В состав эскадры было выделено два крейсера, два авианесущих крейсера, три фрегата, дивизион из четырех эсминцев, бригада штурмовиков и четыре тральщика. Командиром эскадры был назначен молодой контр-адмирал Барвинский, поставивший свой флаг на тяжелом крейсере «Юнис».
Эскадре Барвинского удалось найти брешь в боевых порядках имперцев, слишком занятых подготовкой к наступлению, и, в тот момент, когда Ютива III и прилегающие системы подверглись первому массированному удару, она прибыла к НТ-098-ХХ и с ходу атаковала вражескую флотилию. Первыми, под прикрытием истребителей, пошли тральщики, которые после ликвидации периферийных минных полей не обнаружили второго минного эшелона и вынуждены были вернуться из-за начавшегося ракетного обстрела.
Получив данные, собранные авангардными подразделениями истребителей, Барвинский понял, что вражеские корабли расположены более чем выгодно для нанесения удара по ним. Между флотилией тяжелых транспортников и десантно-штурмовых кораблей и их прикрытием было добрых двадцать пять световых минут. Ударная эскадра вклинилась между ними, не давая тем самым им соединиться. Для отражения сил прикрытия Барвинский выделил крейсеры «Фелтинген» и «Гоплит», авианесущий крейсер «Победа», фрегаты «Хемм», «Родос» и «Пелор» и эскадрилью штурмовиков из десяти единиц. На истребление флотилии были выделены остальные двадцать два штурмовика бригады и авианесущий крейсер «Центурион». «Юнис» и дивизион эсминцев с тральщиками остались в оперативном резерве.
То, что поначалу складывалось как вполне удачный рейд, обернулось неминуемой катастрофой. Когда штурмовики и «Центурион» подошли к флотилии на дистанцию ракетного пуска, стало очевидным, что разведка флота была введена в заблуждение и никаких транспортов и ДШК в системе не было. Имперцы затеяли очень сложную и дорогостоящую дезинформационную игру, на каждую боевую единицу были установлены специальные сложнейшие имитаторы, изменяющие характер шумов и преобразующие их в соответствии с имитируемым кораблем, а также экранирующие характерные для боевых звездолетов излучения и маскирующие истинные параметры кораблей, и выдающие совсем иные. В радиообменах между кораблями и по ССС строго соблюдались все ложные позывные и переговоры. Тщательно спланированная ловушка дала свои плоды, в нее угодила крупная дичь — целая ударная эскадра. Имперские стратеги достигли цели дезинформационной игры: из ютивийского оборонительного рубежа была выманена часть опетских сил и заманена под удар значительно превосходящих сил имперского флота.
Контр-адмиралу Барвинскому понадобилось несколько долгих секунд, чтобы справиться с возникшим волнением и отдать четкие приказы, чтобы попытаться спасти корабли и жизни своих людей. Он припомнил, с какой относительной легкостью эскадре удалось проникнуть во вражеский тыл и достигнуть намеченной системы, вероятно, более опытного флагмана это насторожило бы.
Ринувшиеся в атаку штурмовики и «Центурион» вместо транспортов встретили авианосец, линкор и одиннадцать крейсеров, вместо ДШК — восемьдесят штурмовиков, две сотни истребителей и десять эсминцев.
Эскадра Барвинского оказалась между молотом и наковальней, зажатая между двух огней.
Опетские штурмовики класса «Барракуда IV», произведенные в Новоземной Империи, несколько уступали в тактических характеристиках имперским КК-1М и «Гладиаторам-Х». Получив приказ от флагманского тяжелого крейсера «Юнис», опетцы стали организованно отходить, сдерживая многократно превосходящего врага и неся потери. «Центурион» отбил атаку истребителей, уничтожив два из них, и повернул на обратный курс. Так и не успев соединиться с эскадрой, он потерял все свои истребители, и подвергся комбинированной атаке штурмовиков и истребителей имперцев. Два имперских штурмовика погибли от «Шив», еще один вместе с тремя истребителями были уничтожены кинжальным огнем анигиляторных орудий крейсера. «Орнеры» беспрерывно перехватывал ракетные залпы. Оставшись без прикрытия, «Центурион» не мог должным образом следить за десятками врагов и пущенная одним из «Гладиаторов-Х» трехсотшестидесятикилотонная «Хел» превратила корму и центральные отсеки в облако раскаленных газов, которое с легкостью разломало на части все, что осталось от корабля.
Основная часть опетской эскадры также спешно повернула на обратный курс, но вынуждена была вступить в бой с сошедшимися вплотную нишитурскими кораблями. Эскадрилья штурмовиков атаковала вражеские фрегаты, уничтожив один из них и еще два серьезно повредив. Закреплению успеха помешали выпущенные фрегатами истребительные звенья. Расстреляв весь боезапас, из атаки вернулись всего три «Барракуды», присоединившиеся к тральщикам. Остальная часть штурмовой бригады погибла вместе с «Центурионом».
«Гоплит» обменялся несколькими залпами с имперским крейсером того же класса, что привело к взаимному уничтожению. «Фелтинген» уничтожил корвет и повредил эсминец. Опетские фрегаты контратаковали авианесущий крейсер, шедший в окружении пары эсминцев. Им удалось повредить двигатели крейсера, уничтожить эсминцы и несколько истребителей. Из контратаки не вернулся «Родос», «Хемм» был частично выведен из строя и требовал капитального ремонта. Из пятнадцати истребителей, которые несли фрегаты, осталось девять.
Контр-адмирал Барвинский с тревогой наблюдал на центральном дисплее штабного компьютера эскадры, как остатки его сил соединяются с «Юнис» и эсминцами. Следом шла вражеская лавина.
Кто бы ни посмотрел в эту минуту в его лицо, то нашел бы флагмана абсолютно спокойным. На самом деле он был близок к панике, но лишь силой воли сумел удержать себя в руках. Когда он отдал свой следующий приказ, то уже полностью смирился с судьбой, предпочев неравный бой позорному и гибельному бегству. «Юнис», «Фелтинген», эскадренные миноносцы и фрегат «Пелор» встали на пути имперцев.
Тральщикам, оставшимся без боезапаса штурмовикам и «Хемму» было приказано возвращаться на базу.
Первая волна состояла из истребителей. Понеся напрасные потери, они отступили. Следом по опетцам ударили основные силы: линкор, одиннадцать крейсеров и десяток эсминцев, на флангах шли штурмовики.
Имперский линкор за несколько минут разделался с не успевшей соединиться со своими «Победой», оставшиеся без «дома» истребители выбрали себе целью один из крейсеров врага и погибли, нанеся ему некоторые увечья. Фрегат «Пелор» был атакован штурмовиками, которые засадили в него сразу шесть «Саргамаков». Эсминец «Палач» был уничтожен имперским крейсером, остальные вступили в бой со своими собратьями. «Фелтинген» повредил вражеский крейсер и уничтожил несколько отсеков линкора, которым и был разнесен на атомы. Тяжелый крейсер «Юнис» уничтожил окруживших его четырех штурмовиков и эсминец, тем самым пробился к оставшимся опетским эскадренным миноносцам.
«Защитник» сошелся один на один с имперским эсминцем, весь его корпус содрогался от залпов «Саргамаков», «Ктулу» и «Шив», «Орнеры» обоих кораблей едва успевали уничтожать пущенные ракеты, разрывы ядерных боеголовок происходили все ближе к кораблям. Оператор «Ктулу» «Защитника» сумел всадить свою ракету в имперский корабль, которая кумулятивной ядерной струей пробила броню и разломала основным зарядом врага надвое. Только автономные системы антиядерной защиты не позволили звездолету исчезнуть во взрыве. В это же время вражеский «Саргамак» разорвался так близко от «Защитника», что ударной волной ему оторвало нос и смяло несколько отсеков вместе с центральной рубкой управления.
Находившегося на своем посту Мэка отбросило на переборку и, если бы не бронескафандр, он получил бы смертельные внутренние повреждения. Придя в себя через несколько секунд, Мэк ощутил вкус крови во рту. Зрение медленно восстанавливалось. Оглядев печальную картину ЦРУ, он с трудом встал. Вокруг — искореженная аппаратура, изувеченные тела и погнутые либо вообще смятые листы переборок и переломанные вырванные балки. Прихрамывая на правую ногу, но не чувствуя боли, он осмотрел несколько заваленных, на вид неповрежденных, тел. Неповрежденным они были только внешне. Мэк нашел еще дышащего и бессознательного матроса, которому перебило обе ноги. Ножные сегменты бронескафандра произвели ампутацию и остановили кровотечение. Мэк взвалил раненого на себя и добрался до резервного поста управления, который, к счастью, пострадал в очень незначительной степени.
Заняв кресло пилота, Мэк активизировал проверку всех систем и стал вызывать все корабельные службы. Но сначала он по каналу общей связи обратился к экипажу:
— Говорит второй пилот и помощник астронавигатора Мэк. Командир корабля и остальные старшие офицеры мертвы, принимаю командование на себя. Всем службам подтвердить прием и доложить о боеготовности.
Тот час же на него обрушились доклады о состоянии «Защитника», начальники служб и команд — офицеры выше его званием безоговорочно доверили ему командование, ведь он остался единственным, кто мог пилотировать и ориентироваться среди звезд. Да и перенятый у империи устав позволял подобное.
Мэк ненадолго отвлекся проверить показания биодатчиков бронескафандра раненого матроса. Тот был все еще без сознания, но состояние не критическое. Мэк вскрыл одну из его седалищных пластин и сделал инъекцию обезболивающего и снотворного из поясной миниаптечки бронескафандра. Потом суммировал полученные сообщения: ракетные и артиллерийские батареи в боеготовности, служба слежения осталась «зрячей», двигатели, механизмы и энергетические установки эсминца в порядке, внешняя связь восстановлена, не отвечают на запросы кормовые отсеки 89 и 92, противорадиационная защита работает в нормальном режиме — «Защитник» к драке готов.
За несколько секунд Мэк изучил окружающую обстановку. Мониторы показывали «Трохен», ведущий дуэль с поврежденным имперским крейсером. На него надвигались еще пять крейсеров, гибель «Трохена» лишь дело времени. «Перун» на полном ходу несся на базу, отстреливаясь от наседающих ему на «хвост» штурмовиков. «Юнис» вывел из строя крейсер, но сам получил повреждения. Самым ближайшим вражеским кораблем к «Защитнику» был идущий прямо на него еще один крейсер и шесть штурмовиков, присоединившихся к нему, и через минуту оставивших его позади себя. Впрочем, если попытаться убраться отсюда прямо сейчас, крейсеру не угнаться за быстроходным «Защитником» — благоприятствовала дистанция между ними. Оставалась шестерка штурмовиков.
Искушение поддаться примеру «Перуна» было велико, однако Мэк связался со службой связи:
— Дайте канал с «Юнис».
Через несколько секунд лейтенант-связист сообщил:
— Связь заблокирована, командир. Пробуем резервные частоты.
— Черт! Связь нужна немедленно, делайте, что хотите, лейтенант, но чтобы «Юнис» нас услышал.
— Есть, командир.
Мэку резануло слух это «есть, командир», слишком необычно было для него очутиться в амплуа командира корабля. Отдавал приказы он и раньше, но теперь приходилось брать ответственность за судьбу экипажа на себя и, похоже, эта ноша не из легких.
Время неумолимо бежало, каждая секунда уменьшала шансы на спасение, на которое втайне даже от себя самого надеялся Мэк. Наконец лейтенант-связист сообщил, что связь с «Юнис» восстановлена, имперское экранирование удалось деблокировать.
Мэк связался с первым помощником Барвинского и доложил о состоянии «Защитника» и о готовности продолжать бой. Неожиданно помощник командующего отодвинулся в сторону, на видеоэкране возник сам контр-адмирал. Недавно молодое лицо его было похоже теперь на лицо старика, оно все как-то посерело, прорезалось глубокими морщинами, да и сам Барвинский заметно ссутулился. Охрипшим, но оставшимся властным голосом он приказал:
— Уходите немедленно. Ваша геройская смерть не даст ровным счетом ничего и не принесет пользы Опету. Вы слышите меня, младший лейтенант?
Мэк хотел ответить: «Так точно», но к горлу подступил комок и вместо этого он лишь кивнул.
— Вот и хорошо, — сказал командир эскадры. — Спасайте корабль и себя. Есть много способов погибнуть с гораздо большей пользой, — Барвинский изучающе посмотрел Мэку в глаза и добавил: — Удачи. Конец связи.
Экран потух.
Мэк заложил данные по курсу в навигационный компьютер, довел форсаж до предела и глянул на дисплей внешней обстановки. Через несколько минут штурмовики выйдут на дистанцию открытия огня.
— Группа вооружения, — вызвал он.
— Старший лейтенант Ли, — отозвался начальник группы.
— Выпустите «Орнеры». Пусть идут в гравитационном захвате.
— Есть, командир.
— И приготовьте «Шивы», ничего более солидного тратить не будем.
— Есть, командир.
Медленно, но верно штурмовики взяли «Защитник» в полукольцо и выпустили «Шивы» и «Саргамаки».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Эскадре Барвинского удалось найти брешь в боевых порядках имперцев, слишком занятых подготовкой к наступлению, и, в тот момент, когда Ютива III и прилегающие системы подверглись первому массированному удару, она прибыла к НТ-098-ХХ и с ходу атаковала вражескую флотилию. Первыми, под прикрытием истребителей, пошли тральщики, которые после ликвидации периферийных минных полей не обнаружили второго минного эшелона и вынуждены были вернуться из-за начавшегося ракетного обстрела.
Получив данные, собранные авангардными подразделениями истребителей, Барвинский понял, что вражеские корабли расположены более чем выгодно для нанесения удара по ним. Между флотилией тяжелых транспортников и десантно-штурмовых кораблей и их прикрытием было добрых двадцать пять световых минут. Ударная эскадра вклинилась между ними, не давая тем самым им соединиться. Для отражения сил прикрытия Барвинский выделил крейсеры «Фелтинген» и «Гоплит», авианесущий крейсер «Победа», фрегаты «Хемм», «Родос» и «Пелор» и эскадрилью штурмовиков из десяти единиц. На истребление флотилии были выделены остальные двадцать два штурмовика бригады и авианесущий крейсер «Центурион». «Юнис» и дивизион эсминцев с тральщиками остались в оперативном резерве.
То, что поначалу складывалось как вполне удачный рейд, обернулось неминуемой катастрофой. Когда штурмовики и «Центурион» подошли к флотилии на дистанцию ракетного пуска, стало очевидным, что разведка флота была введена в заблуждение и никаких транспортов и ДШК в системе не было. Имперцы затеяли очень сложную и дорогостоящую дезинформационную игру, на каждую боевую единицу были установлены специальные сложнейшие имитаторы, изменяющие характер шумов и преобразующие их в соответствии с имитируемым кораблем, а также экранирующие характерные для боевых звездолетов излучения и маскирующие истинные параметры кораблей, и выдающие совсем иные. В радиообменах между кораблями и по ССС строго соблюдались все ложные позывные и переговоры. Тщательно спланированная ловушка дала свои плоды, в нее угодила крупная дичь — целая ударная эскадра. Имперские стратеги достигли цели дезинформационной игры: из ютивийского оборонительного рубежа была выманена часть опетских сил и заманена под удар значительно превосходящих сил имперского флота.
Контр-адмиралу Барвинскому понадобилось несколько долгих секунд, чтобы справиться с возникшим волнением и отдать четкие приказы, чтобы попытаться спасти корабли и жизни своих людей. Он припомнил, с какой относительной легкостью эскадре удалось проникнуть во вражеский тыл и достигнуть намеченной системы, вероятно, более опытного флагмана это насторожило бы.
Ринувшиеся в атаку штурмовики и «Центурион» вместо транспортов встретили авианосец, линкор и одиннадцать крейсеров, вместо ДШК — восемьдесят штурмовиков, две сотни истребителей и десять эсминцев.
Эскадра Барвинского оказалась между молотом и наковальней, зажатая между двух огней.
Опетские штурмовики класса «Барракуда IV», произведенные в Новоземной Империи, несколько уступали в тактических характеристиках имперским КК-1М и «Гладиаторам-Х». Получив приказ от флагманского тяжелого крейсера «Юнис», опетцы стали организованно отходить, сдерживая многократно превосходящего врага и неся потери. «Центурион» отбил атаку истребителей, уничтожив два из них, и повернул на обратный курс. Так и не успев соединиться с эскадрой, он потерял все свои истребители, и подвергся комбинированной атаке штурмовиков и истребителей имперцев. Два имперских штурмовика погибли от «Шив», еще один вместе с тремя истребителями были уничтожены кинжальным огнем анигиляторных орудий крейсера. «Орнеры» беспрерывно перехватывал ракетные залпы. Оставшись без прикрытия, «Центурион» не мог должным образом следить за десятками врагов и пущенная одним из «Гладиаторов-Х» трехсотшестидесятикилотонная «Хел» превратила корму и центральные отсеки в облако раскаленных газов, которое с легкостью разломало на части все, что осталось от корабля.
Основная часть опетской эскадры также спешно повернула на обратный курс, но вынуждена была вступить в бой с сошедшимися вплотную нишитурскими кораблями. Эскадрилья штурмовиков атаковала вражеские фрегаты, уничтожив один из них и еще два серьезно повредив. Закреплению успеха помешали выпущенные фрегатами истребительные звенья. Расстреляв весь боезапас, из атаки вернулись всего три «Барракуды», присоединившиеся к тральщикам. Остальная часть штурмовой бригады погибла вместе с «Центурионом».
«Гоплит» обменялся несколькими залпами с имперским крейсером того же класса, что привело к взаимному уничтожению. «Фелтинген» уничтожил корвет и повредил эсминец. Опетские фрегаты контратаковали авианесущий крейсер, шедший в окружении пары эсминцев. Им удалось повредить двигатели крейсера, уничтожить эсминцы и несколько истребителей. Из контратаки не вернулся «Родос», «Хемм» был частично выведен из строя и требовал капитального ремонта. Из пятнадцати истребителей, которые несли фрегаты, осталось девять.
Контр-адмирал Барвинский с тревогой наблюдал на центральном дисплее штабного компьютера эскадры, как остатки его сил соединяются с «Юнис» и эсминцами. Следом шла вражеская лавина.
Кто бы ни посмотрел в эту минуту в его лицо, то нашел бы флагмана абсолютно спокойным. На самом деле он был близок к панике, но лишь силой воли сумел удержать себя в руках. Когда он отдал свой следующий приказ, то уже полностью смирился с судьбой, предпочев неравный бой позорному и гибельному бегству. «Юнис», «Фелтинген», эскадренные миноносцы и фрегат «Пелор» встали на пути имперцев.
Тральщикам, оставшимся без боезапаса штурмовикам и «Хемму» было приказано возвращаться на базу.
Первая волна состояла из истребителей. Понеся напрасные потери, они отступили. Следом по опетцам ударили основные силы: линкор, одиннадцать крейсеров и десяток эсминцев, на флангах шли штурмовики.
Имперский линкор за несколько минут разделался с не успевшей соединиться со своими «Победой», оставшиеся без «дома» истребители выбрали себе целью один из крейсеров врага и погибли, нанеся ему некоторые увечья. Фрегат «Пелор» был атакован штурмовиками, которые засадили в него сразу шесть «Саргамаков». Эсминец «Палач» был уничтожен имперским крейсером, остальные вступили в бой со своими собратьями. «Фелтинген» повредил вражеский крейсер и уничтожил несколько отсеков линкора, которым и был разнесен на атомы. Тяжелый крейсер «Юнис» уничтожил окруживших его четырех штурмовиков и эсминец, тем самым пробился к оставшимся опетским эскадренным миноносцам.
«Защитник» сошелся один на один с имперским эсминцем, весь его корпус содрогался от залпов «Саргамаков», «Ктулу» и «Шив», «Орнеры» обоих кораблей едва успевали уничтожать пущенные ракеты, разрывы ядерных боеголовок происходили все ближе к кораблям. Оператор «Ктулу» «Защитника» сумел всадить свою ракету в имперский корабль, которая кумулятивной ядерной струей пробила броню и разломала основным зарядом врага надвое. Только автономные системы антиядерной защиты не позволили звездолету исчезнуть во взрыве. В это же время вражеский «Саргамак» разорвался так близко от «Защитника», что ударной волной ему оторвало нос и смяло несколько отсеков вместе с центральной рубкой управления.
Находившегося на своем посту Мэка отбросило на переборку и, если бы не бронескафандр, он получил бы смертельные внутренние повреждения. Придя в себя через несколько секунд, Мэк ощутил вкус крови во рту. Зрение медленно восстанавливалось. Оглядев печальную картину ЦРУ, он с трудом встал. Вокруг — искореженная аппаратура, изувеченные тела и погнутые либо вообще смятые листы переборок и переломанные вырванные балки. Прихрамывая на правую ногу, но не чувствуя боли, он осмотрел несколько заваленных, на вид неповрежденных, тел. Неповрежденным они были только внешне. Мэк нашел еще дышащего и бессознательного матроса, которому перебило обе ноги. Ножные сегменты бронескафандра произвели ампутацию и остановили кровотечение. Мэк взвалил раненого на себя и добрался до резервного поста управления, который, к счастью, пострадал в очень незначительной степени.
Заняв кресло пилота, Мэк активизировал проверку всех систем и стал вызывать все корабельные службы. Но сначала он по каналу общей связи обратился к экипажу:
— Говорит второй пилот и помощник астронавигатора Мэк. Командир корабля и остальные старшие офицеры мертвы, принимаю командование на себя. Всем службам подтвердить прием и доложить о боеготовности.
Тот час же на него обрушились доклады о состоянии «Защитника», начальники служб и команд — офицеры выше его званием безоговорочно доверили ему командование, ведь он остался единственным, кто мог пилотировать и ориентироваться среди звезд. Да и перенятый у империи устав позволял подобное.
Мэк ненадолго отвлекся проверить показания биодатчиков бронескафандра раненого матроса. Тот был все еще без сознания, но состояние не критическое. Мэк вскрыл одну из его седалищных пластин и сделал инъекцию обезболивающего и снотворного из поясной миниаптечки бронескафандра. Потом суммировал полученные сообщения: ракетные и артиллерийские батареи в боеготовности, служба слежения осталась «зрячей», двигатели, механизмы и энергетические установки эсминца в порядке, внешняя связь восстановлена, не отвечают на запросы кормовые отсеки 89 и 92, противорадиационная защита работает в нормальном режиме — «Защитник» к драке готов.
За несколько секунд Мэк изучил окружающую обстановку. Мониторы показывали «Трохен», ведущий дуэль с поврежденным имперским крейсером. На него надвигались еще пять крейсеров, гибель «Трохена» лишь дело времени. «Перун» на полном ходу несся на базу, отстреливаясь от наседающих ему на «хвост» штурмовиков. «Юнис» вывел из строя крейсер, но сам получил повреждения. Самым ближайшим вражеским кораблем к «Защитнику» был идущий прямо на него еще один крейсер и шесть штурмовиков, присоединившихся к нему, и через минуту оставивших его позади себя. Впрочем, если попытаться убраться отсюда прямо сейчас, крейсеру не угнаться за быстроходным «Защитником» — благоприятствовала дистанция между ними. Оставалась шестерка штурмовиков.
Искушение поддаться примеру «Перуна» было велико, однако Мэк связался со службой связи:
— Дайте канал с «Юнис».
Через несколько секунд лейтенант-связист сообщил:
— Связь заблокирована, командир. Пробуем резервные частоты.
— Черт! Связь нужна немедленно, делайте, что хотите, лейтенант, но чтобы «Юнис» нас услышал.
— Есть, командир.
Мэку резануло слух это «есть, командир», слишком необычно было для него очутиться в амплуа командира корабля. Отдавал приказы он и раньше, но теперь приходилось брать ответственность за судьбу экипажа на себя и, похоже, эта ноша не из легких.
Время неумолимо бежало, каждая секунда уменьшала шансы на спасение, на которое втайне даже от себя самого надеялся Мэк. Наконец лейтенант-связист сообщил, что связь с «Юнис» восстановлена, имперское экранирование удалось деблокировать.
Мэк связался с первым помощником Барвинского и доложил о состоянии «Защитника» и о готовности продолжать бой. Неожиданно помощник командующего отодвинулся в сторону, на видеоэкране возник сам контр-адмирал. Недавно молодое лицо его было похоже теперь на лицо старика, оно все как-то посерело, прорезалось глубокими морщинами, да и сам Барвинский заметно ссутулился. Охрипшим, но оставшимся властным голосом он приказал:
— Уходите немедленно. Ваша геройская смерть не даст ровным счетом ничего и не принесет пользы Опету. Вы слышите меня, младший лейтенант?
Мэк хотел ответить: «Так точно», но к горлу подступил комок и вместо этого он лишь кивнул.
— Вот и хорошо, — сказал командир эскадры. — Спасайте корабль и себя. Есть много способов погибнуть с гораздо большей пользой, — Барвинский изучающе посмотрел Мэку в глаза и добавил: — Удачи. Конец связи.
Экран потух.
Мэк заложил данные по курсу в навигационный компьютер, довел форсаж до предела и глянул на дисплей внешней обстановки. Через несколько минут штурмовики выйдут на дистанцию открытия огня.
— Группа вооружения, — вызвал он.
— Старший лейтенант Ли, — отозвался начальник группы.
— Выпустите «Орнеры». Пусть идут в гравитационном захвате.
— Есть, командир.
— И приготовьте «Шивы», ничего более солидного тратить не будем.
— Есть, командир.
Медленно, но верно штурмовики взяли «Защитник» в полукольцо и выпустили «Шивы» и «Саргамаки».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75