Обо что-то теплое.
Это была выпотрошенная овца. Джеймс наступил ногой на ее внутренности. Он посмотрел вниз. Он почувствовал тепло животных соков и тканей, поднимающееся вверх сквозь чистый сырой воздух. Перед взором Джеймса в мельчайших подробностях предстали внутренние органы. Он легко нашел легкие и сердце, в остальном он не был уверен. Неясно также было, все ли конечности на месте. Чтобы выяснить это, пришлось присесть на корточки.
— Джеймс! Бога ради! — Голос Льюина оторвал его от изувеченного животного. Он схватил Адель за руку, заломил руку ей за спину. Адель визжала и выкрикивала угрозы:
— Сволочи! Вы об этом пожалеете, пидоры!
— Адель, — сказал он громко и холодно, прямо ей в ухо. — Адель, сейчас ты должна успокоиться.
— Чертовы уроды, говнолизы хреновы!
— Адель. Это Джеймс. Я хочу, чтобы ты замолчала.
— Джеймс?
Она перестала биться и замолчала. Неожиданно воцарилась жуткая тишина. Джеймс услышал вокруг осторожные движения овец, нарушивших свой привычный путь.
— Джеймс? — В ее голосе слышалось удивление.
— Все в порядке, Дель, успокойся.
— Это не я!
— Льюин, э...
Он не знал, как выразить свою мысль. Льюин отпустил ее, и она тут же обмякла, упала спиной на Джеймса. Он держал ее за руки. Льюин сделал шаг назад.
— Я услышал крики и, ну, подумал, как будто кто-то поет. И вышел. А она копает.
Он показал на лопату, рукоятка которой была измазана чем-то нехорошим, как показалось Джеймсу даже в темноте.
— Я спросил ее, чем это она занимается, а она бросилась на меня, просто взбесилась! Господи! — У Льюина начиналась реакция на случившееся. — Я увидел на земле овцу, она пыталась поднять ее, говорила, что надо ее похоронить. Я ей не дал, и она снова начала кричать.
— Льюин, я отведу ее домой.
— Мне пойти с тобой? — неуверенно спросил Льюин.
— Нет, все будет в порядке. Правда. Поговорим завтра.
— Надеюсь, я не поранил ее, я...
— С ней уже все в порядке, я отведу ее домой.
Адель стояла совершенно спокойно, прижавшись к Джеймсу. Ее слегка качало. Джеймс прошептал ей в ухо:
— Дель? Пойдем в дом?
Она дала Джеймсу провести себя по разрытой земле в сторону дома. Он вел ее, держа за обе руки, как будто она была роботом. Льюин смотрел на них, схватившись руками за голову и часто моргая. Казалось, они танцуют.
* * *
Джеймс посмотрел на мерцающие цифры часов, стоявших у кровати: они стали бессмысленными, как будто прибор в космическом корабле пришельцев. Точки и тире. Рядом с ним глубоким сном спала Адель; иногда она всхрапывала. Он вспомнил, как не спал из-за нее в прошлый раз, прислушиваясь к призрачной, неразличимой музыке снизу.
Через окно начал проникать свет, постепенно вырисовывались туманные детали гардероба и туалетного столика. Трудно было поверить, что сцена, свидетелем которой он стал всего несколько часов назад, действительно происходила. Скорее всего ее не было. На глаза ему попался халат Адель, грязные пятна на белой ткани, еле различимые в медленно светлеющей тьме. Завтра придется что-то с этим делать. Как он устал!
11. Состояние мисс Лэпкер
Открывшая дверь Силвия Касл была одета в длинный халат и совершенно неуместные пушистые розовые тапочки. Нельзя так женщине ее комплекции, подумал Джеймс. И в ее возрасте. Тапочки настолько его обескуражили, что он позабыл, зачем пришел.
— Мистер Туллиан, если не ошибаюсь? — спросила она, пытливо посмотрев на Адель.
— Это моя жена, то есть это Адель.
— Да? — сказала Силвия Касл, разглядывая лицо Адель. Медсестра сразу же поняла, что с женщиной что-то не так. Сэм наблюдал за ними из машины. — Входите, пожалуйста. Я разбужу доктора.
* * *
Доктор Касл выслушал рассказ Джеймса о случившемся за последние несколько недель, вплоть до приключений Адель на утесе прошлой ночью. Адель сидела рядом, но была где-то очень далеко. Доктор внимательно выслушал все, что мог рассказать Джеймс, и пожелал поговорить с Адель наедине. Закрывая дверь кабинета, Джеймс чувствовал себя предателем.
Сестра Касл усадила его в приемной и сходила за Сэмом. Она знала, что все примерно так и будет.
— Миссис Туллиан? — резко сказал доктор Касл, пытаясь завладеть вниманием Адель: она не спала, но ни на что не реагировала и не смотрела на него. — Миссис Туллиан. То, что рассказал ваш муж, правда?
— Нет никакой миссис Туллиан.
— Простите?
— Мы не женаты. Меня зовут Адель Лэйкер.
— Понятно. — Он подождал.
— Я ничего не сделала.
— У вас не было в последнее время головных болей? Или головокружения?
— Что?
— Я спросил, у вас не было...
— Где Джеймс?
— Он ждет вас в приемной. Вы знаете, где вы находитесь?
Она пожала плечами. Какая разница, где она находится?
— Мисс Лэйкер, я был бы вам крайне признателен, если бы вы ответили мне на несколько вопросов. Это не займет много времени. Потом...
— Где Джеймс?
Касл внимательно смотрел на нее, ему становилось все интереснее. Либо нервное расстройство, либо что-то более редкое, более тонкое.
— Как вы себя чувствовали в последнее время, мисс Лэйкер? У вас не было депрессии или какого-нибудь беспокойства?
— Я беспокоилась — вы знаете, из-за кого.
— Из-за кого, мисс Лэйкер?
— Вы знаете, — диковато улыбнулась она.
— Боюсь, что нет.
— Он прячется за деревом, я не вижу его отсюда.
— За деревом?
— Но он выйдет. Рано или поздно.
— Продолжайте.
— Но я не могу разглядеть его лица, он слишком далеко.
— Да?
— Когда я пойму, кто это, я смогу его остановить.
Она теребила манжету своей куртки, глядя вверх и в сторону.
Он наблюдал за ней.
* * *
Через несколько минут доктор выглянул и позвал сестру Касл. Она вошла в кабинет, уже подобающим образом одетая, и они посовещались.
Сестра вышла, и за дверью кабинета ее встретил встревоженный воспаленный взгляд Джеймса.
— Доктор должен сделать несколько телефонных звонков, — сказала она, — возможно, нам придется попросить вас немного подождать. Не хотите ли чашку чая?
— Он... ничего... не выяснил?..
— Пока рано ставить точный диагноз. Возможно, потребуется дополнительное обследование.
— Где?
— Ближайшая клиника находится в Кардиффе.
— Что за клиника?
— Прошу вас набраться терпения, мистер Туллиан. Мы сообщим вам обо всем. Я принесу чай.
Прошло полчаса. Кто-то подошел к парадному входу, молоденькая, модно одетая женщина. Силвия Касл провела ее в кабинет. Джеймс сидел. Внутри у него все похолодело. Рядом на жесткой деревянной скамейке ерзал Сэм.
— Папа? — прошептал он так, как будто они сидели в церкви. — С Элвисом не погуляли.
— Ему придется подождать, — безразлично ответил Джеймс. Сейчас он не в состоянии был думать о чертовом псе. Элвис сидел запертый в кухне. Значит, ему придется немножко подождать.
Двадцать минут. Джеймс посмотрел на часы: всего лишь четверть восьмого. Он зевнул.
Красавица вышла из кабинета. Сестра Касл проводила ее до выхода.
— Простите, — спросил Джеймс, перехватив ее на пути назад в кабинет. — Кто это такая? — Ему казалось, что он оставил Адель на растерзание армии чужаков.
— Джудит Колкет. Социальный работник. Дипломированный социальный работник, — добавила она, придав слову «дипломированный» особое ударение, как будто она хотела сказать: «но для меня это не важно».
— Силвия? — позвал доктор.
— Простите, — сказала сестра Касл и побежала в кабинет.
Джеймс встал.
— Посиди здесь, Сэм, — сказал он и пошел за ней.
Он вошел в кабинет и увидел, что Адель стоит в неловкой, странной позе посреди комнаты. Силвия и доктор Касл переговаривались у стола. Они подняли на него глаза.
— Мистер Туллиан, если можно, подождите, пожалуйста, в приемной. Мы позовем вас через...
— Что с ней?
— Пока мы не можем сказать, мистер Туллиан, — ответил Касл мягким голосом врача.
— Скажите мне, — настаивал Джеймс.
Доктор встретил его мутный, полный отчаяния взгляд, оценивающе посмотрел на изнуренную позу, мятую мокрую одежду.
— Хорошо. Предварительный диагноз: у мисс Лэйкер первая стадия психического расстройства, возможно, тяжелого.
Джеймс изо всех сил пытался понять: кто, черт возьми, такая эта мисс Лэйкер? Адель? Он подошел к ней; она как будто его не замечала.
— Адель?
Джеймс опять повернулся к доктору. Между холодной отстраненностью Адель и профессиональной формальностью доктора Джеймс чувствовал себя невидимкой.
— Необходимо ее обследовать. Думаю, что так будет лучше, чем сразу же отправлять ее в палату для больных с острыми психическими расстройствами Королевской лечебницы в Кардиффе.
Джеймс одновременно почувствовал облегчение и стыд. Он понял, что к решению проблемы подключились другие люди, и его охватило гнетущее, беспомощное чувство, словно он совершил предательство.
— Не надо. Я сам могу о ней позаботиться. Правда, — сказал он.
Доктор Касл вопросительно глянул на Джеймса:
— Не уверен, что вы меня понимаете, мистер Туллиан. Грустно об этом говорить, но я посовещался со своей коллегой мисс Колкет и уверен, что состояние мисс Лэйкер подпадает под четвертую статью Акта о психическом здоровье.
— Что?
— Для ее безопасности и безопасности окружающих необходимо провести надлежащее обследование.
— Безопасности?
Но это же его дело — ее безопасность; разве он всегда не берег ее?
— Нет. Прошу вас. Послушайте, я могу сам о ней позаботиться, я хорошо знаю ее. Дело в том, что на нее много всего свалилось в последнее время. Она никогда никому не причиняла вреда. Никогда. Она не такая.
— Вы, кажется, говорили что-то о пищевом отравлении? И нанесении увечий животным? Мы обязаны думать о безопасности всех окружающих, мистер Туллиан. Подумайте о ребенке.
У Джеймса в голове возник образ гигантской машины, которая отнимает у него Адель. Он сам включил эту машину, сам повернул ключ.
— Согласно четвертой статье, мы заберем ее на семьдесят два часа на обследование. Потом будет принято решение.
— Скажите, что с ней случилось. Пожалуйста.
— У меня нет всех необходимых данных, чтобы ответить на ваш вопрос, мистер Туллиан. Ее будут обследовать специалисты с...
— Скажите мне.
— Шизофрения.
Слово пролетело по комнате как осколок стекла. Адель следила за ним краешком глаза.
* * *
В машине «скорой помощи» Сэм заснул, положив голову Джеймсу на колено, и обслюнявил его и без того влажные брюки. Джеймс взял Адель за руку, но Адель никак не реагировала. Он выпустил руку, которая застыла как деревяшка. Адель сидела прямо и хмуро смотрела в пустоту. Сопровождавший их санитар несколько раз попытался завести беседу, а потом углубился в свой «Миррор».
В Кардиффе снова пришлось ждать: на этот раз сиденья были сделаны из жесткого пластика с тонкими оранжевыми и зелеными подушками из пенопласта. Сэм снова заснул. Пол-одиннадцатого, вторник. Вокруг ходили люди, занимались своими обычными делами, кто работал, кто болел: каждый точно знал, чего от него ждут, в чем состоит его функция. Даже Сэм, похоже, знал, что надо делать в данных обстоятельствах. Джеймс сидел и жалел о том, что не переоделся перед отъездом, что не подготовился более тщательно к тому, с чем ему пришлось иметь дело. Что не знал, что ему делать.
— Мистер Туллиан?
В его сторону шла красивая женщина средних лет. Он встал. Ему было стыдно стоять в своей жуткой мятой одежде и смотреть на то, что было прекрасно сшитым, явно дорогим оливково-черным костюмом.
— Вы не могли бы пройти со мной?
Джеймс разбудил Сэма, и они вместе прошли вслед за женщиной в маленькую комнату с креслами и кофейным столиком. Сэм сразу же опять уснул.
— Меня зовут Шейла Каванах, — сказала женщина. — Я здесь работаю психиатром. Я только что говорила с Адель.
Джеймс испытал облегчение, услышав, что тревожно-незнакомая мисс Лэйкер исчезла.
— Сейчас она отдыхает. Необходимо будет сделать анализ крови и мочи. Возможно, также энцефалограмму. В данный момент мы наблюдаем нечто совершенно необычное; вы мне очень бы помогли, если бы ответили на несколько вопросов.
— Конечно.
— Ваша жена принимала какие-либо лекарства или наркотики?
— Нет.
— Вы уверены?
— Да.
Адель даже нурофен принимала с большой неохотой. Он подумал, надо ли упоминать траву, но решил, что Адель и так хватит неприятностей. Он уже достаточно рассказал для одного дня.
— Вы не могли бы мне объяснить, почему вы обратились к... — она открыла картонную папку, — доктору Каслу.
Джеймс путано и торопливо еще раз автоматически пересказал все с самого начала. Теперь случившееся казалось ему одновременно невероятным и как-то странно заурядным. Доктор Каванах слушала, кое-что записывала.
— Вам, наверное, сейчас нелегко, — сказала она, когда он договорил.
Он слабо улыбнулся и кивнул.
— Мы сделаем все, что в наших силах. Здесь ваша жена находится в хороших, опытных руках. — Она сверкнула улыбкой и снова стала серьезной.
— Доктор Касл сказал, что у нее шизофрения, — проговорил Джеймс жалобным голосом ребенка, разочарованного рождественскими подарками.
Доктор Каванах фыркнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Это была выпотрошенная овца. Джеймс наступил ногой на ее внутренности. Он посмотрел вниз. Он почувствовал тепло животных соков и тканей, поднимающееся вверх сквозь чистый сырой воздух. Перед взором Джеймса в мельчайших подробностях предстали внутренние органы. Он легко нашел легкие и сердце, в остальном он не был уверен. Неясно также было, все ли конечности на месте. Чтобы выяснить это, пришлось присесть на корточки.
— Джеймс! Бога ради! — Голос Льюина оторвал его от изувеченного животного. Он схватил Адель за руку, заломил руку ей за спину. Адель визжала и выкрикивала угрозы:
— Сволочи! Вы об этом пожалеете, пидоры!
— Адель, — сказал он громко и холодно, прямо ей в ухо. — Адель, сейчас ты должна успокоиться.
— Чертовы уроды, говнолизы хреновы!
— Адель. Это Джеймс. Я хочу, чтобы ты замолчала.
— Джеймс?
Она перестала биться и замолчала. Неожиданно воцарилась жуткая тишина. Джеймс услышал вокруг осторожные движения овец, нарушивших свой привычный путь.
— Джеймс? — В ее голосе слышалось удивление.
— Все в порядке, Дель, успокойся.
— Это не я!
— Льюин, э...
Он не знал, как выразить свою мысль. Льюин отпустил ее, и она тут же обмякла, упала спиной на Джеймса. Он держал ее за руки. Льюин сделал шаг назад.
— Я услышал крики и, ну, подумал, как будто кто-то поет. И вышел. А она копает.
Он показал на лопату, рукоятка которой была измазана чем-то нехорошим, как показалось Джеймсу даже в темноте.
— Я спросил ее, чем это она занимается, а она бросилась на меня, просто взбесилась! Господи! — У Льюина начиналась реакция на случившееся. — Я увидел на земле овцу, она пыталась поднять ее, говорила, что надо ее похоронить. Я ей не дал, и она снова начала кричать.
— Льюин, я отведу ее домой.
— Мне пойти с тобой? — неуверенно спросил Льюин.
— Нет, все будет в порядке. Правда. Поговорим завтра.
— Надеюсь, я не поранил ее, я...
— С ней уже все в порядке, я отведу ее домой.
Адель стояла совершенно спокойно, прижавшись к Джеймсу. Ее слегка качало. Джеймс прошептал ей в ухо:
— Дель? Пойдем в дом?
Она дала Джеймсу провести себя по разрытой земле в сторону дома. Он вел ее, держа за обе руки, как будто она была роботом. Льюин смотрел на них, схватившись руками за голову и часто моргая. Казалось, они танцуют.
* * *
Джеймс посмотрел на мерцающие цифры часов, стоявших у кровати: они стали бессмысленными, как будто прибор в космическом корабле пришельцев. Точки и тире. Рядом с ним глубоким сном спала Адель; иногда она всхрапывала. Он вспомнил, как не спал из-за нее в прошлый раз, прислушиваясь к призрачной, неразличимой музыке снизу.
Через окно начал проникать свет, постепенно вырисовывались туманные детали гардероба и туалетного столика. Трудно было поверить, что сцена, свидетелем которой он стал всего несколько часов назад, действительно происходила. Скорее всего ее не было. На глаза ему попался халат Адель, грязные пятна на белой ткани, еле различимые в медленно светлеющей тьме. Завтра придется что-то с этим делать. Как он устал!
11. Состояние мисс Лэпкер
Открывшая дверь Силвия Касл была одета в длинный халат и совершенно неуместные пушистые розовые тапочки. Нельзя так женщине ее комплекции, подумал Джеймс. И в ее возрасте. Тапочки настолько его обескуражили, что он позабыл, зачем пришел.
— Мистер Туллиан, если не ошибаюсь? — спросила она, пытливо посмотрев на Адель.
— Это моя жена, то есть это Адель.
— Да? — сказала Силвия Касл, разглядывая лицо Адель. Медсестра сразу же поняла, что с женщиной что-то не так. Сэм наблюдал за ними из машины. — Входите, пожалуйста. Я разбужу доктора.
* * *
Доктор Касл выслушал рассказ Джеймса о случившемся за последние несколько недель, вплоть до приключений Адель на утесе прошлой ночью. Адель сидела рядом, но была где-то очень далеко. Доктор внимательно выслушал все, что мог рассказать Джеймс, и пожелал поговорить с Адель наедине. Закрывая дверь кабинета, Джеймс чувствовал себя предателем.
Сестра Касл усадила его в приемной и сходила за Сэмом. Она знала, что все примерно так и будет.
— Миссис Туллиан? — резко сказал доктор Касл, пытаясь завладеть вниманием Адель: она не спала, но ни на что не реагировала и не смотрела на него. — Миссис Туллиан. То, что рассказал ваш муж, правда?
— Нет никакой миссис Туллиан.
— Простите?
— Мы не женаты. Меня зовут Адель Лэйкер.
— Понятно. — Он подождал.
— Я ничего не сделала.
— У вас не было в последнее время головных болей? Или головокружения?
— Что?
— Я спросил, у вас не было...
— Где Джеймс?
— Он ждет вас в приемной. Вы знаете, где вы находитесь?
Она пожала плечами. Какая разница, где она находится?
— Мисс Лэйкер, я был бы вам крайне признателен, если бы вы ответили мне на несколько вопросов. Это не займет много времени. Потом...
— Где Джеймс?
Касл внимательно смотрел на нее, ему становилось все интереснее. Либо нервное расстройство, либо что-то более редкое, более тонкое.
— Как вы себя чувствовали в последнее время, мисс Лэйкер? У вас не было депрессии или какого-нибудь беспокойства?
— Я беспокоилась — вы знаете, из-за кого.
— Из-за кого, мисс Лэйкер?
— Вы знаете, — диковато улыбнулась она.
— Боюсь, что нет.
— Он прячется за деревом, я не вижу его отсюда.
— За деревом?
— Но он выйдет. Рано или поздно.
— Продолжайте.
— Но я не могу разглядеть его лица, он слишком далеко.
— Да?
— Когда я пойму, кто это, я смогу его остановить.
Она теребила манжету своей куртки, глядя вверх и в сторону.
Он наблюдал за ней.
* * *
Через несколько минут доктор выглянул и позвал сестру Касл. Она вошла в кабинет, уже подобающим образом одетая, и они посовещались.
Сестра вышла, и за дверью кабинета ее встретил встревоженный воспаленный взгляд Джеймса.
— Доктор должен сделать несколько телефонных звонков, — сказала она, — возможно, нам придется попросить вас немного подождать. Не хотите ли чашку чая?
— Он... ничего... не выяснил?..
— Пока рано ставить точный диагноз. Возможно, потребуется дополнительное обследование.
— Где?
— Ближайшая клиника находится в Кардиффе.
— Что за клиника?
— Прошу вас набраться терпения, мистер Туллиан. Мы сообщим вам обо всем. Я принесу чай.
Прошло полчаса. Кто-то подошел к парадному входу, молоденькая, модно одетая женщина. Силвия Касл провела ее в кабинет. Джеймс сидел. Внутри у него все похолодело. Рядом на жесткой деревянной скамейке ерзал Сэм.
— Папа? — прошептал он так, как будто они сидели в церкви. — С Элвисом не погуляли.
— Ему придется подождать, — безразлично ответил Джеймс. Сейчас он не в состоянии был думать о чертовом псе. Элвис сидел запертый в кухне. Значит, ему придется немножко подождать.
Двадцать минут. Джеймс посмотрел на часы: всего лишь четверть восьмого. Он зевнул.
Красавица вышла из кабинета. Сестра Касл проводила ее до выхода.
— Простите, — спросил Джеймс, перехватив ее на пути назад в кабинет. — Кто это такая? — Ему казалось, что он оставил Адель на растерзание армии чужаков.
— Джудит Колкет. Социальный работник. Дипломированный социальный работник, — добавила она, придав слову «дипломированный» особое ударение, как будто она хотела сказать: «но для меня это не важно».
— Силвия? — позвал доктор.
— Простите, — сказала сестра Касл и побежала в кабинет.
Джеймс встал.
— Посиди здесь, Сэм, — сказал он и пошел за ней.
Он вошел в кабинет и увидел, что Адель стоит в неловкой, странной позе посреди комнаты. Силвия и доктор Касл переговаривались у стола. Они подняли на него глаза.
— Мистер Туллиан, если можно, подождите, пожалуйста, в приемной. Мы позовем вас через...
— Что с ней?
— Пока мы не можем сказать, мистер Туллиан, — ответил Касл мягким голосом врача.
— Скажите мне, — настаивал Джеймс.
Доктор встретил его мутный, полный отчаяния взгляд, оценивающе посмотрел на изнуренную позу, мятую мокрую одежду.
— Хорошо. Предварительный диагноз: у мисс Лэйкер первая стадия психического расстройства, возможно, тяжелого.
Джеймс изо всех сил пытался понять: кто, черт возьми, такая эта мисс Лэйкер? Адель? Он подошел к ней; она как будто его не замечала.
— Адель?
Джеймс опять повернулся к доктору. Между холодной отстраненностью Адель и профессиональной формальностью доктора Джеймс чувствовал себя невидимкой.
— Необходимо ее обследовать. Думаю, что так будет лучше, чем сразу же отправлять ее в палату для больных с острыми психическими расстройствами Королевской лечебницы в Кардиффе.
Джеймс одновременно почувствовал облегчение и стыд. Он понял, что к решению проблемы подключились другие люди, и его охватило гнетущее, беспомощное чувство, словно он совершил предательство.
— Не надо. Я сам могу о ней позаботиться. Правда, — сказал он.
Доктор Касл вопросительно глянул на Джеймса:
— Не уверен, что вы меня понимаете, мистер Туллиан. Грустно об этом говорить, но я посовещался со своей коллегой мисс Колкет и уверен, что состояние мисс Лэйкер подпадает под четвертую статью Акта о психическом здоровье.
— Что?
— Для ее безопасности и безопасности окружающих необходимо провести надлежащее обследование.
— Безопасности?
Но это же его дело — ее безопасность; разве он всегда не берег ее?
— Нет. Прошу вас. Послушайте, я могу сам о ней позаботиться, я хорошо знаю ее. Дело в том, что на нее много всего свалилось в последнее время. Она никогда никому не причиняла вреда. Никогда. Она не такая.
— Вы, кажется, говорили что-то о пищевом отравлении? И нанесении увечий животным? Мы обязаны думать о безопасности всех окружающих, мистер Туллиан. Подумайте о ребенке.
У Джеймса в голове возник образ гигантской машины, которая отнимает у него Адель. Он сам включил эту машину, сам повернул ключ.
— Согласно четвертой статье, мы заберем ее на семьдесят два часа на обследование. Потом будет принято решение.
— Скажите, что с ней случилось. Пожалуйста.
— У меня нет всех необходимых данных, чтобы ответить на ваш вопрос, мистер Туллиан. Ее будут обследовать специалисты с...
— Скажите мне.
— Шизофрения.
Слово пролетело по комнате как осколок стекла. Адель следила за ним краешком глаза.
* * *
В машине «скорой помощи» Сэм заснул, положив голову Джеймсу на колено, и обслюнявил его и без того влажные брюки. Джеймс взял Адель за руку, но Адель никак не реагировала. Он выпустил руку, которая застыла как деревяшка. Адель сидела прямо и хмуро смотрела в пустоту. Сопровождавший их санитар несколько раз попытался завести беседу, а потом углубился в свой «Миррор».
В Кардиффе снова пришлось ждать: на этот раз сиденья были сделаны из жесткого пластика с тонкими оранжевыми и зелеными подушками из пенопласта. Сэм снова заснул. Пол-одиннадцатого, вторник. Вокруг ходили люди, занимались своими обычными делами, кто работал, кто болел: каждый точно знал, чего от него ждут, в чем состоит его функция. Даже Сэм, похоже, знал, что надо делать в данных обстоятельствах. Джеймс сидел и жалел о том, что не переоделся перед отъездом, что не подготовился более тщательно к тому, с чем ему пришлось иметь дело. Что не знал, что ему делать.
— Мистер Туллиан?
В его сторону шла красивая женщина средних лет. Он встал. Ему было стыдно стоять в своей жуткой мятой одежде и смотреть на то, что было прекрасно сшитым, явно дорогим оливково-черным костюмом.
— Вы не могли бы пройти со мной?
Джеймс разбудил Сэма, и они вместе прошли вслед за женщиной в маленькую комнату с креслами и кофейным столиком. Сэм сразу же опять уснул.
— Меня зовут Шейла Каванах, — сказала женщина. — Я здесь работаю психиатром. Я только что говорила с Адель.
Джеймс испытал облегчение, услышав, что тревожно-незнакомая мисс Лэйкер исчезла.
— Сейчас она отдыхает. Необходимо будет сделать анализ крови и мочи. Возможно, также энцефалограмму. В данный момент мы наблюдаем нечто совершенно необычное; вы мне очень бы помогли, если бы ответили на несколько вопросов.
— Конечно.
— Ваша жена принимала какие-либо лекарства или наркотики?
— Нет.
— Вы уверены?
— Да.
Адель даже нурофен принимала с большой неохотой. Он подумал, надо ли упоминать траву, но решил, что Адель и так хватит неприятностей. Он уже достаточно рассказал для одного дня.
— Вы не могли бы мне объяснить, почему вы обратились к... — она открыла картонную папку, — доктору Каслу.
Джеймс путано и торопливо еще раз автоматически пересказал все с самого начала. Теперь случившееся казалось ему одновременно невероятным и как-то странно заурядным. Доктор Каванах слушала, кое-что записывала.
— Вам, наверное, сейчас нелегко, — сказала она, когда он договорил.
Он слабо улыбнулся и кивнул.
— Мы сделаем все, что в наших силах. Здесь ваша жена находится в хороших, опытных руках. — Она сверкнула улыбкой и снова стала серьезной.
— Доктор Касл сказал, что у нее шизофрения, — проговорил Джеймс жалобным голосом ребенка, разочарованного рождественскими подарками.
Доктор Каванах фыркнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37