– В общем, – торопливо пробормотал Теренс, – вычислил я одного из наших… Такого, который письма от Ходоков сюда передает. И наоборот… Кто, что, чего – не суть важно. Главное, что у него как раз письмецо было. От твоего Тагары к отцу его – Грегори. Ну, в общем– о каких-то здешних делишках, но и о тебе и твоем брате пара слов. Я все это переписал от руки – по-другому наш «почтовый голубь» не позволил. Прочитаешь дома.
Он сунул мне в руку скомканный листок бумаги:
– Тогда поймешь, почему я слегка вибрирую… Дело завязано на Темных. Завтра, ближе к закату, лови меня где обычно.
Ох уж эти здешние «сразу после рассвета», «около полудня» и «ближе к закату»… Заклинания мира, живущего в разладе с часами.
– Это… – неуверенно спросил я. – Это стоило тебе денег?
Теренс презрительно фыркнул:
– Ничего. Угостишь меня табачком от своего мэтра и, считай, мы в расчете.
Он зашелся кашлем заядлого курильщика, прикрыл трубку полой кожаной куртки и провалился в ночь, ветреную и дождливую.
* * *
Торопливые каракули Теренса я прочитал, еще не добравшись до своей кельи. Пристроился в одном из небольших зальчиков-рекреаций, где здешние жители перебрасывались в кости и картишки, тихо болтали друг с другом или просто отдыхали от четырех стен своих келий. В зависимости от настроения очередного дежурного здесь не возбранялось (или, наоборот, возбранялось) курение – редкий здесь грех или употребление пива – грех более частый. Но в эту ночь здесь, в выбранном мной зале, было пусто.
«… Оказалось, – писал Тагара своему отцу, – что тот человек, который помог мне добраться в Рикк с территории племен (я тебе писал о нем), ищет здесь своего брата. Должно быть, это тот паренек, которого теперь ищут черные Ходоки. Темные потеряли его где-то в Рикке. Если ты, на своей стороне Червя, узнаешь что-нибудь об этом парне, я очень хотел бы связаться с этим Сергеем. Но его плотно охраняют Учителя. А ты сам знаешь, что и у тебя, и у меня с Учителями отношения сложные. Да и не могу ему пока помочь ничем. Но я думаю связаться с ним через Баума из Подземной Часовни. Он, конечно, парень трусливый, но я знаю к нему подход, а он знает, как обойти Учителей. Может, он вскоре поможет мне встретиться с этим Сергеем…»
По всей видимости, это было все, что имело в письме отношение ко мне, грешному. Я как можно аккуратнее свернул записку и упрятал ее в карман. Подойдя к своей двери, я снова ощутил укол тревоги и не сразу понял его причину. Только через секунду-другую, уже ища в кармане ключ, я сообразил, в чем дело, из-под двери тянуло сырым сквозняком.
А ведь уходя, еще при виде дождевых облаков, собирающихся в небе, я плотно прикрыл окно… Подумав немного, я вернулся в комнату отдыха и прихватил оттуда предмет, который мог хоть как-то сойти за оружие – тяжелый декоративный подсвечник, потом вытащил из кармана ключ и, держась в стороне от проема двери, вставил его в скважину и тихонько повернул. Замок, слава богу, был неплохо смазан.
Рывком я открыл дверь.
Не последовало ровным счетом ничего. В комнате было холодно и сыровато. Лампа под потолком уже была отключена дежурным, но свет, падавший из коридора, помог мне различить худенькую фигуру, клубком свернувшуюся на моей лежанке. Непрошеный гость крепко спал. Я потрепал его по плечу и тихо позвал:
– Вставай, Тагара…
Глава 6
МАГИ И ЛАБИРИНТ
Тагара проснулся и принял положение «сидя» молниеносно. Словно и не думал спать. Он одновременно был готов радоваться мне, драться с неожиданно подкравшимся недругом и пуститься наутек от неведомой опасности.
– Чай пить будешь? – осведомился я, затепливая припасенную в качестве меры супротив капризов дежурного свечу.
При свете этого нехитрого осветительного прибора я рассмотрел мальчишку повнимательней. Он явно нуждался не только в чае. Ребра у него стали выпирать гораздо заметнее, что было нетрудно определить по обтянувшей его поношенной футболке, щеки порядком ввалились.
Ноги, прикрытые сильно вытертыми и драными джинсами, были босы и исцарапаны. Я молча достал с полки свой энзэ – кусок ветчины местного копчения и порядком зачерствевшую горбушку здешнего хлеба.
– Ты чего окна не закрываешь? – спросил я, ставя на стол-подоконник термос с крепко заваренным чаем и начиная кромсать хлеб и ветчину недавно выигранным в кости штыком.
Мальчишка покосился на отворенное в осеннюю ночь окно, в которое порывы ветра время от времени вбрасывали холод и водяную пыль. Перед окном на полу образовалась уже порядочная лужа.
– Если бы пришли за тобой… Или за мной… Я бы не успел открыть… – сбивчиво объяснил он.
– А что – могут прийти? – осведомился я, двигая к нему тарелку с накромсанной едой и кружку с чаем.
– Могут! – тряхнул головой Тагара и впился зубами в сделанный мною на скорую руку бутерброд.
Он попытался объяснить мне еще что-то, но я с трудом понимал его, поскольку рот его был набит едой и к этому добавлялось еще бульканье глотаемого чая. Чтобы не терять зря времени, я в двух словах пересказал ему все, что только что узнал от Теренса и из его записки, скопированной с письма Тагары. Мальчишка удивленно выпучил глаза. Секунду-другую мне казалось, что он сейчас выплюнет не дожеванные хлеб и ветчину, дабы словами выразить что-то смертельно удивившее его. Но для этого он был слишком голоден и только протянул руку – схватить записку, которую я прочитал ему. Пока он читал, глаза его все больше и больше расширялись.
Прожевав-таки и проглотив еду, Тагара наконец выпалил:
– Я… Я не писал этого. Я вообще сейчас не знаю, как написать отцу. И потом… Я ведь даже не знал, что у тебя где-то здесь есть брат…
Тут пришла очередь делать большие глаза мне. Но удивляться приходилось пока что лишь собственной доверчивости. Ведь я действительно ни словом не обмолвился Тагаре о существовании Ромки. Впрочем, из записки и не следовало, что он узнал об истории с похищением брата именно от меня. «Выписка» была составлена достаточно хитро.
– Ну в таком случае, почему ты пришел ко мне? спросил я и плеснул чаю и себе.
– Я хотел тебя п-предупредить… – слегка заикаясь от охватившего его волнения, выдавил из себя Тагара. – Тебя могут украсть. Или убить. Темные Ходоки.
Я уставился на него испытующим взглядом, который уже успел перенять от мэтра:
– Это ты о ком?
– О тех двоих, с которыми ты ходишь по вечерам… Теренс и Крикмор… О них говорят плохо…
– О них обоих? – уточнил я. Тагара затряс головой:
– Я не знаю – кто из них… Но есть люди, которые в таких вещах разбираются… Они сказали, что есть приметы… В общем, тебя, кажется, хотят заманить…
Я взял мятый листок у него из рук и чуть-чуть помахал им в воздухе.
– Вот этим?
Тагара судорожно кивнул:
– Да! Наверное…
– Тагара, – спросил я, выливая в его кружку остатки чая из термоса, – а почему ты вот так исчез и не появлялся? Я уж думал, что ты забыл про меня. А вот теперь оказывается – вовсе и нет. Даже про черных Ходоков что-то узнал…
Мальчишка завертел головой так, словно вдруг воротник стал ему тесен:
– Там… – Он ткнул рукой в записку Теренса. – Там правильно сказано… Мне нельзя здесь часто показываться Учителям. У отца с ними действительно сложные отношения. Ну получается, что и у меня тоже…
– Значит, тот, кто это писал, – я снова пошевелил бумажкой, – хорошо о твоих делах осведомлен?
Тагара как-то безразлично пожал плечами, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
– Вот что… – сказал он. – Я понял. Тебя как раз и хотят свести с этим Баумом…
– С Баумом из Подземной Часовни?
– Ага… – кивнул Тагара. – Тут есть такая – в холмах, неподалеку. О людях оттуда дурная слава… Может, эти твои дружки – Теренс и Крикмор… Может, они и не темные Ходоки вовсе. Может, им специально такую штуку подкинули… – Он кивком указал на помятый листок. – Чтобы тебя заманить. Ты… Не ходи, в общем, туда…
Я сунул записку во внутренний карман куртки.
– Знаешь, Тагара… – вздохнул я. – Я обо всем этом посоветуюсь с Учителем…
Мальчишка судорожно затряс головой, пристально уставившись мне в глаза.
– Понимаешь, – извиняющимся тоном объяснил я, – у меня не должно быть секретов от… Ну, ты понимаешь… О тебе я не буду говорить. В смысле – о том, что сегодня мы встречались.
Тагара нервно сглотнул, потом кивнул.
– Я буду рядом, – звонким шепотом пообещал он и, вскочив на стол, за какие-то три-четыре секунды исчез в окне.
Я задвинул раму на место и тяжело шлепнулся на лежанку. Задул свечу. В темноте легче было думать. Сон пришел незаметно, и проснулся я оттого, что во сне снова услышал звонкий шепот Тагары: «Ты… Не ходи, в общем, туда…»
* * *
И все-таки на закате следующего дня – а день этот оказался отменно длинным – я ждал появления Теренса в лавке табачного торговца. Этому, разумеется, предшествовала далеко не легкая беседа с мэтром Герном с глазу на глаз.
– У тебя, однако, прорезался нюх, ученик, – пробормотал Учитель, выслушав меня и повертев перед глазами записку Теренса. – Кажется, этот твой знакомец из Ходоков не так уж прост и не так уж светел, если ты усмотрел в нем какое-то темное пятнышко? Или тебе кто-нибудь подсказал мысль о черных Ходоках?
– Можно сказать, что и подсказал, – дипломатично ответил я. – Точнее, подсказали. Стоит с кем-нибудь словом обмолвиться о Ходоках, и тут же вам расскажут одну-две байки про Ходоков черных… Трудно эти россказни не примерить к своему случаю.
– М-да… – заметил мэтр, извлекая из ящика стола свой кисет. – Ты задал мне задачу на пару трубок табака… Так, кажется, любил говаривать один литературный герой? Ну что ж… Не стану снова травить тебя дымищем. Поработай лучше с головоломками в мастерской. Ко мне подойди… Впрочем, я сам позову тебя…
«Работа с головоломками» была сущей мукой. Хотя бы потому, что примерно треть из них принципиально не могла быть разгадана иными методами, кроме магических. Однако мэтр считал, что это занятие очень хорошо развивает. Он очень гордился тем, что некоторые из этих дьявольски хитрых, хотя и простых на вид устройств, усовершенствовал или даже придумал он сам. Нового вызова пред светлы очи Учителя мне пришлось ждать, как мне показалось, вечность. На самом же деле, я думаю, мэтр предавался размышлениям не более часа-полутора. Просто время в Странном Крае было субстанцией весьма субъективной.
* * *
Так или иначе когда я вошел в кабинет мэтра, то накурено там было основательно. Узкого, забранного причудливым витражом окна Учитель не открывал – из соображений конспирации, что ли? Кроме табачного духа в комнате присутствовал еще один дух. Дух этот воплотил строго одетый – по всем канонам Ордена Светлых Сил тип. Тип был основательно согбен годами, хитер на вид и наделен внушительной бородавкой на носу.
– Будь знаком, ученик, – коротко представил типа мэтр. – Мэтр Цокки – второй человек в системе обеспечения безопасности Светлых Сил. Очень удачно, что дела привели его в риккейское Убежище именно в эту пору. Я уже коротко пересказал ему суть твоих проблем. И мы обсудили их немного. Теперь я хотел бы знать твое мнение о тех решениях, к которым мы пришли…
– Как я понимаю, – вступил в разговор мэтр Цокки, – вы не обделены такими качествами, как смелость и решительность, молодой человек?
– Мне случалось быть под пулями, – ответил я. – Случалось самому принимать решения, от которых зависела не только моя жизнь. Вы все это обо мне знаете. Но это было не в этом мире… Здесь играют как-то… не по тем правилам, что там.
– И как ты смотришь на то, что мы рискнули предложить тебе все-таки шагнуть в эту ловушку?
– Шагнуть просто так – в качестве живой приманки? Без подстраховки? – ответил я вопросом на вопрос.
Вопрос был, конечно, вполне риторическим. Оба мэтра позволили себе слегка улыбнуться. Но многого их улыбки не обещали. Учитель подошел ко мне и положил руку на плечо.
– Конечно, мы будем тебя подстраховывать, – серьезным и даже поскучневшим голосом заверил он меня. – И на обычном, и на магическом уровне. Как только появятся признаки реальной опасности, мы выдернем тебя из ситуации, как морковку из грядки. Можешь быть спокоен. Но…
Он присмотрелся к выражению моих глаз.
– Но раз уж тебе приходилось бывать под пулями и принимать решения… ты хорошо понимаешь, что никакая, самая лучшая страховка никогда не избавляет от риска. И только пройдя испытание, ты можешь понять, каким на самом деле был риск, на который ты пошел.
Он снова присмотрелся ко мне:
– Ты уверен, что ни с кем больше не поделился своими подозрениями относительно той «весточки», что тебе передали? Или что Тереке ни с кем этой информацией не поделился?
Я пожал плечами. Приходилось врать напропалую. Хотя в конце концов подозрениями делился не я с Тагарой, а Тагара – со мной. Я, как водится в таких случаях, ответил на заданный вопрос, но не совсем:
– Разумеется, в курсе дела тот, у кого он эту весточку переписывал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61