Но ментальным зрением Лиз отлично различала там, на стадионе, тысячи зрителей, нетерпеливо ожидающих начала шоу. Участники действа и вспомогательный персонал тоже внутренне напружинились от напряженного ожидания. Дрожащие красные огоньки благополучно довели группу до задрапированных тканью кулис в северной части сцены, позади огромных колонок. Там, скрытые мраком, уже стояли остальные музыканты и бэк-вокалистки. Зажглись прожектора — Лиз показалось, что их лучи неуверенно дергаются. Где-то среди видеомониторов, выстроенных кольцом в кулисах, затаился Хью Бэнкс. Лиз услышала его ровный голос:
— Три, два, один, МАРШ!
Невидимая толпа громоподобно взревела, когда группа начала выходить на сцену. Возглавлял процессию Майкл в переливающихся белых шелках, прекрасный, как ангел. Как только музыкант занимал свое место, его подсвечивали отдельным прожектором. Казалось, стоят на сцене не люди, а длинные венчальные свечи. Майкл высоко занес руку над головой и, когда остальные приготовились, извлек из своей гитары оглушительный аккорд. Барабанщик задал ритм, и музыка понеслась широкой рекой, хлынула в уши Лиз, отозвалась ритмичным эхом в ее грудной клетке.
Лиз, как и Фионна, замялась поодаль, на лестнице, ведущей к сцене. Сама поверхность сцены была у нее на уровне глаз. На втором плане Лиз увидела что-то вроде мозаики из округлых, тускло светящихся точек. Это были лица. Тысячи лиц. И все пришли увидеть «Изумруд в огне», увидеть Фионну. Все кресла были заняты, стоячий партер — набит до отказа. И лишь туннель у них за спиной, точно аварийный трос, соединяет музыкантов с пустым пространством за сценой. Лиз отлично понимала, почему Фионну раздирают противоречивые чувства, почему певицу одновременно тянет вырваться на сцену и, развернувшись, удрать прочь.
Нетерпеливое ожидание, овладевшее залом, передалось и Лиз. И она тоже может, надев открытое платье (непременно голубое), подставить лицо под луч прожектора… и заворожить многотысячный зал песней. И все эти люди будут очарованно шептать: «Элизабет Мэйфильд»…
«Ну да, конечно, — оборвала она себя. — И что ты им споешь, дорогая? „Потеряли котятки на дороге перчатки“? „Боже, храни Королеву“?»
Очнувшись, Лиз обнаружила, что Фи вцепилась в ее плечо. За спиной певицы маячил верный Ллойд.
— Стой, чтобы я тебя видела, лады? — взмолилась Фи встревоженным шепотом. На миг сквозь крикливый макияж проглянуло лицо ее старой школьной подруги.
— Мы никуда не будем отлучаться, — заверила ее Лиз. Очертила в воздухе над головой певицы круг, окутывая ее защитным покрывалом, и, сцепив пальцы, скрепила заклятие. Фи, кивнув, сорвалась с места. Ее поглотила тьма… но вот из мрака проглянули кельтские узоры — это засияла электрифицированная вышивка Фитцгиббона. А потом на сцене запылала еще одна свеча — на сей раз зеленая. Наконец, прожектор осветил лицо Фионны. Крики и аплодисменты перешли в настоящую бурю.
На волне народного ликования Фионна Кенмар вынеслась в центр сцены, где на ее фигуре скрестилось с десяток прожекторных лучей. Закинув голову, звезда испустила неистовый вопль и запела, выбивая ногами дикую дробь. У Лиз перехватило дыхание. Какой драйв! Фионна — чудо. Нет, вся группа — чудо. Репетиция оказалась лишь слабой тенью концерта. Несмотря на весь мандраж и панику, «Супердоум» ждет потрясающее действо.
Пожатие чьей-то руки вернуло Лиз с небес на землю. Рядом, широко ухмыляясь, стоял Бобо. Он едва ли не прижался губами к ее уху, чтобы перекричать весь этот невероятный музыкальный шторм:
— Жаль, не можем просто стоять тут и наслаждаться.
Верно, с сожалением подумала Лиз. Они — часовые, а неведомый враг все еще на свободе. Бобо мотнул головой в сторону колонок. Переговорив с режиссером, агенты проскользнули на свой наблюдательный пост за исполинскими колонками. Ллойд уже был на сцене. Его зловещий черный силуэт виднелся среди толстых кабелей, которые, взбираясь по декоративной стойке, шли к аппаратуре для спецэффектов — аппаратуре, которая сегодня простоит без дела. Ллойд обернулся, окинул взглядом приближающихся агентов, а затем вернулся к слежению за происходящим на стадионе.
Невидимые зрителям, Лиз и Бобо стояли в полумраке, меж тем как в нескольких футах от них шел концерт. Похоже, музыканты напрочь позабыли о репетиции со всеми ужасными спорами и размолвками. На сцене царила полная гармония. Между ирландской группой и местным вспомогательным составом не было никакой разобщенности — ни на уровне мыслей, ни на уровне эмоций. Все музыканты слились в одном разрастающемся звуковом торнадо. «Да, безумная музыка „Изумруда в огне“ несет в себе природную благотворную магию, — подумала Лиз. — Группа искренне любит своих поклонников, а те — группу». Стадион превратился в море воздетых рук — даже зрители с сидячих мест повскакали и начали танцевать.
Фионна кружила по просторной сцене, одной рукой сжимая микрофон, а другой маня, призывая публику отдаться песне вместе с ней. Лиз, еле держась на ногах — от колонок все вокруг вибрировало, — почти пожалела, что не заткнула уши ватой. Впрочем, тогда бы ей не удалось по-настоящему оценить саунд. А заодно и подлинный — кстати, крайне высокий — уровень стихийной магии в зале. Лиз подзарядилась от публики сама и направила энергию на укрепление защитного кокона Фионны.
Та, совершая круг по сцене, постоянно вглядывалась в зрителей. Что, интересно, ее тревожит? Может быть, заметила в партере Робби? Заметив в тени колонок Лиз и Бобо, Фионна заметно расслабилась. У Лиз тоже отлегло от сердца — значит, она просто проверяет, выполнили ли они обещание никуда от нее не отлучаться. Ллойд тем временем начал переминаться с ноги на ногу. Ревнует, подумала Лиз, хотя лицо Ллойда сейчас представляло собой невозмутимую профессиональную маску. Лиз слегка посочувствовала телохранителю, ведь он в ужасном положении — Фионне угрожает опасность, против которой он бессилен.
Майкл, догоняя Фионну, выступил вперед. Они закружились в танце-поединке. Лиз зачарованно уставилась на его пальцы… и тут же мысленно шлепнула себя по руке. Не забывайся, дорогая! Конечно, очень приятно смотреть, как Гитархангел играет прямо у тебя под носом, но работа, то есть безопасность Фионны, прежде всего.
Правда, покамест работа ее не очень обременяла. Робби больше не появлялась. Так сообщил Хью Бэнкс, а он вышагивает за кулисами, шепча распоряжения по рации, и за всем следит. Лиз смущало, что на стадион все приливает и приливает магическая энергия, но, возможно, все обойдется — ведь человека, который мог бы направить ее в нежелательное русло, здесь больше нет.
Впрочем… Все это время Лиз пыталась понять, кому и зачем может быть выгодно астральное нападение на Фионну Кенмар. Какой с этого толк? Да, она знаменита, но не больше, чем сотни других звезд музыки. Должно быть, дело в том, что выделяет Фионну из общего ряда. Ее увлечение магией — притча во языцех. Никто и глазом не моргнет, если прочтет в завтрашней газете, что концерт «Изумруда в огне» сорвался из-за наведенной на группу порчи.
Ну, хорошо, мотив есть. Теперь частности. По-видимому, недруги Фионны не считаются с государственными границами. Началось-то все в Дублине. На месте первого нападения никаких иностранцев не было замечено. А кто мог разоблачить законспирированного агента спецслужб? Только кто-то из своих. Кто-то из группы или персонала. Значит, и здесь…
Но самая большая загадка — это Робби. Почему именно она? А главное, как? Как ей удалось превратить свой стихийный, бессильный без специального обучения талант в мощное и эффективное оружие, которое, однако, так и не зафиксировали астрал-радары двух спецслужб — английской и американской? По-видимому, тут задействованы новейшие заклинания широкого радиуса действия. Последние разработки какой-нибудь тайной лаборатории. Тут Лиз всерьез залихорадило. Ее ведомство старалось отслеживать деятельность сотен экстремистских групп, которые баловались так называемым сатанизмом и черной магией. Какой ужас, если кто-то из этих подонков сумел наладить добычу энергии в большом масштабе! Лиз вздохнула. Ей не очень-то хотелось выдвигать такую гипотезу в очередном рапорте мистеру Рингволлу. Ее начальник и так чесал затылок, не в силах поверить, что в невзгодах Фионны действительно виновна магия или еще какие-то непризнанные наукой факторы. Вероятно, рапорты Лиз сейчас обсуждают все сплетники Уайтхолла.
Цветные лучи прожекторов и лазеров сплетались над сценой в причудливые узоры, сотканные из света и тени. Казалось, это уже не Фи с Майклом танцуют, а эльфы отплясывают на своей волшебной лужайке. Никто бы не поверил, что эти световые эффекты сымпровизированы наспех взамен пиротехники. Мимо агентов проскользнул Майкл со слипшимися от пота волосами. Сейчас он, согласно сценарию, в первый раз сменит костюм. Фионна под аккомпанемент традиционных ирландских инструментов и бэк-гитаристов услаждала публику балладой о несчастной любви. Ее голос разнесся по стадиону, взлетев до самой крыши.
Лиз тронула Бобо за руку. Он оглянулся. Лиз указала подбородком на кулисы. Бобо кивнул, сообразив, что она хочет осмотреть тылы. Скрестив руки, Бобо вновь уставился на сцену и публику бесстрастными, но бдительными глазами.
Лиз выскользнула в полумрак за сценой. Монтировщики возились с декорацией одного из номеров — многоступенчатым помостом, который надлежало поставить в центр сцены. Хью Бэнкс был на посту. Теперь он уже не шептал, а кричал в свою рацию, весь побагровев от отчаяния. Что-то неладно.
По туннелю пулей пронесся, возвращаясь на сцену, Майкл. Теперь он был в кожаных брюках и блестящей шелковой рубашке. Высохшие волосы вновь разлетались по ветру. Майкл ободряюще хлопнул Лиз по плечу, взял у техника свою гитару и выскочил на сцену. Луч прожектора нащупал его с легким опозданием. Лиз скривилась: она уже знала, что гитарист помешан на пунктуальности.
Едва появился Майкл, Фионна попятилась со сцены, чтобы, в свою очередь, переодеться в платье с белой бахромой. И вновь ее прожектор погас слишком поздно. Умчавшись за кулисы, где ее ждали расторопные Фитц и Лора, Фионна раздосадовано скрипнула зубами.
— Ты их всех покорила, голубка, — крикнула ей Лора. — Потрясающий концерт!
Лиз последовала за ними в гримерку и стала свидетельницей процедуры скоростного переодевания. Фи стояла истуканом, глядя в пространство, пока Лора и Фитц сдирали с нее зеленый шелк, натягивали платье-боди, застегивали молнии. Наспех глотнув теплой минеральной воды, певица облаком бахромы вспорхнула по ступенькам. Свита потекла вслед в молчании, опасаясь вывести Фионну из транса.
Публика отозвалась восторженным ревом на появление в лучах софитов белого видения — Фионны. Звезда закружилась, демонстрируя всем свое новое платье. Вроде бы чуть покачнулась — или Лиз почудилось? Смутное беспокойство, которое почувствовала Лиз при виде задерганного Хью, продолжало нарастать. Одна мелкая накладка влекла за собой другую. Лиз скорее почувствовала, чем услышала, как Во сбился с ритма и едва не сбил всех остальных. Эдди промахнулся мимо клавиши — аккорд прозвучал глухо, неинтересно. Но зрителей это, кажется, не смущало — ведь группа уже вошла в контакт с залом. Мистический взаимообмен между ними, столь милый сердцу Лиз, начался. Энергия все нарастала и нарастала, величественная, как египетские пирамиды.
— В конце номера по моему сигналу врубишь радугу, — проговорил Бэнкс в рацию. — Это вместо римских свеч… Да, наверно… Потом сделаем короткий проигрыш, пусть Фи отдышится. Кто-нибудь, проследите, чтобы ей было что попить за кулисами. Пот с нее градом льет. Готов? Внимание… МАРШ!
* * *
Тем временем Робби все еще сидела в баре. К радости Кена, она сделалась податливой как воск.
— Пойми, если бы Фи не путалась под ногами, — продолжал светооператор, — ты бы просто пальчиком поманила, и Ллойд прибежал бы к тебе, как собачка.
Указательный палец Робби сам собой зашевелился… поманил…
— Да, а стоит подмигнуть разок, как этот гусь перед тобой на колени встанет.
Робби подмигнула. Кен воровато ухмыльнулся. Пошло! С ней так можно до утра забавляться.
Магическое электричество, накопившееся в Робби, вселяло в Кена самые радужные надежды. Если план удастся, он одновременно выполнит долг перед мистером Кингстоном и спасет свою шкуру.
— Ого, уже полвосьмого, — с невинным видом заметил он. — Концерт, должно быть, начинается. Будь мы сейчас в «Супердоуме», мы бы услышали первые аккорды первой песни. Майкл любит, чтобы все было вовремя.
Робби, каким-то образом поняв, что от нее требуется принять участие в диалоге, временно вышла из своего наркотически-алкогольного ступора.
— Он оч-чень точ-ч-ный.
— Что верно, то верно, — поддакнул Кен. — А ты сейчас уже бы раскочегаривала свою аппаратуру, да?
— Она уже раскочега… — не справившись со словом, Робби хихикнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39