Подумать только, на нее возложена ответственность за международное дело чрезвычайной важности! Кто бы мог подумать… Элизабет чуть ума не лишилась от счастья.
Впрочем, говоря так, мы недооцениваем бесстрастный разум Элизабет. Взбегая по ступенькам, она мысленно сортировала свой гардероб. Неясно, какая одежда ей понадобится в Новом Орлеане — городе, известном ей лишь по названию. Кажется, там жарко. Какой приятный контраст со здешней холодной весной — столбик термометра никак не поднимется выше 15 градусов Цельсия…
Элизабет начала рыться во встроенных шкафах своей крохотной, но зато ярко освещенной спальни. Вещи, которые она надевала на работу, плохо подходили для жары, а цветастые юбки из платков и блузки на бретельках — в них она щеголяла на испанских курортах — как-то не вязались с имиджем агента МИ-5 при исполнении служебных обязанностей. Впрочем, если уж заданию присвоена высокая категория важности, ей наверняка удастся вытянуть из бухгалтерии так называемые гардеробные, ведь растворяться в толпе местных — профессиональный долг агента. В итоге Элизабет наполнила чемодан чистыми трусами и лифчиками, а также всеми подвернувшимися под руку принадлежностями для магических оберегов и обрядов защиты. «Мое белье всегда со мной», — удовлетворенно пробурчала под нос предусмотрительная Элизабет, ибо способности к колдовству не мешали ей быть благовоспитанной английской леди. Затем Элизабет переоделась из платья в свой самый немнущийся костюм — изящно скроенные пиджак и юбку из материи кремового цвета, которая с виду не отличалась от льна, но по ударопрочности превосходила кровельное железо. Костюм идеально соответствовал избранному Элизабет имиджу: человек с несгибаемой стальной волей, для приличия укрытой под внешней оболочкой доброжелательности и элегантности. «Отлично, — подумала Элизабет, любуясь собой в зеркало. — Теперь мне никто не страшен».
Бросив прощальный взгляд на фотографию своей бабушки, которая передала Элизабет все свои знания о том, к чему слепы простые смертные, она заперла дверь квартиры.
Увидев ее, водитель лимузина засигналил.
— Поторопитесь, мисс! — вскричал он.
— А курьер не появлялся? — спросила она.
— Курьером и не пахло, — заявил шофер, выбрасывая окурок. Затем вышел из машины и распахнул перед Элизабет дверцу. — Наверняка застрял где-то у Марбл-Арч. Ничего, догонит. Ну, поехали, что ли?
— Еще одну минуточку, — взмолилась Элизабет и ринулась в крохотный садик — точнее, просто мини-газон с парой унылых лондонских деревьев — перед
домом.
Несомненно, шофер посчитал ее за сумасшедшую — и действительно, что еще можно подумать о девушке, которая стоит босиком на траве, воздев руки к небу, — но не могла же Элизабет уехать в дальние страны совсем без подготовки. Постаравшись забыть о шофере, она сосредоточилась на том, чтобы запустить свои духовные корни поглубже в землю и повыше в небо и, превратившись в провод, вобрать в себя обе разновидности энергии, которые, взаимодополняя друг друга, образуют энергию Земли. Элизабет немного потопталась, нащупывая идеальную позу, сцентрировала свое тело… и вот по ее конечностям пробежало знакомое, ласковое покалывание. Под ложечкой две струи ощущений, пришедшие сверху и снизу, — ужас и восторг человека, мчащегося по «американским горкам», — встретились. Набрав в грудь воздуха, Элизабет сплела эти две стихии в единую энергетическую нить и смотала ее в клубок, чтобы потом отматывать от него ровно столько, сколько понадобится.
В отличие от шофера соседи привыкли видеть мисс Мэйфильд в садике за перезарядкой магических аккумуляторов. Пока она в мистическом трансе стояла на траве, вбирая из земли и с неба силу природы, мимо, ведя на поводке своего больного артритом пекинеса, просеменила одна из местных старушек.
— Добрый день, мисс Мэйфильд!
Не упустив ни капли энергии, Элизабет отозвалась:
— Доброе утро, миссис Эндикотт. Прекрасная сегодня погода, вы не находите?
— О да, милочка, чуточку, кажется, потеплело, я не ошибаюсь? Уезжаете куда-то?
— Задание. Служебная командировка.
— А-а-а, — проговорила старушка, оттаскивая пса, который вознамерился обнюхать ноги Элизабет. — Надеюсь, вы приятно проведете время.
— Спасибо.
Миссис Эндикотт удалилась своей неверной старушечьей походкой. Возблагодарив небо за терпимость к чудачествам, которую англичане всасывают с молоком матери, Элизабет связала нить кратким заклятием, чтобы не разматывалась зазря. В сущности, между колдуном и плеером разница невелика — оба отказываются работать, если батарейки сели. Улыбнувшись озадаченному шоферу, она подхватила свой маленький чемодан и сумочку и забралась на заднее сиденье лимузина. Теперь она и вправду готова ко всему.
Но это ощущение торжества продержалось недолго. Готова-то она готова, но что ее ждет? Элизабет плохо себе представляла, от чего именно следует охранять Фионну Кенмар. Тем временем они доехали до Хитроу. Всю дорогу Элизабет то и дело оборачивалась — но курьер по-прежнему блистал своим отсутствием. Ни одного мотоцикла, ни одной машины официального вида. Сердце у нее упало.
На шоссе, как всегда, творилось что-то ужасное. Не доехав трех миль до поворота к аэропорту, лимузин перешел с хорошей скаковой рыси на черепаший темп… а затем и вовсе встал. Элизабет нервно оглядела неподвижное море машин вокруг.
— Вечерний час пик, — сочувственно пояснил шофер. — Всякий раз на этом самом месте…
Элизабет взглянула на часы. Самолет из Ирландии совершит посадку через сорок пять минут. Может быть, чуть-чуть вмешаться в ход событий? Вообще-то Элизабет воздерживалась от применения магии в личных целях, но здесь-то цели не личные? «Элизабет Мэйфильд, специалист по благовидным предлогам», — язвительно сказала она себе и попыталась припомнить, есть ли в штатном гримуаре подходящее заклятие. Конечно же, его не нашлось. Обезвреживание полтергейстов в сельской местности — пожалуйста. Проявление тайных письмен — само собой. Но о рассасывании дорожных пробок никто даже не подумал.
Остается попробовать себя в стихотворных экспромтах.
— Машины-машины, сместитесь вперед, — прошептала наудачу Элизабет, — мне дайте проехать в аэропорт.
Конечно, не Байрон, но на водителей должно повлиять: пусть все слаженно проползут по дороге немножко подальше. Дело, безусловно, рискованное, но ведь и к прилету объекта опоздать нельзя. Бормоча заклинание-экспромт, Элизабет отмотала кусочек энергонити, почувствовала, как та змейкой поползла вперед, снуя между машинами. Кажется, получается… Но тут тоненькая ментальная нить наткнулась на неумолимое противодействующее поле, твердое, как бетонная стена, — то была Англия собственной персоной. «Принимайте вещи такими, каковы они есть, — отчеканил дух нации. — Воспитанные девочки не скандалят и не ловчат».
Элизабет скрипнула зубами. Когда жизнь у тебя расписана наперед с точностью до минуты, хорошие манеры — излишняя роскошь. Позади Элизабет, на востоке бурлил Большой Лондон, похожий на сельские просторы, что раскинулись по обе стороны шоссе, не больше, чем амбициозный племянник — на свою чопорную старую тетушку. К нему-то Элизабет и воззвала о помощи. Ведь ей было нужно совсем немного: попасть в пункт назначения, не погибнув от рук разъяренных ее фортелем водителей и не растратив свой бережно сохраняемый запас энергии.
То ли Англия смилостивилась, то ли Лондон поднажал, — но машины тронулись с места. Лимузин влился в поток машин, направляющихся к первому терминалу.
К ужасу Элизабет, никакой курьер ее там не ожидал. Она достала свой крохотный сотовый телефон и, не переставая высматривать в толпе «косуху» цвета изумрудного ликера, позвонила на работу.
— Говорит агент Мэйфильд, — представилась она и повернулась спиной к молодому бизнесмену в супердорогом костюме, который с любопытством на нее поглядывал, да еще и изумленно закатил глаза, подслушав ее слова. — Курьер так и не заехал ко мне домой. Более того, он вообще еще не появлялся.
— Ой, не повезло вам, — отозвался голос секретарши, дребезжащий от помех на линии. — У него мотоцикл сломался, он на метро поехал. И только что нам звонил — на «Эктон-парке» поезда встали. Он с вами встретится у регистрационной стойки американского рейса. Мистер Рингволл просил напомнить, что объект прилетает рейсом 334 из Дублина. Вы ее встречаете, садитесь на самолет в Америку вместе с ней и ее людьми, занимаете место рядом и не отлучаетесь от нее до самой посадки в Новом Орлеане. Что бы ни случилось, глаз с нее не спускайте. Повторите-ка инструкции.
— Здесь посторонние, — нервно пробурчала Элизабет в трубку и покосилась через плечо на бизнесмена, который весь скособочился в ее сторону, старательно избегая встречаться с ней взглядом.
— Будем считать, что вы повторили инструкции, — проквакала ей на ухо секретарша. — Ни пуха ни пера.
* * *
«Глаз с нее не спускайте», — повелело начальство. Что ж, оно не приняло во внимание обычаи, которых придерживаются особо важные персоны в путешествиях. Совершив марафонский забег по бесконечным коридорам, Элизабет влетела в зал первого терминала — как раз вовремя, чтобы увидеть, как знаменитая на весь мир зеленоволосая головка, почти незаметная в плотной толпе фанатов и журналистов, вынырнула из выхода номер 87 и нырнула в узкий коридор. Затем гуськом вышли остальные музыканты группы «Изумруд в огне». Толпа обезумела вконец. Элизабет, чувствуя себя маленькой и бессильной, добрела вслед за толпой до Третьего терминала. Она поклялась себе, что пробьется к Фионне как можно ближе. Так близко, как только можно без применения приемов рукопашного боя. Кстати сказать, многие фанаты явно владели боевыми искусствами. Вид у них был ой какой крутой.
Как только Фионна Кенмар и ее спутники подошли к регистрационной стойке, их встретил служащий аэропорта. Началась проверка билетов и досмотр багажа. Тут Элизабет пришлось отлучиться с поста, чтобы найти справочное бюро, где ей оставили билет.
В очереди было всего два человека, но оба, похоже, собирались поселиться у этой стойки навечно. То были старушка, полушепотом объяснявшая, что с ее баулом что-то не то, и толстый американец, громогласно возмущавшийся царапинами на своих чемоданах. Как только из каморки за стойкой появился еще один клерк, Элизабет незаметно для других показала ему свое удостоверение. Служащий беспокойно огляделся по сторонам. Ни старушка, ни крикун не обратили на его беседу с Элизабет ни малейшего внимания.
— Да, мадам, мы вас ожидали, — вполголоса произнес клерк. Он достал из-под прилавка некий конверт и попросил ее расписаться в ведомости из бухгалтерии. Ведомость пришла по факсу всего несколько минут назад. Ну и копуши!
— Спасибо, — выпалила Элизабет и открыла конверт, чтобы все перепроверить. — Минуточку, — тут же сказала она, подхватив клерка под локоть. — Это же в эконом-класс.
— Согласно полученным инструкциям, мадам, — обиделся клерк. Он показал ей графу в ведомости, где вместо единицы красовалась тройка.
— Но это же ошибка! Мне нужно находиться в первом классе!
— Я был бы рад все уладить, но только с санкции начальства, — с надеждой произнес молодой человек голосом начинающего агента из фильмов о Джеймсе Бонде (что, несомненно, было сделано намеренно). Но Элизабет было не до того, чтобы ему подыгрывать. Ощерив зубы в злобной ухмылке, она помчалась регистрироваться. Нельзя бросать Кенмар в одиночестве. Звонить придется уже с той стороны барьера.
Тут ей страшно повезло: свита Кенмар еще находилась в зале ожидания. Элизабет влилась в толпу фанатов и фотографов, медленно движущуюся к входу для отъезжающих.
Музыканты и сопровождающие лица без особой спешки прошли паспортный контроль по «экспресс-коридору» и направились к VIP-залу. За группой по-прежнему следовала горстка фанатов, имевших на руках авиабилеты. Для Элизабет это был самый подходящий момент, чтобы нагнать Фионну и представиться. Схватив сумку с транспортера металлоискателя, она побежала рысью в сторону VIP-зала — но его двери захлопнулись прямо перед ее носом. Разочарованные фанаты Фионны разбрелись по магазинам беспошлинной торговли, а Элизабет осталась перед дверью в одиночестве.
Безопасность в аэропорту поставлена на должном уровне, и это хорошо. Но начальство поручило не спускать с объекта глаз… — так плюсы превращаются в минусы. Элизабет постучалась в алую деревянную дверь. Произнесенная Элизабет речь имела только один результат — швейцар посмотрел на нее сверху вниз. Жалкую пассажирку эконом-класса он не впустил бы в свое святилище даже для обезвреживания бомбы. Будь у Элизабет официальные документы, подтверждающие ее полномочия, ей разрешили бы подождать в коридоре. Но коэффициент секретности, присвоенный операции, не позволял Элизабет даже предъявить служебное удостоверение, так что она с пылающими от унижения щеками была вынуждена отступить в торговую зону аэропорта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39