Однако мощности лазерного луча не хватало, и эти изображения трудно различались глазом, особенно при ярком освещении, поэтому визуальную информацию из памяти уникомпа приходилось отображать на громадном экране с помощью инфракрасного излучения. Технология производства плоских экранов была недорогой, и публичные экраны можно было увидеть повсюду, буквально на каждом шагу, в виде рулонов гибкой пленки с самоприлипающей изнанкой – разрежь с помощью ножниц и лепи к любой поверхности. Энтузиасты таскали с собой скрученные в рулон экраны как зонтик или трость. Широкая спина, обширное чрево или мощное бедро тоже могли стать импровизированными дисплеями.
Тем временем вопросы сыпались как из рога изобилия. Репорера из журнала «Порочный» интересовала тема отваги двух мужчин и одной женщины, которые собирались заточить себя на маленьком кораблике в течение двух недель. Джонас уточнил, что вместе с ними поплывут шестеро моряков, имеющих навыки в судовождении. Репортер кивнул и что-то быстро спросил через уникомп Кэшью.
– Без проблем, – ответила она, – я уверена, что мальчики будут блюсти себя.
– Джимайма Рейнольде, запрос Экстранет! – представилась высокая блондинка в первом ряду. Рядом с ней менял кассету в широкоугольной камере качок в майке цвета хаки. – Вы и в самом деле не собираетесь пользоваться навигационными подсказчиками?
Бейли держал паузу до тех пор, пока не удостоверился в том, что его лицо попало в кадр.
– Все правильно. Мы не будем слушать подсказок с орбиты – в этом-то и заключена соль нашего предприятия. Мы воспользуемся более древним опытом навигации, потому не берем с собой ни одного современного прибора. Вестибюль охватило волнение.
– Никакого подвоха, господа! Как доказательство верности нашим принципам, мы добровольно лишили себя помощи со стороны сети Экстранет, за исключением разве что компьютерной обработки математических данных. Чтобы предупредить следующие вопросы, отвечу заранее: у нас нет страховки, всю ответственность мы берем на себя!
И все же брифинг не прошел без сучка и задоринки. Тучного репортера из Экс-би-си замучила неистовая жара, и он бросил с нескрываемым раздражением:
– Для чего вам понадобилось стартовать с такого забытого Богом куска суши?
– Чтобы вам, шустрые парни, жизнь медом не казалась! Раздалось несколько сухих смешков – паром из Дакара не справлялся с объемом пассажирских перевозок, и местные рыбаки проявили похвальную инициативу. Проблема же состояла в том, что баркасы заливало водой, а запах рыбы не выветривался несколько суток.
– Да нет, – ухмыльнулся Бейли, – это шутка. На самом деле место старта связано с Варином и де Хайесом, которые отчалили отсюда пять столетий назад. Мы же лишь следуем заразительному примеру.
– Почему они стартовали отсюда? – поинтересовался другой журналист, связанный с «Экстра-миром».
– Узнай из глобальной сети, Владимир. Ведь ее можно забросить в любое время.
– В ее недрах навалом всякой дребедени, Бейли, и до черта навороченных средств для определения нужного материала. А сколько упакованной информации, попробуй-ка вырази все это собственными словами!.. Я же прошу одного: дай мне цитату, которую можно использовать. Ну как, по рукам?
– Идет. Большинство присутствующих здесь тоже хотят приобщиться к информации из первых уст. Вот вам сетебайт: МЫ СОЗДАЕМ ИСТОРИЮ ВНОВЬ. Предварительная информация или то, что считается ею в наши дни: Варин и де Хайес отправились в экспедицию по приказу французского короля Людовика Четырнадцатого. Остров Гори – крайняя западная точка Африки, и французы только что приобщили его к своим колониальным владениям, так что место старта – результат логического выбора.
– Хотите сказать, что их путешествие было как бы научной и увеселительной прогулкой, так, что ли?
– Да. Они взяли множество астрономических приборов, включая два телескопа. У нас на корабле имеются аналоги обоих.
– Вы еще не видели свой корабль. Почему?
– Из-за своего корабля. Он доставлен в Дакар, но экипаж отбуксирует его к острову только завтра. Для предварительных испытаний.
– Какой тип судна вы используете?
– Реконструкцию последнего парусного судна второго тысячелетия, любезно предоставленную САИМ – Сенегальской Ассоциацией истории мореплавания. Корабль со странным названием «Танцроуфт», собственно говоря, построен на два столетия позже, но старая посудина – это все равно старая посудина, верно?
– По закону на корабле должен быть мотор для непредвиденных ситуаций, – пояснил Джонас, – однако мы отказались от него, оставив только паруса. Экипаж – добровольцы из САИМ.
За скобками остался тот факт, что на шесть вакансий претендовало более двухсот человек, и во избежание кривотолков члены команды были избраны жеребьевкой.
– Куда вы намерены приплыть?
– В Гваделупу, – ответил Бейли, рассматривая карту Карибского моря.
Джонас установил уникомп в режим просмотра местных новостей.
– Прямо в то место, куда указывает красная стрелка.
– Вы уверены, что сможете плыть, ориентируясь по спутникам Юпитера?
– Джонас, – сладким голосом произнесла Кэшью, – расскажи всем о нашем пари.
Уши журналистов мгновенно встали торчком, ибо возник не только профессиональный, но и чисто человеческий интерес. Даже самый тупой мог бы сообразить, о чем идет речь. Джонас колебался, однако путей к отступлению у него не осталось.
– Я поставил на кон недельную получку, что в финале путешествия экспедиция отклонится не больше чем на сто ярдов от расчетной точки.
– Все слышали?! Теперь, Джонас, у пари есть независимые свидетели, – победоносно воскликнула Кэшью, после чего обратилась к уникомпу: – Скопируй финиш-координаты, чтобы они послужили доказательством моего выигрыша.
Глава 4
Второй Дом, 1936-я непрерывность
Города питались.
Они парили в глубине, под многокрасочным балдахином Второго Дома, засасывая мириады комочков протоплазмы, составляющих аэропланктон. Не только города, но и другие живые существа паслись на аэропланктонных пастбищах, тем самым привлекая внимание хищников.
В верхних слоях атмосферы, преобразуясь и выпуская драгоценный лифт-газ в воздух, дрейфовала ужасающих размеров личинка дижабля. Хотя она еще не достигла стадии интеллекта, врожденные инстинкты заставляли ее держаться поближе к пелене слоистых облаков и постоянно искать в зазорах между ними города – только они могли спасти личинку от хищных тварей, барражирующих в нижних слоях.
Намного ниже дрейфующей личинки Тихоня-Воспеватель Влажного Блеска, воспринимавший коллективную информацию от Наблюдателей-за-личинками, планировал провести утро в каком-нибудь укромном уголке. Внезапно унылый ритм его настроения кардинально изменился; он схватил свой ранец и пошел вниз.
Праздные горожане качались на волнах всплывающего города, как пробки, и Тихоня с ходу влился в уличную суматоху, бормоча приятным баритоном древнюю и слегка скабрезную Балладу Жизни. Он надеялся, что не опоздал, поскольку подобная возможность выпадала не часто.
По направлению к носу каждого города, смещенная от его центра к причалу или к правому борту, располагалась Арена Рождения – амфитеатр в виде перевернутого усеченного конуса. Теперь там собирались огромные толпы. Плоский центральный двор был окольцован сотнями концентрических кругов из привязных перил; Тихоня-Воспеватель обеспечил безопасное касание с помощью одного из вторичных (не связанных с манипулированием) щупалец.
Для общества, каждый член которого обладал почти нескончаемым долголетием, появление нового потенциального гражданина было сравнительно редким и важным событием. Наблюдатели-за-личинками, которые неусыпно сканировали верхние слои атмосферы, узнавали о каждом таком Прибытии, а транслируемое ими общее предупреждение заставляло бодрствующих граждан столпиться в месте рождения.
Именно такое событие привлекло внимание Тихони-Воспевателя и его товарищей. Вместе с тысячами других граждан Тихоня плавно качался в локальном завихрении, так как город двигался вдоль края облака со скоростью подгоняющего ветра. Подобно остальным, дижабль делал все возможное, чтобы первым откачнуться от вертикали в надежде увидеть приближающуюся личинку.
Намного выше, в разряженном воздухе тропосферы, неповоротливая личинка бесцельно кружилась в межзональном струйном потоке. Она представляла собой губчатую массу, заключенную в воздушный пузырь, который напоминал виноградную гроздь или морскую водоросль в разрезе. Личинка приближалась к концу третьей стадии развития, и в результате наступившего кризиса у нее пробудилось рудиментарное сознание. Как ответ на древние предначертания в виде незначительных изменений погоды, в пузыре спонтанно открылись мириады крошечных пор, выпускавших драгоценный водород. Медленно, но неумолимо, уже не личинка, а эмбрион дижабля спускался в глубины, где когда-то зародилась жизнь…
Жизненный цикл дижаблей был чрезвычайно сложен и, несмотря на миллиардолетние исследования, оставался плохо понятен для них самих. Основная причина невежества заключалась в том, что несколько ранних стадий развития протекали Двумя тысячами миль ниже, в бездне океана Второго Дома, на границе верхней фазы, где под невероятным давлением из газообразной смеси водорода и гелия получался жидкий водород. Об этих периодах собственного жизненного цикла дижаблям было известно немного – преимущественно из генетики и физиологии личинок и взрослых особей.
При размножении они пользовались стратегией трески, которая выметывает в море до полумиллиона икринок зараз, на чем ее заботы о потомстве кончаются. Т-стратегия – это производство огромного количества потенциальных эмбрионов и полное их игнорирование до тех пор, пока они не войдут в юношеский возраст.
Хотя у дижаблей и существовало приблизительное понятие о сексе, они начисто отрицали культурную роль полов, поскольку не существовало четкого разделения на сперму и яйцеклетки. Вместо этого дижаблем, созревшим для воспроизводства потомства – в течение шести суток через каждые восемьсот, за исключением тех моментов, когда происходило совместное возбуждение, – производились триллионы микроскопических половых клеток в крошечной упаковке генетического материала, каждая из которых содержала одну десятую генома полного дижабля. Как ни удивительно, такой фрагмент хранил примерно вдвое больше «информации», чем фенотип взрослого дижабля, но развитие взрослой особи происходило по линиям, весьма отличным от земных родословных. Так что даже в принципе не могло возникнуть нанополовой клетки, которая способна дать начало законченной особи.
Каждый город при движении оставлял за собой целую тучу нанополовых клеток, достаточно мелких, чтобы их могли унести местные ветры, как это происходило на Земле со спорами орхидейного грибка; достаточно плотных, чтобы утонуть, как это было уже однажды проделано при пробуждении города; и сжимающихся при погружении до тех пор – если, конечно, выживут, – пока не обретут нейтральную плавучесть на верхней фазовой границе. Как только нанополо-вые клетки (гаметы) завершали опасное погружение навстречу Слиянию, они начинали смешиваться с невообразимым разнообразием аэропланктона, а также с бесчисленными нано-гаметами других типов. Кое-какие из этих типов являлись порождениями Второго Дома, однако многие были импортированы еще из Первого Дома.
Каждое новое поколение организмов начинало свое существование в качестве пищи для личинок.
Именно на фазовой границе происходит чудо Слияния. Связанные вместе силами Ван дер Ваальса, наногаметы соединяются с помощью молекулярной геометрии в цепочки Фибоначчи – сначала попарно (1 + 1); затем по трое, как отдельные наногаметы, прикрепленные к паре (1+2); затем по пять, как объединение пары и тройки (2+3); потом в цепочки из восьми (3+5), тринадцати (5+8), двадцати одной (8+13), тридцати четырех (13+21) и наконец в священное число Благоговения перед Душой Жизни – пятьдесят пять (21+34). Временные молекулярные маркеры, позднее удаляемые специальными энзимами, отмечают каждую цепочку для поддержки гарантированной последовательности Фибоначчи. Но на фазовой границе в бурлящем океане органики происходит множество ошибок. Некоторые из объединения наногамет не жизнеспособны, зато обеспечивают питание идеальным особям, составленным из 55 звеньев.
Каждая законченная цепочка гамет замыкается в кольцо, происходит оплодотворение и возникает циклозигота, способная расти и развиваться при настройке генома из пятидесяти пяти элементов. Сквозь кольцо наногамет прорастают две тонкие мягкие мембраны, в промежутке между которыми остается место, чтобы через осмотические поры втягивать в себя молекулы как нежизнеспособных, так и жизнеспособных, но не собравших полный набор наногамет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Тем временем вопросы сыпались как из рога изобилия. Репорера из журнала «Порочный» интересовала тема отваги двух мужчин и одной женщины, которые собирались заточить себя на маленьком кораблике в течение двух недель. Джонас уточнил, что вместе с ними поплывут шестеро моряков, имеющих навыки в судовождении. Репортер кивнул и что-то быстро спросил через уникомп Кэшью.
– Без проблем, – ответила она, – я уверена, что мальчики будут блюсти себя.
– Джимайма Рейнольде, запрос Экстранет! – представилась высокая блондинка в первом ряду. Рядом с ней менял кассету в широкоугольной камере качок в майке цвета хаки. – Вы и в самом деле не собираетесь пользоваться навигационными подсказчиками?
Бейли держал паузу до тех пор, пока не удостоверился в том, что его лицо попало в кадр.
– Все правильно. Мы не будем слушать подсказок с орбиты – в этом-то и заключена соль нашего предприятия. Мы воспользуемся более древним опытом навигации, потому не берем с собой ни одного современного прибора. Вестибюль охватило волнение.
– Никакого подвоха, господа! Как доказательство верности нашим принципам, мы добровольно лишили себя помощи со стороны сети Экстранет, за исключением разве что компьютерной обработки математических данных. Чтобы предупредить следующие вопросы, отвечу заранее: у нас нет страховки, всю ответственность мы берем на себя!
И все же брифинг не прошел без сучка и задоринки. Тучного репортера из Экс-би-си замучила неистовая жара, и он бросил с нескрываемым раздражением:
– Для чего вам понадобилось стартовать с такого забытого Богом куска суши?
– Чтобы вам, шустрые парни, жизнь медом не казалась! Раздалось несколько сухих смешков – паром из Дакара не справлялся с объемом пассажирских перевозок, и местные рыбаки проявили похвальную инициативу. Проблема же состояла в том, что баркасы заливало водой, а запах рыбы не выветривался несколько суток.
– Да нет, – ухмыльнулся Бейли, – это шутка. На самом деле место старта связано с Варином и де Хайесом, которые отчалили отсюда пять столетий назад. Мы же лишь следуем заразительному примеру.
– Почему они стартовали отсюда? – поинтересовался другой журналист, связанный с «Экстра-миром».
– Узнай из глобальной сети, Владимир. Ведь ее можно забросить в любое время.
– В ее недрах навалом всякой дребедени, Бейли, и до черта навороченных средств для определения нужного материала. А сколько упакованной информации, попробуй-ка вырази все это собственными словами!.. Я же прошу одного: дай мне цитату, которую можно использовать. Ну как, по рукам?
– Идет. Большинство присутствующих здесь тоже хотят приобщиться к информации из первых уст. Вот вам сетебайт: МЫ СОЗДАЕМ ИСТОРИЮ ВНОВЬ. Предварительная информация или то, что считается ею в наши дни: Варин и де Хайес отправились в экспедицию по приказу французского короля Людовика Четырнадцатого. Остров Гори – крайняя западная точка Африки, и французы только что приобщили его к своим колониальным владениям, так что место старта – результат логического выбора.
– Хотите сказать, что их путешествие было как бы научной и увеселительной прогулкой, так, что ли?
– Да. Они взяли множество астрономических приборов, включая два телескопа. У нас на корабле имеются аналоги обоих.
– Вы еще не видели свой корабль. Почему?
– Из-за своего корабля. Он доставлен в Дакар, но экипаж отбуксирует его к острову только завтра. Для предварительных испытаний.
– Какой тип судна вы используете?
– Реконструкцию последнего парусного судна второго тысячелетия, любезно предоставленную САИМ – Сенегальской Ассоциацией истории мореплавания. Корабль со странным названием «Танцроуфт», собственно говоря, построен на два столетия позже, но старая посудина – это все равно старая посудина, верно?
– По закону на корабле должен быть мотор для непредвиденных ситуаций, – пояснил Джонас, – однако мы отказались от него, оставив только паруса. Экипаж – добровольцы из САИМ.
За скобками остался тот факт, что на шесть вакансий претендовало более двухсот человек, и во избежание кривотолков члены команды были избраны жеребьевкой.
– Куда вы намерены приплыть?
– В Гваделупу, – ответил Бейли, рассматривая карту Карибского моря.
Джонас установил уникомп в режим просмотра местных новостей.
– Прямо в то место, куда указывает красная стрелка.
– Вы уверены, что сможете плыть, ориентируясь по спутникам Юпитера?
– Джонас, – сладким голосом произнесла Кэшью, – расскажи всем о нашем пари.
Уши журналистов мгновенно встали торчком, ибо возник не только профессиональный, но и чисто человеческий интерес. Даже самый тупой мог бы сообразить, о чем идет речь. Джонас колебался, однако путей к отступлению у него не осталось.
– Я поставил на кон недельную получку, что в финале путешествия экспедиция отклонится не больше чем на сто ярдов от расчетной точки.
– Все слышали?! Теперь, Джонас, у пари есть независимые свидетели, – победоносно воскликнула Кэшью, после чего обратилась к уникомпу: – Скопируй финиш-координаты, чтобы они послужили доказательством моего выигрыша.
Глава 4
Второй Дом, 1936-я непрерывность
Города питались.
Они парили в глубине, под многокрасочным балдахином Второго Дома, засасывая мириады комочков протоплазмы, составляющих аэропланктон. Не только города, но и другие живые существа паслись на аэропланктонных пастбищах, тем самым привлекая внимание хищников.
В верхних слоях атмосферы, преобразуясь и выпуская драгоценный лифт-газ в воздух, дрейфовала ужасающих размеров личинка дижабля. Хотя она еще не достигла стадии интеллекта, врожденные инстинкты заставляли ее держаться поближе к пелене слоистых облаков и постоянно искать в зазорах между ними города – только они могли спасти личинку от хищных тварей, барражирующих в нижних слоях.
Намного ниже дрейфующей личинки Тихоня-Воспеватель Влажного Блеска, воспринимавший коллективную информацию от Наблюдателей-за-личинками, планировал провести утро в каком-нибудь укромном уголке. Внезапно унылый ритм его настроения кардинально изменился; он схватил свой ранец и пошел вниз.
Праздные горожане качались на волнах всплывающего города, как пробки, и Тихоня с ходу влился в уличную суматоху, бормоча приятным баритоном древнюю и слегка скабрезную Балладу Жизни. Он надеялся, что не опоздал, поскольку подобная возможность выпадала не часто.
По направлению к носу каждого города, смещенная от его центра к причалу или к правому борту, располагалась Арена Рождения – амфитеатр в виде перевернутого усеченного конуса. Теперь там собирались огромные толпы. Плоский центральный двор был окольцован сотнями концентрических кругов из привязных перил; Тихоня-Воспеватель обеспечил безопасное касание с помощью одного из вторичных (не связанных с манипулированием) щупалец.
Для общества, каждый член которого обладал почти нескончаемым долголетием, появление нового потенциального гражданина было сравнительно редким и важным событием. Наблюдатели-за-личинками, которые неусыпно сканировали верхние слои атмосферы, узнавали о каждом таком Прибытии, а транслируемое ими общее предупреждение заставляло бодрствующих граждан столпиться в месте рождения.
Именно такое событие привлекло внимание Тихони-Воспевателя и его товарищей. Вместе с тысячами других граждан Тихоня плавно качался в локальном завихрении, так как город двигался вдоль края облака со скоростью подгоняющего ветра. Подобно остальным, дижабль делал все возможное, чтобы первым откачнуться от вертикали в надежде увидеть приближающуюся личинку.
Намного выше, в разряженном воздухе тропосферы, неповоротливая личинка бесцельно кружилась в межзональном струйном потоке. Она представляла собой губчатую массу, заключенную в воздушный пузырь, который напоминал виноградную гроздь или морскую водоросль в разрезе. Личинка приближалась к концу третьей стадии развития, и в результате наступившего кризиса у нее пробудилось рудиментарное сознание. Как ответ на древние предначертания в виде незначительных изменений погоды, в пузыре спонтанно открылись мириады крошечных пор, выпускавших драгоценный водород. Медленно, но неумолимо, уже не личинка, а эмбрион дижабля спускался в глубины, где когда-то зародилась жизнь…
Жизненный цикл дижаблей был чрезвычайно сложен и, несмотря на миллиардолетние исследования, оставался плохо понятен для них самих. Основная причина невежества заключалась в том, что несколько ранних стадий развития протекали Двумя тысячами миль ниже, в бездне океана Второго Дома, на границе верхней фазы, где под невероятным давлением из газообразной смеси водорода и гелия получался жидкий водород. Об этих периодах собственного жизненного цикла дижаблям было известно немного – преимущественно из генетики и физиологии личинок и взрослых особей.
При размножении они пользовались стратегией трески, которая выметывает в море до полумиллиона икринок зараз, на чем ее заботы о потомстве кончаются. Т-стратегия – это производство огромного количества потенциальных эмбрионов и полное их игнорирование до тех пор, пока они не войдут в юношеский возраст.
Хотя у дижаблей и существовало приблизительное понятие о сексе, они начисто отрицали культурную роль полов, поскольку не существовало четкого разделения на сперму и яйцеклетки. Вместо этого дижаблем, созревшим для воспроизводства потомства – в течение шести суток через каждые восемьсот, за исключением тех моментов, когда происходило совместное возбуждение, – производились триллионы микроскопических половых клеток в крошечной упаковке генетического материала, каждая из которых содержала одну десятую генома полного дижабля. Как ни удивительно, такой фрагмент хранил примерно вдвое больше «информации», чем фенотип взрослого дижабля, но развитие взрослой особи происходило по линиям, весьма отличным от земных родословных. Так что даже в принципе не могло возникнуть нанополовой клетки, которая способна дать начало законченной особи.
Каждый город при движении оставлял за собой целую тучу нанополовых клеток, достаточно мелких, чтобы их могли унести местные ветры, как это происходило на Земле со спорами орхидейного грибка; достаточно плотных, чтобы утонуть, как это было уже однажды проделано при пробуждении города; и сжимающихся при погружении до тех пор – если, конечно, выживут, – пока не обретут нейтральную плавучесть на верхней фазовой границе. Как только нанополо-вые клетки (гаметы) завершали опасное погружение навстречу Слиянию, они начинали смешиваться с невообразимым разнообразием аэропланктона, а также с бесчисленными нано-гаметами других типов. Кое-какие из этих типов являлись порождениями Второго Дома, однако многие были импортированы еще из Первого Дома.
Каждое новое поколение организмов начинало свое существование в качестве пищи для личинок.
Именно на фазовой границе происходит чудо Слияния. Связанные вместе силами Ван дер Ваальса, наногаметы соединяются с помощью молекулярной геометрии в цепочки Фибоначчи – сначала попарно (1 + 1); затем по трое, как отдельные наногаметы, прикрепленные к паре (1+2); затем по пять, как объединение пары и тройки (2+3); потом в цепочки из восьми (3+5), тринадцати (5+8), двадцати одной (8+13), тридцати четырех (13+21) и наконец в священное число Благоговения перед Душой Жизни – пятьдесят пять (21+34). Временные молекулярные маркеры, позднее удаляемые специальными энзимами, отмечают каждую цепочку для поддержки гарантированной последовательности Фибоначчи. Но на фазовой границе в бурлящем океане органики происходит множество ошибок. Некоторые из объединения наногамет не жизнеспособны, зато обеспечивают питание идеальным особям, составленным из 55 звеньев.
Каждая законченная цепочка гамет замыкается в кольцо, происходит оплодотворение и возникает циклозигота, способная расти и развиваться при настройке генома из пятидесяти пяти элементов. Сквозь кольцо наногамет прорастают две тонкие мягкие мембраны, в промежутке между которыми остается место, чтобы через осмотические поры втягивать в себя молекулы как нежизнеспособных, так и жизнеспособных, но не собравших полный набор наногамет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72