Пол начал вращаться. Почти в истерике я понял, что происходит. Полом
служили две панели поляризованного пластика, лежащих одна на другой. Когда
они стали прозрачными, я увидел фигуры, движущиеся в расщелинах между
камней, под креслами и ножками столов.
- "Жемчужина" построена над одним из коридоров клетки Браннинга.
Смотри, они бродят там, цепляются за стены. Нам не нужен сторож клетки.
Старая компьютерная система людей для Физических Гармонических Заграждений
и Ассоциаций Бредовых Ответов заботится об этих иллюзиях. Внизу целый ад,
наполненный удовлетворенными желаниями...
Я упал на пол и прижался лицом к пластику.
- ФЕДРА, - закричал я. - ФЕДРА, где она?
- Привет, мальчик, - в темноте засверкали огоньки. Пара существ с
многочисленными, слишком многочисленными руками, стояла, обнявшись, над
мигающей машиной.
- ФЕДРА!..
- Это не тот, это неправильный лабиринт, мальчик. Здесь, внизу, ты
можешь найти другую иллюзию. Она последует за тобой к двери, но когда ты
обернешься, чтобы убедиться, что она здесь, она исчезнет и ты уйдешь сам.
Так зачем пытаться?
Голос был еле слышен сквозь пол.
- Здесь за все отвечает мать. Не приходи сюда играть на своем
кровавом мачете. Ты пытаешься получишь ее и ты вернешь ее назад другим
путем. Ты - пучок психических проявлений, многосексуальности и
бесплотности, и ты - ты пытаешься на все это надеть ограничивающую
человеческую маску. Ищи где-то за рамой зеркала...
- Где...
- Ты умолял дерево?
Подо мной проходило множество иллюзий клетки, они шли, шатаясь и
толкаясь, под мигающими огнями ФЕДРЫ. Я вскочил и бросился бежать. Собака
залаяла мне вслед, когда я захлопнул дверь.
Я пробежал по лестнице и вылетел в парк, с трудом удержавшись на
ногах. Вокруг металлических башен и на террасах плясали толпы, из окон
доносилось пение.
Я остановился возле дерева и заиграл для него, умоляя. Я пустил
аккорды по течению, уповая на счастливый случай, и молил о решении. Начал
я смиренно, и песнь опустошала меня до тех пор, пока не осталась яма. Ад,
в который я погружался. Там была ярость. Это была моя ярость, и я передал
ее ему. Там была любовь. И она пронзительно кричала, не слыша пения,
доносившегося из окон.
Руки Зеленоглазого были разбиты в тех местах, где их привязали к
ветвям. Одна рука соскользнула вниз по коре...
...И ничего. Я вскрикнул, как от смертельной раны. И сжимая рукоять
мачете двумя руками, продырявил его бедро, вогнав острие в дерево. Снова
вскрикнул и, дрожа, выдернул обратно.

13
Ушел он, как к себе домой,
О человеке возроптав.
Был галилейский день кровав
Под вавилонскою звездой,
Одевший мир вселенской тьмой.
Уильям Батлер Йетс "Песнь из пьесы"
Я слышал, что вы даете тысячу долларов за мое тело,
которое, как я понимаю, интересует вас в качестве
свидетеля... в таком случае, если бы я появился в суде, я
дал бы выгодные вам показания. Но против меня выдвинуты
обвинения за события, произошедшие в войне в округе
Линкольн, и я боюсь появляться там, поскольку мои враги
наверняка постараются убить меня.
Уильям Х.Бонни (Билли Кид). Письмо Губернатору Уоллесу
Я искал с венками, исправляющими эту ошибку.
Эндрю Марвел "Венец"
Море штормило. Утро неслось над водой. Я шел вдоль морского берега,
сплошь усыпанного ракушками. Я вспомнил тот день, когда мы въехали в
Браннинг на драконах. Теперь Его жизнь и мои иллюзии были утрачены. Чем
дальше от Браннинга я отходил, тем меньше он становился. Я шел, при каждом
шаге вонзая мачете в песок.
Так прошла вся ночь, но я не устал. Что-то подталкивало меня,
подгоняло, так что я не мог остановиться. Пологий берег был прекрасен. Я
поднялся на дюну, гребень которой порос высокой шелестящей травой.
- Эй, Чудик!
Что бы это ни было, я вскинулся, как от звона неожиданно сработавшего
будильника.
- Как живешь?
Он сидел на бревне, вдавленном в сырую землю у подножия дюны. Он
откинул волосы, и снизу вверх искоса посмотрел на меня. Солнце отражалось
в кристалликах соли, покрывающих его плечи и руки.
- Я долго ждал, очень долго, - сказал Кид, почесывая колено. - Как ты
себя чувствуешь?
- Не знаю. Устал.
- Не сыграешь? - он указал на мачете. - Спускайся вниз.
- Не хочу.
Песок посыпался из-под моих ног. Я смотрел на Кида, и вдруг кусок
дюны подо мной обвалился. Я пошатнулся, страх гнал меня прочь, подальше от
этого места. Но я упал и под хихиканье Кида покатился вниз по песчаному
склону. Дно. Я еще несколько раз перевернулся. Кид все так же сидел на
бревне и смотрел теперь на меня сверху вниз.
- Чего ты хочешь? - прошептал я. - Ты потерял Зеленоглазого. Что тебе
надо от меня?
Он поковырялся в ушах и улыбнулся массой мелких зубов.
- Мне нужно это, - и указал на мачете. - Ты думаешь, что Паук
действительно... - он остановился. - Паук решил, что Зеленоглазый, ты и я
не должны жить в одном мире. Это слишком опасно. Тогда я подписал смертный
приговор и повесил Зеленоглазого, ты играл для него, а я плакал в море, в
котором ты не сможешь увидеть слез. Ты веришь этому?
- Я не... Я не знаю.
- Я верю, что Зеленоглазый жив. Не знаю. Я не могу проследить за ним,
как за остальными людьми. Он мог умереть, - он наклонился вперед и обнажил
свои зубы. - Но он жив.
Я сидел на песке, пристально глядя на него.
- Дай мне свой меч.
Я приподнялся. Помедлил, а потом стремительно замахнулся и ударил.
Кид уклонился. Мачете раскололо бревно.
- Если ты ударишь меня, - начал Кид, - думаю, что все это будет
неприятно. Я истеку кровью. Но если я смогу сказать о чем ты думаешь, ну
тогда, все попытки избавиться от меня будут просто бесполезными.
Он пожал плечами и мягко улыбнулся. Потом протянул руку к мачете.
Я разжал пальцы. Он взял нож, погладил лезвие.
- Нет, - вздохнул он, - Нет, мне от этого никакой пользы, - и
возвратил мачете. - Покажи, как ты играешь.
Я забрал мачете; оно было мое, и мне не хотелось, чтобы он его
держал.
Кид почесал правую пятку левой ногой.
- Покажи мне. Мне не нужен твой меч, мне нужна музыка, которая в нем.
Сыграй, Чудик, - он кивнул.
Я в ужасе поднес мачете ко рту.
- Давай.
Прозвучала дрожащая нота.
Кид слегка наклонился, опустил золотистые ресницы.
- Сейчас я хочу забрать все, что осталось, - он сцепил пальцы рук. И
стал отбивать ногой такт, царапая землю когтями.
Еще нота.
Я стал выводить третью...
Это был и звук, и движение, и чувство одновременно. Это было громкое
"щелк!"; Кид изогнулся дугой и схватился за шею. На его лице отразился
ужас. Паук, стоя на гребне дюны, крикнул мне:
- Продолжай играть, черт побери!
Мачете пронзительно кричало.
- Пока ты играешь, он не может использовать свой ум для чего-нибудь
еще!
Кид вскочил с бревна. Бич хлестнул над моей головой. Кровь потекла по
груди красноголового. Он отступил на шаг, споткнулся о бревно, упал. Я
отскочил в сторону, ухитрившись удержаться на ногах - такие пустяки мне
даются проще, чем другим людям. Я все еще извлекал какие-то звуки из
мачете.
Паук, щелкая бичом, соскользнул вниз. Кид, прикрывая живот, пополз.
Жабры под красными волосами раздувались на всю шею. Паук повернувшись ко
мне закричал:
- Не останавливайся, Чудик!
Кид зашипел и стал грызть землю. Он перевернулся на бок, все его лицо
было в песке... рот, подбородок...
- Паук... ой, Паук. Прекрати! Не надо, пожалуйста... не надо... не...
- бич хлестнул по щеке, и Кид схватился за лицо.
- Играй, Чудик! Или, черт побери, или он убьет меня!
Музыкальная буря поднялась на октаву выше, ноты пронзило утро.
- Ааааа... нет, Паук! Не бей меня! - закричал Кид окровавленным
языком. - Не надо... аааааа! Это больно! Больно! Ты же мой друг, Паук!...
Нет! Ты же вроде бы как мой... - он зарыдал. Бич стегал Кида снова и
снова.
По плечам Паука стекал пот.
- Ладно, - сказал он. И начал сворачивать бич, тяжело дыша.
Язык мой болел, руки онемели. Паук смотрел то на меня, то на Кида.
- Вот и все.
- Это... было необходимо? - спросил я.
Паук смотрел на землю.
Там среди мусора, выброшенного морем, что-то зашевелилось. Длинные
шипы растения сворачивались в кольцо, ложились и на них появлялись цветы.
- Пойдем, - сказал Паук и полез наверх. Я последовал за ним, на
вершине дюны я оглянулся. На голове трупа копошился букет цветов, впиваясь
в глаза и рот. Мы спустились с дюны.
Внизу он повернулся ко мне и нахмурился.
- Я просто спас твою жизнь, мальчик. Вот и все.
- Паук?..
- Что?
- Зеленоглазый... Я думаю, что я кое-что понял.
- Что? Пойдем. Нам надо возвращаться.
- Как Кид... я могу возвращать к жизни тех, кого сам убил, -
задумчиво сказал я.
- Да, как в том ущелье, - сказал Паук. - Ты можешь возвращаться и
сам. Ты позволишь себе умереть и снова вернешься. Зеленоглазый
единственный, кто может вернуть твою Челку - теперь.
- Зеленоглазый. Он умер.
Паук кивнул.
- Ты убил его. Это был последний удар твоего... - он указал на
мачете.
- О, - выдохнул я. - Что происходит в Браннинге?
- Беспорядки.
- Почему?
- Люди жаждут собственного будущего.
На мгновение я представил лицо Кида. Это причинило мне боль.
- Я возвращаюсь, - сказал Паук. - Ты пойдешь со мной?
Волны накатывались на песок.
Я задумался.
- Да, но не сейчас.
- Думаю, что Зеленоглазый, - Паук раздавил ногой что-то на песке, -
подождет. И Голубка тоже. Сейчас она ведет в танце и не совсем готова
простить тебе выбор, который ты сделал.
- Что за выбор?
- Между реальным... и всем остальным.
- Что же я выбирал?
Паук усмехнулся и хлопнул меня по плечу.
- Может быть, ты узнаешь это, когда вернешься. Куда ты направляешься?
- он повернулся, собираясь уходить.
- Паук?
Паук оглянулся.
- В моей деревне жил человек, который был неудовлетворен своей
жизнью. Тогда он покинул этот мир, побывал на Луне и на других планетах,
потом посетил другие далекие звезды. Я могу попасть туда?
Паук кивнул.
- Я тоже однажды так сделал. Но когда я вернулся, все то, что я
оставил, поджидало меня.
- И на что же это вообще будет похоже?
- Там будет совсем не то, чего ты ожидаешь, - он усмехнулся и
отвернулся.
- Это будет... иное?
Паук продолжал шагать по песку. Утро разливалось над морем, и темнота
отступала вдоль берега, все дальше и дальше. Я повернулся и пошел за ней.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17