Представьте себе, как глупо выглядели бы военные руководители этих стран, если бы отказались от производства и применения самолётов на этом основании. И ждали, например, начала 1920-х годов, когда Жуковский эту теорию наконец-то создал.
– Интересный аргумент. Впрочем, вы правы, меня вы почти убедили. И я лично обязательно прослежу судьбу вашей записки у наших ответственных товарищей.
– Тогда самый сильный аргумент практического характера под самый занавес, в порядке закрепления вашего личного впечатления. Обращу ваше внимание на экономический и производственный аспект внедрения…
– Я уже понял, что технология предельно проста.
– Она ещё и баснословно, именно баснословно, дешева! Если киловатт установленной мощности на энергоустановках стоит от 300 до 2000 долларов, то в рамках этой технологии киловатт стоит… один рубль! Почувствуйте разницу!
– Постойте, постойте, киловатт установленной мощности – понятие из области электроэнергетики…
Белорус впервые открыто проявил свою профессиональную осведомлённость в вопросе, дотоле дипломатично скрываемую.
– Да, но мы можем говорить и о киловатте тепловой энергии в установках теплоснабжения. Когда речь идёт о ТЭЦ, это вообще вполне приемлемо, ибо мы получаем и тепло и электроэнергию на одной и той же станции.
– Всё же, говоря о тепле, гораздо привычнее измерять его не в киловаттах а в килокалориях.
– Согласен. Но не в этом суть! И тепло и энергия могут быть в итоге оценены эквивалентно. Так вот, «наше» тепло или «наша» энергия дешевле традиционно получаемых тепла и энергии в среднем в тридцать тысяч раз.
– Впечатляет…
– Это не только впечатляет, это даёт и очень выигрышную для нас оценку риска принятия решения о массовом внедрении предлагаемых технологий. Поясню свою мысль. Допустим, наша технология вообще чудесна, но дорога. Тогда, принимая решение о её использовании, можно опасаться, что большие деньги будут потрачены впустую. В случае, если технология не сработает. Опасение этого риска, особенно в напряжённой экономической ситуации, вызовет известную насторожённость. Так?
– Разумеется.
– Но в нашем-то случае риска нет вообще! Вдумаемся, при текущей эксплуатации энергетики или ЖКХ в год заменяются около одного процента соответствующих фондов. Может быть, больше, может быть, меньше, но порядок цифр приблизительно таков. Говоря попросту, труб, котельных, насосных и т. д. То есть, допустим, чисто условно, у вас все эти фонды оценены в тридцать миллиардов долларов. Так вот, в год вы фактически строите новых объектов, взамен выбывших, как минимум на триста миллионов. А то и больше. Понятно излагаю?
– Пока, да.
– Так вот, чтобы полностью, я повторяю, полностью дооснастить все ваше ЖКХ предлагаемыми установками, то есть к «вашему» киловатту или килокалории прибавить одну «нашу», которая обходится в тридцать тысяч раз дешевле, потребуется всего один миллион долларов. Это в триста раз меньше, чем вы тратите на ежегодные ремонтные и регламентные работы в вашем ЖКХ. Это не та сумма, которой нельзя было бы рискнуть даже в очень напряжённой ситуации. Но… миллион долларов – и через полгода для теплообеспечения Белоруссии станет потребляться в два раза меньше стремительно дорожающих российских нефти и газа. И это сэкономит вам сотни миллионов долларов. Если не миллиарды.
– Это фантастика!
– Это реальность. Вернее, это может стать реальностью, если будет принято соответствующее решение. Все, замолкаю. Я выполнил свой гражданский и свой… родовой, что ли, национальный, долг. Больше я ничего не могу сделать. Остальное – в ваших руках.
Они попрощались очень тепло, почти дружески. Но, выйдя на улицу, Ларионов почувствовал вдруг дикую усталость. Пётр сделал все что мог. И эта исчерпанность своих возможностей выматывала гораздо больше, чем перспектива больших трудностей, большой работы или тяжёлой борьбы.
«Делай, что должно, и будь, что будет», – к месту вспомнил он завет средневековых рыцарей. Он усмехнулся про себя. Вот, сподобился в подлейшее время повести себя по-рыцарски. И даже не махая мечом.
А как хотелось бы… В чём-то, всё же, глубоко прав был друг Федя. Как хочется частенько просто физически почувствовать радость боя со злом и подлостью. И своими руками поставить точку в этом бою. Не доверив это дело никому другому, даже тому, кому веришь и симпатизируешь.
Да, пусть победа будет обеспечена в первую очередь интеллектуальным прорывом. Но точку надо ставить собственноручно. А иначе навек останется это чувство усталости. Парадоксальное чувство усталости от не сделанного.
Ларионову по жизни не часто, но приходилось всё же бывать в шикарных представительских помещениях. И поэтому ониксовые и малахитовые камины, серебро и позолоченная бронза в огромных количествах не вызывали у него удивления. Более того, он научился ценить в представительских помещениях именно скромность и элегантность. Эту тонкую грань, когда более простая обстановка не соответствовала бы статусу. Такое стремление к минимуму необходимой роскоши и умение достигать этот минимум, не переходя некоторой грани и не впадая в юродство, если вдуматься, гораздо выигрышнее характеризует конкретного руководителя, фирму или страну, нежели кричащее жирное варварское великолепие.
Смешно, но он больше всего боялся встретить у Президента Лукашенко именно эту советско-азиатскую роскошь. И был несказанно рад, что помещение, где происходила встреча, оказалось аристократически простым и элегантным.
Первый секретарь посольства Белоруссии в России сдержал своё слово. Он лично проследил путь записки Ларионова, и Петра Григорьевича пригласили в Минск. Сначала были встречи в соответствующей комиссии, созданной распоряжением Президента Белоруссии. Потом Муравьев с сотрудниками в считанные недели дооборудовали котельную одного из микрорайонов Минска в рамках проведения там летних регламентных работ. А потом последовало это приглашение на беседу с самим Александром Григорьевичем. Характерно, и, в общем-то, справедливо, что Муравьеву достались на откуп экономические возможности развития проекта. А Ларионову предстояло прикоснуться к возможностям политическим.
Лукашенко был прост и приветлив. Он был своим, и этим всё сказано. Ларионов в начале разговора с ним вспомнил, как его жена однажды ходила с ним на товарищеский хоккейный матч, где играл Лукашенко. Тогда Петра поразило, как его холодноватая супруга по-хулигански свистела и орала неистово «Саня, давай!». Было, значит, нечто в Александре Григорьевиче такое, что располагало к нему определённых людей. Голос крови, или ещё что-то.
– Я нахожу, что ваши предложения полностью себя оправдали, – убеждённо заявил Президент Белоруссии после первых слов необходимых при знакомстве и представлении. – Здесь даже нечего добавить. Но, насколько я знаю, этим предложением не исчерпываются ваши задумки.
– Это, строго говоря, не мои задумки. Данные технологии известны довольно давно. И, тем не менее… Что, собственно, Белоруссия достигает при полномасштабном внедрении изделий Муравьева? Сокращение потребления топлива на обеспечение теплом ЖКХ республики в два раза. Дальнейший шаг в этом направлении очевиден. И его сразу хочется сделать.
– Сократить затраты энергоносителей в электроэнергетике.
– Совершенно справедливо. И здесь есть две довольно простые и эффектные технологии. Первая, это турбины профессора Полетавкина. Принцип их работы, в отличие от технологии Муравьева, не вызовет вопросов у теоретиков.
– Знаете, Пётр Григорьевич, вы можете, как учёный обидеться, но я считаю, что теория должна помогать практике, а не мешать ей.
– Что вы, Александр Григорьевич, я тоже так считаю. Более того, я убеждён, что по-настоящему хорошая теория всегда, я подчёркиваю, всегда есть лучшее средство намного улучшить и облегчить практику. Дурная голова рукам покоя не даёт. А вот умная – даёт. К счастью, Муравьев оказался не только блестящим инженером. Он смог, в итоге, худо-бедно, но убедить и теоретиков, и управленцев и бизнесменов. Впрочем, я отвлёкся.
– Не волнуйтесь, Пётр Григорьевич, у нас достаточно времени для самого обстоятельного разговора. Так что, если находите нужным, можете отвлекаться.
Боже, до чего же он прост!… Нормальный мужик. Спасибо Богам, что хоть один такой прорвался к рычагам власти и может теперь использовать её для воплощения Божьего замысла.
– Спасибо.
– Не за что… – Лукашенко открыто улыбнулся.
– Тогда, в продолжение, так сказать, темы. Согласитесь, всё же, что несоответствие устоявшимся теоретическим представлениям сильно осложняет принятие решений при внедрении некой новой технологии.
– Пожалуй, да. Хотя в данных ситуациях теория всё же не является решающим фактором.
– А здесь и не надо, чтобы она была решающим фактором. Просто, ещё один аргумент в пользу отказа может быть той каплей, которая, в итоге, и повлияет на решение. Отрицательное решение. Но, в случае с теми технологиями, о которых я хочу рассказать, этого фактора нет. Теоретическая подоплёка данных технических решений предельно проста. В случае с турбинами Полетавкина – это впрыскивание воды в определённые части обычной тепловой турбины. Вода мгновенно испаряется, давление повышается, мощность растёт. Кстати, снижаются требования к некоторым узлам турбины. Ибо температура в районе лопаток падает. Они могут быть не такими тугоплавкими.
– Стандартный вопрос. Когда создана эта технология и почему не применялась до сих пор?
– Создана в начале 1960-х годов. Запатентована. Автора довели до инфаркта. Технологию забыли. Имеются данные, что без покупки соответствующей лицензии применяется в Англии на некоторых изделиях военного назначения. Ну, а почему всё так произошло, не мне судить. Видимо, было что-то изначально порочное в советской системе, чтобы подобные случаи повторялись с поразительной регулярностью. Впрочем, я плохо знаю соответствующую западную практику. Возможно, у них все аналогично. И тогда можно говорить уже о порочности, и даже тупиковости, всей нынешней цивилизации.
– Интересная мысль. Но вернёмся к нашей практике. Такие изделия надо ставить на новые объекты, как я понял. Так? И потом, не совсем понятно, зачем в паровую турбину ещё добавлять пара? Ведь турбины то у нас на электростанциях паровые. Или я что-то путаю?
– Нет, вы ничего не путаете. Технологию Полетавкина предполагается применять на газовых турбинах. Таких не так много. Но сейчас появилась тенденция к децентрализации электроэнергетики. То же объединение «Пермские моторы» успешно продаёт фактически некие увеличенные варианты авиационных двигателей. Извините, говорю довольно непрофессионально, но суть именно такова. Получается, что пермяки обеспечивают электростанциями посёлки или небольшие города, или конкретные заводы. Так вот, на изделиях подобного рода как раз очень эффектно применять те улучшения, что разработал Полетавкин.
Но его ученики, да и сам Полетавкин мечтал о большем. Он хотел подлинной революции в теплоэлектроэнергетике. В перспективе задумывалось разработать газовую турбину, где в качестве горючего использовалась бы любая органика. Знаете, нечто похожее было в двигателях внутреннего сгорания в конце Второй мировой войны, когда вместо бензина использовали газ, образующийся от нагревания угля, или даже дров. Может, видели некоторые фильмы о тех временах, когда на машинах вместе с бензобаками были бочки, где подогревались дровяные обрезки и угольная пыль. Это было что-то типа нынешних автомобилей на газу. Но газ тогда был не природный, а чуть ли не из органического мусора.
– Знаете, что-то припоминаю. По-моему видел нечто такое даже во французских фильмах о войне.
– Да, да, именно так. Теперь представляете, общее направление возможного развития теплоэлектроэнергетики с применением таких технологий? Соответствующие агрегаты работают чуть ли не на мусоре. С КПД около 60%, а может, даже, и 70%. Во всяком случае, газовые турбины Полетавкина такого КПД достигали. Но это долгосрочная, или, если хотите, среднесрочная перспектива развития энергетики. Однако это перспектива стратегическая. Соответствующие агрегаты пока можно ставить на имеющиеся электростанции в рамках работ по реконструкции, или на объекты нового строительства. Особенно перспективно именно подобного типа турбинами оснащать энергоустановки в случае, если предполагается децентрализация энергетики.
Но я бы обратил здесь внимание именно на перспективу. Следствием перевооружения теплоэнергетики на установки такого, или аналогичного, типа будет уменьшение потребления энергоносителей. Уже в масштабе энергетики в целом, а не только в теплообеспечения ЖКХ. Это означает в мировом масштабе резкое падение цен на нефть и газ. И соответствующий ажиотажный спрос на установки такого типа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52