Ваши действия в отношении преступников признаны правомерными. Я буду обращаться к вам по ходу следствия только для того, чтобы прояснить ситуацию с господином Сагришем.
Йюл встал и поклонился. С-патрульные вскинули оружие, а следователь поморщился:
— Предупреждаю — никаких резких движений и поклонов. Сядьте.
— Он только так может выразить свое согласие, — пояснил Геп.
— Минус три балла! — повысил голос следователь.
Он щелкнул кнопкой, и присутствующие увидели заглядывающего в склад Гепа.
— «Понимаю… тебе не нравится, когда с тобой грубо разговаривают… Но меня ты ведь не станешь убивать, правда? Мир?»
Следователь остановил запись.
— Почему вы так спросили, господин Сагриш? Эти слова могут означать только одно: вы чувствовали свою вину перед господином Рикани. Это так? Вы причастны к тому, что случилось с ним сразу по прибытии на нашу миролюбивую планету? — Впервые голос следователя прозвучал так жестко.
— Нет, я не причастен… Я не знал, что там происходит, в том помещении… Когда я увидел трупы, я подумал, что этот незнакомый мне лысый человек болен, психически нездоров, понимаете?..
Следователь взглянул на Йюла.
— Вы согласны с этим, господин Рикани?
Геп замер. Йюл встал и поклонился.
— Хорошо… Один балл, — все же с большим подозрением глядя на Гепа, произнес следователь и снова нажал на кнопку.
— «Сматываться нужно, лысый! Быстро!»
— Минус десять баллов.
Демонстрация записи продолжалась. Геп вместе с Йюлом вошли в склад и, подхватив под мышки убитого Лориша, вынесли его наружу. Вскоре прозвучал высокий, характерный для взлетающих модулей звук. Стало понятно, что съемку производила камера, встроенная в записную книжку безвестного бизнесмена с Агары, похищенная Лоришем и оставшаяся на складе.
— Вы признаёте, господин Сагриш, что вместе с господином Рикани скрыли факт преступления и уклонились от привлечения к его расследованию органов правопорядка Нона, а также незаконно использовали патрульный модуль?
— Признаю…
— Минус двадцать баллов! Мотивы этого?
— Желание избавить от неприятностей и без того пострадавшего гостя планеты господина Рикани…
— Плюс пять баллов…
— И естественное человеческое желание избежать возможной судебной ошибки при решении моего дела — за преступление, которое я не совершал…
Следователь подумал.
— Плюс три балла. Господин Рикани, на вас обувь покойного офицера Лориша Фау. Чем вы объясните этот факт?
Йюл молчал, разглядывая носки сапог, выглядывающих из-под его одеяния.
— Прошу вас отвечать на вопросы. В идентификационной карте не указано, что вы не можете говорить.
— Вы не провели медицинское обследование, — раздался голос Леона. — Возможно, господин Рикани лишился голоса вследствие пережитого жестокого с ним обращения …
Худощавое лицо следователя порозовело.
— Приношу свои извинения господину Рикани. — Йюл встал и поклонился. — Сядьте.
В комнату вошли двое патрульных с большой коробкой в руках.
— Мы не обнаружили ничего запрещенного или противозаконного, господин следователь, — отрапортовал один из них.
— Откройте коробку, — приказал военный.
Он принялся методично вынимать и складывать на столе кляссеры с марками, внимательно разглядывая каждую из них. Зачем он проделывал это с такой тщательностью, было непонятно даже патрульным, что ясно вырисовывалось на их поскучневших лицах. Следователь занимался этой работой не меньше часа и ни на кого не обращал внимания.
— Фауна Алсме-Пи чрезвычайно богата и необычна, — закончив, в раздумье произнес он. Геп настороженно смотрел на него. — Внимание. Господин Геп Рон Сагриш, силы правосудия Нона признают вас виновным в непривлечении службы патруля к раскрытию преступления, а также в похищении, использовании в собственных целях и в последующем уничтожении патрульной машины. Предварительный итог допроса: вы получили тридцать четыре отрицательных балла и девятнадцать положительных. Общий результат: пятнадцать отрицательных баллов. По законам Нона вы обязаны возместить стоимость испорченного имущества, то есть, — следователь заглянул в компьютер, — шестьдесят четыре тысячи галактических кредиток пополам с господином Рикани, это будет тридцать две тысячи. Один балл приравнен к ста кредиткам. Итого плюс полторы тысячи к тридцати двум, получается — тридцать три с половиной тысячи кредиток. Кроме того, восемь тысяч кредиток за следственные мероприятия, всего — сорок одна с половиной тысяча.
Геп истерично хохотнул:
— Да все наше имущество вместе с животными едва ли стоит больше двух тысяч!
— В таком случае — пожалуйте на принудительные работы, пока не выплатите долг, — невозмутимо отозвался следователь.
— До конца жизни…
— А вам, господин Рикани, — не обращая внимания на реплику Гепа, продолжал следователь, — вменяется в обязанность уплатить тридцать две тысячи галактических кредиток за уничтоженный патрульный модуль плюс шесть кредиток за присвоенную форменную обувь. Плюс шесть тысяч за проведенные следственные мероприятия. Итого тридцать восемь тысяч шесть кредиток. — Йюл встал и поклонился. — Можете проделать это незамедлительно. Вот номер счета в Федеральном банке Драктона. — Он развернул к Йюлу свой компьютер. — Так, посмотрим… — сказал он через некоторое время. — Семьдесят девять тысяч пятьсот шесть кредиток. — В комнате наступила такая тишина, что стало слышно, как мурлычет в ближайшем вольере львица. — Надо ли понимать, что вы внесли за господина Сагриша его долг? — Йюл встал и поклонился. — Законы Нона не запрещают этого, — холодно произнес следователь и презрительно взглянул на Гепа. — Но не совершаете ли вы ошибку, господин Рикани?.. — Йюл молчал. Следователь вздохнул и закрыл свой кейс.
— Я могу задать вопрос? — угрюмо сказал Геп. Следователь кивнул. — Как вы так быстро нашли нас?
— Идентификация вашей личности была проведена сразу, но под ваши параметры подпадало сто восемь человек в этом секторе Нона, поиски могли затянуться. Очень удачно, что вся одежда патрульных снабжена специальными маячками. Это нововведение. Мы нашли вас по сапогам, которые надеты на господине Рикани. Вы удовлетворены? И все-таки… я не объявляю допрос и следствие по делу господина Сагриша законченным, поскольку намерен лично провести осмотр здания и животных на предмет выявления улик. Надеюсь, господин Сагриш, вы составите мне компанию и познакомите с предметом своих неустанных забот.
— Сколько баллов стоит отказ провести для вас эту экскурсию? — дерзко спросил Геп.
Следователь пожевал тонкими губами.
— Думаю, не меньше пяти. У вас есть пятьсот кредиток? Или вы привыкли, чтобы за вас платили другие?
Вспыхнув, Геп первым вышел из комнаты. Военный усмехнулся и вместе с патрульными двинулся за ним.
Геп оказался весьма немногословным экскурсоводом. Он ничего не рассказывал сам, только отвечал на вопросы. Следователь, косясь на вездесущую жизнерадостную Берту, которая не отходила от них ни на шаг, рассматривал клетки так же пристально, как перед этим — каждую марку, извлеченную из коробки. Вопросы он задавал неожиданные. Например, он спросил, сколько раз в день обливают водой белого медведя и почему у него шкура не белая, а желтоватая, каким мясом кормят тигров — парным или замороженным — и во что обходится содержание трех пятнистых крыс с Ниджама. Леон, Джиб и Йюл наблюдали за ним издалека.
Летиция со своим семейством привела следователя в полный восторг. Он сразу повеселел, любуясь чудными малышами, и даже повозился с ними, встав в фанерном загоне на колени. Геп сам дал ему фонарик с рассеянным красноватым лучом — чтобы глаза жеребят не пострадали.
После этого следователь осмотрел клетку с жирафом, поболтал с попугаями и в превосходном настроении вернулся в комнату Леона. Гепа под конвоем ввели за ним. Открыв свой кейс, военный довольно долго щелкал кнопками, потом снова достал коробку с кляссерами и порылся в ней.
Из-за тревоги за сына на Леоне просто не было лица. Его мучили дурные предчувствия. Когда дверь внезапно распахнулась и в комнату вошли мужчина и женщина в зеленой форме, традиционно используемой на Ноне в ветеринарии, несчастный отец совсем пал духом. Взглянув на него, Геп криво усмехнулся.
— Приветствую вас, господа, — поднимаясь навстречу вошедшим, деловито произнес следователь. — Вижу, вы уже во всеоружии. Пожалуйста, ставьте сюда, на стол…
— Мы провели предварительный анализ, господин следователь, — сказала женщина — полноватая, с копной рыжих волос и добродушным лицом, усеянным веснушками. С помощью мужчины она осторожно поставила на стол внушительных размеров пластиковый ящик. — Здесь был применен ни-ту-май, довольно сильное снотворное. Но это так чревато, жестоко. — Женщина покачала головой. — Мы уже нейтрализовали его действие.
— Необходимы понятые. Желающие есть? — обратился следователь к присутствующим. Двое патрульных шагнули вперед. — Отлично. Смотрите внимательно.
Женщина надела прозрачные перчатки и извлекла из ящика крошечного черного жеребенка. Его худенькое тельце дрожало, как лист на ветру. Женщина ласково, одним пальцем погладила ему спинку. Малыш перебирал на месте ножками и дико косил глазами, пугаясь столпившихся вокруг него невероятно огромных существ.
Столешницу по краю огородили книгами о животных, взятыми с полки, и поставили на стол еще одного перепуганного жеребенка. Третий, самый слабый и маленький, лежал на боку — он не мог стоять. Женщина ловкими движениями начала что-то делать с его вздрагивающим телом, и, приглядевшись, Йюл понял, что она разматывает почти невидимые, похожие на паутину, нити, стягивающие жеребенку его тонкие ножки и мордочку…
Закончив, ветеринар осторожно поставила освобожденного малыша на ноги. Он вскинул голову, звонким голоском, похожим на тихое журчание воды, заржал, и, взбрыкнув передними ножками, легко и уверенно поскакал по столу. Все увидели, что жеребенок другой, не такой приземистый, как малышки-пони, — с благородными линиями красиво вылепленного тела, с гордым поворотом крошечной головы и неправдоподобно тонкими изящными ногами…
Женщина взяла его под брюшко и небольшим прибором, напоминающим карандаш, стала быстро водить по шкуре, удаляя черную краску с его боков, головы, крупа. Скоро жеребенок превратился в василькового цвета конька с яркой синей гривой…
— Лон-зани, гордость и символ Алсме-Пи! — торжественно провозгласила женщина-ветеринар. — По нашим предположениям, данной особи четыре года. — И, не удержавшись, она всплеснула руками от восторга.
Следователь продемонстрировал понятым марку, найденную им в коллекции Гепа — на ней был изображен миниатюрный голубой конь, стоящий на ладони человека.
— Лон-зани значит «Смотри на меня во все глаза», — сказал следователь. — Забава королей Алсме-Пи…
Геп, про которого практически забыли, протиснулся к столу, наклонился и подставил коньку вытянутый указательный палец.
— Алле! — тихонько сказал он, и лон-зани легко перепрыгнул через его палец. — Алле! — снова сказал Геп, с любовью глядя на конька. Тот снова прыгнул. — Алле! Алле…
Все сгрудились вокруг стола, глядя на дрессированное чудо.
— Вынужден прервать столь занимательное представление, — выждав минуту, произнес следователь. — Господин Геп Рон Сагриш, вы обвиняетесь в контрабанде чрезвычайно редкого и дорогого живого существа, называемого на языке алсме «лон-зани» и являющегося национальным достоянием планеты, а также в жестоком обращении с данным животным, могущим повлечь его гибель. По соглашению, существующему между Ноном и дружественной нам Алсме-Пи, — следователь не смотрел на Гепа, ветеринары тоже потупились, — подобное преступление карается смертной казнью. По законам военного времени приговор будет приведен в исполнение немедленно. Но напоминаю, законы Нона гуманны, и, несмотря на чрезвычайное положение, вы получите просто смертельную инъекцию…
— Большое спасибо, — сказал Геп.
Леон согнулся на своем стуле и глухо зарыдал, закрыв лицо руками. Джиб растерянно склонился к нему.
Геп улыбался уголками губ и, с грустью прощаясь с мечтой, восхищенно смотрел на скачущего по поверхности стола веселого голубого конька размером не больше женской ладони…
— Но вы не можете так поступить с подданным своей планеты! — вдруг поднял голову Леон. — Мне кажется, что закон в этом случае менее строг…
— Господин Сагриш — подданный Нона? — изумился следователь. Вряд ли любая другая новость могла сильнее удивить его, патрульных да и самого Гепа. — Немедленно объяснитесь.
— Я выразился фигурально, господин следователь. Мой сын без пяти минут гражданин Нона. Месяц назад мы покинули Титуан. Возможно, вы представляете себе, каково перевозить животных с планеты на планету. Этого и врагу не пожелаешь. Больше семидесяти дней мы оформляли справки, добывали разрешения у ветслужб, прошли массу тестов и контролей, а когда наконец очутились в космопорте, оказалось, что температурный режим боксов для транспортировки животных не соответствует санитарным нормам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Йюл встал и поклонился. С-патрульные вскинули оружие, а следователь поморщился:
— Предупреждаю — никаких резких движений и поклонов. Сядьте.
— Он только так может выразить свое согласие, — пояснил Геп.
— Минус три балла! — повысил голос следователь.
Он щелкнул кнопкой, и присутствующие увидели заглядывающего в склад Гепа.
— «Понимаю… тебе не нравится, когда с тобой грубо разговаривают… Но меня ты ведь не станешь убивать, правда? Мир?»
Следователь остановил запись.
— Почему вы так спросили, господин Сагриш? Эти слова могут означать только одно: вы чувствовали свою вину перед господином Рикани. Это так? Вы причастны к тому, что случилось с ним сразу по прибытии на нашу миролюбивую планету? — Впервые голос следователя прозвучал так жестко.
— Нет, я не причастен… Я не знал, что там происходит, в том помещении… Когда я увидел трупы, я подумал, что этот незнакомый мне лысый человек болен, психически нездоров, понимаете?..
Следователь взглянул на Йюла.
— Вы согласны с этим, господин Рикани?
Геп замер. Йюл встал и поклонился.
— Хорошо… Один балл, — все же с большим подозрением глядя на Гепа, произнес следователь и снова нажал на кнопку.
— «Сматываться нужно, лысый! Быстро!»
— Минус десять баллов.
Демонстрация записи продолжалась. Геп вместе с Йюлом вошли в склад и, подхватив под мышки убитого Лориша, вынесли его наружу. Вскоре прозвучал высокий, характерный для взлетающих модулей звук. Стало понятно, что съемку производила камера, встроенная в записную книжку безвестного бизнесмена с Агары, похищенная Лоришем и оставшаяся на складе.
— Вы признаёте, господин Сагриш, что вместе с господином Рикани скрыли факт преступления и уклонились от привлечения к его расследованию органов правопорядка Нона, а также незаконно использовали патрульный модуль?
— Признаю…
— Минус двадцать баллов! Мотивы этого?
— Желание избавить от неприятностей и без того пострадавшего гостя планеты господина Рикани…
— Плюс пять баллов…
— И естественное человеческое желание избежать возможной судебной ошибки при решении моего дела — за преступление, которое я не совершал…
Следователь подумал.
— Плюс три балла. Господин Рикани, на вас обувь покойного офицера Лориша Фау. Чем вы объясните этот факт?
Йюл молчал, разглядывая носки сапог, выглядывающих из-под его одеяния.
— Прошу вас отвечать на вопросы. В идентификационной карте не указано, что вы не можете говорить.
— Вы не провели медицинское обследование, — раздался голос Леона. — Возможно, господин Рикани лишился голоса вследствие пережитого жестокого с ним обращения …
Худощавое лицо следователя порозовело.
— Приношу свои извинения господину Рикани. — Йюл встал и поклонился. — Сядьте.
В комнату вошли двое патрульных с большой коробкой в руках.
— Мы не обнаружили ничего запрещенного или противозаконного, господин следователь, — отрапортовал один из них.
— Откройте коробку, — приказал военный.
Он принялся методично вынимать и складывать на столе кляссеры с марками, внимательно разглядывая каждую из них. Зачем он проделывал это с такой тщательностью, было непонятно даже патрульным, что ясно вырисовывалось на их поскучневших лицах. Следователь занимался этой работой не меньше часа и ни на кого не обращал внимания.
— Фауна Алсме-Пи чрезвычайно богата и необычна, — закончив, в раздумье произнес он. Геп настороженно смотрел на него. — Внимание. Господин Геп Рон Сагриш, силы правосудия Нона признают вас виновным в непривлечении службы патруля к раскрытию преступления, а также в похищении, использовании в собственных целях и в последующем уничтожении патрульной машины. Предварительный итог допроса: вы получили тридцать четыре отрицательных балла и девятнадцать положительных. Общий результат: пятнадцать отрицательных баллов. По законам Нона вы обязаны возместить стоимость испорченного имущества, то есть, — следователь заглянул в компьютер, — шестьдесят четыре тысячи галактических кредиток пополам с господином Рикани, это будет тридцать две тысячи. Один балл приравнен к ста кредиткам. Итого плюс полторы тысячи к тридцати двум, получается — тридцать три с половиной тысячи кредиток. Кроме того, восемь тысяч кредиток за следственные мероприятия, всего — сорок одна с половиной тысяча.
Геп истерично хохотнул:
— Да все наше имущество вместе с животными едва ли стоит больше двух тысяч!
— В таком случае — пожалуйте на принудительные работы, пока не выплатите долг, — невозмутимо отозвался следователь.
— До конца жизни…
— А вам, господин Рикани, — не обращая внимания на реплику Гепа, продолжал следователь, — вменяется в обязанность уплатить тридцать две тысячи галактических кредиток за уничтоженный патрульный модуль плюс шесть кредиток за присвоенную форменную обувь. Плюс шесть тысяч за проведенные следственные мероприятия. Итого тридцать восемь тысяч шесть кредиток. — Йюл встал и поклонился. — Можете проделать это незамедлительно. Вот номер счета в Федеральном банке Драктона. — Он развернул к Йюлу свой компьютер. — Так, посмотрим… — сказал он через некоторое время. — Семьдесят девять тысяч пятьсот шесть кредиток. — В комнате наступила такая тишина, что стало слышно, как мурлычет в ближайшем вольере львица. — Надо ли понимать, что вы внесли за господина Сагриша его долг? — Йюл встал и поклонился. — Законы Нона не запрещают этого, — холодно произнес следователь и презрительно взглянул на Гепа. — Но не совершаете ли вы ошибку, господин Рикани?.. — Йюл молчал. Следователь вздохнул и закрыл свой кейс.
— Я могу задать вопрос? — угрюмо сказал Геп. Следователь кивнул. — Как вы так быстро нашли нас?
— Идентификация вашей личности была проведена сразу, но под ваши параметры подпадало сто восемь человек в этом секторе Нона, поиски могли затянуться. Очень удачно, что вся одежда патрульных снабжена специальными маячками. Это нововведение. Мы нашли вас по сапогам, которые надеты на господине Рикани. Вы удовлетворены? И все-таки… я не объявляю допрос и следствие по делу господина Сагриша законченным, поскольку намерен лично провести осмотр здания и животных на предмет выявления улик. Надеюсь, господин Сагриш, вы составите мне компанию и познакомите с предметом своих неустанных забот.
— Сколько баллов стоит отказ провести для вас эту экскурсию? — дерзко спросил Геп.
Следователь пожевал тонкими губами.
— Думаю, не меньше пяти. У вас есть пятьсот кредиток? Или вы привыкли, чтобы за вас платили другие?
Вспыхнув, Геп первым вышел из комнаты. Военный усмехнулся и вместе с патрульными двинулся за ним.
Геп оказался весьма немногословным экскурсоводом. Он ничего не рассказывал сам, только отвечал на вопросы. Следователь, косясь на вездесущую жизнерадостную Берту, которая не отходила от них ни на шаг, рассматривал клетки так же пристально, как перед этим — каждую марку, извлеченную из коробки. Вопросы он задавал неожиданные. Например, он спросил, сколько раз в день обливают водой белого медведя и почему у него шкура не белая, а желтоватая, каким мясом кормят тигров — парным или замороженным — и во что обходится содержание трех пятнистых крыс с Ниджама. Леон, Джиб и Йюл наблюдали за ним издалека.
Летиция со своим семейством привела следователя в полный восторг. Он сразу повеселел, любуясь чудными малышами, и даже повозился с ними, встав в фанерном загоне на колени. Геп сам дал ему фонарик с рассеянным красноватым лучом — чтобы глаза жеребят не пострадали.
После этого следователь осмотрел клетку с жирафом, поболтал с попугаями и в превосходном настроении вернулся в комнату Леона. Гепа под конвоем ввели за ним. Открыв свой кейс, военный довольно долго щелкал кнопками, потом снова достал коробку с кляссерами и порылся в ней.
Из-за тревоги за сына на Леоне просто не было лица. Его мучили дурные предчувствия. Когда дверь внезапно распахнулась и в комнату вошли мужчина и женщина в зеленой форме, традиционно используемой на Ноне в ветеринарии, несчастный отец совсем пал духом. Взглянув на него, Геп криво усмехнулся.
— Приветствую вас, господа, — поднимаясь навстречу вошедшим, деловито произнес следователь. — Вижу, вы уже во всеоружии. Пожалуйста, ставьте сюда, на стол…
— Мы провели предварительный анализ, господин следователь, — сказала женщина — полноватая, с копной рыжих волос и добродушным лицом, усеянным веснушками. С помощью мужчины она осторожно поставила на стол внушительных размеров пластиковый ящик. — Здесь был применен ни-ту-май, довольно сильное снотворное. Но это так чревато, жестоко. — Женщина покачала головой. — Мы уже нейтрализовали его действие.
— Необходимы понятые. Желающие есть? — обратился следователь к присутствующим. Двое патрульных шагнули вперед. — Отлично. Смотрите внимательно.
Женщина надела прозрачные перчатки и извлекла из ящика крошечного черного жеребенка. Его худенькое тельце дрожало, как лист на ветру. Женщина ласково, одним пальцем погладила ему спинку. Малыш перебирал на месте ножками и дико косил глазами, пугаясь столпившихся вокруг него невероятно огромных существ.
Столешницу по краю огородили книгами о животных, взятыми с полки, и поставили на стол еще одного перепуганного жеребенка. Третий, самый слабый и маленький, лежал на боку — он не мог стоять. Женщина ловкими движениями начала что-то делать с его вздрагивающим телом, и, приглядевшись, Йюл понял, что она разматывает почти невидимые, похожие на паутину, нити, стягивающие жеребенку его тонкие ножки и мордочку…
Закончив, ветеринар осторожно поставила освобожденного малыша на ноги. Он вскинул голову, звонким голоском, похожим на тихое журчание воды, заржал, и, взбрыкнув передними ножками, легко и уверенно поскакал по столу. Все увидели, что жеребенок другой, не такой приземистый, как малышки-пони, — с благородными линиями красиво вылепленного тела, с гордым поворотом крошечной головы и неправдоподобно тонкими изящными ногами…
Женщина взяла его под брюшко и небольшим прибором, напоминающим карандаш, стала быстро водить по шкуре, удаляя черную краску с его боков, головы, крупа. Скоро жеребенок превратился в василькового цвета конька с яркой синей гривой…
— Лон-зани, гордость и символ Алсме-Пи! — торжественно провозгласила женщина-ветеринар. — По нашим предположениям, данной особи четыре года. — И, не удержавшись, она всплеснула руками от восторга.
Следователь продемонстрировал понятым марку, найденную им в коллекции Гепа — на ней был изображен миниатюрный голубой конь, стоящий на ладони человека.
— Лон-зани значит «Смотри на меня во все глаза», — сказал следователь. — Забава королей Алсме-Пи…
Геп, про которого практически забыли, протиснулся к столу, наклонился и подставил коньку вытянутый указательный палец.
— Алле! — тихонько сказал он, и лон-зани легко перепрыгнул через его палец. — Алле! — снова сказал Геп, с любовью глядя на конька. Тот снова прыгнул. — Алле! Алле…
Все сгрудились вокруг стола, глядя на дрессированное чудо.
— Вынужден прервать столь занимательное представление, — выждав минуту, произнес следователь. — Господин Геп Рон Сагриш, вы обвиняетесь в контрабанде чрезвычайно редкого и дорогого живого существа, называемого на языке алсме «лон-зани» и являющегося национальным достоянием планеты, а также в жестоком обращении с данным животным, могущим повлечь его гибель. По соглашению, существующему между Ноном и дружественной нам Алсме-Пи, — следователь не смотрел на Гепа, ветеринары тоже потупились, — подобное преступление карается смертной казнью. По законам военного времени приговор будет приведен в исполнение немедленно. Но напоминаю, законы Нона гуманны, и, несмотря на чрезвычайное положение, вы получите просто смертельную инъекцию…
— Большое спасибо, — сказал Геп.
Леон согнулся на своем стуле и глухо зарыдал, закрыв лицо руками. Джиб растерянно склонился к нему.
Геп улыбался уголками губ и, с грустью прощаясь с мечтой, восхищенно смотрел на скачущего по поверхности стола веселого голубого конька размером не больше женской ладони…
— Но вы не можете так поступить с подданным своей планеты! — вдруг поднял голову Леон. — Мне кажется, что закон в этом случае менее строг…
— Господин Сагриш — подданный Нона? — изумился следователь. Вряд ли любая другая новость могла сильнее удивить его, патрульных да и самого Гепа. — Немедленно объяснитесь.
— Я выразился фигурально, господин следователь. Мой сын без пяти минут гражданин Нона. Месяц назад мы покинули Титуан. Возможно, вы представляете себе, каково перевозить животных с планеты на планету. Этого и врагу не пожелаешь. Больше семидесяти дней мы оформляли справки, добывали разрешения у ветслужб, прошли массу тестов и контролей, а когда наконец очутились в космопорте, оказалось, что температурный режим боксов для транспортировки животных не соответствует санитарным нормам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49