– Статус обязывает, – буркнул я. – Скажите лучше, Хо, вы слышали что-либо о Ди Гоюне?
– Слышал, конечно. Он глава школы «Небесного предела». Некогда обучался у нашего наставника.
– Что скажете о нем?
– Он большой мастер.
– А еще?
– А разве нужна другая характеристика?
– Не помешала бы. Что вы скажете о его школе «Небесного предела»?
– О школе или об учении?
– И о том, и о другом.
– Его учение отражает его понимание. А школа... Когда человек достиг мастерства, он может позволить себе играть в игры.
– В его игры вовлечены миллионы людей и огромные капиталы.
– Если Гоюн сумел привлечь их, то это лишь доказывает, что Гоюн большой мастер.
– Если он большой мастер, то зачем ему взваливать на себя такую ношу?
– Но ведь вы, господин Юсупов, насколько я понимаю, тоже управляете немалым капиталом и на вас работают тысячи людей.
– Мне это досталось по наследству, после гибели старшего брата. Может, вы мне и не поверите, но иногда я не понимаю, зачем тащу эту обузу. Для безбедной жизни лично мне достаточно нескольких тысяч рублей в месяц. Оборачивать для этого миллиарды вовсе не обязательно.
– Так бросьте предпринимательство, господин Юсупов.
– Может быть, и бросил бы. Но на предприятиях, принадлежащих Юсуповым, работают тысячи людей. Я отвечаю за них. Если я передам семейные дела в руки недобросовестных людей, то предам своих работников. Кроме того, я отвечаю перед семьей за ее имущество.
– Вы странный человек, господин Юсупов.
– Почему вы так считаете?
– Вы обладаете всем, о чем мечтает большинство людей, и тяготитесь этим.
– Может быть, я и странный. А может, просто хорошо знаю, с чем имею дело. Как бы то ни было, создавать подобную империю самостоятельно мне не пришло бы в голову.
– Но я только недавно видел сообщение о том, что вы купили новое предприятие.
– Это другое дело. Система, которая не развивается, – гибнет. Раз уж начал игру, будь любезен соблюдать ее правила. Но, ей-богу, когда я покидал дом досточтимого Ма, у меня были совсем иные планы.
– А чего вы хотели?
– Того, что, увы, не сбылось. А вот зачем Гоюн добровольно взвалил на себя огромную ответственность, если он мастер?
– Он из бедной семьи. Возможно, богатство и влияние тешат его самолюбие.
– Тогда я начинаю сомневаться, что он мастер.
Хо на минуту задумался.
– Нет, Гоюн мастер, – произнес он наконец. Автомобиль мягко притормозил у ресторана.
– Опять пикет, – фыркнул я, разглядывая молодых людей неряшливого вида с плакатами на тротуаре.
– Чего они хотят? – спросил Хо.
– Чтобы у всех всего было поровну, – ответил я. – Чтобы все одинаково жили.
– Но это же невозможно! – искренне удивился Хо.
– Я тоже так думаю, – усмехнулся я.
– Может, заедем с черного хода, ваша светлость? – спросил водитель.
– С какой стати князь Юсупов будет входить в собственный ресторан с черного хода? – отмахнулся я.
– Как скажете, ваша светлость.
Я сам открыл дверцу и вышел на тротуар. За мной последовал Хо.
– Смотрите, это же сам Юсупов! – пикетчики обступили нас. – Эй, князь, вы не находите аморальным, что обед в вашем ресторане стоит больше, чем месячная стипендия петербургского студента?
Я даже не смог разобрать, кто задал мне вопрос, юноша или девушка. Все они выглядели на одно лицо: молодые, длинноволосые, крикливые, в неопрятной джинсовой одежде. Сплошной унисекс и в тряпках, и в манерах. Никто из них не выдерживал моего прямого взгляда, но стоило мне отвернуться от какой-нибудь группы, в ней сразу поднимался безумный гвалт.
– Не нахожу, – холодно ответил я. – Высокое качество должно быть оплачено соответствующим образом.
– Князь, это социальная несправедливость – предлагать товар, недоступный большинству людей! – выкрикнул другой пикетчик. – Вы думали о простых людях, когда открывали этот ресторан?
– Думал. В этом ресторане работает много простых людей: официанты, повара, посудомойки, швейцары. Если я снижу класс заведения, многие из них потеряют работу, а остальным урежут зарплату. Вы этого хотите?
– С вашими капиталами вы могли бы обеспечить им достойные доходы.
– Милостивые государи, каждый работоспособный человек должен обеспечивать себя сам. Я создаю лишь рабочие места. Я действительно даю деньги на благотворительность: финансирую несколько вузов и школ и выплачиваю персональные стипендии наиболее одаренным студентам. Но, на мой взгляд, вы не относитесь к тем, кто нуждается во вспомоществовании. Если вам требуются средства, обратитесь в кадровое агентство моей корпорации. Я уверен, что вам подберут работу в соответствии с вашей квалификацией.
– Вы готовы платить нам столько, чтобы мы каждый день могли обедать в «Максиме», как вы?
– Я не обедаю в «Максиме» каждый день. Кроме того, ни один предприниматель не в состоянии платить своим сотрудникам больше тех сумм, которые те зарабатывают своим трудом. Впрочем, если ваши способности высоки, я уверен, что вы заработаете достаточно.
– А может, стоит поделиться награбленным, князь?
– Если вы имеете основания утверждать, что я повинен в хищениях и грабежах, вы можете подать на меня в суд. Если у вас таких оснований нет, прошу вас быть аккуратнее в выражениях, чтобы вас не привлекли к ответственности за клевету.
– Капитализм – это система ограбления бедных богатыми, не так ли, князь?
– Приношу извинения, но я не готов вести сейчас общественно-политические дискуссии. Милостивые государи и государыни, позвольте нам пройти в ресторан.
Я двинулся ко входу, и собравшиеся расступились.
– А вы подонок, князь! – крикнул кто-то.
Я не обратил внимания. Подобные эпизоды случались неоднократно, хотя еще ни разу пикетчики не были настроены столь агрессивно.
Внезапно возникшее чувство опасности заставило меня пригнуться, и тут же мимо моей головы со свистом пролетела полупустая пивная бутылка.
– Бей! – взвизгнул кто-то сбоку.
Я повернулся к надвигающемуся на меня противнику, но Хо опередил меня, свалив нападающего мощным ударом. Я почувствовал, что сзади ко мне кто-то приближается, и встретил его боковым ударом ноги. Что-то мелькнуло слева от меня, и я не глядя ударил туда локтем. Остальные пикетчики, испугавшись такого отпора, побросали плакаты и бросились врассыпную.
Я огляделся. Один из оставшихся лежать на мостовой был весьма здоровым парнем. И откуда такой только взялся среди этих хлюпиков-социалистов? А вот тот, которого я достал локтем, похоже, был совсем молодой парнишка. Тонкие, почти женские черты лица... Женские? Я нагнулся и снял с него бейсболку.
Да, это была девушка. Весьма симпатичная стройная блондинка с короткой стрижкой. Я даже залюбовался ею.
– Ваша светлость, с вами все в порядке? – подскочил ко мне растерянный водитель.
– Разумеется, – я не отрывал взгляда от девушки.
– Вам надо уходить, – подлетел ко мне начальник службы безопасности ресторана, – а то сейчас журналисты набегут. Я уже вызвал полицию.
– Хорошо. И позвоните Морозову. Пусть уладит дело без скандала.
– Слушаюсь.
– И еще «скорую» этим трем дуракам.
– Вы хотели сказать четырем?
– Я сказал то, что я сказал. Неужели вы думаете, что я оставлю ее дожидаться врача на тротуаре? – Я поднял девушку на руки. Она показалась мне легкой как пушинка. – Я сам окажу ей первую помощь.
– Разумеется, ваша светлость, – безопасник отвел глаза.
– Мне отвезти вас домой? – спросил водитель.
– С какой стати? Я приехал сюда обедать, и я пообедаю. Приедет полиция – проведешь старшего в мой кабинет. Газетчиков не пускай, заявление для них сделает Морозов.
Я вошел в ресторан. По дороге меня нагнал Хо.
– Могу я вам чем-нибудь помочь, господин Юсупов? – спросил он по-китайски.
– Ты уже помог. Спасибо тебе.
– Не за что. Вы дрались великолепно.
– Ты тоже ничего. Кстати, давай перейдем на ты. А еще ты хороший актер. Я оценил это, когда мы ехали в машине. Пожалуй, я вложу в тебя деньги. Зарегистрируешь фирму для съемок фильма. Твой взнос в уставный фонд – твой сценарий. Потом я выкуплю у тебя долю в семьдесят пять процентов за три миллиона рублей.
– Но вы же говорили, что не вкладываете деньги семьи в кино!
– И не вложу. Я говорю о моих личных деньгах. Если денег будет не хватать, получишь заем под коммерческий процент от одного из моих банков под мое личное поручительство. Но главный бухгалтер в твоем предприятии, уж извини, будет моим человеком.
– О, благодарю вас! Я и мечтать о таком не мог.
– Не за что благодарить. Я просто вкладываю деньги в коммерческое предприятие и надеюсь вернуть их с прибылью.
Мы вошли в вип-кабинет, и я положил девушку на диван у стены. Вокруг суетились официанты и метрдотель.
– Хо, голубчик, – обратился я к своему спутнику по-русски, – закажи себе обед. Скажешь, что мне как обычно. Они знают, что приготовить. И пусть выйдут все лишние.
Поняв намек, метрдотель движением руки отослал всех официантов, а сам вместе с Хо отошел в дальний угол и принялся вполголоса рассказывать ему о достоинствах фирменных блюд. Я тем временем занялся девушкой. Похоже, мой удар пришелся ей в подбородок и не нанес ощутимых повреждений. Я быстро нашел нужную точку на ее голове и принялся массировать. Вскоре на щеках девушки появился румянец, она глубоко вздохнула и открыла глаза.
– Как вы себя чувствуете? – спросил я.
– Голова кружится, – выдавила она через несколько секунд. – Где я?
– В вип-кабинете, в ресторане «Максим».
– Ничего себе, – девушка приподнялась на локтях и осмотрела обстановку. Ее взгляд остановился на массивных канделябрах.
– Как вы себя чувствуете? – спросил я.
– Да ничего, вроде. Голова только немного гудит, – голосок у девушки был очень нежный, журчащий. Но теперь, окончательно придя в себя, она старалась сделать его как можно более грубым. – А как я здесь оказалась?
– Вы попали под раздачу, дорогая. Простите, но ваши спутники вели себя несколько неадекватно, и вам немного досталось за их грехи.
– Ну, это-то я помню. А дальше что?
– А потом я решил перенести вас в помещение и оказать вам первую помощь.
– Ясно. А ребят, что, полиция замела?
– Большинство разбежалось. Ну, а которых арестуют, те, я думаю, легко отделаются. Обещаю не возбуждать против них дело.
– Здорово! Так что, и я могу идти?
– Как вам будет угодно, сударыня. Впрочем, если желаете, можете отобедать с нами. Я слегка в долгу перед вами и хотел бы искупить свою вину.
Девушка снова обвела взглядом роскошный интерьер кабинета.
– Обед в «Максиме» с Юсуповым?!
– Ну, пока еще этот ресторан, слава богу, «Максим», а я князь Александр Юсупов.
– Круто. И мне ничего за это не надо будет делать? И платить не надо?
– Не надо, – улыбнулся я.
– Круто. Так я пообедаю.
Я подал ей руку. Она встала с кушетки и подошла к столу. Я пододвинул стул, и она села, явно испытывая неловкость среди окружавшего ее великолепия.
– Что будете заказывать? – осведомился я.
– Не знаю, – девушка рассеянно открыла положенное перед ней меню в толстом кожаном переплете.
– Рекомендую фирменное блюдо из осетрины вот с этим грузинским белым вином, – подсказал я, понимая, что девушка неизбежно запутается среди мудреных названий блюд.
– Да, конечно, с удовольствием, – ухватилась она за спасительную соломинку.
Жестом руки я отослал метрдотеля и занял свое место за столом рядом с Хо. В кабинет вошли два официанта, разлили по бокалам вина и выставили перед нами холодные закуски.
– Я вам уже представился, – проговорил я. – Мой спутник – Иван Хо, начинающий актер из Китая.
– А я думала, он ваш телохранитель.
– У меня нет телохранителей, – ответил я.
– Странно, с вашими-то деньжищами.
– Россия – спокойная страна. Слава богу, не Америка. Последнее заказное убийство на почве коммерции здесь случилось четверть века назад, а инцидентов вроде того, что произошел сегодня, я и вовсе припомнить не берусь.
– Извините, – смутилась девушка. – Честно говоря, это было какое-то помешательство.
– Допускаю. Однако, как вас зовут, позвольте узнать.
– Юля.
– Вы работаете или учитесь?
– Я... Э-э-э. Работаю на ткацкой фабрике. И учусь на вечернем на технолога.
– Что ж, достойное занятие. Работаете и учитесь. Кроме того, вы так молоды и привлекательны. Ухажеры, развлечения... Мне кажется, вы должны быть заняты. Что же заставило вас потратить драгоценное время и выйти в пикет к моему ресторану, да еще броситься на меня с кулаками?
– Мы боремся за социальную справедливость, – почему-то потупилась Юля.
– Простите, вы – это кто?
– Молодежная организация «За справедливую жизнь».
– А я, с вашей точки зрения, нарушаю социальную справедливость?
– Э-э-э... Ну, в общем, да.
– Каким же образом, позвольте узнать?
– Вы пользуетесь благами, недоступными простым людям.
– Жилье большей площадью, машина более высокого класса, отдых в лучших отелях? Так ли это много? Зато те, кого вы называете простыми людьми, отвечают только за себя, максимум – за свою семью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44