Даша нахмурилась.
– И что нам делать?
– Ничего. Пусть Светка им занимается: это ее клиент.
– Любовь моя, сейчас в лоб дам. Что за постановка вопроса?
Глеб с усмешкой посмотрел в зеркальце.
– Расслабься, Лосева-Грин. Разумеется, тебя от него изолируем. А в остальном… Когда Светка возьмет этого типа, а я ей помогу, суд не признает его невменяемым. Хотя мозги у него набекрень, не ходи к гадалке.
Даша пристально посмотрела на мужа.
– Ты намерен его изучать?
Глеб кивнул.
– Во-первых, этот Куроедов дымится черным дымом. Почему? Во-вторых, его опекает майор ФСБ, с которым сегодня в пять у меня встреча на Лубянке. И в-третьих, проклятая моя интуиция. Достаточно причин?
Даша вздохнула.
– Выжидать будем?
– Ну прямо. – Глеб притормозил, пропуская машину «Скорой помощи». – Соберем сегодня команду. Часиков в восемь. Начнем расхлебывать эту кашу.
Даша похлопала его по плечу.
– Давно бы так.
– После уроков отвезу тебя домой, ты позвонишь в японское посольство и пригласишь братьев Абэ к восьми.
– А ты?
– Мне на Лубянку. Забыла? Стаса и Светку беру на себя. Попрошу, чтоб они заехали за Ильей… Что ты оглядываешься?
Даша смотрела в заднее окно.
– Куроцапов вроде сгинул.
– Как же, надейся! – фыркнул Глеб. – Поклонник твой отличается редким постоянством. Что подтверждает, кстати, его невменяемость.
Даша показала кулак.
– А вот за это в рог.

2
В «Мерседесе» было накурено. Сидящий за рулем начальник охраны страдальчески морщил лоб.
– Владимир Сергеевич, окно бы открыл. Дышать, блин, нечем.
Сидящий рядом Куроедов хмуро на него покосился, однако стекло опустил и выбросил окурок.
– Упустил их, разиня, – упрекнул он. – Хватку ментовскую теряешь на вольных харчах.
Оттопыренные уши полковника в отставке порозовели.
– При чем здесь харчи? Мне, что ли, бетономешалку надо было подрезать?
– Вполне мог бы: пространство было.
– На хер? Чтоб ДТП устроить? Володь, мы ж к ее школе едем, не заблудимся. Не понимаю только, чего ты достигнешь таким нахрапом.
Сдобные щеки Куроедова затряслись.
– А тебе понимать не надо – знай баранку крути! За что я тебе плачу?!
В погоне за ускользнувшим «жигуленком» начальник охраны проскочил на желтый цвет.
– Ты платишь мне не за это, – процедил он сквозь зубы. – Гоняться за твоими телками я не нанимался. У меня и без того геморроев хватает.
Глаза Куроедова начали краснеть, он стал погружаться в сумрак, и рука его, удлиняясь, вздрагивала, как рептилия. Такие же, примерно, изменения произошли и с водителем. Несколько мгновений, мчась в потоке транспорта, они буравили друг друга багровыми зенками.
– Нарываешься? – прошипел Куроедов.
– Ага, – осклабился начальник охраны. – Уволишь или как?
Затем они отвели взгляды и примолкли. Темная дымка вокруг их тел стала исчезать. Куроедов буркнул:
– Как там с бульоном?
– Рвут из рук, – сообщил присмиревший Гаврилыч. – Пора увеличить объем продаж.
– Нет проблем. Сегодня родственники постараются.
До школы они доехали, как дружки закадычные. Из окна «Мерседеса» виден был припаркованный «жигуленок». В окружении учеников Глеб и Даша входили в здание школы. Гаврилыч кивнул в их направлении.
– Упорхнула твоя краля. Как собираешься действовать?
Куроедов приоткрыл дверцу.
– Прорвусь к ней. Вызову с урока.
– Я бы не советовал.
– Опять за свое?
– Дело не во мне. – Начальник охраны указал на золотистый «Опель», из которого вылезал майор Луганский. – Вон со своим Юриком базарь.
Куроедов смачно выругался.
– Этот Юрик дождется! – пообещал он, выходя.
Майор Луганский в модном демисезонном пальто, при галстуке и с неизменно идеальной прической выглядел сошедшим с витрины. Лицо его, однако, было хмурым. Приблизившись к «Мерседесу», он резко проговорил:
– Что это значит, Володь?!
Куроедов откинул со лба волосы.
– Юрий Васильевич, вы о чем?
Луганский подошел к нему вплотную.
– В пять часов я возьму ее мужика за горло. Ты портишь мне игру. Причем в присутствии толпы свидетелей. Вали отсюда живо.
Куроедов опешил.
– Ты специально меня караулил?
Луганский разгладил усики.
– Можешь считать нашу встречу случайной. Главное – рви отсюда когти. Пока мы не поссорились.
Куроедов опешил еще более.
– Юрик, чего ты добиваешься?
– Чтобы ты прикрыл свою активность фиговым листком. Не мешай разобраться с ее мужем и с твоими проблемами на Петровке.
– А потом?
Луганский огляделся.
– Потом – по обстановке.
Растерянность Куроедова будто корова языком слизнула Толстяк с ухмылкой тряхнул длинными волосами.
– Ну да, я отвалю, а ты за ней поохотишься. Отличная тактика, только я не идиот.
– Именно идиот!
– Юрик, я не позволю тебе подбивать к ней клинья.
Луганский постучал себя по лбу.
– Володь, тебе пора к терапевту. Я уеду следом за тобой.
Куроедов показал ему средний палец.
– Вот вам, Юрий Васильевич! Езжай ты первый, а я за тобой.
Луганский сплюнул в досаде.
– О'кей. Но так, чтобы я видел тебя в зеркале.
Куроедов прижал руку к груди.
– Когда я вас обманывал, товарищ майор?
– Только попытайся – бульон не спасет! – Луганский зашагал к золотистому «Опелю».
Куроедов крикнул ему в спину:
– Я подрулю на Лубянку к пяти!
Луганский резко обернулся.
– Не вздумай! Нечего там светиться!
Куроедов осклабился до ушей.
– Дело ведь не в бульоне, Юрий Васильевич. Нас связывают более прочные отношения, не так ли?
Луганский с хмурым видом сел в «Опель» и медленно стал отъезжать. Куроедов также влез в машину.
– Давай за ним! – скомандовал он угрюмо.
Включив зажигание, Гаврилыч уточнил:
– И далеко за ним?
– До первого поворота.
– А после? – Поскольку хозяин не ответил, начальник охраны зашел с другой стороны: – Володь, ей-богу, он борзеет, гвоздь мне в печень!
Куроедов опять не отозвался. Вперив взор в пространство, он покусывал нижнюю губу.

3
Поглядывая на часы, Глеб проводил занятия в 8-м «В». Учительница биологии, классный руководитель этих акселератов, просила его закончить урок минут на десять раньше для проведения, как выразилась она, воспитательного мероприятия. Глеб, разумеется, согласился и уже запланировал, как использовать эти нечаянные десять минут. Время уже подходило. Чтобы скоротать его остаток, Глеб вызвал Галю Синицыну – угловатую худую девочку, стабильно отвечающую на четверку.
– Пожалуйста, Галя, – проговорил он по-французски, – напомни нам тринадцать глаголов, образующих пассэ композе с глаголом «этр».
– Алле, антрэ, венир… – бойко отчеканила девочка и запнулась. – Можно сначала? – спросила она по-русски.
– Хоть с конца, – по-французски ответил Глеб. – Смелей.
Девочка затараторила:
– Алле, антрэ, сортир, партир, арривэ, венир… – Вновь запнувшись, она захлопала ресничками.
– Пока только шесть, – заметил Глеб. – Осталось больше половины.
Готовая заплакать девочка пролепетала:
– Венир…
Тут в класс заглянула учительница биологии. Глеб вздохнул с облегчением.
– Садись, Галя, – сказал он по-русски. – Ставлю тебе «пять».
Класс загудел. Синицына не поверила ушам.
– Как это «пять»?
– В кредит, – пояснил Глеб. – К следующему уроку выучишь тринадцать глаголов, чтоб от зубов отскакивало, и погасишь задолженность.
Ошарашенная девочка подала дневник, Глеб поставил «отлично» и расписался. Сосед Синицыной по парте полюбопытствовал:
– А если не выучит?
Глеб развел руками.
– Закрою кредитную линию. Кстати, это всех касается. Любому из вас могу заранее поставить пятерку, если вернете с процентами.
Поднялся радостный галдеж. Лишь сосед Синицыной практично уточнил:
– На шестерку, что ли, потом отвечать?
– Желательно, – кивнул Глеб. – Хоть сойдет и на пятерку с плюсом.
Учительница биологии вошла. Это была солидная дама в брюках. За полгода совместной работы Глеб даже имя ее узнать не удосужился. Класс встал в знак приветствия, продолжая при этом галдеть. Биологичка раздраженно прокомментировала:
– Популистские методы в действии.
Глеб вздохнул.
– Только тем и держусь.
Выходя из кабинета, он услыхал голосок Синицыной:
– Глеб Михайлович, я выучу!
Вслед за тем раздался громоподобный рык классной дамы:
– Ну-ка, тихо! Совсем разболтались!
Глеб сбежал по лестнице к спортзалу. До звонка оставалось восемь минут. Приоткрыв дверь зала, Глеб заглянул. Он хотел вызвать Стаса на пару слов, но не тут-то было.
Стас напряженно работал. И не с кем-нибудь, а с 10-м «Б», который в данный момент учился не чему-нибудь, а лазанью по канату. И перед канатом с унылым видом стоял не кто-нибудь, а Леня Рюмин. Эт-то надо было видеть!
Держась за канат, как за поручень в трамвае, Леня преданно смотрел в глаза учителю физкультуры.
– Станислав Андреевич, может, не надо? Я не застраховался.
Рыжие кудри Стаса топорщились, веснушки покраснели.
– Я тебе дам «не надо». Ну-ка, лезь.
Класс, одетый в спортивную форму, сидел на скамьях вдоль стены и наблюдал за этим шоу. Леня Рюмин в трусах и майке выглядел нескладным интеллигентным подростком. Но это был Леня Рюмин.
– Станислав Андреевич! – воскликнул он, указав на заглянувшего Глеба. – Смотрите, кто к нам пришел!
Стас обернулся.
– Ты ко мне?
Глеб кивнул.
– На минутку буквально.
Стас шагнул в его сторону, однако номер не прошел.
– Что значит «на минутку»?! – возопил Леня. – Заходите, Глеб Михайлович! Покажите нам, как лазать по канату!
Глеб фыркнул.
– Ага, щас!
Но к делу подключилась уже Гуля Шарипова. В спортивных шортах и майке она смотрелась очаровательной стройной девушкой и, очевидно, хорошо это сознавала. Вскочив на скамейку, она замахала рукой.
– Лезьте, Глеб Михайлович! Мы за вами!
Леня подхватил:
– Дайте нам мастер-класс! – И, обернувшись к сидящим на скамьях ребятам, скомандовал: – Попросим маэстро! На счет «три»! Раз, два…
И чертов 10-й «Б» под Ленькино и Гулькино дирижирование принялся скандировать: «Глеб Ми-хай-лыч! Глеб Ми-ха-лыч!» Стас внезапно подмигнул Глебу.
– Может, правда покажешь? Как бы образец.
Глеб разозлился.
– Дурень старый, и ты туда же! – Он вошел и сказал: – Никуда я не полезу. Просто мы со Станиславом Андреевичем минутку поговорим, а вы тихо посидите. Ладно?
Держась за канат, Леня покачал головой.
– Не прокатит.
– Нельзя прерывать учебный процесс, – поддержала Гуля. – Одно дело – минута занятий…
– …другое дело – частные разговоры, – закончил Леня.
Глеб и Стас переглянулись.
– Давай лезь! – усмехнулся Стас.
– Сдурел? – нахмурил брови Глеб.
– Может, слабо?
– Стас, прекрати.
Тут Леню озарила новая идея.
– Глеб Михайлович, Станислав Андреевич, а вы поборитесь! Интересно, кто кого? Станислав Андреевич такой здоровенный – сплошные мышцы. А Глеб Михайлович, должно быть, верткий. Поборитесь.
Под гогот класса Гуля подхватила:
– А мы будем судьями!
Глеб бросил на Стаса сердитый взгляд: мол, доигрался?! Стас посмотрел на часы, потом – на Леню Рюмина. Леня с надеждой взглянул на Глеба. Глеб вздохнул.
– Ладно. Бороться не будем, но я покажу вам фокус. Йоговский. Вот я стою здесь, – Глеб притопнул, – направляю волю к центру Земли, и Станислав Андреевич не сможет ни оторвать меня от пола, ни сдвинуть с места. Прошу, коллега!
Ребята с интересом замерли.
Стас подошел, с усмешкой обхватил Глеба могучими руками и дернул вверх. Потом еще раз посильнее, потом еще. Послышался смех. Стас напрягался изо всех сил: мышцы его вздулись, лицо побагровело. Глеб, заложив руки за голову, стоял и мстительно улыбался. Стас отступил, отдуваясь. Класс восхищенно загудел.
– Тоже мне фокус! – отмахнулся Леня Рюмин. Точно одинокий полководец, он стоял у каната. – Любой так сможет! Вон Быков, к примеру, сейчас сюда встанет, а я сделаю вид, что не могу оторвать его от пола.
Пунцовый Стас буркнул:
– Не трепись. Все по-честному.
Однако восхищенный гул смолк. Ребята выжидательно смотрели на учителя французского.
– Кто сомневается, – произнес Глеб, – тому предлагаю фокус прямо противоположный. Я направляю волю против земного тяготения, и любой из вас сможет поднять меня одной левой. Хоть тот же Гена Быков. Никто ведь не думает, будто он великий силач? – Глеб выдержал паузу. – Давай, Ген, попробуй.
Невысокий худой десятиклассник с недоверчивой улыбкой подошел к учителю, присел и обхватил его за ноги.
– Погоди, – сказал Глеб. – Берись одной рукой.
Гена Быков послушно взял учителя за щиколотку.
– Ну и в чем прикол? – Продолжая улыбаться, подросток лениво напряг руку.
Точно воздушный шарик, Глеб взлетел вверх и повис в полутора метрах от пола, удерживаемый рукой ученика. В наступившей гробовой тишине оглушительно прозвенел звонок. Пальцы Гены Быкова сами собой разжались, и Глеб мягко «спрыгнул» на пол.
– Главное, – сказал он Лене Рюмину, – направляй волю против тяготения.
Поскольку класс на звонок не прореагировал, учитель физкультуры громко хлопнул в ладоши.
– Освобождайте зал! Лазанье по канату переносим на следующий урок!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45