!
– Других причин не вижу. Итак, возвращается он сюда, создает охранное агентство, и не проходит и года, как это агентство становится мощной боевой единицей, а наш Штирлиц – одной из самых влиятельных фигур в городе. И при чем тут может быть Африка?
– Колдовство? Вуду?
– Ну вы, Игорь, прямо Пуаро! Вот вам и ничего… Чего, да еще как чего! Будучи в Африке, он всерьез занялся Буду и, очевидно, таким образом узнал, что одна половина книги тысячи времен хранится в нашей городской библиотеке. Обладание этой книгой может дать колоссальную власть – так что игра стоит свеч. Он и начал свою игру. Если он психотехнолог высокого уровня, так ему без книг всяких раз плюнуть сколотить контору и выйти в первые лица города, что он и сделал. Но ему, надо полагать, хочется большего!!! И вот тут без книги уже не обойтись. Но для профанов она пустое место, а продвинутых бьет не хуже электрошокера, попробуй только сунься. Тогда он попытался привлечь меня, заодно и убедился, что на верном пути. Затем через меня вышел на Белкина, и принялись они колесить вокруг да около… Что дальше, Игорь?
– Дальше, – в тон ему попал Игорь, – дальше, в ту ночь, когда я заступил на дежурство, они совершили попытку овладеть книгой, и неудачно. Настолько неудачно, что кому-то просто-напросто скосило голову. Я, как свидетель, понятно, стал неугоден, даже опасен, и меня решили убрать, с помощью Сереги. Предварительно отследили мои связи – и пожалуйте бриться.
– Но ничего не вышло, – сказал Лев Евгеньевич. – Почему?
Игорь кивком указал на Палыча.
– Вот он, наш ангел-хранитель. Кореньков не стал ломаться, и слова эти воспринял со спокойным достоинством.
– Что ж… – сказал он. – Но это не моя заслуга, а мой крест, если громко говорить. Вы думаете, я мог себе представить, что мы с Игорем наткнемся на Федора Матвеевича? Да ни в жизни. А Игорь так и вовсе подумал, что у меня малость крышу подвинуло… Но вот поди ж ты – значит, мы по верному пути идем. Да не просто идем, а ведут нас, ведут!! Значит, это кому-то надо?!! Значит, так тому и быть!..
ГЛАВА 12
…Кому-то надо, кому-то нужно это все.
Глаза страха. Они не велики, врет поговорка. Две дымчато-красные точки во мгле. Они не мигают, не изменяются. Смотрят.
От виски Смолянинов одурел, именно одурел, а не опьянел. Сидел, таращился в стену. Понимал, что пить нельзя больше, и не пил. Но два недвижных глаза смотрели на него. Он знал.
Он тяжело поднял руки, растер ладонями лицо. Глубоко выдохнул. Надо было приходить в себя.
В изящной бутылке зеленого стекла на столике был нарзан. Смолянинов облизнул пересохшие губы, плеснул в хрустальный стакан минералки, посмотрел, как она холодно кипит. Потом залпом проглотил воду, утробно икнул, поморщился.
Резко встав, он прошел по комнате. .Ну вот, порядок. И хватит виски.
Он позвонил на мобильный своему заму.
– Богачев? Ты далеко? Угу. Подъедь ко мне. Тот прибыл через восемь минут.
– Проходи, – буркнул Смолянинов, – садись. Воды?.. Или, может быть, выпить хочешь?
Богачев, садясь, слегка приподнял бровь: что-то за шефом прежде таких любезностей не замечалось.
– Нет, спасибо, – чуть помедлив, отказался он.
– Нет так нет, – закончил предисловие Смолянинов. – Тогда к делу.
Он покосился на бутылку и еще плеснул себе нарзану.
– Доложи по сегодняшнему дню, – коротко приказал он. – По порядку.
И выпил воду.
Скучным будничным голосом Богачев стал докладывать. Рассказал – в безупречной форме – о том, как дал задание киллерам и как на всякий случай решил проехать следом. Машина душегубов неслась как угорелая. Он приотстал, однако не терял их из виду. И он все видел: как “восьмерку” занесло, кинуло вбок и она вылетела на рельсы, прямо под поезд.
Какое-то время после этого рассказа молчали. Потом Смолянинов, не глядя на зама, проговорил:
– Твои выводы?
Богачев сделал паузу, как бы деликатно недоумевая: какие выводы можно требовать от человека, обладающего лишь спинным мозгом?.. Но эта пауза была крохотная. А потом он сказал:
– Мое мнение изменилось. Я подозреваю противодействие. И очень сильное противодействие…
– Ладно, – прервал с раздражением босс. – Что конкретно? Что предлагаешь?
– Я предлагаю усилить натиск, – монотонно произнес Богачев.
Раздражение полыхнуло в Смолянинове, но он сумел подавить вспышку.
– Легко сказать, – сквозь зубы скрипнул он.
Богачев молчал.
Смолянинов подвигал челюстью.
– Легко сказать… – повторил он. – И кто противодействует?
– Я думаю, дело в этом… в Коренькове, – ответил Богачев, слегка пошевелившись в кресле. – Да и психолог Огарков тоже. Он может понимать, что происходит… А что, совсем не удается выйти в коридор?
Шеф “Гекаты” долго молчал, прежде чем сказать что-либо. Наконец сказал:
– Почти. То есть.., – он зло дернул ртом, – реально ничего.
– М-да, – спокойно заметил Богачев. – Плохо дело. Смолянинов выругался, встал.
– Плохо! – Пнул ногой журнальный столик, и тот, дребезжа, откатился к камину. – Я и сам вижу, что плохо. Ты вот мне скажи, как надо, чтоб было хорошо… А?
Подчиненный едва заметно скосил угол рта вниз.
– Что я могу сказать?.. Конечно, они должны заметить, что их что-то бережет, отводит от них угрозу. Заметят. Если они только не совсем дураки. А они не.дураки. Тем более, если им удастся выйти на Огаркова. Я, кстати, уже после того… ну, после моста, заехал в институт, встретил его там.
– Ну и?..
– Спокоен, сосредоточен. Как обычно. Вид совершенно естественный. Правда, психолог есть психолог, его так просто не раскусишь.
– Ты проследил за ним?
– Обязательно. После работы он сел в машину, поехал к себе домой. Я его довел до подъезда, подождал. Минут двадцать прошло, он не вышел. Я развернулся и уехал.
– Не вышел!.. А может, только ты уехал, он и вышел. А?!
– Маловероятно. Да хоть бы и вышел… Да если даже предположить, что они нашли его, что теперь вместе, – что тут может быть? Да, они явно подозревают, что у них есть защита. Но грамотно пользоваться ею, а тем более в активную фазу переводить – это уж вряд ли. Конечно, они могут до этого дойти, научиться; особенно Кореньков – очень любопытный тип… Возможно, они даже нащупают коридор. Но время, время!.. Надо, чтоб им не хватило времени, – вот это и надо. Мы их должны опередить, а путь у нас только один – пробиваться к книге…
– У нас! Ну, легко сказать!.. Это не у нас, а у меня – у меня один путь! Не нам пробиваться, шкурой рисковать, а – мне! Так?!.
– Мы с вами в одной лодке. И из нее уже не выскочишь. Только плыть.
Смолянинов только рукой махнул на такую тираду.
– Ладно. Ничего другого все равно не придумаем. Грузно сел на скрипнувший под ним диван.
– Самое сволочное во всем этом… – неохотно проговорил он, – что жертвоприношение… ну, словом, показало такое, что лучше всего повеситься. Самый легкий выход.
– Ну, легкие пути нам заказаны. – Тут Богачев позволил себе улыбнуться.
– Ишь… остряк… Ладно, попробую…
ГЛАВА 13
– Да, – согласился Огарков. – Ведут. И приведут, должно быть; а иначе получается, что все было зря, не так ли?
– Так, – кивнул Палыч, – только я вижу, что это не зря. И впустую закончиться не должно.
– И не может, – добавил Игорь. – Не может.
– А раз так, то надо действовать, – замкнул круг Лев Евгеньевич. – Нам нужна вторая половина книги.
– Так вот и я о том же говорю… – начал было Кореньков, но Огарков перебил его, отрицательно замотав головой:
– Нет-нет, Александр Павлович, нет, не совсем так. Попасть в библиотеку обычным путем можно и не пытаться, бесполезно. Во-первых, чтоб попасть в тот зал, надо столько всяких допусков, подписей и всего прочего, что оторопь возьмет. А во-вторых, нас там только и ждут. Правда, не с распростертыми объятиями.
– Что верно, то верно. – Игорь усмехнулся и выразительно постучал пальцем по лежащему рядом с ним пистолету.
– Вот именно, – улыбнулся и Лев Евгеньевич. – Поэтому, я полагаю, нам остается следующее: задействовать уникальные способности нашего уважаемого Александра Павловича.
Палыч дважды нажал на скрипящую половицу: скрип-скрип.
– За “уважаемого” спасибо, а вот как вы намереваетесь задействовать способности? Огарков весело подмигнул:
– Будем использовать вас, Александр Павлович, наподобие миноискателя.
– Хорошенькая перспективка… – Палыч иронически задрал брови, Федор Матвеевич с Игорем рассмеялись, а Лев Евгеньевич довольно потер руки.
– Ну, вы уже, наверное, догадались, Александр Павлович…
– Примерно. – Палыч сел на лавку. – Поездить по окрестностям?
– Разумеется! – Огарков, наоборот, вскочил. Глаза его задорно блеснули. Он заходил по комнате, как на пружинах. – Все очень просто, хотя и трудоемко: Несомненно, в городе еще должны быть точки, где.,, м-м… ну, так сказать, есть контакт. Подобно тому, как это бьшо у вас в библиотеке…
– А-а, ну спасибо! Ничего себе миноискатель – пусть, мол, взрывается!
Игорь так и покатился от смеха, едва не свалившись с лавки.
– О-ох… ну… ну, Палыч…
– Конечно, конечно! Кому смех, кому грех…
– Да нет же, Александр Павлович, нет, совсем не обязательно! Я думаю, что нет. Вспомните, вы же сами рассказывали о том, что с вами студентом бьшо! Тогда вы никаких неприятных ощущений не испытывали, так ведь?
– Так, так… – Палыч посмеивался вместе с Игорем. – Не испытывал…
– Вот именно. Следовательно?..
– Следовательно, придется все-таки Палычу поработать миноискателем…
А Кореньков перестал смеяться.
– Слушайте… – произнес он совершенно серьезно.
– Да-да, именно слушайте! – Лев Евгеньевич козырем встал перед парнями. – Вы помните те места?
– Где это случилось? – Палыч полез за сигаретой. – Да как сейчас!
– И прекрасно. Вот мы с них и начнем. С завтрашнего дня. Годится?
Палыч разволновался от воспоминаний, опять поднялся. Он прикурил и жадно затянулся несколько раз подряд.
– Я это как сейчас помню. Помню, как вышел из трамвая, пошел по улице… Осень была тусклая, такая изморось…
– А что за улица? – спросил Игорь.
– Рябиновая.
– А, знаю. – Игорь кивнул. – А очутился где?
– А очутился аж на Прибрежной.
– Тоже знаю, – сказал Игорь с удивлением. – Порядочно!
Палыч покачал головой, продолжая вспоминать.
– Н-нет, ну надо же… Помню ли я? Да помню до сантиметра! Буквально. Не шучу. Пойти на Прибрежную, на Рябиновую – точно встану, до сантиметра, прямо вот так!..
И нещадно задымил сигаретой, весь окутался дымом.
– Да можно посмотреть по карте, – сказал Федор Матвеевич. – У меня городская карта есть. Можно глянуть.
– Давайте глянем, – оживился Палыч. – Интересно.
Игорь подумал, что это не очень интересно, в картах вообще ничего интересного нет, они ему еще в армии надоели… но Федор Матвеевич уже волок замасленную бумагу.
Палыч как-то повеселел. Он одним махом сдвинул на половину стола посуду, а с освободившейся половины смел крошки.
– Кладите, Федор Матвеевич. Давайте, давайте, посмотрим…
Все с интересом склонились над потрепанной, вытертой на сгибах картой. Грязноватый ноготь Палыча безошибочно нашел на карте улицу Рябиновую.
– Вот она, небольшая улочка. Вот тут перекресток, а тут вот… не показано – внутри Дворовой проезд, около него, не доходя нескольких шагов, меня и поддело…
– В параллельный мир, – сказал Игорь.
– Уж это точно… Ага, ага. – Ноготь крепко постучал по рисунку. – Федор Матвеевич, у вас карандаш есть? – неожиданно обратился Кореньков к хозяину.
– Карандаш? Есть, – смутился Федор Матвеевич, – да уж больно он не того… не заточен, и вообще…
– Пустяки, пустяки. Давайте сюда, – нетерпеливо перебил Палыч.
Карандаш явился. Вернее, действительно – огрызок.
– Так! – Палыч с трудом потер затупившимся сальным грифелем по бумаге. – Это Рябиновая. Теперь смотрим Прибрежную…
– Тоже до сантиметра помнишь? – ухмыльнулся Игорь.
– До миллиметра! – отрезал Палыч и тут же отыскал Прибрежную: на юго-западной окраине, огибаемой рекой.
– До миллиметра… – приговаривал он, делая отметку. – Конечно, помню до миллиметра… до секунды: вот здесь! Тут забор идет, база. А здесь, дальше, уже кустарник, пустырь какой-то, спуск к реке.
И он сделал на карте вторую отметку.
Некоторое время все смотрели молча.
– Н-да… – с уважением протянул Федор Матвеевич.
– По прямой будет километров десять. – Игорь качнул головой. – Чуть меньше, может быть. Солидно!
– По прямой, говоришь?.. – Кореньков сощурился… выпрямился. Взор его прояснел. – Федор Матвеевич, а линейка есть?
Нашлась и линейка. Тоже замшелая, но вполне пригодная.
– Вы, Федор Матвеевич, наверное, из потомственных кулаков, – пошутил Лев Евгеньевич, но Логинов остроты не понял и сказал:
– Да у нас в роду все мужики были хозяйственные. А Кореньков уже приложил линейку к карте и дважды быстро черкнул карандашом, соединяя обе точки.
– Что находится на этой линии? – догадался Лев Евгеньевич.
Палыч блеснул золотой коронкой справа.
– Давайте посмотрим. – Тут и Игорь заинтересовался. – Вот, смотри, по парку идет…
– И рядом с озером!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Других причин не вижу. Итак, возвращается он сюда, создает охранное агентство, и не проходит и года, как это агентство становится мощной боевой единицей, а наш Штирлиц – одной из самых влиятельных фигур в городе. И при чем тут может быть Африка?
– Колдовство? Вуду?
– Ну вы, Игорь, прямо Пуаро! Вот вам и ничего… Чего, да еще как чего! Будучи в Африке, он всерьез занялся Буду и, очевидно, таким образом узнал, что одна половина книги тысячи времен хранится в нашей городской библиотеке. Обладание этой книгой может дать колоссальную власть – так что игра стоит свеч. Он и начал свою игру. Если он психотехнолог высокого уровня, так ему без книг всяких раз плюнуть сколотить контору и выйти в первые лица города, что он и сделал. Но ему, надо полагать, хочется большего!!! И вот тут без книги уже не обойтись. Но для профанов она пустое место, а продвинутых бьет не хуже электрошокера, попробуй только сунься. Тогда он попытался привлечь меня, заодно и убедился, что на верном пути. Затем через меня вышел на Белкина, и принялись они колесить вокруг да около… Что дальше, Игорь?
– Дальше, – в тон ему попал Игорь, – дальше, в ту ночь, когда я заступил на дежурство, они совершили попытку овладеть книгой, и неудачно. Настолько неудачно, что кому-то просто-напросто скосило голову. Я, как свидетель, понятно, стал неугоден, даже опасен, и меня решили убрать, с помощью Сереги. Предварительно отследили мои связи – и пожалуйте бриться.
– Но ничего не вышло, – сказал Лев Евгеньевич. – Почему?
Игорь кивком указал на Палыча.
– Вот он, наш ангел-хранитель. Кореньков не стал ломаться, и слова эти воспринял со спокойным достоинством.
– Что ж… – сказал он. – Но это не моя заслуга, а мой крест, если громко говорить. Вы думаете, я мог себе представить, что мы с Игорем наткнемся на Федора Матвеевича? Да ни в жизни. А Игорь так и вовсе подумал, что у меня малость крышу подвинуло… Но вот поди ж ты – значит, мы по верному пути идем. Да не просто идем, а ведут нас, ведут!! Значит, это кому-то надо?!! Значит, так тому и быть!..
ГЛАВА 12
…Кому-то надо, кому-то нужно это все.
Глаза страха. Они не велики, врет поговорка. Две дымчато-красные точки во мгле. Они не мигают, не изменяются. Смотрят.
От виски Смолянинов одурел, именно одурел, а не опьянел. Сидел, таращился в стену. Понимал, что пить нельзя больше, и не пил. Но два недвижных глаза смотрели на него. Он знал.
Он тяжело поднял руки, растер ладонями лицо. Глубоко выдохнул. Надо было приходить в себя.
В изящной бутылке зеленого стекла на столике был нарзан. Смолянинов облизнул пересохшие губы, плеснул в хрустальный стакан минералки, посмотрел, как она холодно кипит. Потом залпом проглотил воду, утробно икнул, поморщился.
Резко встав, он прошел по комнате. .Ну вот, порядок. И хватит виски.
Он позвонил на мобильный своему заму.
– Богачев? Ты далеко? Угу. Подъедь ко мне. Тот прибыл через восемь минут.
– Проходи, – буркнул Смолянинов, – садись. Воды?.. Или, может быть, выпить хочешь?
Богачев, садясь, слегка приподнял бровь: что-то за шефом прежде таких любезностей не замечалось.
– Нет, спасибо, – чуть помедлив, отказался он.
– Нет так нет, – закончил предисловие Смолянинов. – Тогда к делу.
Он покосился на бутылку и еще плеснул себе нарзану.
– Доложи по сегодняшнему дню, – коротко приказал он. – По порядку.
И выпил воду.
Скучным будничным голосом Богачев стал докладывать. Рассказал – в безупречной форме – о том, как дал задание киллерам и как на всякий случай решил проехать следом. Машина душегубов неслась как угорелая. Он приотстал, однако не терял их из виду. И он все видел: как “восьмерку” занесло, кинуло вбок и она вылетела на рельсы, прямо под поезд.
Какое-то время после этого рассказа молчали. Потом Смолянинов, не глядя на зама, проговорил:
– Твои выводы?
Богачев сделал паузу, как бы деликатно недоумевая: какие выводы можно требовать от человека, обладающего лишь спинным мозгом?.. Но эта пауза была крохотная. А потом он сказал:
– Мое мнение изменилось. Я подозреваю противодействие. И очень сильное противодействие…
– Ладно, – прервал с раздражением босс. – Что конкретно? Что предлагаешь?
– Я предлагаю усилить натиск, – монотонно произнес Богачев.
Раздражение полыхнуло в Смолянинове, но он сумел подавить вспышку.
– Легко сказать, – сквозь зубы скрипнул он.
Богачев молчал.
Смолянинов подвигал челюстью.
– Легко сказать… – повторил он. – И кто противодействует?
– Я думаю, дело в этом… в Коренькове, – ответил Богачев, слегка пошевелившись в кресле. – Да и психолог Огарков тоже. Он может понимать, что происходит… А что, совсем не удается выйти в коридор?
Шеф “Гекаты” долго молчал, прежде чем сказать что-либо. Наконец сказал:
– Почти. То есть.., – он зло дернул ртом, – реально ничего.
– М-да, – спокойно заметил Богачев. – Плохо дело. Смолянинов выругался, встал.
– Плохо! – Пнул ногой журнальный столик, и тот, дребезжа, откатился к камину. – Я и сам вижу, что плохо. Ты вот мне скажи, как надо, чтоб было хорошо… А?
Подчиненный едва заметно скосил угол рта вниз.
– Что я могу сказать?.. Конечно, они должны заметить, что их что-то бережет, отводит от них угрозу. Заметят. Если они только не совсем дураки. А они не.дураки. Тем более, если им удастся выйти на Огаркова. Я, кстати, уже после того… ну, после моста, заехал в институт, встретил его там.
– Ну и?..
– Спокоен, сосредоточен. Как обычно. Вид совершенно естественный. Правда, психолог есть психолог, его так просто не раскусишь.
– Ты проследил за ним?
– Обязательно. После работы он сел в машину, поехал к себе домой. Я его довел до подъезда, подождал. Минут двадцать прошло, он не вышел. Я развернулся и уехал.
– Не вышел!.. А может, только ты уехал, он и вышел. А?!
– Маловероятно. Да хоть бы и вышел… Да если даже предположить, что они нашли его, что теперь вместе, – что тут может быть? Да, они явно подозревают, что у них есть защита. Но грамотно пользоваться ею, а тем более в активную фазу переводить – это уж вряд ли. Конечно, они могут до этого дойти, научиться; особенно Кореньков – очень любопытный тип… Возможно, они даже нащупают коридор. Но время, время!.. Надо, чтоб им не хватило времени, – вот это и надо. Мы их должны опередить, а путь у нас только один – пробиваться к книге…
– У нас! Ну, легко сказать!.. Это не у нас, а у меня – у меня один путь! Не нам пробиваться, шкурой рисковать, а – мне! Так?!.
– Мы с вами в одной лодке. И из нее уже не выскочишь. Только плыть.
Смолянинов только рукой махнул на такую тираду.
– Ладно. Ничего другого все равно не придумаем. Грузно сел на скрипнувший под ним диван.
– Самое сволочное во всем этом… – неохотно проговорил он, – что жертвоприношение… ну, словом, показало такое, что лучше всего повеситься. Самый легкий выход.
– Ну, легкие пути нам заказаны. – Тут Богачев позволил себе улыбнуться.
– Ишь… остряк… Ладно, попробую…
ГЛАВА 13
– Да, – согласился Огарков. – Ведут. И приведут, должно быть; а иначе получается, что все было зря, не так ли?
– Так, – кивнул Палыч, – только я вижу, что это не зря. И впустую закончиться не должно.
– И не может, – добавил Игорь. – Не может.
– А раз так, то надо действовать, – замкнул круг Лев Евгеньевич. – Нам нужна вторая половина книги.
– Так вот и я о том же говорю… – начал было Кореньков, но Огарков перебил его, отрицательно замотав головой:
– Нет-нет, Александр Павлович, нет, не совсем так. Попасть в библиотеку обычным путем можно и не пытаться, бесполезно. Во-первых, чтоб попасть в тот зал, надо столько всяких допусков, подписей и всего прочего, что оторопь возьмет. А во-вторых, нас там только и ждут. Правда, не с распростертыми объятиями.
– Что верно, то верно. – Игорь усмехнулся и выразительно постучал пальцем по лежащему рядом с ним пистолету.
– Вот именно, – улыбнулся и Лев Евгеньевич. – Поэтому, я полагаю, нам остается следующее: задействовать уникальные способности нашего уважаемого Александра Павловича.
Палыч дважды нажал на скрипящую половицу: скрип-скрип.
– За “уважаемого” спасибо, а вот как вы намереваетесь задействовать способности? Огарков весело подмигнул:
– Будем использовать вас, Александр Павлович, наподобие миноискателя.
– Хорошенькая перспективка… – Палыч иронически задрал брови, Федор Матвеевич с Игорем рассмеялись, а Лев Евгеньевич довольно потер руки.
– Ну, вы уже, наверное, догадались, Александр Павлович…
– Примерно. – Палыч сел на лавку. – Поездить по окрестностям?
– Разумеется! – Огарков, наоборот, вскочил. Глаза его задорно блеснули. Он заходил по комнате, как на пружинах. – Все очень просто, хотя и трудоемко: Несомненно, в городе еще должны быть точки, где.,, м-м… ну, так сказать, есть контакт. Подобно тому, как это бьшо у вас в библиотеке…
– А-а, ну спасибо! Ничего себе миноискатель – пусть, мол, взрывается!
Игорь так и покатился от смеха, едва не свалившись с лавки.
– О-ох… ну… ну, Палыч…
– Конечно, конечно! Кому смех, кому грех…
– Да нет же, Александр Павлович, нет, совсем не обязательно! Я думаю, что нет. Вспомните, вы же сами рассказывали о том, что с вами студентом бьшо! Тогда вы никаких неприятных ощущений не испытывали, так ведь?
– Так, так… – Палыч посмеивался вместе с Игорем. – Не испытывал…
– Вот именно. Следовательно?..
– Следовательно, придется все-таки Палычу поработать миноискателем…
А Кореньков перестал смеяться.
– Слушайте… – произнес он совершенно серьезно.
– Да-да, именно слушайте! – Лев Евгеньевич козырем встал перед парнями. – Вы помните те места?
– Где это случилось? – Палыч полез за сигаретой. – Да как сейчас!
– И прекрасно. Вот мы с них и начнем. С завтрашнего дня. Годится?
Палыч разволновался от воспоминаний, опять поднялся. Он прикурил и жадно затянулся несколько раз подряд.
– Я это как сейчас помню. Помню, как вышел из трамвая, пошел по улице… Осень была тусклая, такая изморось…
– А что за улица? – спросил Игорь.
– Рябиновая.
– А, знаю. – Игорь кивнул. – А очутился где?
– А очутился аж на Прибрежной.
– Тоже знаю, – сказал Игорь с удивлением. – Порядочно!
Палыч покачал головой, продолжая вспоминать.
– Н-нет, ну надо же… Помню ли я? Да помню до сантиметра! Буквально. Не шучу. Пойти на Прибрежную, на Рябиновую – точно встану, до сантиметра, прямо вот так!..
И нещадно задымил сигаретой, весь окутался дымом.
– Да можно посмотреть по карте, – сказал Федор Матвеевич. – У меня городская карта есть. Можно глянуть.
– Давайте глянем, – оживился Палыч. – Интересно.
Игорь подумал, что это не очень интересно, в картах вообще ничего интересного нет, они ему еще в армии надоели… но Федор Матвеевич уже волок замасленную бумагу.
Палыч как-то повеселел. Он одним махом сдвинул на половину стола посуду, а с освободившейся половины смел крошки.
– Кладите, Федор Матвеевич. Давайте, давайте, посмотрим…
Все с интересом склонились над потрепанной, вытертой на сгибах картой. Грязноватый ноготь Палыча безошибочно нашел на карте улицу Рябиновую.
– Вот она, небольшая улочка. Вот тут перекресток, а тут вот… не показано – внутри Дворовой проезд, около него, не доходя нескольких шагов, меня и поддело…
– В параллельный мир, – сказал Игорь.
– Уж это точно… Ага, ага. – Ноготь крепко постучал по рисунку. – Федор Матвеевич, у вас карандаш есть? – неожиданно обратился Кореньков к хозяину.
– Карандаш? Есть, – смутился Федор Матвеевич, – да уж больно он не того… не заточен, и вообще…
– Пустяки, пустяки. Давайте сюда, – нетерпеливо перебил Палыч.
Карандаш явился. Вернее, действительно – огрызок.
– Так! – Палыч с трудом потер затупившимся сальным грифелем по бумаге. – Это Рябиновая. Теперь смотрим Прибрежную…
– Тоже до сантиметра помнишь? – ухмыльнулся Игорь.
– До миллиметра! – отрезал Палыч и тут же отыскал Прибрежную: на юго-западной окраине, огибаемой рекой.
– До миллиметра… – приговаривал он, делая отметку. – Конечно, помню до миллиметра… до секунды: вот здесь! Тут забор идет, база. А здесь, дальше, уже кустарник, пустырь какой-то, спуск к реке.
И он сделал на карте вторую отметку.
Некоторое время все смотрели молча.
– Н-да… – с уважением протянул Федор Матвеевич.
– По прямой будет километров десять. – Игорь качнул головой. – Чуть меньше, может быть. Солидно!
– По прямой, говоришь?.. – Кореньков сощурился… выпрямился. Взор его прояснел. – Федор Матвеевич, а линейка есть?
Нашлась и линейка. Тоже замшелая, но вполне пригодная.
– Вы, Федор Матвеевич, наверное, из потомственных кулаков, – пошутил Лев Евгеньевич, но Логинов остроты не понял и сказал:
– Да у нас в роду все мужики были хозяйственные. А Кореньков уже приложил линейку к карте и дважды быстро черкнул карандашом, соединяя обе точки.
– Что находится на этой линии? – догадался Лев Евгеньевич.
Палыч блеснул золотой коронкой справа.
– Давайте посмотрим. – Тут и Игорь заинтересовался. – Вот, смотри, по парку идет…
– И рядом с озером!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31