Чтобы обосновать способность человека самому, а не под тиранией прошлого, из коего исходят все его части, создавать свое будущее, должно признать, что в человеке есть личность. Есть та надвременная и надмирная целостность его сознания, которая обладает способностью к свободному самоопределению. Но раз теософия видит в человеке лишь «комплекс сочетаний» – то и не может она заметить того, что делает меня свободным от кармического прошлого и от универсума.
Когда Е. Рерих не занимается морализаторством, она высказывает ясное понимание сути проповедуемой ею системы. «Не легко человеку принять истину о его зависимости. Ведь ту цепь существований не прервать, не выделить себя, не приостановить течение. Как один поток Вселенная!» (Беспредельное, 193). «Предопределение есть следствие заложенной причины». Закон кармы можно назвать «слепым в силу его неизменности, непоколебимости, когда он действует космически непреложно. Закон кармы становится разумным в действиях человека с пробужденным разумом». Последнее, кстати, очень близко сердцу советского человека, воспитанному на диамате: «свобода – это осознанная необходимость».
Клизовский же это описывает еще прямее: признав, что «Закон Кармы, или закон причин и следствий, есть то, что в обычном понимании значится как судьба или рок», он утешает тем, что карму можно изучить и увидеть в ней «порядок, к которому можно приспособиться». В самом деле, если человек изучил распорядок лагеря и научился жить строго по режиму – вот он уже и свободен.
Познав закон Кармы и его непреложность, человек должен восславить свои цепи. «Когда дух поймет, как беспрерывно текут проявления жизни, тогда можно указать на беспрерывность всех цепей. Цепь мысли, цепь действия, цепь следствий, цепь стремлений, цепь жизней – одна цепь предопределяет другую!» (Беспредельное, 451). Когда Е. Рерих думает, она приходит к логичному выводу: «Нарушить цепь нельзя, но заменить железные кольца более тонким металлом можно» (Беспредельное, 48). Но стоит ей заняться пропагандой, – и лозунги забывают о всякой философии: «разорвите цепи и откажитесь от кармы быть порождением» (Беспредельное, 63). В другом же месте она вновь вспоминает о том, что теософия давно уже преодолела христианский невежественный предрассудок о личности и свободе: «Творчество магнита жизни состоит из этих цепей. И дух должен содрогнуться при мысли о нарушении цепи. Если проследить, как несутся в пространстве рекорды порванных цепей, то содрогнется, истинно, дух. Достигнет тот, кто примкнул к единству эволюции» (Беспредельное, 451).
Итак, просвещенный теософ должен делать свои выводы.
Во-первых, каяться некому – потому что нет личности, а «комбинация сочетаний» не может стать чем-то иным, нежели она есть. Во-вторых, каяться не перед Кем, потому что Карма не слышит и не желает, а Бога, свободного от мировой и собственной кармы, просто нет. В-третьих, каяться бесполезно, потому что покаяние не может изменить тех следствий, что были порождены прежде происшедшими грехами. «Около понятия прощения много непонимания, – пишет Е. Рерих. – Простивший полагает, что он совершил нечто особенное, между тем, он лишь сохранил свою карму от осложнений. Прощенный думает, что все кончилось, но ведь карма остается за ним. Сам закон кармы остается поверх обоих участников». Не важно – просишь ты прощения у человека и Бога, или нет. «Карма остается за тобой».
Выбора не избежать: либо есть Личный Бог и человек призван к познанию его воли, либо и познавать-то нечего, потому что человек нигде не встретит Собеседника, нигде не встретит тепла любви и свободы, но будет натыкаться лишь на безжалостные законы. И здесь уж поистине – «удовольствия мало, если монах и за гробом не находит никого , а только идеи. Может быть, лучше уж было бы не столь идеально жить и умирать, но было бы устроено так, чтобы там, за гробом, оказался кто-нибудь , живая личность, а не общая идея».
Так что перед нами две внутренне прочные связки: или есть свобода человека – и есть Бог, трансцендентный по отношению к нашему космосу. Или – нет Бога и нет свободы. Итак, дано: христиане фанатично, со свойственным им невежеством и средневековым мракобесием отстаивают свободу человека. Рерихи веротерпимо и современно уверяют, что свободы нет и быть не может. Задача для прессы: доказать, что «Живая Этика» более гуманистична и демократична, чем христианство…
Как возвестили сами оккультисты, с появлением теософии темное средневековье кончилось. Никаких «личностей» не обнаружено не только «там, за гробом», но и в мире людей. А потому – «настал час указать, что Величайший Бог – это Бог непреложного Закона, Бог Справедливого воздаяния, но не произвола в Милосердии». Теперь больше не будет звучать невежественных суеверий типа того, что пересказывалось в христианских монастырях: «Спрошен был старец одним воином: принимает ли Бог раскаяние. И старец говорит ему: скажи мне, возлюбленный, если у тебя разорвется плащ, то выбросишь ли его вон? Воин говорит ему: нет, но я зашью его и опять буду употреблять его. Старец говорит ему: если ты так щадишь свою одежду, то тем паче Бог не пощадит ли Свое творение?». Не будет больше таких старцев.
Теософская наука точно установила, что Великие Учителя человечества, в числе которых она особенно ценит Иисуса Христа, считали безнравственной проповедь покаяния. Теософская наука с помощью безупречно выверенной оккультной методики доказала, что даже Евангелие не проповедовало ничего, кроме Кармы.
Рерихи не вместили новизны христианства – и поэтому обвинили его в отсталости. Не теософия, а Евангелие обладает подлинной новизной. Кармические идеи были известны до Христа. Идеи, проповедуемые ими, повергали в ужас еще античный мир. Вспомним Софокла: «Ты спрашиваешь меня, к какому богу я сойду? К богу, никогда не знавшему ни снисхождения, ни милости, но постоянно облеченному в строгую справедливость» (цит. – Строматы, II,20).
И все же даже не в этом самая темная тайна теософской Кармы. Последняя (или, как все в оккультизме – «предпоследняя») тайна состоит в том, что от вести о бессилии Бога в прощении, от уверения в том, что никакое покаяние не способно ни на йоту изменить жизнь человеку и его «карму», надо все-таки придти к выводу, что Карма не безлика. Живым олицетворением Кармы являются Дхиан-коганы: «эти Высокие Существавыбирают для каждой развивающейся души соответствующие условия и место рождения». Как всегда, в теософии вслед за философски-обосновываемым запретом на обращение к Богу следует эзотерический совет: там, где не сможет помочь Бог, там космические духи смогут по своему выбору помогать тебе.
А имя самого большого космического друга человечества хорошо известно. «Люцифер есть божественный и земной свет, „святой Дух“ и „Сатана“,.. есть Карма Человечества». Как мы помним, Блаватская отождествляет Люцифера с Астральным Светом. И вот оказывается, что причины не сами собой прелагаются в следствия, но что между действием и причиной, между одной жизнью и следующей есть еще Посредник-Люцифер. «Астральный Свет есть Всемирная причина в своем непроявленном единстве и бесконечности. По отношению к человечеству он становится просто следствиями причин, порожденными людьми в течение их греховных жизней». «Само человечество определяет действие и реакцию в великом Магическом Посреднике».
Значит, будущая жизнь человека зависит от «реакции» Люцифера на его нынешнюю жизнь. А реакция его известна заранее: он не умеет прощать и он чужд таким антропоморфическим порывам как «любовь».
«Диагностика кармы» и диагностика совести
Одна из самых популярных книг последних лет – «Диагностика кармы» С. Н. Лазарева. То, что люди ее читают, мне кажется вполне светлым знаком. Это значит, что многие люди перестали искать источник зла и страдания где-то вдали – в партиях и «властях». Полярное мышление, для которого «мы» – это белоснежные ангелы и праведники-страдальцы, а «они» – это воплощение всех мыслимых пороков воодушевляло «перестройку» (для которой «Мы» означало читателей «Московских новостей», а «они» – партократию). «Диагностика кармы» С. Н. Лазарева, насколько я могу судить по разговорам с читателями этой книги, была воспринята как призыв к самопознанию. С ее помощью многие стали задаваться тяжелым и непривычным вопросом: что во мне, в моей жизни, в моем характере есть такого, что притягивает боль и страдание к моему миру?
Этот великий вопрос, служащий преддверием христианства, долго вызревал в глубине умов. «Диагностика кармы» помогла ему пробиться на поверхность. И при этом предложила слишком пошлый ответ на него.
Если бы Лазарев сказал: «те грехи, что совершил я в моей прошлой жизни, тяготеют надо мной сегодня» – это было бы нравственная проповедь.
Она была бы нехристианской (ибо Евангелие обращается к свободному и ответственному человеку и потому не знает никакой «кармы» или «судьбы»). Но все же это была бы нравственная проповедь. Mea culpa – по моей вине…
Она была бы и философски не слишком убедительной (потому что представление о карме лишь отодвигает исток зла на несколько поколений назад; в итоге же человек все равно должен принять на себя ответственность за зло в мире, но при этом вместо осознания своих действительных грехов в действительном мире он должен погрузиться в мир фантазий). Но все же это была бы идея, которая заслуживает обсуждения.
Увы, «кармическая диагностика» на деле превращается в копание в грехах ближних. С. Н. Лазарев, например, рассказывает, как он лечил «порчу», переданную через икону, написанную в прошлом веке художником, никак не связанным с нынешними обитателями той квартиры, где его икона оказывает неблагоприятное воздействие. «Диагностика», проведенная Лазаревым через столетие, показала, что иконописец писал икону ради денег, без духовного подъема – поэтому она вобрала в себя «негативную энергетику», которую и выплескивает на людей… Вывод: «Иконы, написанные человеком в обычном состоянии, даже освященные в церкви, могут наносить вред их владельцам».
Особенно любит Лазарев рассказывать ужасные истории о том, как родители портят карму своим детям. Например, мальчик болеет от того, что за три года до его рождения отец держал иконы в баре. Лазарев это считает нормальным. Но Бог, возвещенный Евангелием, не столь злопамятен, как закон кармы…
То, чем занимается Лазарев, слишком часто оказывается поиском чужих грехов – грехов предков. Лазаревская «Диагностика кармы» просто безнравственна: «Допустим, у меня есть кармические нарушения: мой отец или мать кого-то ненавидели». С библейских пор выглядывание греха в своем отце называется хамством…
Закон кармы, оказывается, не есть закон перевоплощений: виноват оказываюсь не только я, но и мои родители и более далекие предки, и просто все остальные люди, ибо «на полевом уровне мы едины». Это значит, что у моих несчастий может быть любая причина. Лазарев приводит слова своей ассистентки: «Ты пойми, что все вокруг живое: телевизор, холодильник, все предметы в доме. И если ты к ним плохо относишься, они тебе отвечают тем же».
В оккультной доктрине, видящей «все во всем», конкретные причины и следствия оказываются неразличимы. Все связано со всем. И все что угодно может быть причиной чего угодно. Пантеистическая философия «холизма», то есть восприятие мира как абсолютно единого и тотально взаимосвязанного целого позволяет увидеть причины моих бед вовне, в других людях и в событиях, прямым участником которых я не был. Карма людей заложена еще в прототуманностях. Оттуда ползет неизбежная цепь причин и следствий, которые ныне определяют наши судьбы и характеры. Из теософских доктрин можно заключить, что все события на Земле – это следствия чьих-то грехов на Сатурне или Венере, в наказание за которые более высокие духи обречены воплощаться в «низших мирах». Например, «тяжкая Карма Пятой Расы» (то есть современного человечества) была порождена атлантами.
Аналогично и лазаревская «диагностика» ссылками на «иные миры и иные жизни» может объяснить все, а, значит, не объясняет ничего.
Но кроме того, книжка Лазарева еще и философски безграмотна. Ведь первый постулат «кармической философии» гласит, что любое «я» иллюзорно. И поэтому начинать диагноз со слов: «В прошлой жизни Вы были мужчиной и жили в Австралии» или «В прошлой жизни вы жили в Тибете, у Вас были большие способности» – это значит просто работать непрофессионально. Та философская традиция, на которую ссылается Лазарев – традиция тибетских и индийских философских школ – отрицает само существование человеческой души.
Вторая книга Лазарева являет еще большее отступление автора от канонов индийской философии. С точки зрения последней, закон кармы действует сам по себе, и у него нет своего рода «судебных исполнителей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Когда Е. Рерих не занимается морализаторством, она высказывает ясное понимание сути проповедуемой ею системы. «Не легко человеку принять истину о его зависимости. Ведь ту цепь существований не прервать, не выделить себя, не приостановить течение. Как один поток Вселенная!» (Беспредельное, 193). «Предопределение есть следствие заложенной причины». Закон кармы можно назвать «слепым в силу его неизменности, непоколебимости, когда он действует космически непреложно. Закон кармы становится разумным в действиях человека с пробужденным разумом». Последнее, кстати, очень близко сердцу советского человека, воспитанному на диамате: «свобода – это осознанная необходимость».
Клизовский же это описывает еще прямее: признав, что «Закон Кармы, или закон причин и следствий, есть то, что в обычном понимании значится как судьба или рок», он утешает тем, что карму можно изучить и увидеть в ней «порядок, к которому можно приспособиться». В самом деле, если человек изучил распорядок лагеря и научился жить строго по режиму – вот он уже и свободен.
Познав закон Кармы и его непреложность, человек должен восславить свои цепи. «Когда дух поймет, как беспрерывно текут проявления жизни, тогда можно указать на беспрерывность всех цепей. Цепь мысли, цепь действия, цепь следствий, цепь стремлений, цепь жизней – одна цепь предопределяет другую!» (Беспредельное, 451). Когда Е. Рерих думает, она приходит к логичному выводу: «Нарушить цепь нельзя, но заменить железные кольца более тонким металлом можно» (Беспредельное, 48). Но стоит ей заняться пропагандой, – и лозунги забывают о всякой философии: «разорвите цепи и откажитесь от кармы быть порождением» (Беспредельное, 63). В другом же месте она вновь вспоминает о том, что теософия давно уже преодолела христианский невежественный предрассудок о личности и свободе: «Творчество магнита жизни состоит из этих цепей. И дух должен содрогнуться при мысли о нарушении цепи. Если проследить, как несутся в пространстве рекорды порванных цепей, то содрогнется, истинно, дух. Достигнет тот, кто примкнул к единству эволюции» (Беспредельное, 451).
Итак, просвещенный теософ должен делать свои выводы.
Во-первых, каяться некому – потому что нет личности, а «комбинация сочетаний» не может стать чем-то иным, нежели она есть. Во-вторых, каяться не перед Кем, потому что Карма не слышит и не желает, а Бога, свободного от мировой и собственной кармы, просто нет. В-третьих, каяться бесполезно, потому что покаяние не может изменить тех следствий, что были порождены прежде происшедшими грехами. «Около понятия прощения много непонимания, – пишет Е. Рерих. – Простивший полагает, что он совершил нечто особенное, между тем, он лишь сохранил свою карму от осложнений. Прощенный думает, что все кончилось, но ведь карма остается за ним. Сам закон кармы остается поверх обоих участников». Не важно – просишь ты прощения у человека и Бога, или нет. «Карма остается за тобой».
Выбора не избежать: либо есть Личный Бог и человек призван к познанию его воли, либо и познавать-то нечего, потому что человек нигде не встретит Собеседника, нигде не встретит тепла любви и свободы, но будет натыкаться лишь на безжалостные законы. И здесь уж поистине – «удовольствия мало, если монах и за гробом не находит никого , а только идеи. Может быть, лучше уж было бы не столь идеально жить и умирать, но было бы устроено так, чтобы там, за гробом, оказался кто-нибудь , живая личность, а не общая идея».
Так что перед нами две внутренне прочные связки: или есть свобода человека – и есть Бог, трансцендентный по отношению к нашему космосу. Или – нет Бога и нет свободы. Итак, дано: христиане фанатично, со свойственным им невежеством и средневековым мракобесием отстаивают свободу человека. Рерихи веротерпимо и современно уверяют, что свободы нет и быть не может. Задача для прессы: доказать, что «Живая Этика» более гуманистична и демократична, чем христианство…
Как возвестили сами оккультисты, с появлением теософии темное средневековье кончилось. Никаких «личностей» не обнаружено не только «там, за гробом», но и в мире людей. А потому – «настал час указать, что Величайший Бог – это Бог непреложного Закона, Бог Справедливого воздаяния, но не произвола в Милосердии». Теперь больше не будет звучать невежественных суеверий типа того, что пересказывалось в христианских монастырях: «Спрошен был старец одним воином: принимает ли Бог раскаяние. И старец говорит ему: скажи мне, возлюбленный, если у тебя разорвется плащ, то выбросишь ли его вон? Воин говорит ему: нет, но я зашью его и опять буду употреблять его. Старец говорит ему: если ты так щадишь свою одежду, то тем паче Бог не пощадит ли Свое творение?». Не будет больше таких старцев.
Теософская наука точно установила, что Великие Учителя человечества, в числе которых она особенно ценит Иисуса Христа, считали безнравственной проповедь покаяния. Теософская наука с помощью безупречно выверенной оккультной методики доказала, что даже Евангелие не проповедовало ничего, кроме Кармы.
Рерихи не вместили новизны христианства – и поэтому обвинили его в отсталости. Не теософия, а Евангелие обладает подлинной новизной. Кармические идеи были известны до Христа. Идеи, проповедуемые ими, повергали в ужас еще античный мир. Вспомним Софокла: «Ты спрашиваешь меня, к какому богу я сойду? К богу, никогда не знавшему ни снисхождения, ни милости, но постоянно облеченному в строгую справедливость» (цит. – Строматы, II,20).
И все же даже не в этом самая темная тайна теософской Кармы. Последняя (или, как все в оккультизме – «предпоследняя») тайна состоит в том, что от вести о бессилии Бога в прощении, от уверения в том, что никакое покаяние не способно ни на йоту изменить жизнь человеку и его «карму», надо все-таки придти к выводу, что Карма не безлика. Живым олицетворением Кармы являются Дхиан-коганы: «эти Высокие Существавыбирают для каждой развивающейся души соответствующие условия и место рождения». Как всегда, в теософии вслед за философски-обосновываемым запретом на обращение к Богу следует эзотерический совет: там, где не сможет помочь Бог, там космические духи смогут по своему выбору помогать тебе.
А имя самого большого космического друга человечества хорошо известно. «Люцифер есть божественный и земной свет, „святой Дух“ и „Сатана“,.. есть Карма Человечества». Как мы помним, Блаватская отождествляет Люцифера с Астральным Светом. И вот оказывается, что причины не сами собой прелагаются в следствия, но что между действием и причиной, между одной жизнью и следующей есть еще Посредник-Люцифер. «Астральный Свет есть Всемирная причина в своем непроявленном единстве и бесконечности. По отношению к человечеству он становится просто следствиями причин, порожденными людьми в течение их греховных жизней». «Само человечество определяет действие и реакцию в великом Магическом Посреднике».
Значит, будущая жизнь человека зависит от «реакции» Люцифера на его нынешнюю жизнь. А реакция его известна заранее: он не умеет прощать и он чужд таким антропоморфическим порывам как «любовь».
«Диагностика кармы» и диагностика совести
Одна из самых популярных книг последних лет – «Диагностика кармы» С. Н. Лазарева. То, что люди ее читают, мне кажется вполне светлым знаком. Это значит, что многие люди перестали искать источник зла и страдания где-то вдали – в партиях и «властях». Полярное мышление, для которого «мы» – это белоснежные ангелы и праведники-страдальцы, а «они» – это воплощение всех мыслимых пороков воодушевляло «перестройку» (для которой «Мы» означало читателей «Московских новостей», а «они» – партократию). «Диагностика кармы» С. Н. Лазарева, насколько я могу судить по разговорам с читателями этой книги, была воспринята как призыв к самопознанию. С ее помощью многие стали задаваться тяжелым и непривычным вопросом: что во мне, в моей жизни, в моем характере есть такого, что притягивает боль и страдание к моему миру?
Этот великий вопрос, служащий преддверием христианства, долго вызревал в глубине умов. «Диагностика кармы» помогла ему пробиться на поверхность. И при этом предложила слишком пошлый ответ на него.
Если бы Лазарев сказал: «те грехи, что совершил я в моей прошлой жизни, тяготеют надо мной сегодня» – это было бы нравственная проповедь.
Она была бы нехристианской (ибо Евангелие обращается к свободному и ответственному человеку и потому не знает никакой «кармы» или «судьбы»). Но все же это была бы нравственная проповедь. Mea culpa – по моей вине…
Она была бы и философски не слишком убедительной (потому что представление о карме лишь отодвигает исток зла на несколько поколений назад; в итоге же человек все равно должен принять на себя ответственность за зло в мире, но при этом вместо осознания своих действительных грехов в действительном мире он должен погрузиться в мир фантазий). Но все же это была бы идея, которая заслуживает обсуждения.
Увы, «кармическая диагностика» на деле превращается в копание в грехах ближних. С. Н. Лазарев, например, рассказывает, как он лечил «порчу», переданную через икону, написанную в прошлом веке художником, никак не связанным с нынешними обитателями той квартиры, где его икона оказывает неблагоприятное воздействие. «Диагностика», проведенная Лазаревым через столетие, показала, что иконописец писал икону ради денег, без духовного подъема – поэтому она вобрала в себя «негативную энергетику», которую и выплескивает на людей… Вывод: «Иконы, написанные человеком в обычном состоянии, даже освященные в церкви, могут наносить вред их владельцам».
Особенно любит Лазарев рассказывать ужасные истории о том, как родители портят карму своим детям. Например, мальчик болеет от того, что за три года до его рождения отец держал иконы в баре. Лазарев это считает нормальным. Но Бог, возвещенный Евангелием, не столь злопамятен, как закон кармы…
То, чем занимается Лазарев, слишком часто оказывается поиском чужих грехов – грехов предков. Лазаревская «Диагностика кармы» просто безнравственна: «Допустим, у меня есть кармические нарушения: мой отец или мать кого-то ненавидели». С библейских пор выглядывание греха в своем отце называется хамством…
Закон кармы, оказывается, не есть закон перевоплощений: виноват оказываюсь не только я, но и мои родители и более далекие предки, и просто все остальные люди, ибо «на полевом уровне мы едины». Это значит, что у моих несчастий может быть любая причина. Лазарев приводит слова своей ассистентки: «Ты пойми, что все вокруг живое: телевизор, холодильник, все предметы в доме. И если ты к ним плохо относишься, они тебе отвечают тем же».
В оккультной доктрине, видящей «все во всем», конкретные причины и следствия оказываются неразличимы. Все связано со всем. И все что угодно может быть причиной чего угодно. Пантеистическая философия «холизма», то есть восприятие мира как абсолютно единого и тотально взаимосвязанного целого позволяет увидеть причины моих бед вовне, в других людях и в событиях, прямым участником которых я не был. Карма людей заложена еще в прототуманностях. Оттуда ползет неизбежная цепь причин и следствий, которые ныне определяют наши судьбы и характеры. Из теософских доктрин можно заключить, что все события на Земле – это следствия чьих-то грехов на Сатурне или Венере, в наказание за которые более высокие духи обречены воплощаться в «низших мирах». Например, «тяжкая Карма Пятой Расы» (то есть современного человечества) была порождена атлантами.
Аналогично и лазаревская «диагностика» ссылками на «иные миры и иные жизни» может объяснить все, а, значит, не объясняет ничего.
Но кроме того, книжка Лазарева еще и философски безграмотна. Ведь первый постулат «кармической философии» гласит, что любое «я» иллюзорно. И поэтому начинать диагноз со слов: «В прошлой жизни Вы были мужчиной и жили в Австралии» или «В прошлой жизни вы жили в Тибете, у Вас были большие способности» – это значит просто работать непрофессионально. Та философская традиция, на которую ссылается Лазарев – традиция тибетских и индийских философских школ – отрицает само существование человеческой души.
Вторая книга Лазарева являет еще большее отступление автора от канонов индийской философии. С точки зрения последней, закон кармы действует сам по себе, и у него нет своего рода «судебных исполнителей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139