Излечимо, конечно, но зачем нужны лишние проблемы? Поэтому в повседневной жизни господин Вали предпочитал пользоваться обычным монитором, чье вредное воздействие на глаза сведено к разумному минимуму. Еще один из очень разветвленных заветов Первого особо настаивал на сохранении собственного здоровья его потомков.
– Капитан Лялин! Рад вас видеть у себя дома. Познакомьте меня с вашими офицерами.
– Денисов, – показал тот на одного. – Осипян, второй пилот.
– Очень рад.
Он действительно был рад. Не тому, конечно, что познакомился с тремя служаками из Управы. Сколько он их перевидал! И чинами покрупнее. Наверняка кто-нибудь из начальников этого русского и теперь, пусть издали, смотрит ему в рот, точнее, в кошелек. Но сейчас они стали участниками, частью его радости, так отчего же не быть чуть снисходительнее. Сегодня вечер его очередного триумфа, так пусть и другим достанется ломтик от этого большого праздничного пирога.
– Надолго вы к нам? – спросил Грегори, делая знак слуге принести новые бокалы.
– Несколько дней, не больше, – проговорил капитан, дыша табачным перегаром. Давно известно, что русские неистребимы в своем желании убивать себя – хоть медленно, хоть быстро.
– Проблемы? Я могу помочь? Говорите, не смущайтесь. В некотором смысле я ваш должник. Кстати, как вы предполагаете разместить у себя музыкантов? Скажу вам по секрету, я их буквально сдернул с регулярного рейса, и мне не хотелось бы, чтобы они испытывали лишние неудобства в полете.
– С ними все будет в порядке, не беспокойтесь. А вот проблемы...
– Да? – чуть холоднее поинтересовался Воробышек. Чужих проблем он не любил. В том смысле, что не желал их решать. И он совсем не в том положении, когда необходимо оказывать услуги офицерам Управы, фактически угождать, любезностью маскируя подобие взятки. Скорее уж наоборот.
Капитан без стеснения лапнул с подноса бокал и осушил его в два глотка, выпустив газ через нос. Запах пережженного табака, смешавшись с углекислотой, стал еще насыщеннее. В доме Грегори Вали, как и во всех домах и офисах семейства, не курили. Исключение делалось лишь для рабочих на фабриках и в шахтах. Те себя гробят так или иначе, без этого они не могут. Даже штрафы их не пугают. Быдло.
– Я тут хотел встретиться со своим знакомцем. Скорини, коммерсант. Может, знаете?
– Не имел чести. Дорогая, покажи господам офицерам дом.
– С удовольствием, – проговорила счастливая, раскрасневшаяся от танца Эмма и увела двоих русских за собой.
– Так вы занялись коммерцией?
– С какой бы стати? – Капитан взял с подноса новый бокал. – Он тут у вас по всякому разврату специализируется. Или уже специализировался.
– Я не понимаю. Вы не можете его найти?
– Ну, в каком-то смысле да. Ночью он еще был, а утром – фьють! Исчез. Говорят, будто сунули его в шлюпку и с орбиты запустили прямо туда, – капитан, подняв палец вертикально вверх, показал куда именно «туда».
– Такого не может быть.
Деньги деньгами, но ссориться с Управой Воробышек не хотел. Чревато. И фамилию Скорини он вспомнил. Она фигурировала в утреннем отчете. Правда, кажется, всего единожды, поэтому он не сразу припомнил.
– Хотелось бы верить. Потому что это здорово смахивает на преднамеренное убийство.
Под взглядом этого русского Воробышку стало как-то неуютно. Пропали комфорт и даже ощущение счастья, которое так редко посещает предпринимателя, если только он не страдает патологической страстью к деньгам. Грегори Вали полагал, что эта зараза его если и не миновала совсем – без здорового азарта в его деле нельзя, – то уж во всяком случае присутствовала не в тяжелой форме. Во всяком случае он умел находить и другие радости в жизни.
– Я прикажу немедленно навести справки, – заявил он и обернулся на своего помощника, державшегося метрах в трех за его спиной. Вечная, но не назойливая тень.
Тот подскочил, привычно изображая внимание и немедленную готовность выполнить любое распоряжение хозяина.
– Скорини, – бросил Воробышек в пространство. – Мелкий предприниматель. Выяснить и доложить. Я жду.
Последнее замечание могло бы показаться лишним, если бы у него с помощником не существовал – негласно, никаких договоренностей, даже устных! – своеобразный сигнал. Вроде того, что если я жду, то и другие подождут. Торопиться не надо. И вообще, пора тебе поработать громоотводом.
– Сию минуту, – пробормотал помощник, сразу сделавшись очень озабоченным, и быстро удалился.
Ему на смену поблизости почти сразу замаячил другой.
– Скоро все выяснится. Думаю, что ваш друг просто решил полетать по окрестностям Асторы. Знаете, я сам порой люблю отдохнуть подобным образом. Работа отнимает слишком много сил, требуется разрядка. Кстати, вы никогда не были у нас на охоте? Тут водится отличная дичь. Рекомендую. А если появится желание – прошу обращаться сразу ко мне. Буквально сегодня егерь мне сообщил, что вышел на отличного зверя. Да, если у вас с собой нет оружия – прошу без стеснения пользоваться моим арсеналом. Не желаете взглянуть?
Воробышек плел паутину разговора, уходя от неприятной темы. Такое всегда срабатывает, это он знал не только по университетскому курсу, но и по собственному опыту. Еще две-три фразы, изящно маскирующие необременительные обещания, и можно отделаться от капитана. И так он посвятил ему слишком много времени. Но чертов русский не повелся.
– Благодарю. Только я не охотник. Но вообще-то Скорини нужен мне был для одного дела в интересах Управления. Может, вы мне поможете?
– Ну-у, если учесть, что я не занимаюсь развратом, – насмешливо проговорил Воробышек.
– Да мне ничего такого и не надо. У вас же есть паспортно-визовая служба? Уверен, что есть. Так же, как и в том, что она у вас под каблуком. Так вот, мне нужна легализация. – Капитан отхлебнул шампанского. – Неплохо. А на Скорини мне, если честно... В общем, тот еще говнюк.
Как бы то ни было, но Грег Вали привык к совсем иной манере ведения переговоров. Принципиально иной. Большие деньги – а именно такими он распоряжался – предполагают и даже обязывают применять несколько иной стиль переговоров. Во всяком случае без грубого, примитивного шантажа.
– Собственно, лично я этими вопросами не занимаюсь, – проговорил он, прикидывая, как бы половчее отказать. То ли послать молодца открытым текстом, то ли запустить его по длинному бюрократическому маршруту, осилить который способен далеко не всякий. Собственно, он и нужен-то, этот маршрут, чтобы не доводя до прямого отказа, тем не менее отказать. А при изменении ситуации ловко помочь «утопленнику», которого скинул в мутные воды собственными руками. – Но я узнаю. Завтра же. И непременно сообщу вам.
– Завтра нас уже может не быть здесь, – лениво парировал капитан, высматривая слугу с подносом, успевшего удалиться на безопасное расстояние. А высмотрев, крикнул на весь зал, ничуть при этом не смущаясь: – Эй, голубчик! Поди-ка. Так вот, завтра не годится.
И Воробышек не выдержал.
– С какой стати я вам должен помогать в этом деле? Кстати, противозаконном. Или Управа решила подменить собой закон?
– Примерно с такой же, с какой на Асторе втайне от правительства строится линейный корабль. Или уже закончили? Если да, то я могу вас поздравить. Просто рекордные сроки. Ага, давай, спасибо. Ты далеко-то не уходи. – Это уже слуге с шампанским.
– С чего вы взяли? – запальчиво спросил Воробышек. Хотя и почувствовал прилив неуверенности.
– Вы действительно хотите получить ответ на этот вопрос? – преувеличенно-удивленно поинтересовался русский. Тон у него при этом был такой, будто он со слабоумным разговаривает, а не с фактическим хозяином целой планеты. – А что? В принципе, я могу. Но тогда... И вообще, зачем это вам?
– Да вообще-то действительно.
– Вот и я о том же. Так что, распорядитесь сейчас?
– А чего тянуть? Тем более если завтра вы планируете нас покинуть.
– Предполагаем, – кивнул Лялин, целясь носом в бокал с шампанским. – Полагаю, этим дельцем займется господин Штерн?
Адик Штерн возглавлял на Асторе службу безопасности.
– Скорее всего, – холодновато ответил Воробышек.
С одной стороны, могло показаться, что этот раунд он проиграл. С другой же – доподлинно узнал, что Управа тут, у него на планете, имеет свои глаза и уши и неплохо с ними управляется. А это значит, что к Штерну у него появились кое-какие вопросы.
Адольф Штерн числился если не в друзьях Грегори Вали, то уж во всяком случае в его ближайшем окружении, даже самом ближайшем, поэтому сегодня он, что естественно, тоже был его гостем. Правда, таким, который не требует к себе повышенного внимания и заботы со стороны хозяев, то есть свой. Поэтому Вали его на протяжении всего вечера почти не видел. Так, мелькнул пару раз за спинами остальных, стремящихся держаться поближе. А тут, не успел Грегори его вызвать, как тот сам оказался рядом. У Воробышка даже мелькнула осторожная мысль, а не контролирует ли его Штерн? А что, с его подозрительностью и старанием держать в поле своего зрения все происходящее такой вариант исключать нельзя. Собственно, его всегда надо иметь в виду.
– А вот и он, – сказал Вали, посмотрев в лицо Штерна. Ему показалось, что на нем лежит тень беспокойства. – Вы не знакомы?
– Только заочно, – ответил Лялин.
– Отлично, значит, в представлениях не нуждаетесь. Адик, у нашего гостя есть некоторая проблема, ты помоги ему с ней.
– Речь идет о легализации одного человека. Документы, чип и все остальное, начиная от места и даты рождения и заканчивая страховкой. Ваш шеф сказал, что для вас это раз плюнуть.
Русский пер напролом, не оставляя возможности дать задний ход. Хотя, надо признать, в эффективности данному способу переговоров не откажешь.
– Образование? – невозмутимо уточнил Штерн.
– Он охранник. Специализируется на холодном оружии. На Земле никогда не был.
Услышав это, в голове Воробышка как будто что-то щелкнуло. Во всяком случае его мысль устремилась сразу в другом направлении.
– Неплохо бы проверить его в деле, – сказал он.
– В каком это смысле?
– Хотите пари? Вы говорите, он специалист по холодному оружию? У нас тут тоже найдутся специалисты. К тому же на завтра у нас намечается небольшой турнир для любителей. Если ваш спец выигрывает, то...
Он еще прикидывал, какую ставку назначить, когда заметил, как подобрался русский. Глаза зажглись интересом, дыхание стало чаще и мельче. Игрок! Никакого сомнения. Вот ты и попался, капитан.
– Пятьдесят тысяч!
– Нет, – ответил капитан после маленькой, но все же заметной заминки. – Никаких наличных.
Воробышек понял, что капитану просто нечем сделать ответную ставку. Что ж, с игроками это частенько бывает. При этом от самого пари он не отказывается.
– Ваше предложение?
– Любители, как вы сказали, образуют призовой фонд. Надеюсь, это солидные люди? – с оскорбительным подтекстом поинтересовался капитан.
– Вы же не думаете, что у меня собираются шахтеры?
– Надеюсь. Победитель получает две трети, проигравший – треть.
– А если проигравший не сможет ничего получить? – задал он провокационный вопрос. Задал и почувствовал, как по его спине пробежали волнительные мурашки.
– Вы предлагаете устроить гладиаторские игры с летальным исходом?
– У вас есть возражения?
Несколько секунд они стояли и смотрели друг другу в глаза. В упор. В эти мгновения для них не существовало больше никого, только они, как боксеры на ринге. Порой в единоборстве итог схватки предрешается именно в обмене такими взглядами. Порой, но не всегда.
– Мне нужно подумать, – первым прервал молчание русский. И перевел взгляд на Штерна. – Когда мы сможем закончить это дело?
– Полагаю, что после схватки. Зачем раньше суетиться? – заметил довольный Воробышек.
– До, – отрезал капитан. – Иначе все договоренности отменяются.
– Вы сможете доставить сюда вашего человека к полудню? – спросил Штерн.
– Обязательно.
– Тогда в полдень.
– Договорились.
– Когда ждать от вас итогов ваших размышлений? – поинтересовался Воробышек.
– Сегодня. Я не прощаюсь.
Когда они остались вдвоем, Штерн, коротко оглянувшись, сказал, понизив голос:
– У нас серьезная проблема. Отойдем?
Порой Адик склонен драматизировать ситуацию, но сейчас его лицо и впрямь выглядело встревоженным.
– Поднимемся в мой кабинет, – решил покинуть гостей хозяин.
Но уже в лифте, когда они остались одни, Штерн произнес фразу, которую хозяин и все члены его клана хотели бы услышать в последнюю очередь.
– Совершено нападение на одиннадцатый «Колибри».
Ничего не значащие для постороннего слова повергли Грегори Вали в трехсекундный ступор.
Созданная на Асторе промышленность с довольно разветвленной, хотя и весьма компактной, где-то даже эпизодичной инфраструктурой, производила не только товары, изначально требующие большого количества дешевого сырья. Астора была задумана и действовала как планета-экспортер. Условно говоря, в данном случае речь не шла о вывозе паровозов и рельсов, которые могли бы использоваться на Земле или иной высокоразвитой, цивилизованной планете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50