в нем все было битком забито. На разгрузке в трюме работали, не разгибаясь. Ящики и бочки, поставленные вплотную, были заклинены или привязаны веревками, чтобы не сдвинулись с мест во время полета.
На подъемнике их довезли до самого потолка трюма и через верхний люк выгрузили на машинную палубу. Урия спрыгнул с раскачивающегося поддона и чуть не споткнулся о штабель клеток с живыми цыплятами. Птицы закудахтали, в воздух полетели перья, но свиньи и четыре коровы, размещенные за клетками, не обратили на переполох ни малейшего внимания.
Он уже собрался спросить Роба, зачем на борту живой скот, но решил не давать ему больше повода себя высмеивать. Да он и сам сообразил, немного подумавши. В трюме помещалась вся провизия, приготовленная способом, позволяющим ей не портиться. За месяц пути до Арана «Сант-Майкл» приземлится всего считанные разы – для загрузки угля и на острове Святого Мартина. В остальное время корабль должен быть самодостаточен. И важно иметь на борту свежее молоко, мясо и яйца.
Роб улыбался – он как будто читал мысли Урии:
– Свежие продукты на воздушном корабле – значит всегда настоящий стол, а не только одни долгоносики или личинки мух.
– Я чувствовал, что правильно решил стать пехотинцем, а не этирайном. Мы всегда найдем подножный корм, – радовался Урия.
– Зато мы не спим в грязи.
– Серьезное обстоятельство, что ни говори. Роб махнул рукой в сторону кормы:
– Чтобы ты знал, Урия: там, внизу, три двигателя. Два приводят в действие пропеллеры, и они всегда включены, на случай немедленного взлета. А котел для пушек – нет, ему для работы нужна уйма угля, но от меньших двигателей отходят трубки, они через цистерну с водой соединены с пушечным котлом. И вода в этом котле всегда горячая, так что можно включить двигатель и сравнительно быстро привести в рабочее состояние. Этот двигатель вращает вал, от которого с помощью шкивов и других валов и приводов приводятся в готовность поршни паровых пушек. Если откажет двигатель пропеллеров, то их можно будет приводить в действие от пушечного котла, но только медленно и в крайнем случае.
Поднявшись по трапу в центре корабля, Роб дотащил свой сундук до самой нижней пушечной палубы. Палуба была оснащена тридцатью пушками, по пятнадцать с каждой стороны. Имелись кабели и блоки для подтягивания пушек вперед, так, чтобы они могли вести стрельбу из закрытых ставнями люков. Цепями колеса пушек были привязаны к корпусу, чтобы после выстрела орудие не откатывалось и не кренилось на палубе. По всей длине корабля проходил вал, с которого свисали кожаные ремни, они входили в агрегат с редуктором; приводящий поршень пушки, когда помощник стрелка ее задействует.
– Хорошая команда, да когда котел горячий, может делать два выстрела в минуту. Восьмифутовое ядро летит на шестьсот ярдов, но не точно. – Роб похлопал по большой пушке. – Котлы пушек всегда холодные на случай, если в сильную бурю начнут опрокидываться крупные предметы. Нельзя допустить, чтобы внутри корабля возник пожар.
– Представляю себе, – Урия поднялся вслед за Робом вверх еще на один пролет трапа, они вышли на среднюю пушечную палубу и оттуда прошли на корму. В центре палубы Урия заметил небольшую огороженную площадку. Интересно, что ее края были облицованы железом.
– А это что?
Робин оглянулся по сторонам, затем кивнул.
– Это один из постов аэромансеров. Есть еще два, на носу и на корме. Трое аэромансеров по шесть часов – такая смена – бормочут заклинания, чтобы корабль держался в воздухе. Требуется всего три таких специалиста, но хороших, а три поста – на случай, если кого-то из них убьют в бою, чтобы мы не рухнули на землю.
– Тяжелое было бы приземление, – поежился Урия.
– А пожар представляешь какой!
На корме царила всеобщая суета: члены команды подвешивали свои гамаки над пушками, всем надо было разместить свое имущество, обретенное за время стоянки, так что пробраться через корму было не так-то просто. Урия старался не столкнуться ни с кем, но в этих условиях это было невозможно.
«Ну, Роб все устроит».
– Немного людно, верно?
– Потому что здесь-те, кто не на погрузке. Обычно команда всегда на вахтах, выполняют свои обязанности. А на стоянке что им делать? – Роб подбросил сундучок повыше на спине. – В полете будет свободнее.
Они подошли к люку на корме средней пушечной палубы, это оказался вход в кают-компанию. По обе стороны люка два этирайна встали по стойке «смирно» при приближении Роба. Друри опустил сундук на палубу и четко отсалютовал им, пряча от них ладонь правой руки. Они ответили на приветствие, сохраняя серьезное выражение лиц, даже не улыбнулись. Ухватив сундук за вторую ручку, Урия помог Робу втащить его в кают-компанию. Его сразу же поразил вид из иллюминаторов: во всей красе открывались два огромных пропеллера, несущих воздушный корабль по небу.
– Да, производит впечатление.
– Можешь себе их представить, когда мы так высоко в небе, что стада кажутся насекомыми, а облака проплывают прямо перед глазами, как туман над океаном.
– Уф! – Урия прижался носом к стеклу. – Жарковато тут, над котлами. Окна не открываются?
– Нет, – Роб затолкал сундук на свободное место под обитой войлоком скамейкой, проходящей по всей длине стенки под окнами. – Пропеллеры создают сильное всасывание, так что карты и бумаги выдует из помещения. Пока тут вроде бы нет особого комфорта, но уверен, что привыкну.
– Привыкнешь? Тут ведь жарко.
– Но там, – Робин указал на небо, – такого не будет. В разреженном воздухе холодно. Зимой нетрудно быть пожарным на воздушном корабле. Тепло обеспечивают дымовые трубы, они идут наверх через каюты и несут сюда тепло. Конечно, нам конец, если в трубах образуются дырки – корабль заполнится дымом.
Урия с восторгом обошел всю каюту и оцепенел: в дверях появился офицер в ярко-красном мундире с двумя золотыми нашивками на рукавах – помощник капитана. Тот удивился не меньше, застав тут Урию. Но быстро взял себя в руки, отошел в сторону, освобождая вход в кают-компанию, и объявил:
– Идет капитан.
Оба – Урия и Робин встали по стойке «смирно», и через люк вошел капитан Лонан Хассет. На рукавах его мундира не было золотой звезды, но выбритая макушка указывала, что это человек, достойный уважения. Он двигался собранно, без излишних движений, свойственных людям стройным и высоким, но по его походке можно было понять, что этот человек способен на озорные проделки. Это же отражалось и в его карих глазах, и в легкой улыбке при виде их обоих. Он первым поклонился им, потом обернулся и жестом пригласил войти еще двоих.
У Урии пересохло во рту, когда в кают-компанию вошел принц Тревелин. Конечно, он мечтал когда-нибудь увидеть принца – а кто не мечтал об этом? – но воображал не такую встречу: например, на выпускных экзаменах в Сандвике, или при получении награды за службу Илбирии. Но вышла такая нечаянная встреча, что все заготовленные им смелые речи немедленно вылетели из головы.
«Что делать? Что говорить? Поклониться или пожать руку? А если он не предложит? Или не заметить?»
И уж совсем смутился Урия, когда вслед за принцем в каюту вошел Малачи Кидд с тростью в руках. Он не опирался на нее, а держал трость как джентльмен на прогулке.
– Добрый день, господа, – капитан Хассет ответил на их приветствие. – Извините за беспокойство.
– Брат Робин Друри докладывает о прибытии к месту службы, сэр.
– Ах, да, новый командир этирайнов, – по взгляду капитана на Робина Урии показалось – тот уже знает многое о своем новом офицере. – Ваш чин, брат Друри, позволяет вам подниматься на палубу под крылом.
– Да, сэр, я знаю, сэр.
Урия изумленно смотрел на Робина. «Нервничает! Это Робин-то!»
– Старые привычки умирают с трудом, да, брат Друри? – бросил капитан легким тоном.
И от этого тона Робин сразу перестал волноваться:
– Да, сэр, с трудом.
– Рад иметь на борту выпускника Сандвика, который уже знает корабль, – Хассет, заложив руки за спину, обратился к Урии. – А кто вы?
– Я, сэр, то есть, я хочу сказать…
– По-моему, капитан, это кадет Урия Смит, мой новый помощник, – вмешался в разговор Кидд. – В конце этого семестра они вместе с братом Друри представили исключительно интересный проект о нападении Крайины на Гелор.
– А-а, так это из-за них так кипятился Айронс? Урия непроизвольно вздрогнул.
– Да, для Айронса это случай незабываемый, – подтвердил Кидд.
– Ну, тогда, может быть, мистер Друри как-нибудь пообедает с его высочеством и со мной и расскажет нам об этом замечательном отчете. – Хассет взглянул на принца, тот согласно кивнул и сделал шаг вперед, и Хассет заулыбался: – ваше высочество, позвольте вам представить брата Робина Друри и кадета Урию Смита.
Принц обменялся воинским приветствием с обоими:
– Буду ждать с нетерпением рассказа о вашем проекте, брат Друри. А вы, кадет Смит, надеюсь, будете так же верно служить полковнику Кидду, как ваш отец служил мне. Возможно, вы пока этого не поняли, но вам выпала привилегия, которой желали бы многие. Вы получили возможность учиться у гения. Не потеряйте этой возможности.
– Нет, сэр, ваше высочество, не потеряю.
– Ну и отлично. – Хассет обернулся к помощнику, проводящему экскурсионный тур по кораблю. – Пожалуйста, располагайтесь, мистер Друри. А вы, кадет Смит, оглядитесь на борту «Сант-Майкла».
Оба они так и стояли по стойке «смирно», пока группа во главе с Хассетом не вышла из кают-компании и помощник не закрыл за собой люк.
Роб выдохнул:
– Ну вот, Урия, ты и встретился с принцем.
– Знаю. – Урия помрачнел. – «Нет, сэр, ваше высочество, не потеряю».
– Да, ты был красноречив, Урия, но вряд ли глубина твоих ответов тянет на бессмертие.
– Мне не надо учиться у гения, чтобы это понять. – Кадет рухнул на скамейку под окном. – Вот я получил шанс встретиться с принцем Тревелином. И что? Не смог назвать своего имени, бормотал какой-то вздор.
– Спасибо хоть не рассердил его.
– Подумаешь, какое чудо. – Урия сцепил руки на затылке и смотрел в потолок. – Что тут делал полковник Кидд? Откуда он знает принца?
– Откуда мне знать, – покачал головой Робин, – но у тебя превосходная возможность выяснить. Спроси его.
– И надеяться на откровенный ответ? Сомневаюсь. – Младший медленно улыбнулся. – Вот что я тебе скажу, Роб. Я сам постараюсь выяснить, что смогу, и ты постарайся. Потом сверим сведения и сообразим.
– А не проще спросить его самого? Неужели тебе охота проделать такую уйму работы?
– Обстоятельства меняются, Роб. Я уже целую неделю знаю, каково учиться у гения, и знаю, что мне придется дорого заплатить Кидду за ответы на мои вопросы. А если я сам найду эти ответы, то стану выше его и воспользуюсь этим в своих интересах.
– По-моему, именно так ты осложнил свои отношения с капитаном Айронсом, – нахмурился этирайн.
– Да, Роб, но сейчас все другое. – Урия Смит позволил себе усмехнуться. – Малачи Кидд может оказаться таким противником, для победы над которым придется приложить усилия.
Глава 14
Бахара-аль-Ниджан, Джибаль-аль-Истанс, Гелансаджар, 10 белла 1687
Рафиг Хает проснулся внезапно, как бывает, когда услышишь крик или раскат грома, но страха не ощущал. Даже не вспотел. И сердце не забилось. Руки не дрожали, глаза не пекло от бессонницы. И не было желания протянуть руку и схватиться за эфес шамшира, чтобы убедиться в отсутствии опасности.
Он улыбнулся себе и даже засмеялся от того, что пробудился среди ночи, но тут ночной бриз донес до него шепот:
– Рафиг.
Только его имя, ничего больше, произнесенное так тихо, что казалось ночным шорохом. Он был один в своей палатке, в лагере, разбитом его группой на западном берегу Звездного озера, и вполне мог ослышаться. Это мог быть шепот ветра или охранник пожелал сообщить о каком-нибудь странном наблюдении. Могло быть что угодно, но Рафиг точно знал, что он услышал.
– Рафиг.
Второй раз – нет, скорее, третий, потому что именно звук его имени и разбудил его, и прозвучал он так же тихо, как в первый раз. Не как вопрос или команда, а как подтверждение услышанного ранее. Его позвали по имени, и естественная вежливость требовала от него ответа.
Он натянул штаны, привязал к ногам сандалии, откинул полог палатки и вышел в прохладу ночи. Вокруг он увидел своих людей, вышедших из палаток. У всех, кроме дяди Кусэя, был озадаченный вид. Костлявый старик перебрался на берег озера и, как ребенок, уселся на корточках у края воды. Волны ласкались о пальцы ног, а он указывал в центр озера:
– Рафиг, смотри, вот знак.
Озеро вряд ли заслуживало такого названия. Оно считалось особенным только из-за того, что, как говорила легенда, у этого длинного узкого водохранилища не было дна. Рассказывали, что звезды, отражаемые ночью его темной поверхностью, на самом деле видны по другую сторону земли. Рафиг этому не верил, но даже он знал, что как глубоко ни ныряй, в центре озера дна никогда не достанешь. Может, и не все правда, что говорят об этом озере, но, наверное, что-то в этом есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
На подъемнике их довезли до самого потолка трюма и через верхний люк выгрузили на машинную палубу. Урия спрыгнул с раскачивающегося поддона и чуть не споткнулся о штабель клеток с живыми цыплятами. Птицы закудахтали, в воздух полетели перья, но свиньи и четыре коровы, размещенные за клетками, не обратили на переполох ни малейшего внимания.
Он уже собрался спросить Роба, зачем на борту живой скот, но решил не давать ему больше повода себя высмеивать. Да он и сам сообразил, немного подумавши. В трюме помещалась вся провизия, приготовленная способом, позволяющим ей не портиться. За месяц пути до Арана «Сант-Майкл» приземлится всего считанные разы – для загрузки угля и на острове Святого Мартина. В остальное время корабль должен быть самодостаточен. И важно иметь на борту свежее молоко, мясо и яйца.
Роб улыбался – он как будто читал мысли Урии:
– Свежие продукты на воздушном корабле – значит всегда настоящий стол, а не только одни долгоносики или личинки мух.
– Я чувствовал, что правильно решил стать пехотинцем, а не этирайном. Мы всегда найдем подножный корм, – радовался Урия.
– Зато мы не спим в грязи.
– Серьезное обстоятельство, что ни говори. Роб махнул рукой в сторону кормы:
– Чтобы ты знал, Урия: там, внизу, три двигателя. Два приводят в действие пропеллеры, и они всегда включены, на случай немедленного взлета. А котел для пушек – нет, ему для работы нужна уйма угля, но от меньших двигателей отходят трубки, они через цистерну с водой соединены с пушечным котлом. И вода в этом котле всегда горячая, так что можно включить двигатель и сравнительно быстро привести в рабочее состояние. Этот двигатель вращает вал, от которого с помощью шкивов и других валов и приводов приводятся в готовность поршни паровых пушек. Если откажет двигатель пропеллеров, то их можно будет приводить в действие от пушечного котла, но только медленно и в крайнем случае.
Поднявшись по трапу в центре корабля, Роб дотащил свой сундук до самой нижней пушечной палубы. Палуба была оснащена тридцатью пушками, по пятнадцать с каждой стороны. Имелись кабели и блоки для подтягивания пушек вперед, так, чтобы они могли вести стрельбу из закрытых ставнями люков. Цепями колеса пушек были привязаны к корпусу, чтобы после выстрела орудие не откатывалось и не кренилось на палубе. По всей длине корабля проходил вал, с которого свисали кожаные ремни, они входили в агрегат с редуктором; приводящий поршень пушки, когда помощник стрелка ее задействует.
– Хорошая команда, да когда котел горячий, может делать два выстрела в минуту. Восьмифутовое ядро летит на шестьсот ярдов, но не точно. – Роб похлопал по большой пушке. – Котлы пушек всегда холодные на случай, если в сильную бурю начнут опрокидываться крупные предметы. Нельзя допустить, чтобы внутри корабля возник пожар.
– Представляю себе, – Урия поднялся вслед за Робом вверх еще на один пролет трапа, они вышли на среднюю пушечную палубу и оттуда прошли на корму. В центре палубы Урия заметил небольшую огороженную площадку. Интересно, что ее края были облицованы железом.
– А это что?
Робин оглянулся по сторонам, затем кивнул.
– Это один из постов аэромансеров. Есть еще два, на носу и на корме. Трое аэромансеров по шесть часов – такая смена – бормочут заклинания, чтобы корабль держался в воздухе. Требуется всего три таких специалиста, но хороших, а три поста – на случай, если кого-то из них убьют в бою, чтобы мы не рухнули на землю.
– Тяжелое было бы приземление, – поежился Урия.
– А пожар представляешь какой!
На корме царила всеобщая суета: члены команды подвешивали свои гамаки над пушками, всем надо было разместить свое имущество, обретенное за время стоянки, так что пробраться через корму было не так-то просто. Урия старался не столкнуться ни с кем, но в этих условиях это было невозможно.
«Ну, Роб все устроит».
– Немного людно, верно?
– Потому что здесь-те, кто не на погрузке. Обычно команда всегда на вахтах, выполняют свои обязанности. А на стоянке что им делать? – Роб подбросил сундучок повыше на спине. – В полете будет свободнее.
Они подошли к люку на корме средней пушечной палубы, это оказался вход в кают-компанию. По обе стороны люка два этирайна встали по стойке «смирно» при приближении Роба. Друри опустил сундук на палубу и четко отсалютовал им, пряча от них ладонь правой руки. Они ответили на приветствие, сохраняя серьезное выражение лиц, даже не улыбнулись. Ухватив сундук за вторую ручку, Урия помог Робу втащить его в кают-компанию. Его сразу же поразил вид из иллюминаторов: во всей красе открывались два огромных пропеллера, несущих воздушный корабль по небу.
– Да, производит впечатление.
– Можешь себе их представить, когда мы так высоко в небе, что стада кажутся насекомыми, а облака проплывают прямо перед глазами, как туман над океаном.
– Уф! – Урия прижался носом к стеклу. – Жарковато тут, над котлами. Окна не открываются?
– Нет, – Роб затолкал сундук на свободное место под обитой войлоком скамейкой, проходящей по всей длине стенки под окнами. – Пропеллеры создают сильное всасывание, так что карты и бумаги выдует из помещения. Пока тут вроде бы нет особого комфорта, но уверен, что привыкну.
– Привыкнешь? Тут ведь жарко.
– Но там, – Робин указал на небо, – такого не будет. В разреженном воздухе холодно. Зимой нетрудно быть пожарным на воздушном корабле. Тепло обеспечивают дымовые трубы, они идут наверх через каюты и несут сюда тепло. Конечно, нам конец, если в трубах образуются дырки – корабль заполнится дымом.
Урия с восторгом обошел всю каюту и оцепенел: в дверях появился офицер в ярко-красном мундире с двумя золотыми нашивками на рукавах – помощник капитана. Тот удивился не меньше, застав тут Урию. Но быстро взял себя в руки, отошел в сторону, освобождая вход в кают-компанию, и объявил:
– Идет капитан.
Оба – Урия и Робин встали по стойке «смирно», и через люк вошел капитан Лонан Хассет. На рукавах его мундира не было золотой звезды, но выбритая макушка указывала, что это человек, достойный уважения. Он двигался собранно, без излишних движений, свойственных людям стройным и высоким, но по его походке можно было понять, что этот человек способен на озорные проделки. Это же отражалось и в его карих глазах, и в легкой улыбке при виде их обоих. Он первым поклонился им, потом обернулся и жестом пригласил войти еще двоих.
У Урии пересохло во рту, когда в кают-компанию вошел принц Тревелин. Конечно, он мечтал когда-нибудь увидеть принца – а кто не мечтал об этом? – но воображал не такую встречу: например, на выпускных экзаменах в Сандвике, или при получении награды за службу Илбирии. Но вышла такая нечаянная встреча, что все заготовленные им смелые речи немедленно вылетели из головы.
«Что делать? Что говорить? Поклониться или пожать руку? А если он не предложит? Или не заметить?»
И уж совсем смутился Урия, когда вслед за принцем в каюту вошел Малачи Кидд с тростью в руках. Он не опирался на нее, а держал трость как джентльмен на прогулке.
– Добрый день, господа, – капитан Хассет ответил на их приветствие. – Извините за беспокойство.
– Брат Робин Друри докладывает о прибытии к месту службы, сэр.
– Ах, да, новый командир этирайнов, – по взгляду капитана на Робина Урии показалось – тот уже знает многое о своем новом офицере. – Ваш чин, брат Друри, позволяет вам подниматься на палубу под крылом.
– Да, сэр, я знаю, сэр.
Урия изумленно смотрел на Робина. «Нервничает! Это Робин-то!»
– Старые привычки умирают с трудом, да, брат Друри? – бросил капитан легким тоном.
И от этого тона Робин сразу перестал волноваться:
– Да, сэр, с трудом.
– Рад иметь на борту выпускника Сандвика, который уже знает корабль, – Хассет, заложив руки за спину, обратился к Урии. – А кто вы?
– Я, сэр, то есть, я хочу сказать…
– По-моему, капитан, это кадет Урия Смит, мой новый помощник, – вмешался в разговор Кидд. – В конце этого семестра они вместе с братом Друри представили исключительно интересный проект о нападении Крайины на Гелор.
– А-а, так это из-за них так кипятился Айронс? Урия непроизвольно вздрогнул.
– Да, для Айронса это случай незабываемый, – подтвердил Кидд.
– Ну, тогда, может быть, мистер Друри как-нибудь пообедает с его высочеством и со мной и расскажет нам об этом замечательном отчете. – Хассет взглянул на принца, тот согласно кивнул и сделал шаг вперед, и Хассет заулыбался: – ваше высочество, позвольте вам представить брата Робина Друри и кадета Урию Смита.
Принц обменялся воинским приветствием с обоими:
– Буду ждать с нетерпением рассказа о вашем проекте, брат Друри. А вы, кадет Смит, надеюсь, будете так же верно служить полковнику Кидду, как ваш отец служил мне. Возможно, вы пока этого не поняли, но вам выпала привилегия, которой желали бы многие. Вы получили возможность учиться у гения. Не потеряйте этой возможности.
– Нет, сэр, ваше высочество, не потеряю.
– Ну и отлично. – Хассет обернулся к помощнику, проводящему экскурсионный тур по кораблю. – Пожалуйста, располагайтесь, мистер Друри. А вы, кадет Смит, оглядитесь на борту «Сант-Майкла».
Оба они так и стояли по стойке «смирно», пока группа во главе с Хассетом не вышла из кают-компании и помощник не закрыл за собой люк.
Роб выдохнул:
– Ну вот, Урия, ты и встретился с принцем.
– Знаю. – Урия помрачнел. – «Нет, сэр, ваше высочество, не потеряю».
– Да, ты был красноречив, Урия, но вряд ли глубина твоих ответов тянет на бессмертие.
– Мне не надо учиться у гения, чтобы это понять. – Кадет рухнул на скамейку под окном. – Вот я получил шанс встретиться с принцем Тревелином. И что? Не смог назвать своего имени, бормотал какой-то вздор.
– Спасибо хоть не рассердил его.
– Подумаешь, какое чудо. – Урия сцепил руки на затылке и смотрел в потолок. – Что тут делал полковник Кидд? Откуда он знает принца?
– Откуда мне знать, – покачал головой Робин, – но у тебя превосходная возможность выяснить. Спроси его.
– И надеяться на откровенный ответ? Сомневаюсь. – Младший медленно улыбнулся. – Вот что я тебе скажу, Роб. Я сам постараюсь выяснить, что смогу, и ты постарайся. Потом сверим сведения и сообразим.
– А не проще спросить его самого? Неужели тебе охота проделать такую уйму работы?
– Обстоятельства меняются, Роб. Я уже целую неделю знаю, каково учиться у гения, и знаю, что мне придется дорого заплатить Кидду за ответы на мои вопросы. А если я сам найду эти ответы, то стану выше его и воспользуюсь этим в своих интересах.
– По-моему, именно так ты осложнил свои отношения с капитаном Айронсом, – нахмурился этирайн.
– Да, Роб, но сейчас все другое. – Урия Смит позволил себе усмехнуться. – Малачи Кидд может оказаться таким противником, для победы над которым придется приложить усилия.
Глава 14
Бахара-аль-Ниджан, Джибаль-аль-Истанс, Гелансаджар, 10 белла 1687
Рафиг Хает проснулся внезапно, как бывает, когда услышишь крик или раскат грома, но страха не ощущал. Даже не вспотел. И сердце не забилось. Руки не дрожали, глаза не пекло от бессонницы. И не было желания протянуть руку и схватиться за эфес шамшира, чтобы убедиться в отсутствии опасности.
Он улыбнулся себе и даже засмеялся от того, что пробудился среди ночи, но тут ночной бриз донес до него шепот:
– Рафиг.
Только его имя, ничего больше, произнесенное так тихо, что казалось ночным шорохом. Он был один в своей палатке, в лагере, разбитом его группой на западном берегу Звездного озера, и вполне мог ослышаться. Это мог быть шепот ветра или охранник пожелал сообщить о каком-нибудь странном наблюдении. Могло быть что угодно, но Рафиг точно знал, что он услышал.
– Рафиг.
Второй раз – нет, скорее, третий, потому что именно звук его имени и разбудил его, и прозвучал он так же тихо, как в первый раз. Не как вопрос или команда, а как подтверждение услышанного ранее. Его позвали по имени, и естественная вежливость требовала от него ответа.
Он натянул штаны, привязал к ногам сандалии, откинул полог палатки и вышел в прохладу ночи. Вокруг он увидел своих людей, вышедших из палаток. У всех, кроме дяди Кусэя, был озадаченный вид. Костлявый старик перебрался на берег озера и, как ребенок, уселся на корточках у края воды. Волны ласкались о пальцы ног, а он указывал в центр озера:
– Рафиг, смотри, вот знак.
Озеро вряд ли заслуживало такого названия. Оно считалось особенным только из-за того, что, как говорила легенда, у этого длинного узкого водохранилища не было дна. Рассказывали, что звезды, отражаемые ночью его темной поверхностью, на самом деле видны по другую сторону земли. Рафиг этому не верил, но даже он знал, что как глубоко ни ныряй, в центре озера дна никогда не достанешь. Может, и не все правда, что говорят об этом озере, но, наверное, что-то в этом есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79