— В этот самый момент он пытается развеять чары первого патриарха Грижни.
— Для того лишь, чтобы изгнать ядовитую для человека Тьму. Вардрулам от этого не будет особого урона. Он защищает жизни себе подобных, а это не преступление. Пощадите его, брат-сородич.
Плоть Грижни посветлела, словно прозвучавшие слова вызвали в нем теплый отклик. Мерцание было едва заметным и вскоре вовсе исчезло.
— Он причинит куда больший вред, чем ты думаешь. Его следует остановить, но могу обещать тебе, что умрет он мгновенно, без мучений. Такова необходимость. — Он направился к расселине.
Деврас в отчаянии отбросил в сторону кожаную сумку и с клинком в руке преградил путь архипатриарху, загородив собою брешь.
— Нет, — коротко сказал он.
Грижни замер, не веря собственным глазам.
— Немыслимо. Мы ведь сородичи.
— Вы сами сказали, такова необходимость. — Внешне Деврас сохранял спокойствие, но в душе его бушевала буря разнородных эмоций.
— Угрожать сородичу? Узнаю людей, для них нет ничего святого. Я всегда пытался подавить в себе человеческое начало, но сейчас позволю ему возобладать. Отойди, брат-сородич, иначе я убью тебя. В любом случае чародей умрет.
— Пока я жив — нет.
Грижни пошевелил пальцами свободной левой руки, и в следующий же момент сделал внезапный выпад, едва не положивший конец бессмысленным препирательствам. Деврас неловко отскочил, парируя удар. Грижни развернулся, вздымая накидку, опустил руку и с истинно вардрульской грацией кольнул снизу. Движения его отличала искусность и уверенность, и только болезненное мерцание выдавало охвативший его ужас. Он добивался смерти сородича, единственного своего сородича! Из таких материй сотканы ночные кошмары.
Деврас, спотыкаясь, отступал. Он никогда до этого не участвовал в поединке и основами фехтования овладел лишь постольку, поскольку знание их являлось обязательным для образования благородного господина. Да и оружие, с которым ему доводилось обращаться, было легким и длинным, ничуть не похожим на клинки вардрулов. Сам он был вымотан долгим пребыванием во Тьме и к тому же скован крайней неохотой проливать кровь вновь обретенного родственника. Грижни был выше, сильнее и опытнее его. Не стоило и надеяться одолеть военачальника. Можно было только потянуть время, совсем немного, пока Рэйт Уэйт-Базеф не управится со своими магическими делами. За его спиной раздавался голос чародея.
Скорее, Рэйт! Но разве можно торопить магию?
Грижни сделал ложный выпад, крутанулся на месте, ловко отвлек внимание противника, и кинжал коснулся груди Девраса. Легкий шок, странное ощущение чего-то холодного на коже, обжигающая боль и кровь.
Деврас и Грижни одновременно отпрянули друг от друга, будто оба получили рану. Снова их охватила необъяснимая волна взаимопонимания, и Деврас ощутил смятение врага, страдание, раздирающие его противоречивые чувства. Он понял, что удар, разрезавший его кожу, вполне мог пронзить его сердце, если б Грижни того захотел.
— Ты не воин, брат-сородич. Будь мудр. Долго против меня ты не выстоишь. — Голос вардрула не утратил своей мелодичности. Ничто ни в лице, ни в поведении не говорило о тяжести, налившей свинцом его конечности, замедлившей движения, сжавшей ледяной рукой мозг и сердце. Убийственное воздействие холода становилось все более ощутимым. Надо спешить! Брат-сородич должен немедленно сдаться, иначе его придется убить.
— Прости, это мой долг, — сказал Деврас.
Он слышал голос Рэйта Уэйт-Базефа. Это придало ему сил.
Еще один кое-как отраженный удар, выпад, еще, Деврас шаг за шагом оказался оттесненным в саму расселину и там, окруженный с трех сторон каменными стенами, принялся отбиваться от гораздо более сильного противника. Снова звон стали, сломленная защита, и лезвие вардрула обагрено кровью. На груди алая полоса. И вновь ощущение, нет, непоколебимая уверенность, что и этот удар мог, по желанию Грижни оказаться смертельным. Ответный выпад Девраса, и соперник допускает неожиданную оплошность, отскакивает… всего лишь задето предплечье. Деврас также не смог поразить вдруг ставшее уязвимым тело.
То громкий, то тихий голос Рэйта. Он еще не закончил.
Еще совсем немного, продержаться бы хоть самую малость.
Передышка оказалась недолгой. Грижни мигом оправился, но двигался теперь медленнее, былая стремительность исчезла, движения утратили безупречную точность. Сияние плоти потускнело, потух блеск огромных черных глаз. Деврас, тяжело дыша и истекая кровью, чувствовал, как убывают его собственные силы, он едва ворочал неподъемным мечом. Грижни упорно теснил его, загоняя в угол.
Голос Рэйта все громче, все ближе. Грижни неуклонно надвигается…
Нет!
Архипатриарх без труда отразил неумелый выпад соперника и потом, словно тисками, сжал левой рукой его запястье. Деврас, незнакомый с секретами техники боя вардрулов, этого никак не ожидал. С зажатой в тисках вардрульского родича правой рукой он оказался абсолютно беспомощным.
Голос Рэйта — спокойный, уверенный, даже торжествующий.
Хиир Грижни воссиял в ответ на тепло родного прикосновения. Опустив меч, он вышвырнул брата-сородича из проема. Как безумно он устал. Краткий прилив тепла иссяк, и холод снова растекся по всему телу, покрывая ледяной коркой мозг и сердце. Архипатриарх едва держался на ногах. Глаза затуманились, бороться с усталостью уже не осталось сил. Он должен отдохнуть, хотя бы немного.
Но как же кланы, за которые он в ответе?.. Исполнить один лишь, последний долг перед ними, а потом — отдых…
Грижни снова повернулся к бреши в завале и с трудом смог ее разглядеть. Сделал шаг вперед. Но тут снова возник одержимый жаждой самоубийства брат-сородич — насколько он мог судить, безоружный, бросившийся голыми руками оттаскивать его от Новой Цитадели. Грижни попытался, но так и не смог поднять меч. Впрочем, в том и не было толку. Он все равно бы не смог убить сородича. Оружие выпало из онемевшей руки. Грижни рухнул. Сквозь сгущающуюся пелену он различал склонившееся над ним лицо, смысла выражения которого разобрать не сумел, но зато почувствовал тепло прикосновения. И это последнее свое ощущение он унес с собой в темные глубины Хладного Оцепенения.
Деврас вгляделся в безжизненное лицо архипатриарха Грижни. Только едва заметный свет свидетельствовал о том, что Грижни все еще жив. Юноша поднял голову, и только тогда до него дошло, что голос в Новой Цитадели затих.
Глава 19
Деврас поднялся и пошел к завалу. Сквозь брешь он видел Рэйта Уэйт-Базефа, неподвижно лежавшего ничком на полу Новой Цитадели. Юноша с замирающим сердцем прополз в нее и опустился на колени рядом с чародеем. Потерял сознание? Мертв?
Но тут веки дрогнули, он открыл глаза и медленно сел, ссутулив плечи.
— Вам плохо? Он ранил вас?
— Нет. Просто устал.
— И поэтому остановились?
— Нет.
— Тогда отчего?
— Дело сделано.
— Сделано? — Деврас окинул комнату беглым взглядом. Тишина и холод. Кругом разбросаны желтоватые пергаментные листы. — А?..
— Готово. Чудо свершилось. Успех. — Уэйт-Базеф заметил недоумение своего юного друга, и осунувшееся лицо озарила тень саркастической усмешки. — А чего вы, интересно, ждали? Землетрясения? Молний, фейерверков и прочих пиротехнических фокусов?
— Так, хоть какого-нибудь знака. В конце концов, когда разбилось обогревательное устройство…
— Кстати, чьих рук дело?
— Моих.
— Молодец. Они ведь, знаете ли, поймали меня, заткнули рот кляпом, связали. Если б не вы, не знаю, Чем бы все это закончилось.
— Потому и решился. Жаль только, что не было иного способа.
— К сожалению, не было. Хорошо еще, что додумались.
— Вообще-то не я — Каравайз.
— А… кстати, где она? И Гроно?
— Не знаю. Каравайз схватили, но, может, она смогла бежать, так же как и вы. В таком случае ее светлость наверняка придет сюда, если, конечно, запомнила дорогу. А Гроно… — Тут голос Девраса дрогнул. — Он пытался защитить Каравайз от Снарп, и та шарахнула его головой об стену. Не знаю даже, жив он или нет.
— Снарп добралась сюда и сцепилась с военачальником вардрулов, который уже собирался меня убить. Выходит, она спасла мне жизнь…
— Ценой собственной жизни. Ее тело здесь, рядом. Вы слышали, как они дрались?
— Нет, полностью отключился. Итак, Снарп погибла, защищая меня? Очень мило с ее стороны. А военачальник?
— Жив, но оцепенел от холода. — Деврас замялся, не зная, рассказать ли о том, кем оказался этот странный вардрул, но решил повременить. — Ну что, посмотрим, как там Гроно и Каравайз?
— Погоди немного, дружок. Дайте мне хоть дух перевести. Да судя по вашему виду, вам тоже не помешал бы отдых. Вижу, не обошлось без крови. Должно быть, по милости нашего общего знакомого — вардрула.
— Да. Пустяки, ничего серьезного.
Из раны на груди сочилась кровь, и Деврас постарался наложить повязку. Затем он снова огляделся озадаченный мертвой тишиной и отсутствием сколько-нибудь ощутимых доказательств победы премудрого Уэйт-Базефа над Грижниевой Тьмой. Повернувшись к чародею, он не выдержал и спросил:
— Вы уверены, Рэйт? Точно знаете, что все получилось?
Уэйт-Базеф лишь слабо улыбнулся:
— Абсолютно точно.
Это была не битва, а кровавая бойня. На поле под стенами Ланти-Юма вперемежку лежали тела людей и вардрулов, но людей погибло гораздо больше. После хитроумного маневра хворые армии под командованием матриарх Штриллжнр и неорганизованные защитники города перестали представлять собой грозную силу. Под ударами вардрульских клинков они падали словно подкошенные. Враги теснили защитников. Ланти-Юма со всех сторон. Их надлежало истребить всех до единого. Лишь полное очищение Поверхности могло обеспечить кланам безопасность и спокойствие, исправить несправедливость и исполнить волю Предков давно минувших великих венов. Особенной беспощадностью отличались вардрулы клана Змадрков, чьи Предки по сей день нашептывали им об ужасах великого побоища, учиненного лантийцами над их кланом прямо у священной погребальной заводи. Теперь-то они воздадут обидчикам сполна. И потому сородичи Змадрк светились во Тьме словно яркие факелы, обагренное кровью оружие утоляло жажду бесчисленных поколений, и победная песнь сливалась с криками поверженных врагов.
Там где сражались Змадрки, земля стала черной от крови, и сородичи упивались неведомым доселе вкусом мести.
Кое-кто из людей яростно сопротивлялся. Вардрулы падали, сраженные мастерским ударом меча, мощным взмахом топора, градом пущенных меткой рукой камней. Мастеровые ловко орудовали жердями и дубинами, даже женщины, вооруженные веслами, наносили немалый урон противнику.
Но самое ожесточенное сопротивление оказывали гвардейцы, окружавшие герцога Ланти-Юма. Командир Фрейнер и его люди не бросили своего правителя, вооруженные до зубов опытные и преданные солдаты прикрывали его светлость своими телами и штыками, расстреливали неосторожных вардрулов в упор из мушкетов. Вардрулы поняли, что выглядывавший из-за своего живого щита толстячок был крупным патриархом и, стало быть, достойной мишенью. Волна за волной враги накатывались на стену гвардейцев, но они, не дрогнув, выдерживали напор. Это лишь разжигало нападавших, десятками устремившихся к проклятому пятачку.
Нависшая над герцогом угроза вдохнула в слабеющих защитников новую энергию. С прежним азартом они перешли в контрнаступление, тесня вардрулов. Черный воздух наполнился предсмертными криками.
Долго так продолжаться не могло. Вардрулы изменили тактику, выстроились клином и врезались в самую гущу защитников города. Гвардейцы падали один за другим. Герцог Бофус Дил-Шоннет видел, как вокруг него гибнут люди, он видел зияющие раны и чувствовал запах крови. Он почти смирился с безнадежностью положения и неминуемой гибелью своей и преданных ему лантийцев. Герцог вспомнил о пропавшей дочери, и впервые за все это время подумал, что его горячо любимая Каравайз могла умереть от рук этих светящихся извергов, и мысль эта оказала на него странное воздействие. Беззвучно шевеля губами, сжимая и разжимая кулаки, Бофус наклонился и вырвал из рук убитого гвардейца мушкет. Он встал рядом с командиром Фрейнером, ударил что было сил и почувствовал, как штык глубоко вошел в живот белого демона. Нелюдь вскрикнул и упал, тут же погаснув.
Фрейнер с удивлением повернул голову.
— Назад, ваша милость! — крикнул он.
Бофус упрямо покачал головой и снова сделал выпад. На этот раз намеченный им вардрул ловко парировал удар, и герцог беспомощно застыл, открывшись вражескому клинку. К счастью, Фрейнер прикладом мушкета вовремя отклонил вардрульский меч, отбросив демона далеко назад.
— Отступите, ваша милость, — повторил командир. Герцог снова покачал головой. Перехватив оружие поудобнее, он принялся делать выпад за выпадом и, как ни странно, неумелые удары его штыка оказывались весьма удачными. Еще два демона пали у его ног, и каждый раз голубые глаза герцога наполнялись ужасом при виде содеянного, но все же он продолжал драться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54