Мы обогнули углубление в песке и оказались на твердой поверхности дюн, покрытой разрозненными клоками похожей на проволоку травы, пятнающей песок вместе с полузасыпанными костями испустившей дух овцы. Где-то у кромки моря плескалась стайка крачек, кружившихся на одном месте, словно компания спятивших автоматов. В небе слышались тоскливые крики чаек.
Гарри обвила мою шею руками и соскользнула на землю одним плавным движением, словно морская нимфа, увлекая меня за собой. Как хорошо я помню эти ее тягучие, податливые, неповторимые движения! Они так резко отличались от ее обычно неуклюжей, лишенной изящества походки. Вслед за ней я опустился на землю так мягко, будто на облако.
Шафрановая юбка задралась, обнажая бедра. Под ней ничего не было надето.
– Я люблю тебя, – промурлыкала женщина, закрыв глаза.
– Не здесь.
– Почему нет? – Она грациозно потянулась.
Я почувствовал мгновенное отвращение, теперь окончательно убежденный, что она затеяла эту поездку лишь для того, чтобы соблазнить меня.
– Пляж – прекрасное тайное место, но здесь вряд ли кто обнимается вместе… – пробормотал я ей на ушко.
– О господи! Стихи! – воскликнула эта насмешница.
Ее тело задвигалось подо мной.
– Ты меня не хочешь?
– Конечно хочу! – Я не собирался отрицать очевидное.
– Ну, значит… ты… холоден, как рыба! – надулась она.
– Я хочу, чтобы ты была обнажена.
– Тогда сними с меня одежду! – Моя нимфа вновь потянулась ко мне.
– Нас могут увидеть. – Теперь я действительно этого опасался.
– Кто? Ты же сам сказал, что тут славное уединенное местечко.
На ресницах ее полуприкрытых глаз снова засверкали слезы. Я осушил их поцелуями, но вскоре появились новые.
– Ты меня не любишь!
– Люблю, – мои губы с трудом произнесли заветное слово.
– Тогда повтори!
– Дорогая Гарриет, я тебя безумно люблю!
Мой голос дрожал, и я едва совладал с ним. Я чувствовал, что вот-вот и сам заплачу.
Это невозможная женщина открыла глаза и улыбнулась, заглянув мне в лицо. Уголки ее накрашенных красной помадой губ язвительно изогнулись. Я скатился на траву и положил голову ей на колени. И почувствовал, что она вся горит, как в лихорадке. Я уловил запах пота, показавшийся мне восхитительным. Все в Гарри казалось мне восхитительным. Ее пальцы, растрепавшие мне волосы, с силой вцепились в них.
– А ты любитель подразнить, писака.
– Нет, – горячо возразил я. – Просто…
– Мне следовало бы разозлиться, ведь ты отверг меня. Ты первый мужчина, который… – Она замолчала.
– Который не набросился на тебя сразу? – предположил я. – И сколько у тебя их было?
– Да он еще и ревнивец! – ликующим тоном заявила эта нахалка. – Так знай: у меня их были тысячи и тысячи!
– Это в Ирландии-то? – рассмеялся я.
– Ну разве не зануда?! Теперь я тебя дразню.
О, эта смехотворная любовная чепуха! Тогда она мне казалась ангельским пением. Гарриет села, ее волосы каскадом заструились на мое лицо.
– Прочти мне еще стихи. Вспомни до конца тот, что про пляж.
– На самом деле они звучат по-другому: «Могила – прекрасное тайное место»…
– Что за отвратительная мысль! – гневно произнесла жена Фларри. – Это ты сочинил?
– Нет. Один поэт по имени Марвелл.
– Мне противен этот мистер Марвелл, – заявила Гарри. – Так вот почему ты не захотел заняться со мной любовью? Из-за этих дурацких похорон?
– Нет, не думаю, – пожал я плечами. – Хотя шествие произвело на меня изрядное впечатление.
– Мы живем лишь раз. Поэтому жизнь должна быть короткой и веселой, – поделилась собеседница своей незатейливой мудростью. – Вот что я тебе скажу!
– Короткой? – не понял я.
– Я не хочу быть вонючей старушонкой на костылях.
– Дорогая Гарриет! – восторженно провозгласил я. – Ты – просто прелесть!
Она ехидно уставилась на меня.
– А что на это сказала бы Филлис?
– Не смею даже подумать, – усмехнулся я. – На сегодня Филлис с меня достаточно.
Гарриет вскочила на ноги.
– Пошли. Пора ехать!
Но, не доезжая трех миль до Шарлоттестауна, мы все-таки нагнали похоронную процессию, двигающуюся все той же мерной поступью, за цепочкой людей почтительно следовало уже три автомобиля.
Когда мы наконец добрались до усадьбы Лисонов, хозяйка поместья наклонилась ко мне, поцеловала на прощанье и стерла следы помады носовым платком. Потом заново накрасила губы и вышла из машины.
– Я скоро тебя увижу? – осведомился я.
– Если будешь хорошо себя вести.
Она, не оглянувшись, пошла по подъездной дорожке. Я развернул авто и поехал обратно к себе в коттедж. Двигатель я заглушил на маленькой, поросшей травой лужайке, которая служила мне стоянкой. Входя в мое новое обиталище, я был настолько поглощен размышлениями о Гарриет, что мне не сразу бросился в глаза беспорядок среди личных вещей. Кто-то систематически перерыл бумаги, книги и ящики наверху и внизу, не делая особых попыток скрыть этот факт. Значит, здесь копалась не Бриджит. Какой-то бродячий воришка? Но из дома ничего не украли. Это происшествие выглядело загадочным, разве что любопытство местных жителей перешло все границы дозволенного. Я автоматически потянулся к телефону, решил вызвать полицию, но вспомнил о его отсутствии в коттедже. Что бы все это могло означать? Я уселся и уставился в камин, мечтая о новой встрече с женой Фларри.
Глава 4
Я начал вести дневник за два дня до этого нелепого случая. К счастью, неизвестный, обыскавший мое жилище, не мог обнаружить там компрометирующих меня и Гарри записей, и я позаботился, чтобы этого не произошло и впредь. Будучи вынужденным опускать все интимные упоминания о наших отношениях, я не смогу припомнить, где и когда мы впервые занимались любовью.
Как странно, что я не в состоянии восстановить события, ставшие началом моего порабощения! Ну, на самом деле началось-то оно в день нашего пикника. Но какая ночь или какой день чудесного ирландского лета, что вспоминается так отдаленно и пронзительно, был первым, увидевшим нас обнаженными? Все подернулось туманом, сквозь который ярко проступают лишь воспоминания о тайне, опасностях и опрометчивости.
На следующее утро я проходил мимо дома Лисонов. Фларри стоял, опершись о полураскрытую створку двери конюшни, и разговаривал с Шеймусом, находившимся внутри. Я поведал им о том, что мой коттедж обыскивали.
– Ты слышишь, Шеймус? – удивленно воскликнул хозяин дома.
– Слышу! – донеслось из конюшни.
– А это не мог быть обычный бродяга? – поинтересовался Фларри неизвестно у кого.
– Вчера тут на двадцать миль вокруг не было ни одного бродяги, – вновь послышался голос управляющего.
– Кроме того, ничего не украдено, – пояснил я.
– Так что же вас тогда беспокоит? – не понял Лисон. – Просто здешние жители чересчур любопытны.
– Я это заметил, – как можно равнодушнее заявил я. – И я не обеспокоен. Мне просто интересно.
Шеймус подошел к двери со щеткой и скребницей в руках.
– Бриджит исключается, это точно, – весело произнес он, пристально глядя на меня.
– У меня и мысли такой не было! – искренне заверил я собеседников. – Сегодня утром я спросил, не возвращалась ли она в дом после уборки. Она не возвращалась. И я ей верю.
– Ей верить можно. Она – честная девушка, – вставил Фларри.
О'Донован рассеянно пожевал соломинку, которая торчала у него в зубах.
– А кто-нибудь еще знал, что вы отправились на пикник с миссис Лисон? – задал управляющий сакраментальный вопрос.
– Нет. Только любой зевака, видевший наш отъезд из Шарлоттестауна, мог догадаться, что меня не будет дома какое-то время.
– Вы хотите, чтобы я позвонил в полицию? – вежливо спросил муж Гарри.
– Нет, Фларри, конечно же нет! – возразил я.
– А что, если полиция сама проводила обыск? – предположил Шеймус.
– Да зачем это им? – пожал я плечами. – Во всяком случае, они не стали бы делать этого так по-дилетантски.
– Правда, не стали бы, – согласился хозяин и гордо добавил: – Клэнси – штатный полицейский.
И Фларри пустился в пространный рассказ о том, как гарда Клэнси мастерски провел обыск и нашел тайник с оружием ИРА.
– Ну, – заметил я кисло, – в моем коттедже нет никаких тайников с оружием.
– Конечно же я знаю, что нет, Доминик, – похлопал меня по плечу Фларри. – Но кто-нибудь мог от скуки донести на тебя в полицию. Какой-нибудь стукач с навязчивой идеей. В наших местах полным-полно любителей глупых розыгрышей.
– Лучше бы они держали свои дурацкие розыгрыши при себе, – раздраженно заявил я. – Могу сказать вам, кого я подозреваю, если, конечно, в доме рылись не из любопытства.
Фларри и Шеймус смотрели на меня во все глаза.
– Тот, кому наплевать, обнаружу ли я следы обыска или нет. В противном случае он потрудился бы получше убрать за собой. Кто-то слишком самоуверенный, чтобы быть осторожным. И он хотел узнать обо мне побольше. Ведь не стал бы этот некто искать оружие в моих бумагах! Есть кандидаты? – обратился я к собеседникам.
Я уловил, как Фларри и Шеймус смущенно переглянулись.
– Вы, должно быть, великий детектив? – заметил первый с неуклюжим дружелюбием.
– Я должен доделать свою работу, – сухо произнес О'Донован.
Только и всего.
Фларри взял меня под руку и повел в дом. Гарри на кухне попивала чай и читала один из своих низкопробных журнальчиков. Она кивнула головой в мою сторону, даже не взглянув на меня. Была ли вообще вчерашняя поездка на пляж или мне все привиделось? Муж сообщил ей во всех подробностях, значительно приукрасив свое повествование, что «в коттедж Доминика ворвалась шайка разбойников, пока вы с ним развлекались на побережье».
На мгновение у меня кровь застыла в жилах от его намека, потом я облегченно сообразил, что это была просто одна из неуклюжих шуточек Фларри. Думаю, в первый момент тайное опасение – страх любовника быть раскрытым – соединился с моим предвзятым отношением к Флоренсу Лисону.
Гарри особого интереса не проявила.
– Вам лучше запирать дверь на замок, – вот все, что она сказала.
– О, но у меня нечего брать! – возразил я.
В ответ хозяйка дома наградила меня пристальным взглядом и кривой ухмылкой. Бесстыдный взгляд. Наверняка даже Фларри его заметил. Но он продолжал бесцельно слоняться по кухне, тупо пялясь на стоявшие на полке жестянки.
– Тебе что, заняться нечем, старый дурак? – обласкала его женушка.
– Ты слышишь, как она со мной разговаривает? – В тоне Фларри слышалась любовь. – А сама сидит тут, зада не поднимет, словно Королева Шеба.
Я был смущен этой сценой. Зазвонил телефон, и Фларри потащился к нему. Гарриет тут же вскочила со стула и обвила руками мою шею. Мне никак не удавалось ее оттолкнуть.
– Не здесь, бога ради! – бормотал я в отчаянии.
Она надула губки.
– Черта лысого! Чума на оба ваши дома! Ты когда-нибудь скажешь что-нибудь другое, кроме «не здесь!»?
Эта нахалка отпустила мою шею и тут же ущипнула за зад с силой, заставившей меня вскрикнуть от боли. Я схватил Гарри за запястье и завел ее руку за спину, заставив опуститься на колени. Буколические жеребячьи игры. Если бы только мои высоколобые лондонские друзья видели меня сейчас!
По коридору разнесся топот шагов возвращающегося Фларри. Когда он вошел, мы с Гарри примерно сидели на своих местах.
– Это был наш святой отец. Спрашивал, не поужинаете ли вы с ним завтра, Доминик. Я заверил, что обязательно поужинаете. Вы ведь больше никуда не собираетесь, а?
* * *
Экономка священника проводила меня в кабинет.
– Чувствуйте себя как дома, мистер Эйр. Отец Бреснихан присоединится к вам через минуту.
Скамейка, на которую становятся коленями во время молитвы, распятие. Две стены были заняты стеллажами с книгами, третья – картотечным шкафом. Обстановку комнаты завершали потрепанный диван и два кресла, обращенные к камину, и стоящий посередине стол, на котором были аккуратно разложены стопки бумаг. Помещение больше походило на контору, чем на кабинет. Несмотря на горящий камин, я чувствовал холод. У меня была лишь минута, чтобы ознакомиться с книгами – пасторская теология, философия, несколько томов по истории Ирландии, романы XIX века, – когда святой отец внес поднос с графином шерри и двумя бокалами. Налив мне вина, он подложил торфа в камин, закурил сигарету (он прикуривал их одну от другой весь вечер) и осведомился о моей жизни на новом месте.
– Надеюсь, Кэтлин припасла для нас что-нибудь вкусное. Я было подумал, не повести ли вас в «Колони», – мягко заметил священник. – Говорят, в Дублине судят об уровне отеля по числу священников, обедающих в нем.
Его суровое лицо аскета озарилось улыбкой.
– Я редко обедаю в «Колони».
– У вас замечательное шерри, – вежливо произнес я.
– Мне его поставляет Кевин Лисон, – пояснил священник. – Сто лет назад один профессор из Мейнута предложил мне его попробовать.
– Похоже, Кевин – универсальный продавец, – улыбнулся я. – Он и мне помог с коттеджем.
– Рад это слышать! Вы полагаете, что сможете успешно работать в одиночестве? – вежливо поинтересовался хозяин дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30