Они подошли ко мне. Я напряг мышцы, собираясь сделать отчаянный бросок к этому яркоглазому дьяволу на черном троне.
Ева закрыла лицо руками.
– Джим, дорогой, – быстро прошептала она под этим укрытием, – не сопротивляйся. Баркер! Кое-что произойдет...
Рабы схватили меня. Я позволил им отвести меня к креслу, из которого я смотрел, как Картрайт шел навстречу своей судьбе. Меня усадили в него. Ручные и ножные зажимы щелкнули. Вуаль опустилась на лицо. Рабы отошли.
Снизу и сзади донесся шепот:
– Капитан! Зажимы не держат! В правой щели пистолет.
Я тороплюсь. Когда увидите меня, хватайте пистолет и действуйте.
– Ева Демерест! – провозгласил Сатана. – Ступени ждут! Поднимайтесь!
Ева двинулась вперед. Не колеблясь, она поставила ногу на первый сияющий отпечаток.
На счастливой половине свисающего шара зажегся символ. Я услышал ропот, еще более громкий, из затененного амфитеатра. Сатана сидел неподвижно.
Она поднялась выше и наступила на следующую отметку детской ноги...
Я видел, как Сатана неожиданно наклонился вперед, глядя на шар, в его глазах было недоумение. Ропот из амфитеатра превратился в рев.
Второй символ зажегся на счастливом поле! Она завоевала нашу свободу!
Но как это случилось? И что делает Ева?
Она поднялась к третьему следу. И нажала на него. Третий символ на шаре присоединился к первым двум!
Лицо Сатаны дергалось. Рев в задней части храма перешел в полное смятение. Сатана лихорадочно шарил руками под плащом.
А Ева продолжала подниматься. Подходя к каждому отпечатку, она наступала на него. И один за другим на счастливой половине шара появлялись сияющие символы.
Семь символов – и все на счастливой половине!
Ни одного – на половине Сатаны!
Шум оглушал. Сатана вскочил с черного трона. Стена за ним раскрылась. Оттуда выскочил Баркер с пистолетом в руке.
Он оказался рядом с Сатаной и нацелил пистолет ему в живот. Шум в храме затих, как будто на помещение опустился покров тишины.
– Руки вверх! – рявкнул маленький человек. – Вверх! Раз-два – и я размажу твои кишки по стене!
Сатана высоко поднял руки.
Я бросился вперед. Зажимы расстегнулись так стремительно, что я упал на колени. Просунув руку в щель, я нащупал ствол пистолета. Я схватил его – палач Санчал присел, готовый прыгнуть. Я выстрелил от пола и с точностью, которая доставила мне живейшую радость, прострелил Санчалу голову. Он упал и покатился по ступеням.
Рабы кефта стояли ошеломленные, в нерешительности, ожидая приказа.
– Одно движение этих ублюдков – и ты разлетишься на куски, – услышал я голос Гарри. – Быстро говори им!
И он яростно ткнул пистолетом Сатану в бок.
Сатана заговорил. Голос, доносившийся с его губ, был похож на звуки кошмара. До сих пор я не люблю вспоминать его. Команда была дана на незнакомом языке, и у меня тут же появилось подозрение, что в ней содержалось нечто большее, чем просто приказ оставаться на месте. Рабы опустили свои петли. И отошли к стенам.
Я одним прыжком поднялся по лестнице. Ева стояла рядом с Баркером. Она обошла трон Сатаны с одной стороны, я – с другой, и мы встретились.
Гул в амфитеатре снова усилился. В полутьме люди боролись друг с другом. Бежали по ступеням. По краям светового круга появилось множество фигур.
Вперед выступил Консардайн.
Лицо его было смертельно бледным. Глаза горели огнем, не уступавшим огню Сатаны. Руки он протянул вперед, пальцы были согнуты, как когти. Он шел вперед, как ходячая смерть. И глаза его не отрывались от Сатаны.
– Еще нет, – прошептал Баркер. – Остановите его, капитан.
– Консардайн! – позвал я. – Стойте!
Он не обращал внимания. Шел медленно, как во сне, и взгляд по-прежнему не отрывался от Сатаны.
– Консардайн! – резко крикнул я. – Остановитесь! Я застрелю вас! Я серьезно! Я не хочу вас убивать. Но еще шаг, и я вас застрелю. Клянусь Господом!
Он остановился.
– Вы... не убьете его? Вы оставите его... для меня?
Голос Консардайна звучал тонко и высоко. Говорила сама смерть.
– Если сможем, – ответил я. – Но постарайтесь удержать остальных. Одно движение против нас, и Сатана умрет. И кое-кто из вас вместе с ним. Нам некогда отличать друзей от врагов.
Консардайн повернулся и что-то сказал. Все смолкли.
– Теперь, капитан, – резко сказал Баркер, – суньте ему револьвер и двигайте его сюда. Я собираюсь показать им.
Я прижал револьвер к телу Сатаны в районе нижних ребер и подтолкнул его к золотому трону. Сатана не сопротивлялся, шел спокойно, почти вяло. Он даже не взглянул на меня. Я смотрел на него, и смутное предчувствие становилось все сильнее. А Сатана смотрел на Консардайна. Лицо его снова стало неподвижным. Но дьявол, не смиренный, смотрел сквозь его глаза. Я подумал, что Сатана именно Консардайна считает архипредателем, который организовал всю западню. Что мы – орудия Консардайна.
Но почему такая покорность? Даже под угрозой пистолета я от него ожидал другого. И мне казалось, что, кроме смертельной угрозы, во взгляде его было какое-то презрение. Может, у него есть еще скрытый козырь? Беспокойство мое возрастало.
– Теперь смотрите все вы. Я покажу, что эта подлая свинья делала с вами.
Говорил Баркер. Я не решился отвести взгляд от Сатаны, чтобы посмотреть, что он делает. Но в этом не было необходимости. Я знал.
– Обещал то и это, – продолжалась протяжная речь кокни. – Посылал вас в ад! А сам про себя все время смеялся над вами. Смеялся до смерти. А вы, как куча доверчивых детей. Сейчас я вам покажу. Мисс Демерест, сойдите, пожалуйста, вниз, а потом поднимитесь снова.
Я увидел, как Ева спускается по ступеням.
– Секунду. – Она остановилась у основания. – Вот я сижу на троне. Поднимаю рычаг. Но после этого нажимаю вот здесь на сиденье. Вот так. Теперь, мисс Демерест, поднимайтесь.
Ева поднялась, наступая на каждый отпечаток.
Краем глаза я видел шар. На нем ничего не появилось. Ни одного символа ни на какой половине.
Ни звука от присутствующих. Ошеломленные, они ждали, что дальше.
– Никакой разницы, куда наступаешь, – продолжал Баркер. – Не регистрируется. А почему? Когда я нажал на край трона, внизу, там, где механизм, выдвинулась маленькая пластинка. В то же самое время зубцы, которые своими прикосновениями заставляют вспыхивать сигналы, отодвинулись в другую сторону. Когда он хотел, все работало правильно. Механизм всегда был настроен верно, когда на троне никого не было. Но, садясь на свою проклятую черную табуретку, он прятал руки и отсоединял механизм. Целое стадо слонов могло пройти по лестнице, а шар даже не мигнул бы.
Шум поднялся заново; мужчины и женщины с криками и проклятиями устремились вперед.
– Назад! – крикнул я. – Держите их, Консардайн!
– Подождите! – завопил Баркер. – Подождите! Это еще не все, что эта свинья делала с вами!
Шум стих. Все снова смотрели на Баркера. Консардайн теперь стоял у начала лестницы. Лицо его, если это возможно, еще более побледнело. Глаза смотрели на Сатану из кругов, которые казались нарисованными. Он тяжело дышал. Надо бы Гарри поторопиться. Консардайн долго не сможет сдерживаться. А я не хотел стрелять в него.
Все это только отчасти занимало мое внимание. Я неожиданно понял, что Сатана прислушивается, прислушивается не к чему-то в храме, а к каким-то звукам издалека. Он хочет, из всей своей нечестивой воли хочет, чтобы что-то произошло. И я заметил огонек торжества на его мраморном лице.
– Теперь я вам покажу, – слышался голос Баркера. – Здесь, на этом же краю, семь маленьких местечек. Резиновые, посажены в камень. Отсоединив контакты ступеней, он кладет пальцы на эти резиновые прокладки. Три из них соединены с контактами так, что сигнал появляется на его половине шара. Остальные четыре вызывают появление сигнала на вашей стороне. Когда вы наступаете на отпечаток, он нажимает кнопку, которая ему нужна. И появляется символ – тот, что ему нужен. Это не вы заставляете появляться сигналы. Он! – Баркер явно наслаждался. – Сейчас я сяду в кресло и покажу вам. Покажу, каких дураков он из вас делал.
– Джим! – В голосе Евы звучала тревога. – Джим! Я только что заметила. Вдоль той стены стояли семь рабов. Теперь их только шесть. Один из них выскользнул!
В то же мгновение я понял, чего ждет Сатана. Я был прав, когда почувствовал в его приказе рабам что-то большее, чем просто команду не двигаться. Он приказал им при первой же возможности выбраться и поднять тревогу.
Спустить на непокорных толпу своих бездушных, безжалостных дьяволов, для которых Сатана был богом – он и только он открывал им двери рая!
Воспользовавшись тем, что все мы следили за разоблачением Сатаны, один из рабов улучил момент. Он сбежал – давно ли?
Все эти мысли пронеслись в моей голове за долю секунды. В то же мгновение ад, который готовился в храме уже давно, разверзся.
Без предупреждения, быстро, как нападающая змея, рука Сатаны ударила вниз. Он схватил меня за руку. Мой пистолет полетел в сторону, выстрелив в полете. Я слышал крик Евы, резкий возглас Баркера.
Я увидел, как Консардайн бросился вверх по лестнице прямо к Сатане. Неожиданно весь храм залил яркий свет. Я увидел короткий миг ада, будто остановленный мгновенной выдержкой фотоаппарата. Те, кто следовал за Консардайном, и те, кто оставался верен Сатане, боролись друг с другом.
Руки Сатаны приготовились схватить меня, поднять и швырнуть навстречу Консардайну. Но я еще быстрее упал, изогнулся и всем весом ударил Сатану по ногам.
Он пошатнулся. Нога его скользнула по краю помоста. Он сделал шаг-другой вниз, пытаясь сохранить равновесие.
Консардайн добрался до него.
Он схватил Сатану за горло. Могучие руки Сатаны обхватили противника. Они оба упали. И, сцепившись, покатились вниз по ступенькам.
Послышался вой, похожий на вой волчьей стаи. Со всех сторон храма распахнулись панели. Из них устремились толпы рабов кефта.
– Быстрей, капитан!
Баркер развернул меня. И показал на золотой трон.
– За ним! – выдохнул он и побежал.
Я схватил Еву за руку, и мы побежали за Баркером. Он уже опустился на колени, лихорадочно делая что-то у стены. Что-то щелкнуло, и часть стены отошла. Я увидел отверстие, за которым начиналась узкая лестница.
– Идите вперед! – сказал Баркер. – Быстрее!
Ева скользнула в отверстие. Проходя за ней, я сквозь ножки трона в последний раз увидел храм. Он превратился в арену смерти. Сверкали ножи рабов. Кричали люди. Повсюду шла схватка. Консардайна и Сатану я не видел. К нам по лестницам бежала толпа рабов...
Баркер втолкнул меня в углубление. И спрыгнул за мной, приземлившись почти мне на голову. Стена закрылась.
– Быстрей, – выдохнул Баркер. – Боже! Теперь он до нас доберется!
Ступеньки вели в пустую маленькую каменную комнату. Над головами слышался шум борьбы. Ноги дерущихся стучали по потолку, как барабаны.
– Следите за лестницей. Где ваш пистолет? Вот, возьмите мой. – Баркер сунул пистолет мне в руку.
Он повернулся к стене и стал изучать ее. Я подбежал к тому месту, где в комнате оканчивалась лестница. И слышал, как вверху пытались открыть стену.
– Готово! – воскликнул Баркер. – Быстрей!
Одна из плит стены отодвинулась. Мы прошли внутрь. Она закрылась за нами. Я ничего не видел во тьме.
Мы стояли в одном из длинных, тускло освещенных коридоров, которые, как улей, пронизывали весь дом Сатаны.
Сверху ясно продолжали доноситься звуки борьбы.
Потом пять быстрых резких взрывов.
И неожиданно, как по команде, шум стих.
Глава 20
Внезапно наступившая тишина, мягко говоря, обескураживала. Пять резких звуков напоминали выстрелы из ружья. Но кто стрелял и как можно пятью пулями кончить такую схватку?
– Они затихли. Что это значит? – прошептала Ева.
– Кто-то победил, – сказал я.
– Сатана – ты думаешь, Сатана? – выдохнула она.
Я не знал, кто победил в схватке – Сатана или Консардайн. Конечно, я отчаянно надеялся, что Консардайн убил Сатану. Но так или иначе, общий итог схватки, по моему мнению, должен быть за рабами кефта. Они вооружены ножами, и они ни о чем не задумываются. Если Консардайн убил Сатану, рабы, вне всякого сомнения, послали его вслед.
Но я не сказал Еве этого.
– Выиграл Сатана или проиграл, власть его кончилась, – сказал я. – Бояться его больше нечего.
– Конечно, если мы выберемся из этой проклятой дыры неиспуганными, – мрачно заметил Гарри. – Откровенно говоря, я бы скорее слушал звуки большого праздника оттуда, сверху.
– Что с вами? – спросил я.
– А праздник бы их отвлек, – ответил он и при этом искоса взглянул на Еву. – Но тут... как бы сказать...
– Будьте добры, не считайте меня слабой женщиной, Баркер, – ядовито заметила Ева. – Не стоит щадить моих чувств. Что вы хотите сказать?
– Ну, ладно. Скажу вам прямо. Я понятия не имею, где мы.
Я свистнул.
– Но дорогу сюда вы знали?
– Нет, – ответил он, – не знал. Я действовал наудачу, капитан. Я знал о проходе за троном и о комнате внизу. В ней он прячет золотой трон. Даже однажды заглянул в нее сверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Ева закрыла лицо руками.
– Джим, дорогой, – быстро прошептала она под этим укрытием, – не сопротивляйся. Баркер! Кое-что произойдет...
Рабы схватили меня. Я позволил им отвести меня к креслу, из которого я смотрел, как Картрайт шел навстречу своей судьбе. Меня усадили в него. Ручные и ножные зажимы щелкнули. Вуаль опустилась на лицо. Рабы отошли.
Снизу и сзади донесся шепот:
– Капитан! Зажимы не держат! В правой щели пистолет.
Я тороплюсь. Когда увидите меня, хватайте пистолет и действуйте.
– Ева Демерест! – провозгласил Сатана. – Ступени ждут! Поднимайтесь!
Ева двинулась вперед. Не колеблясь, она поставила ногу на первый сияющий отпечаток.
На счастливой половине свисающего шара зажегся символ. Я услышал ропот, еще более громкий, из затененного амфитеатра. Сатана сидел неподвижно.
Она поднялась выше и наступила на следующую отметку детской ноги...
Я видел, как Сатана неожиданно наклонился вперед, глядя на шар, в его глазах было недоумение. Ропот из амфитеатра превратился в рев.
Второй символ зажегся на счастливом поле! Она завоевала нашу свободу!
Но как это случилось? И что делает Ева?
Она поднялась к третьему следу. И нажала на него. Третий символ на шаре присоединился к первым двум!
Лицо Сатаны дергалось. Рев в задней части храма перешел в полное смятение. Сатана лихорадочно шарил руками под плащом.
А Ева продолжала подниматься. Подходя к каждому отпечатку, она наступала на него. И один за другим на счастливой половине шара появлялись сияющие символы.
Семь символов – и все на счастливой половине!
Ни одного – на половине Сатаны!
Шум оглушал. Сатана вскочил с черного трона. Стена за ним раскрылась. Оттуда выскочил Баркер с пистолетом в руке.
Он оказался рядом с Сатаной и нацелил пистолет ему в живот. Шум в храме затих, как будто на помещение опустился покров тишины.
– Руки вверх! – рявкнул маленький человек. – Вверх! Раз-два – и я размажу твои кишки по стене!
Сатана высоко поднял руки.
Я бросился вперед. Зажимы расстегнулись так стремительно, что я упал на колени. Просунув руку в щель, я нащупал ствол пистолета. Я схватил его – палач Санчал присел, готовый прыгнуть. Я выстрелил от пола и с точностью, которая доставила мне живейшую радость, прострелил Санчалу голову. Он упал и покатился по ступеням.
Рабы кефта стояли ошеломленные, в нерешительности, ожидая приказа.
– Одно движение этих ублюдков – и ты разлетишься на куски, – услышал я голос Гарри. – Быстро говори им!
И он яростно ткнул пистолетом Сатану в бок.
Сатана заговорил. Голос, доносившийся с его губ, был похож на звуки кошмара. До сих пор я не люблю вспоминать его. Команда была дана на незнакомом языке, и у меня тут же появилось подозрение, что в ней содержалось нечто большее, чем просто приказ оставаться на месте. Рабы опустили свои петли. И отошли к стенам.
Я одним прыжком поднялся по лестнице. Ева стояла рядом с Баркером. Она обошла трон Сатаны с одной стороны, я – с другой, и мы встретились.
Гул в амфитеатре снова усилился. В полутьме люди боролись друг с другом. Бежали по ступеням. По краям светового круга появилось множество фигур.
Вперед выступил Консардайн.
Лицо его было смертельно бледным. Глаза горели огнем, не уступавшим огню Сатаны. Руки он протянул вперед, пальцы были согнуты, как когти. Он шел вперед, как ходячая смерть. И глаза его не отрывались от Сатаны.
– Еще нет, – прошептал Баркер. – Остановите его, капитан.
– Консардайн! – позвал я. – Стойте!
Он не обращал внимания. Шел медленно, как во сне, и взгляд по-прежнему не отрывался от Сатаны.
– Консардайн! – резко крикнул я. – Остановитесь! Я застрелю вас! Я серьезно! Я не хочу вас убивать. Но еще шаг, и я вас застрелю. Клянусь Господом!
Он остановился.
– Вы... не убьете его? Вы оставите его... для меня?
Голос Консардайна звучал тонко и высоко. Говорила сама смерть.
– Если сможем, – ответил я. – Но постарайтесь удержать остальных. Одно движение против нас, и Сатана умрет. И кое-кто из вас вместе с ним. Нам некогда отличать друзей от врагов.
Консардайн повернулся и что-то сказал. Все смолкли.
– Теперь, капитан, – резко сказал Баркер, – суньте ему револьвер и двигайте его сюда. Я собираюсь показать им.
Я прижал револьвер к телу Сатаны в районе нижних ребер и подтолкнул его к золотому трону. Сатана не сопротивлялся, шел спокойно, почти вяло. Он даже не взглянул на меня. Я смотрел на него, и смутное предчувствие становилось все сильнее. А Сатана смотрел на Консардайна. Лицо его снова стало неподвижным. Но дьявол, не смиренный, смотрел сквозь его глаза. Я подумал, что Сатана именно Консардайна считает архипредателем, который организовал всю западню. Что мы – орудия Консардайна.
Но почему такая покорность? Даже под угрозой пистолета я от него ожидал другого. И мне казалось, что, кроме смертельной угрозы, во взгляде его было какое-то презрение. Может, у него есть еще скрытый козырь? Беспокойство мое возрастало.
– Теперь смотрите все вы. Я покажу, что эта подлая свинья делала с вами.
Говорил Баркер. Я не решился отвести взгляд от Сатаны, чтобы посмотреть, что он делает. Но в этом не было необходимости. Я знал.
– Обещал то и это, – продолжалась протяжная речь кокни. – Посылал вас в ад! А сам про себя все время смеялся над вами. Смеялся до смерти. А вы, как куча доверчивых детей. Сейчас я вам покажу. Мисс Демерест, сойдите, пожалуйста, вниз, а потом поднимитесь снова.
Я увидел, как Ева спускается по ступеням.
– Секунду. – Она остановилась у основания. – Вот я сижу на троне. Поднимаю рычаг. Но после этого нажимаю вот здесь на сиденье. Вот так. Теперь, мисс Демерест, поднимайтесь.
Ева поднялась, наступая на каждый отпечаток.
Краем глаза я видел шар. На нем ничего не появилось. Ни одного символа ни на какой половине.
Ни звука от присутствующих. Ошеломленные, они ждали, что дальше.
– Никакой разницы, куда наступаешь, – продолжал Баркер. – Не регистрируется. А почему? Когда я нажал на край трона, внизу, там, где механизм, выдвинулась маленькая пластинка. В то же самое время зубцы, которые своими прикосновениями заставляют вспыхивать сигналы, отодвинулись в другую сторону. Когда он хотел, все работало правильно. Механизм всегда был настроен верно, когда на троне никого не было. Но, садясь на свою проклятую черную табуретку, он прятал руки и отсоединял механизм. Целое стадо слонов могло пройти по лестнице, а шар даже не мигнул бы.
Шум поднялся заново; мужчины и женщины с криками и проклятиями устремились вперед.
– Назад! – крикнул я. – Держите их, Консардайн!
– Подождите! – завопил Баркер. – Подождите! Это еще не все, что эта свинья делала с вами!
Шум стих. Все снова смотрели на Баркера. Консардайн теперь стоял у начала лестницы. Лицо его, если это возможно, еще более побледнело. Глаза смотрели на Сатану из кругов, которые казались нарисованными. Он тяжело дышал. Надо бы Гарри поторопиться. Консардайн долго не сможет сдерживаться. А я не хотел стрелять в него.
Все это только отчасти занимало мое внимание. Я неожиданно понял, что Сатана прислушивается, прислушивается не к чему-то в храме, а к каким-то звукам издалека. Он хочет, из всей своей нечестивой воли хочет, чтобы что-то произошло. И я заметил огонек торжества на его мраморном лице.
– Теперь я вам покажу, – слышался голос Баркера. – Здесь, на этом же краю, семь маленьких местечек. Резиновые, посажены в камень. Отсоединив контакты ступеней, он кладет пальцы на эти резиновые прокладки. Три из них соединены с контактами так, что сигнал появляется на его половине шара. Остальные четыре вызывают появление сигнала на вашей стороне. Когда вы наступаете на отпечаток, он нажимает кнопку, которая ему нужна. И появляется символ – тот, что ему нужен. Это не вы заставляете появляться сигналы. Он! – Баркер явно наслаждался. – Сейчас я сяду в кресло и покажу вам. Покажу, каких дураков он из вас делал.
– Джим! – В голосе Евы звучала тревога. – Джим! Я только что заметила. Вдоль той стены стояли семь рабов. Теперь их только шесть. Один из них выскользнул!
В то же мгновение я понял, чего ждет Сатана. Я был прав, когда почувствовал в его приказе рабам что-то большее, чем просто команду не двигаться. Он приказал им при первой же возможности выбраться и поднять тревогу.
Спустить на непокорных толпу своих бездушных, безжалостных дьяволов, для которых Сатана был богом – он и только он открывал им двери рая!
Воспользовавшись тем, что все мы следили за разоблачением Сатаны, один из рабов улучил момент. Он сбежал – давно ли?
Все эти мысли пронеслись в моей голове за долю секунды. В то же мгновение ад, который готовился в храме уже давно, разверзся.
Без предупреждения, быстро, как нападающая змея, рука Сатаны ударила вниз. Он схватил меня за руку. Мой пистолет полетел в сторону, выстрелив в полете. Я слышал крик Евы, резкий возглас Баркера.
Я увидел, как Консардайн бросился вверх по лестнице прямо к Сатане. Неожиданно весь храм залил яркий свет. Я увидел короткий миг ада, будто остановленный мгновенной выдержкой фотоаппарата. Те, кто следовал за Консардайном, и те, кто оставался верен Сатане, боролись друг с другом.
Руки Сатаны приготовились схватить меня, поднять и швырнуть навстречу Консардайну. Но я еще быстрее упал, изогнулся и всем весом ударил Сатану по ногам.
Он пошатнулся. Нога его скользнула по краю помоста. Он сделал шаг-другой вниз, пытаясь сохранить равновесие.
Консардайн добрался до него.
Он схватил Сатану за горло. Могучие руки Сатаны обхватили противника. Они оба упали. И, сцепившись, покатились вниз по ступенькам.
Послышался вой, похожий на вой волчьей стаи. Со всех сторон храма распахнулись панели. Из них устремились толпы рабов кефта.
– Быстрей, капитан!
Баркер развернул меня. И показал на золотой трон.
– За ним! – выдохнул он и побежал.
Я схватил Еву за руку, и мы побежали за Баркером. Он уже опустился на колени, лихорадочно делая что-то у стены. Что-то щелкнуло, и часть стены отошла. Я увидел отверстие, за которым начиналась узкая лестница.
– Идите вперед! – сказал Баркер. – Быстрее!
Ева скользнула в отверстие. Проходя за ней, я сквозь ножки трона в последний раз увидел храм. Он превратился в арену смерти. Сверкали ножи рабов. Кричали люди. Повсюду шла схватка. Консардайна и Сатану я не видел. К нам по лестницам бежала толпа рабов...
Баркер втолкнул меня в углубление. И спрыгнул за мной, приземлившись почти мне на голову. Стена закрылась.
– Быстрей, – выдохнул Баркер. – Боже! Теперь он до нас доберется!
Ступеньки вели в пустую маленькую каменную комнату. Над головами слышался шум борьбы. Ноги дерущихся стучали по потолку, как барабаны.
– Следите за лестницей. Где ваш пистолет? Вот, возьмите мой. – Баркер сунул пистолет мне в руку.
Он повернулся к стене и стал изучать ее. Я подбежал к тому месту, где в комнате оканчивалась лестница. И слышал, как вверху пытались открыть стену.
– Готово! – воскликнул Баркер. – Быстрей!
Одна из плит стены отодвинулась. Мы прошли внутрь. Она закрылась за нами. Я ничего не видел во тьме.
Мы стояли в одном из длинных, тускло освещенных коридоров, которые, как улей, пронизывали весь дом Сатаны.
Сверху ясно продолжали доноситься звуки борьбы.
Потом пять быстрых резких взрывов.
И неожиданно, как по команде, шум стих.
Глава 20
Внезапно наступившая тишина, мягко говоря, обескураживала. Пять резких звуков напоминали выстрелы из ружья. Но кто стрелял и как можно пятью пулями кончить такую схватку?
– Они затихли. Что это значит? – прошептала Ева.
– Кто-то победил, – сказал я.
– Сатана – ты думаешь, Сатана? – выдохнула она.
Я не знал, кто победил в схватке – Сатана или Консардайн. Конечно, я отчаянно надеялся, что Консардайн убил Сатану. Но так или иначе, общий итог схватки, по моему мнению, должен быть за рабами кефта. Они вооружены ножами, и они ни о чем не задумываются. Если Консардайн убил Сатану, рабы, вне всякого сомнения, послали его вслед.
Но я не сказал Еве этого.
– Выиграл Сатана или проиграл, власть его кончилась, – сказал я. – Бояться его больше нечего.
– Конечно, если мы выберемся из этой проклятой дыры неиспуганными, – мрачно заметил Гарри. – Откровенно говоря, я бы скорее слушал звуки большого праздника оттуда, сверху.
– Что с вами? – спросил я.
– А праздник бы их отвлек, – ответил он и при этом искоса взглянул на Еву. – Но тут... как бы сказать...
– Будьте добры, не считайте меня слабой женщиной, Баркер, – ядовито заметила Ева. – Не стоит щадить моих чувств. Что вы хотите сказать?
– Ну, ладно. Скажу вам прямо. Я понятия не имею, где мы.
Я свистнул.
– Но дорогу сюда вы знали?
– Нет, – ответил он, – не знал. Я действовал наудачу, капитан. Я знал о проходе за троном и о комнате внизу. В ней он прячет золотой трон. Даже однажды заглянул в нее сверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28