И он ни разу не догадался, насколько не по годам развитым ребенком
был Джомми.
Одна женщина, которая много путешествовала до своего замужества, но
теперь была в затруднительном положении, жила на этой же улице в следующем
квартале и подкармливала его пирожками, заодно с пылом рассказывая о мире
и его обитателях, которых ей довелось когда-то увидеть.
Было необходимо принимать от нее эту плату за разговорчивость, так
как если бы он отказывался от пирожков, она могла бы начать задумываться
над этим странным фактом. А так он был самым благодарным слушателем миссис
Харди. Изможденная, ожесточившаяся женщина, муж которой проиграл все ее
состояние, в юности много путешествовала по Европе и Азии, и ее острое
зрение отмечало огромное количество подробностей. Более смутно она знала
прошлое этих стран.
Некогда - так она слышала - Китай был густонаселенной страной. Затем
серия кровавых войн много лет тому назад опустошила наиболее населенные
районы. Эти войны, кажется, не имели никакого отношения к слэнам. Только в
последние сто лет слэны обратили свое внимание на детей китайского
происхождения, а также и из других стран Востока - и тем самым обратили
против себя те народы, которые до этого терпимо относились к существованию
слэнов.
По словам миссис Харди, это оказалось еще одной бессмысленной акцией
со стороны слэнов. Джомми молча впитывал всю информацию, глубоко
убежденный в том, что вряд ли это объяснение соответствовала
действительности. Он страстно желал узнать, в чем же состояла истина, и
был уверен, что когда-нибудь все же ему прольется свет на все эти ужасные
бредни.
Студент-машиностроитель, миссис Харди, бакалейщик, который был прежде
пилотом ракеты, мастер по ремонту радиоприемников и телевизоров, старик
Даретт - вот те люди, от кого Джомми черпал свои знания в течение первых
двух лет, проведенных с Гренни. Изо всех их Даретт был наиболее ценным
знакомым мальчика. Это был большой коренастый циничный человек семидесяти
с лишним лет, который некогда был профессором истории, - но история была
далеко не единственным предметом, о котором он имел почти неистощимые
запасы информации.
Было очевидно, что рано или поздно старик расскажет о войнах со
слэнами. Это было настолько очевидным, что Джомми совершено не спешил с
расспросами. И однажды зимой, когда старик заговорил о прошлом, Джомми
сказал:
- Вы часто говорите о войнах, сэр. А ведь их могло и не быть. Люди,
которые устраивают такое, должны находиться вне закона. Тогда вы не
воевали бы с изгоями. Вы их просто уничтожите и все!
Даретт решительно стал возражать.
- Изгои? - подняв брови, спросил он. - Молодой человек, это были
великие времена. Эти изгои-слэны, а их было что-то около ста тысяч,
практически прибрали к рукам весь мир. Это была красивая работа - шедевр
планирования, выполненный с предельной дерзостью. Что вы должны уяснить,
так это то, что люди в своей массе всегда играют под чью-то дудку, а не
действуют по своей воле. Они попадаются в силки, из которых больше не в
силах выбраться. Они принадлежат к различным группам, они являются членами
организаций, они преданы идеям, отдельным личностям, географическим
понятиям. Но если вы сможете прибрать к рукам учреждения, которые они
поддерживают, - вот вам и способ овладеть ими.
- И слэнам это удалось? - спросил Джомми с таким пылом, что сам
удивился. Это слишком обнажало его собственные чувства. Поэтому он
поспешил добавить небрежным тоном: - Этому трудно поверить. Похоже, что
это вымысел. Или же просто пропаганда, чтобы напугать нас - ну, вроде
того, о чем вы часто говорили в отношение других событий.
- Пропаганда! - взорвался Даретт, но тут же замолчал. Его большие
выразительные глаза были наполовину скрыты за длинными темными ресницами.
Наконец, он медленно произнес: - Мне хочется, чтобы вы зрительно
представили себе это, Джомми. Весь мир был в замешательстве и сбит с
толку. Повсюду дети людей были втянуты в потрясающую кампанию слэнов с
целью воспроизводства этих монстров. Цивилизация начала разрушаться.
Последовал неизмеримый рост безумия. Самоубийства, убийства, преступления
- кривая хаоса вздымалась все выше и выше. И в одно прекрасное утро, даже
не представляя отчетливо, как все это вышло, человеческая раса обнаружила,
что за ночь противник взял власть в свои руки. Слэнам удалось захватить
бесчисленное количество ключевых организаций. Когда ты, мальчик, узнаешь о
неповоротливости и отсутствии гибкости государственных структур нашего
общества, ты поймешь, насколько беспомощными ощутили себя люди в первое
время. Мое глубокое личное убеждение состоит в том, что слэны могли бы
выйти сухими из воды, если бы не одно "но".
Джомми ждал, затаив дыхание. У него было предчувствие, что должно
последовать дальше. Старик Даретт продолжал:
- Они продолжали свои бессердечные попытки превратить в слэнов детей
обычных людей. В ретроспективе это оказалось довольно глупой затеей.

Даретт и другие были только началом. Джомми продолжал изучать людей,
окружающих его на улицах, стараясь постоянно быть в курсе того, что у них
на уме. Он прятался поблизости от лекционных площадок, телепатически
прослушивая лекции. У него стало множество книг, но знаний, почерпнутых из
книг, было недостаточно. Их еще надо было интерпретировать, объяснить. Его
интересовала математика, физика, химия, астрономия - словом, все точные
науки. Его жажда знаний не имела предела.
За шесть лет, между девятью и пятнадцатью годами от роду, он приобрел
начала знаний, которые его мать описывала как основополагающие для
взрослого слэна.
В течение этих лет он осторожно, с почтительного расстояния наблюдал
за слэнами без завитков. По ночам, в десять часов, их космические корабли
взмывали в небо; их служба работала точно по расписанию. Каждую ночь в
пол-третьего другой акулообразный монстр выныривал с неба. Безмолвный и
темный, он, как призрак, исчезал в верхней части того же самого здания.
Только дважды в течение всех этих лет движение прерывалось, каждый
раз на один месяц. И в обоих этих случаях Марс, следуя по своей
эксцентрической орбите, находился на максимальном удалении от Солнца.
Джомми старался быть подальше от Центра Воздушных Сообщений, так как
с каждым днем росло его уважение к мощи слэнов без антенн-завитков. И ему
все более отчетливо становилось ясно, что только какая-то случайность
спасла его в тот день, когда он открылся перед двумя взрослыми.
Случайность и изумление.
Однако, он так ничего и не узнал о главных тайнах слэнов. Для того,
чтобы убить время, он впадал в буйные оргии физической активности. Прежде
всего, ему нужен был потайной путь к бегству - тайный для Гренни и всего
остального окружающего его мира. Кроме того, он не мог больше так жить в
этой жалкой лачуге. Требовались месяцы, чтобы прорыть сотни метров
туннеля, месяцы, чтобы перестроить интерьер их дома, сделать панели на
стенах, очистить потолки и настелить новые пластиковые полы.
Тайком от Гренни он по ночам приносил в дом новую мебель, различные
стройматериалы и делал, делал ремонт. Только это отняло у него целый год -
и все из-за Гренни и ее пристрастия к бутылке. Нет, она ему не мешала, но
вечная пьяная болтовня старой женщины сводила Джомми с ума.

Сегодня ему исполнилось пятнадцать лет. В два часа дня Джомми отложил
книгу, которую читал, и одел башмаки. Наступило время решительных
действий. Сегодня он должен пойти в катакомбы и вступить во владение
отцовской тайной. Из-за того, что ему не были известны секретные входы,
которыми пользовались слэны, он должен будет рискнуть воспользоваться
общеизвестными.
Он совсем не думал о возможной опасности. Это был именно тот день -
давным-давно эта дата была гипнотически введена в его мозг отцом. И тем не
менее, было очень важно, чтобы он ускользнул из дома, как можно быстрее и
тише, старуха не должна была ничего услыхать.
На короткое время он позволил своему разуму вступить в контакт с ее
мозгом и без малейшего чувства неприязни ознакомился с потоком ее мыслей.
Она не спала и ворочалась в постели. Из ее мозга свободно и неистово
извергались сумбурные, удивительно злые мысли.
Джомми Кросс неожиданно нахмурился. В сущем аду воспоминаний старухи
(когда она была пьяна, то жила почти полностью в своем воображаемом
прошлом) возникла мимолетная коварная мысль: "Пора избавляться от этого
слэна... опасно стало для Гренни, опасно... а если отберут деньги?...
нельзя позволить, чтобы он узнал об этом... держать это подальше, не
думать, не думать..."
Джомми Кросс невесело улыбнулся. Не впервые он улавливал в ее мозгу
мысли о предательстве. С неожиданной целеустремленностью он завязал
шнурки, встал и вошел в ее комнату.
Гренни лежала, неуклюже развалясь под побуревшей от коньяка
простыней. Ее глубоко посаженные глаза тускло мерцали на фоне сморщенного
пергамента ее лица. Взглянув на нее, Джомми Кросс ощутил невольную жалость
к этой старой женщине. Хоть и ужасной, и омерзительной была прежняя
Гренни, но все же он предпочитал ту, которую он знал шесть лет назад, а не
эту слабую старую пьяницу, которая, подобно средневековой ведьме, чудесным
образом получила незаслуженное богатство.
Ее глаза устремились на него. С ее губ сорвался поток отборных
ругательств, и только затем она смогла выдавить из себя:
- Что тебе нужно, негодник? Гренни хочет побыть одна!
Вся жалость мальчика к этому несчастному созданию внезапно пропала.
Он холодно взглянул на нее и произнес:
- Я просто хотел предупредить вас. Я вскоре покину этот дом, и вам не
придется попусту тратить время на разработку плана выдачи меня полиции. Но
учтите, что любой способ не будет безопасным. Это ваше старое, заваленное
сокровищами логово не будет стоить и медного гроша, если меня поймают.
Черные глаза старухи хитро взглянули на него.
- Ты думаешь, что очень ловкий, а? - проворчала она. - Ловкий... -
задумчиво повторила она злорадно. - Самое ловкое, что когда-нибудь сделала
Гренни, знаешь что? Нет? Это то, что она поймала шесть лет назад одного
молодого слэна. Хотя это и стало для нее сейчас опасно...
- Старая дура, - бесстрастно прервал ее Джомми Кросс. - Не забывай о
том, что всякий, кто укрывает слэна, автоматически подлежит смерти. И тебе
придется хорошенько подрыгать своими костлявыми ножками, когда вот на эту
грязную шею набросят петлю.
Он повернулся и вышел из комнаты. Постояв немного на пороге дома, он
принял решение и направился на остановку автобуса.
"Мне нужно проследить за нею, - подумал он, - и постараться побыстрее
покинуть этот ужасный дом. Всякий, кто мыслит категориями вероятности, не
смог бы доверить ей что-либо ценное".
Даже в деловой части города улицы были безлюдны. Джомми вышел из
автобуса, ощущая непривычную тишину там, где обычно царил сущий бедлам.
Город был слишком тих, как-будто в нем напрочь отсутствовали жизнь и
движение; он стоял в нерешительности у бордюра, совершенно позабыв в
данную минуту о Гренни и широко распахнув свой разум. Сначала он не уловил
ничего, кроме обрывков мыслей водителя автобуса, который все дальше
удалялся по пустынной дороге. Солнце ярко освещало мостовую. Несколько
человек поспешно прошмыгнули мимо юноши. В их сознании был только лишенный
содержания страх, причины которого Джомми никак не мог выявить.
Тишина все больше углублялась, и тревога стала проникать в сознание
мальчика. Он попробовал прозондировать близлежащие здания, но не смог
обнаружить в них какие-либо мысли. С боковой улицы послышался шум
двигателя, и в двух кварталах от него появился трактор, таща за собой
огромное орудие, дуло которого угрожающе смотрело в небо. Трактор с
грохотом выехал на середину улицы, от него отцепили орудие, и он отъехал
на ту же улицу, откуда появился. Вокруг пушки начали суетиться люди,
очевидно, подготавливая ее к выстрелу. Через несколько мгновений они
закончили свои приготовления и начали напряженно всматриваться в небо.
Джомми Кроссу хотелось подойти поближе, чтобы прочесть их мысли, но
он не осмеливался. Чувство, что он находится в незащищенном и опасном
месте, переросло в нем в болезненную уверенность. В любую минуту могла
подкатить военная или полицейская машина, и его спросят, что он делает
здесь в эту минуту. Его могут арестовать или заставить снять шапку - и
тогда будут видны его волосы и золотистые пряди его антенн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29