Та выглядела абсолютно невозмутимой. Джессика вспомнила, что она почувствовала, коснувшись ее: спокойную уверенность Мелиссы и ее любовь к Рексу. И тогда Джессике вдруг стало абсолютно ясно, что она должна делать.
Ничего.
И не важно, как вела себя Мелисса сейчас или в прошлом, не важно, что она проделывала с Десс или кем-либо еще, — она никогда, никогда не причинит вреда Рексу. Ни за какие блага в мире.
Джессика кивнула.
— Хорошо. Поверим Мелиссе.
— Джессика! — вскрикнула Десс. — Она же чокнутая!
— Нет, не чокнутая. Мы будем ждать здесь.
Мелисса улыбнулась, ее глаза снова полузакрылись.
— Это скоро закончится. Они знают, что творящая огонь где-то неподалеку, так что не настроены затягивать разговор.
— Разговор? — переспросил Джонатан. — Мы о ком говорим, о темняках?
— О древних. Они поумнее, чем эта тварюшка, — ответила Мелисса, поддавая ногой тлеющий уголек, валявшийся рядом. — Кстати, Джесси, ты была права.
— Насчет чего? Что ты не чокнутая?
— Нет. Насчет полета. Это действительно оказалось весело. — Она открыла глаза и посмотрела на свой старый «форд», в котором сидела застывшая Энджи, и щелкнула пальцами. — Но не настолько весело, как залезть в голову этой стерве.
Десс покачала головой.
— Рекс перед уходом сказал, чтобы ты дождалась его. Он сказал, что это чрезвычайно важно: не трогать Энджи до его возвращения. И еще он сказал, что, если ты не послушаешься, я должна врезать тебе вот этим. — Десс показала туда, куда темняк отбросил ее копье, «Очаровательно доказательный приумножитель»; наконечник основательно закоптился. — Так что вперед.
Мелисса одарила Десс презрительной усмешкой, но осталась на месте.
— Вот мерзавец. Он заставил меня дать слово… — Она стиснула кулаки и выругалась, глядя в пустыню. Потом резко бросила: — Хорошо. Следопыту, конечно, лучше знать, даже такому психованному. Может, я и подожду немного… Эй! Что за фигня с моей машиной?
17
12.00
ДРЕВНИЕ
Они нависали над ним, как клочья паутины, сплетенной из воздуха. Их щупальца извивались и тянулись к небу, вырисовываясь на фоне полуночной луны, как будто впитывали энергию темного света. Другие отростки удерживали их на бесплодной почве или же обвивались вокруг шей обычных темняков, отчего те напоминали гигантских пантер на поводках. Сами же древние не имели ни голов, ни тел, являя собой всего лишь неразборчивые сгустки темноты, из которых росло несметное множество цепких тонких щупалец.
Возможно, думал Рекс, это и есть настоящее, исконное обличье темняков. Может быть, такими они были изначально, до того, как научились принимать облик существ из человеческих кошмаров. Это, безусловно, были те самые древние, живущие в глубине пустыни, чье присутствие чувствовала Мелисса. Рекс уловил привкус, о котором она говорила, — привкус плесневелого мела. Как если бы старый-старый труп рассыпался в прах и этот прах набился Рексу в ноздри.
Один из них явился за Рексом из пустыни и привел его сюда. Его щупальца походили на сверкающие нити, чей блеск зрение следопыта позволяло различить за много миль. Рекс понял, что ему придется последовать за этим существом, хочет он того или нет, — во-первых, монстр запросто мог дотянуться своими длинными конечностями до Десс, а во-вторых, темняк, живущий внутри Рекса, откликнулся на зов древнего.
Но ведь Рекс и сам собирался принять приглашение. После всего того, что рассказала Энджи, Рекс понял, насколько несовершенно и неполно на самом деле Хранилище знаний. И если существует способ остановить то, что происходит, его могут знать только древние.
Их оказалось трое, каждый был около двадцати ярдов в диаметре. Их сопровождала свита из десятка темняков-кошмаров: бледные змеи, пятнистые пауки, гигантские слизни, истекающие черной нефтью. Свита замерла в неподвижности, будто подавленная превосходством древних. Бескрылые ползучки, съежившиеся на земле у ног Рекса, походили на грязевые кучки, оставленные земляными червями.
Рекс ни разу в жизни не ощущал себя таким маленьким.
Как же он ошибался, думая, что он наполовину темняк! Только крошечная часть его сущности изменилась, его жалких сил едва хватило на то, чтобы набраться отваги дать волю ничтожному человеческому гневу. Эти существа были несравнимо более могучими, чем он мог когда-либо стать. Рекс обнаружил, что не в состоянии ни двигаться, ни говорить, его человеческая сущность испуганно забилась куда-то в самый дальний угол сознания, тьма, которую источали древние, навалилась на него свинцовым одеялом.
Ну и что теперь делать? Сказать: «Привет»?
Некое плавное движение привлекло его взгляд. Длинное щупальце одного из монстров приближалось к нему, скользя по сухой земле, как змея. На глазах у парализованного ужасом Рекса оно коснулось его ботинка, потом обернулось вокруг ноги — легкое, как перышко. Все мышцы тела Рекса скрутило от страха и отвращения, но он не мог пошелохнуться.
Потом его окатило холодом, и в голове прозвучал монотонный голос:
«Зима приближается».
Рекс хотел ответить, но не мог открыть рта: челюсти свело, зубы едва не крошились. Он зарычал и, кривя непослушные губы, заставил язык произносить слова…
— И что будет?
«Мы снова будем охотиться. Идем с нами».
— Нет, — сказал Рекс.
«Мы голодны».
Перед внутренним взором Рекса закружился водоворот образов: школьные хулиганы, издевавшиеся над ним, отцовские побои, пауки, ползущие по его дрожащему телу… Все давние страхи вырвались из глубин памяти, взрывая само основание его человеческой сущности. Внезапно он понял, что ошибался. Сокровенное знание полуночников, которое он так долго учился понимать, — ложь. И все это время он был слепым следопытом, мошенником.
Смеясь, древние показали ему грядущие перемены: время синевы затопит мир, и темняки наконец-то утолят голод.
— Нет, — сказал он, уже измученный. — Я вас остановлю.
«Не тебе угрожать нам!» — громыхнуло в ответ.
Тело вдруг окончательно перестало слушаться Рекса, он окаменел, словно его распяли, как бабочку, и стали с любопытством препарировать душу. Все чувства тысячекратно обострились. Мир сделался кристально прозрачным, видимым во всех направлениях. Рекс различал тусклые звезды над горизонтом даже более отчетливо, чем позволяло зрение следопыта. Он слышал, как бежит кровь по его венам, она стучала и гудела, как товарный поезд. И он ощущал вкус синего времени, вкус праха и тлена.
Потом другие картины заполнили его разум: мир стремительно мчался вперед, времена года мелькали одно за другим, но виден был лишь один час из двадцати пяти, и каждый день тянулся как месяц. Рекс видел первичное искривление, созданное древними, тайный час, прогнувшийся под гнетом упущенного времени. Теперь искривление уже поизносилось, тут и там оно рвалось, вызывая «затмения», и скоро разлетится в клочья… Вот тогда-то и начнется охота.
Если только не… Сверкнула молния, и Рекс почувствовал, что его разум освободился и тело снова стало повиноваться ему.
— Мы можем остановить вас, — прошептал он.
«Она может. Ты должен с ней разобраться».
— Нет.
Последовал новый всплеск образов. Эти видения были похожи на его охотничьи сны, только в тысячу раз ярче. Рекс видел гору обгоревших костей, людей в рогатых масках. Он чувствовал азарт погони, чуял запах чужого страха, ощущал на языке теплые потроха жертвы. Он жадно вгрызался в плоть…
Рекса чуть не стошнило от этой картины, однако куда более неприятным было удовлетворение, которое он ощутил на миг. Он стал сытым, довольным… и могущественным. Будучи Рексом Грином, он оставался пленником собственного тела — слабого и маленького, которое с возрастом начнет болеть и спустя смехотворно короткий срок умрет. А древние предлагали ему тысячелетия.
И все, что от него требуется, — это позволить своей человеческой сущности раствориться и исчезнуть. И тогда он станет одним из тех, кто вскоре будет пировать.
«Просто приведи ее сюда. Только ты можешь это».
Рекс покачал головой, бросая на сопротивление все, что в нем еще оставалось человеческого. Из памяти всплыло слово, которому Десс научила его когда-то, — слово, которое теперь вызывало Отторжение и которое он старался забыть…
«Идем с нами», — не унимались темняки.
— Непреодолимый! — хрипло выкрикнул Рекс.
Это потребовало такого насилия надо собой, что разум едва выдержал. Но дело того стоило — древние, отпугнутые тридекалогизмом, ослабили хватку.
«Тогда убирайся прочь».
И тут, когда он уже не надеялся, они окончательно отпустили его. Мышцы, из которых внезапно исчезло напряжение, резко расслабились — и Рекс рухнул на землю, как тряпичная кукла. По инерции он еще продолжал сопротивляться чужой воле, но потом понял, что и разум его тоже свободен. Каким-то чудом он выиграл эту битву.
Открыв глаза, Рекс обнаружил, что лежит лицом вниз на земле, рот его забит пылью, мышцы челюстей отчаянно болят. И все же он улыбнулся.
В тех видениях темняки показали ему кое-что о предстоящей охоте… кое-что очень важное.
Древние со своей кошмарной свитой уходили прочь, оставив Рекса изможденным и выдохшимся, а разум Рекса тем временем возвращался к нормальному, человеческому состоянию. Темнота сомкнулась вокруг него, как гигантская пасть, и поглотила новое знание, оставив лишь разрозненные образы, запахи и вкус пыли во рту.
К тому времени, когда древние исчезли за горизонтом, он уже почти ничего не помнил.
18
00.00
МОНСТР
Рекс ковылял по пустыне, как зомби.
Он был бледен, руки у него дрожали, совсем как после трансформации, которую он пережил несколько недель назад. В эти минуты он казался до странности похожим на своего отца — бессмысленный, осоловелый взгляд, шаркающая походка.
На нем не было ни синяков, ни кровоточащих ран, даже одежда была в полном порядке, но от вида его пустого лица у Джессики мороз пробежал по коже.
— Что с тобой, Рекс? — спросила она.
Пропустив ее вопрос мимо ушей, он повернулся к Мелиссе:
— Ты прикасалась к ней?
— Нет, я ждала. Я ведь обещала, помнишь? — Мелисса протянула ему руку. — Красавчик, ты выглядишь просто жутко!
— Я себя и чувствую так же. — Он взял ее руку, его передернуло, потом плечи его расправились, как будто Мелисса поделилась с ним силой. — Спасибо.
— Какого черта, Рекс?! — воскликнул Джонатан. — Ты что, нарочно нарывался? Хотел, чтобы тебя убили?
Рекс несколько секунд обдумывал вопрос, как будто искал в нем какой-то подвох, и наконец покачал головой.
— Нет, я просто пытался узнать все точки зрения. Думаю, до сих пор я был дерьмовым историком…
— Скорее, ты был дерьмовым водителем! — сердито сказала Мелисса, показывая на старый «форд», накренившийся набок; обе шины с правой стороны превратились в лохмотья. — Стоило разок одолжить тебе тачку, как ты ее угробил!
— Да. Похоже на то.
— Ушам своим не верю! Рекс! Мистер Ответственность, который всегда вовремя возвращает книги в библиотеку! Но когда я доверила тебе свою машину, ты даже не потрудился ехать по дороге. Передняя ось сломана!
Мелисса говорила и говорила, все крепче сжимая руку Рекса, они склонились друг к другу, как бы ища поддержки, их пальцы переплелись… И, глядя на них, Джессика поняла, что Мелисса просто дает выход своему напряжению и страху: она боялась, что Рекс не вернется.
Наконец гнев Мелиссы иссяк. Рекс помолчал немного, не спеша отстранился от нее, потом сказал:
— Я всегда буду с нежностью вспоминать это старое корыто. Оно ведь погибло, спасая меня и Энджи.
Мелисса резко отшатнулась и уставилась на застывшую фигуру в покалеченной машине. Когда телепатка заговорила, в ее голосе слышалось рычание:
— Отлично, тогда она будет моим утешительным призом. Она и правда кое-что мне задолжала.
— Погоди-ка, — сказал Рекс.
— Нет уж. Я слишком долго ждала.
Рекс снова притянул к себе Мелиссу, обхватил ладонями ее лицо.
Через мгновение ее глаза расширились.
— Что?! Почему нет?
— Я заключил сделку.
— Да, но я-то никаких сделок не заключала!
— Заключала. Со мной. — Рекс покачал головой. — Мы должны дождаться конца полуночи.
«Интересно, — подумала Джессика, — это я одна такая дура, что ничего не понимаю, или?..»
— Эй, о чем это вы?
— Да, — подхватила Десс, прижимая к глубокой царапине над левым глазом окровавленную тряпицу. — Вы бы продублировали, что ли, для нас, не способных слышать мысли. Или хотя бы субтитры пустили.
Мелисса вырвалась из рук Рекса, отступила на несколько шагов и сердито уставилась на него.
— Он не хочет, чтобы я копалась в голове Энджи.
— Что-что? — переспросила Десс.
— Энджи рассказала мне кое-что о прошлом, — пояснил Рекс — О полуночниках и Грейфутах. И мы заключили сделку. Мы дождемся окончания тайного часа, а потом все вместе поговорим с ней. Просто поговорим.
— Так, притормози, — сказал Джонатан. — Ты что хочешь сказать? Что все мы сегодня рисковали своими жизнями ради того, чтобы просто поболтать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43