Точно, она. Так я и знал, какого-то типа песня. Потом там идет: «А невеста в чем-то там таком делает чего-то там такое, я не помню, что». Ну вот, а нынче моя свадьба. Абсолютно. Странная штука, а? Ну, ладно, уже пора. Как поплыли?
— Я готов. Хотите, захвачу рису.
— Нет, спасибо. Очень опасная штука, этот рис. Хуже шрапнели. Шляпа есть? Все готово?
— Я жду вас.
— Ну, свадьба начинается, — сказал Реджи. — Динь-дон динь-дон, колокольный звон. Эй, скорей, эй, живей. Я же-ню-у-усь! А невеста… провались оно совсем! Что ж это делает невеста?
— Может быть, пишет вам записку, что передумала?
— О Господи! — вскричал Реджи. — Типун вам на язык.
Глава XXI
Мистер и миссис Реджинальд Бинг сидели за столиком в углу ресторана и нежно смотрели в глаза друг другу. Джордж, за тем же столиком, но мысленно — за сотни миль оттуда, меланхолически наблюдал за ними, силясь отогнать уныние, которое, развеявшись было за время поездки с Реджи (он почти на двадцать минут перекрыл свой предыдущий рекорд скоростной езды в Лондон), теперь грозило вернуться с новой силой. Вся эта сцена, возбужденный жених, более сдержанная, но столь же счастливая невеста — все это вызывало у Джорджа прилив меланхолии. Он не хотел идти на свадебный завтрак, но счастливую пару покоробила самая мысль о том, что он просто так уйдет и закусит в другом месте.
— Поторчите тут с нами, — умоляюще говорил Реджи. — Надо многое обсудить, нужен совет человека бывалого. Вот мы поженились, ладно…
— Хотя в регистратуре это, кажется, не очень солидно, — вставила Алиса.
— Но это, как говорят в книгах, только начало, а не конец. Надо теперь придумать, как бы потактичней сообщить мамаше.
— И лорду Маршмортону. Не забудь, он лишился секретарши.
— И лорду Маршмортону, — поправился Реджи. — И миллиону других людей, которые жутко рассердятся, что я выкинул этот фортель, не посоветовавшись с ними. Поторчите старина. Разделите нашу скромную трапезу. А потом покурим, все обсудим.
Появление официанта прервало молчаливое общение супругов и спустило Джорджа с небес. Он наполнил бокалы из Тзатой бутылки, угнездившейся в ведерке со льдом («Только один, милый», — предостерегающим полушепотом промурлыкала невеста. «Хорошо, дорогая», — отвечал послушный жених), и поднес свой к губам.
— Выпьем за нас! Ах, нынешний день, сегодняшний день — он лучше рая и так далее. А теперь, — сказал он, возвращаясь к суровой прозе жизни, — поговорим, что делать дальше. Вы — человек мозговитый, посоветуйте что-нибудь. Как бы вы приступили к делу? Ну, если говорить с мамашей.
— Напишите ей письмо, — сказал Джордж. Это произвело на Реджи глубокое впечатление.
— Я ж говорил, у него обязательно будет какой-нибудь хитрый план, — пылко обратился он к Алисе. — Написать письмо! Класс! Прямо стихи какие-то. — Его лицо потемнело. — А что бы вы написали? Вот где заковыка.
— Ну, что вы! Пишите прямо и честно. Скажем, вам жаль, что вы идете против ее пожеланий…
— По-же-ланий, — пробормотал Реджи, усердно скребя пером на обороте свидетельства о браке.
— … но вы уверены, что она заботится только о вашем счастье…
Реджи поглядел на него с сомнением.
— Уверен? Не вполне. Вы не знаете мамашу.
— Это неважно, — вставила Алиса. — Все равно, пиши. Мистер Бивен совершенно прав.
— Хорошо, дорогая. Хорошо, «счастье», а дальше?
— Выразите в тщательно подобранных выражениях, как очаровательна миссис Бинг.
— Миссис Бинг! — Реджи блаженно заулыбался. — Вот это класс! Абсолютно. Ну, тут — легко. К тому же, мамаша знает Алису.
— Леди Каролина видела меня в замке, — с сомнением сказала невеста, — но я бы не сказала, что она меня знает. Мы едва ли перекинулись десятком слов.
— Тебе повезло, душа моя, — весомо произнес Реджи. — Мамаша — мастер поговорить, особенно если разволнуется. Подумать страшно, как она будет упражняться на мне. Между нами, старик, не подумайте дурного, но когда мамаша взволнована, она начинает говорить и не остановится, пока не исчерпает всего словаря.
— Блестящий оратор?
— Да уж, всем ораторам оратор, — согласился Реджи. Тут Джордж затребовал сведений деликатного свойства.
— А как насчет финансов? Есть ли у нее права какие-нибудь?
— То есть на фамильные дублоны? — сказал Реджи. — Абсолютно никаких. Понимаете, когда я говорю ей «мамаша» то это в широком, так сказать, смысле. На самом деле она мне мачеха. У нее свои деньги, у меня — свои. По этой части все просто.
— Тогда и вообще все просто. Тогда я вообще не понимаю, о чем вы беспокоитесь.
— Вот и я говорю, мистер Бивен! — сказала Алиса.
— Вы — самостоятельная, свободная личность. Она ничего не может сделать.
Реджи Бинг обалдело заморгал.
— Ну вот, ну вот! — воскликнул он. — Когда вы выставили все в таком свете, я и сам понимаю, что так оно и есть. Поразительная штука — привычка! Очень я приручился за все эти годы. Прыгаю через обруч, падаю замертво при одном мановении ее мизинца. Мне и в голову не приходило, что у меня есть собственная душа. Честное слово, до сего момента я этого не понимал.
— А теперь поздно.
— Что?
Джордж указал на Алису. Новоиспеченная миссис Бинг заулыбалась.
— Мистер Бивен имеет в виду, что тебе придется прыгать через обруч или падать замертво при одном мановении моего мизинца.
Реджи поднес ее руку к губам и нежно приник к ней.
— И пожалуйста, и с удовольствием… какой мизинчик! — Он оборвал себя. — Простите, старик. Забылся. Больше не буду. Еще курицу? Эклер? Супу? Ну, чего-нибудь?
За сигарами он совсем разошелся.
— Теперь, когда вы сняли груз с моей души, — сказал он, роскошно пуская дым, — я спокойно гляжу в будущее. Мне кажется, надо протянуть наше путешествие до тех пор, пока время, великий целитель, не залечит раны. Алиса хочет побить недельку на Париж.
— Париж! — в экстазе прошептала невеста.
— Хорошо. Потом — на юг, на Ривьеру…
— Если ты имеешь в виду Монте-Карло, дорогой, — с нежной улыбкой сказала супруга, — то забудь.
— Нет, не Монте-Карло, — поспешно возразил Реджи. — Хотя это дивное место. Воздух… виды… и все такое. Нет, Ницца, Бордигера, Ментона и прочие курорты. Тебе понравится. А потом… Хорошо бы откупить мою яхту, мою «Сирену», и пойти в круиз на месячишко. Я ее продал одному типу, когда был в Америке. А вчера я прочитал в газете, что старикан сыграл в ящик, так что теперь, я полагаю, достать ее трудно.
Тут Реджи прервал свою речь внезапным восклицанием:
— Мать честная!
— Что такое?
Супруги Бинг глядели куда-то широко раскрытыми глазами. Джордж сидел спиной к двери и не видел, что вызвало такое удивление, но логически заключил, что в ресторан вошел кто-то, знакомый им обоим. Первой мыслью, пожалуй, вполне естественной, было, что это «мамаша». Реджи прикрывался меню, как щитом; Алиса, после первого быстрого взгляда, повернулась так, чтобы не было видно ее лица.
Джордж обернулся, но к этому времени вновь пришедший уже уселся и смешался с другими посетителями.
— Кто там?
Реджи положил меню, оправившись от мимолетной паники.
— Чего это я так психую? — мужественно сказал он. — Никто из этих типов, по большому счету, не играет уже никакой роли. Хотел бы я подойти и сказать ему пару ласковых.
— Не надо! — взмолилась супруга. — Мне так неловко.
— Кто там? — снова спросил Джордж. — Ваша мачеха?
— Боже упаси! — вскричал Реджи. — Все ж не так ужасно. Это старый Маршмортон.
— Лорд Маршмортон?
— Абсолютно. Одет, как на параде.
— Мне так неловко, мистер Бивен, — повторила Алиса. — Понимаете, я уехала из замка, никому ничего не сказала. Он еще не знает, что, вернувшись, не найдет своей секретарши.
Реджи еще раз взглянул поверх его плеча и засмеялся.
— Все в порядке, душенька. Не волнуйся. Мы можем смотаться через другой выход. Он нас не остановит, с ним дама. Старикан вернулся к жизни. Абсолютно! Да, забивает баки жутко хорошенькой девице с золотыми волосами. Если повернете голову на сорок пять градусов, вы ее увидите. Он вас не заметит. Он сидит спиной.
— По-твоему, она хорошенькая? — сурово спросила Алиса.
— Нет, нет, что ты! Я рассмотрел получше, — отвечал Реджи. — Абсолютно не в моем вкусе.
Его супруга нервно крошила хлеб.
— Мне кажется, она тебя знает, Реджи, — тихо сказала она. — Она тебе машет.
— Она машет мне, — сказал Джордж, возвращая солнечный свет в жизнь Реджинальда (у того сразу исчезло загнанное выражение). — Я ее знаю. Ее зовут Билли Дор.
— Старик, — сказал Реджи, — будьте другом, валяйте к их столику, прикройте наше отступление. Я понимаю, мне нечего бояться, но я просто не могу встретиться со стариканом.
— И сообщите ему, мистер Бивен, что я ушла, — добавила Алиса.
— Хорошо. Тогда я прощаюсь?
— До свидания, мистер Бивен. Большое вам спасибо. Реджи горячо пожал Джорджу руку.
— До свидания, старина. Вы — просто классный парень. Я вам передать не могу, как вы это здорово провернули. Как-нибудь рассчитаемся. Займите старикана на минутку, пока мы не уйдем. А если он спросит про нас, скажите, что до особого уведомления наш адрес — Париж. Эй, скорей! Эй, смелей! Тру-ля-ля-ля-ля!
Джордж пробрался через зал, к столику. Билли Дор приветствовала его дружеской улыбкой. Граф, который, обернувшись, следил за его приближением, был не так счастлив. Его обветренное лицо стало каким-то вороватым, словно у школяра, нарушившего правила распорядка.
— Подумать только, и ты здесь! — сказала Билли. — Мы все время встречаемся, правда? Как это ты оторвался от свиней? Я уж решила, что ты никогда их не покинешь.
— Дела, — объяснил Джордж. — Здравствуйте, лорд Маршмортон.
Граф коротко кивнул.
— А и ты в курсе, — сказала Билли. — Когда это ты образумился?
— Лорд Маршмортон удостоил меня визитом и раскрыл инкогнито.
— Вот старый лис, наш папаша! — восхитилась Билли. — Помнишь, тогда, в саду, он обдурил нас, как детей? Когда вчера вечером после первого акта мне принесли его визитную карточку и я спустилась поглазеть, какой такой лорд Маршмортон, меня как из ведра окатили.
— Я не был за кулисами двадцать пять лет, — печально сказал граф.
— Ну, ну, не стройте из себя патриарха Авраама, — нежно сказала Билли. — Ничего у вас не выйдет. Всякий скажет, что вы — просто ягненок. Правда, Джордж? — взмахом руки она указала на зардевшегося графа. — Наш папаша — моложе всех!
— Я говорил ему то же самое.
Лорд Маршмортон хихикнул. Ни один глагол, кроме этого, не опишет вырвавшегося у него звука.
— Знаете, — признался он, — я чувствую себя молодым.
— Если бы юнцы в наших спектаклях, — сказала Билли, — были такими, как вы! Еще надо сказать спасибо, если у них своя челюсть. — Она посмотрела в дальний конец зала.
— Джордж, твои друзья уходят. Ну, люди, с которыми ты обедал, — пояснила она. — Уходят.
— Все в порядке, я с ними попрощался. — Джордж посмотрел на лорда Маршмортона и подумал, что момент удобный. — Я обедал с мистером и миссис Бинг, — сказал он.
Под загорелым лбом лорда Маршмортона вроде бы ничто не зашевелилось.
— С Реджи Бингом и его женой, лорд Маршмортон, — пояснил он.
На этот раз интерес удалось пробудить. Лорд Маршмортон вздрогнул.
— Что?
— Они отбыли в Париж, — сказал Джордж.
— Реджи Бинг не женат.
— Женат, с этого утра. Я был у него шафером.
— Ну, как же без тебя, — вставила Билли.
— Э… а…
— Вы знакомы с его женой, — небрежно сказал Джордж — Мисс Фарадей по рождению. Кажется, она была у вас секретаршей.
То, что лорд Маршмортон проявил какую-то эмоцию, отрицать не приходилось. Он раскрыл рот и вцепился руками в скатерть. Но что это была за эмоция, Джордж определить не мог, пока со вздохом, идущим из самых недр души, граф не промолвил: «Слава Богу!»
Джордж удивился.
— Вы рады?
— Конечно, рад!
— Как жаль, что они не знали! А то бы они избавились от больших волнений. Они думали, что это покроет мраком всю вашу жизнь.
— Мисс Фарадей, — страстно сказал граф, — доводила меня до безумия. Вечно приставала с этой семейной историей. Ни минуты покоя!
— Мне она понравилась, — сказал Джордж.
— Да нет, в общем девушка хорошая, — ворчливо признал граф. — Но иметь ее в доме — это просто ужас. Вечно лезла с этой семейной историей. Как будто человеку нечего больше делать! Писать целый день об этих треклятых дураках…
— Папаша сегодня не в духе, — укоризненно сказала Билли, похлопав графа по руке. — Зачем ругать своих предков? Вам повезло, что они у вас есть. Я бы сама не отказалась. А то семейство Дор прослеживается только до Милларда Филмора, дальше след путается. Ничего себе! Приятно сознавать, что твоя пра-пра-прабабушка помогала королеве Елизавете с арендой. Нет, я всей душой за старые добрые британские семейства.
— Старые хрычи, — буркнул граф.
— Ты видел, Джордж, как загорелись у него глаза? Это — аристократический гнев. Вскипел славный древний дух Маршмортонов.
— Я заметил, — сказал Джордж. — Прямо как молния.
— Не морочьте нам головы, папаша, — сказала Билли. — Вам очень приятно думать, что каждый раз, порезавшись бритвой, вы теряете голубую кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Я готов. Хотите, захвачу рису.
— Нет, спасибо. Очень опасная штука, этот рис. Хуже шрапнели. Шляпа есть? Все готово?
— Я жду вас.
— Ну, свадьба начинается, — сказал Реджи. — Динь-дон динь-дон, колокольный звон. Эй, скорей, эй, живей. Я же-ню-у-усь! А невеста… провались оно совсем! Что ж это делает невеста?
— Может быть, пишет вам записку, что передумала?
— О Господи! — вскричал Реджи. — Типун вам на язык.
Глава XXI
Мистер и миссис Реджинальд Бинг сидели за столиком в углу ресторана и нежно смотрели в глаза друг другу. Джордж, за тем же столиком, но мысленно — за сотни миль оттуда, меланхолически наблюдал за ними, силясь отогнать уныние, которое, развеявшись было за время поездки с Реджи (он почти на двадцать минут перекрыл свой предыдущий рекорд скоростной езды в Лондон), теперь грозило вернуться с новой силой. Вся эта сцена, возбужденный жених, более сдержанная, но столь же счастливая невеста — все это вызывало у Джорджа прилив меланхолии. Он не хотел идти на свадебный завтрак, но счастливую пару покоробила самая мысль о том, что он просто так уйдет и закусит в другом месте.
— Поторчите тут с нами, — умоляюще говорил Реджи. — Надо многое обсудить, нужен совет человека бывалого. Вот мы поженились, ладно…
— Хотя в регистратуре это, кажется, не очень солидно, — вставила Алиса.
— Но это, как говорят в книгах, только начало, а не конец. Надо теперь придумать, как бы потактичней сообщить мамаше.
— И лорду Маршмортону. Не забудь, он лишился секретарши.
— И лорду Маршмортону, — поправился Реджи. — И миллиону других людей, которые жутко рассердятся, что я выкинул этот фортель, не посоветовавшись с ними. Поторчите старина. Разделите нашу скромную трапезу. А потом покурим, все обсудим.
Появление официанта прервало молчаливое общение супругов и спустило Джорджа с небес. Он наполнил бокалы из Тзатой бутылки, угнездившейся в ведерке со льдом («Только один, милый», — предостерегающим полушепотом промурлыкала невеста. «Хорошо, дорогая», — отвечал послушный жених), и поднес свой к губам.
— Выпьем за нас! Ах, нынешний день, сегодняшний день — он лучше рая и так далее. А теперь, — сказал он, возвращаясь к суровой прозе жизни, — поговорим, что делать дальше. Вы — человек мозговитый, посоветуйте что-нибудь. Как бы вы приступили к делу? Ну, если говорить с мамашей.
— Напишите ей письмо, — сказал Джордж. Это произвело на Реджи глубокое впечатление.
— Я ж говорил, у него обязательно будет какой-нибудь хитрый план, — пылко обратился он к Алисе. — Написать письмо! Класс! Прямо стихи какие-то. — Его лицо потемнело. — А что бы вы написали? Вот где заковыка.
— Ну, что вы! Пишите прямо и честно. Скажем, вам жаль, что вы идете против ее пожеланий…
— По-же-ланий, — пробормотал Реджи, усердно скребя пером на обороте свидетельства о браке.
— … но вы уверены, что она заботится только о вашем счастье…
Реджи поглядел на него с сомнением.
— Уверен? Не вполне. Вы не знаете мамашу.
— Это неважно, — вставила Алиса. — Все равно, пиши. Мистер Бивен совершенно прав.
— Хорошо, дорогая. Хорошо, «счастье», а дальше?
— Выразите в тщательно подобранных выражениях, как очаровательна миссис Бинг.
— Миссис Бинг! — Реджи блаженно заулыбался. — Вот это класс! Абсолютно. Ну, тут — легко. К тому же, мамаша знает Алису.
— Леди Каролина видела меня в замке, — с сомнением сказала невеста, — но я бы не сказала, что она меня знает. Мы едва ли перекинулись десятком слов.
— Тебе повезло, душа моя, — весомо произнес Реджи. — Мамаша — мастер поговорить, особенно если разволнуется. Подумать страшно, как она будет упражняться на мне. Между нами, старик, не подумайте дурного, но когда мамаша взволнована, она начинает говорить и не остановится, пока не исчерпает всего словаря.
— Блестящий оратор?
— Да уж, всем ораторам оратор, — согласился Реджи. Тут Джордж затребовал сведений деликатного свойства.
— А как насчет финансов? Есть ли у нее права какие-нибудь?
— То есть на фамильные дублоны? — сказал Реджи. — Абсолютно никаких. Понимаете, когда я говорю ей «мамаша» то это в широком, так сказать, смысле. На самом деле она мне мачеха. У нее свои деньги, у меня — свои. По этой части все просто.
— Тогда и вообще все просто. Тогда я вообще не понимаю, о чем вы беспокоитесь.
— Вот и я говорю, мистер Бивен! — сказала Алиса.
— Вы — самостоятельная, свободная личность. Она ничего не может сделать.
Реджи Бинг обалдело заморгал.
— Ну вот, ну вот! — воскликнул он. — Когда вы выставили все в таком свете, я и сам понимаю, что так оно и есть. Поразительная штука — привычка! Очень я приручился за все эти годы. Прыгаю через обруч, падаю замертво при одном мановении ее мизинца. Мне и в голову не приходило, что у меня есть собственная душа. Честное слово, до сего момента я этого не понимал.
— А теперь поздно.
— Что?
Джордж указал на Алису. Новоиспеченная миссис Бинг заулыбалась.
— Мистер Бивен имеет в виду, что тебе придется прыгать через обруч или падать замертво при одном мановении моего мизинца.
Реджи поднес ее руку к губам и нежно приник к ней.
— И пожалуйста, и с удовольствием… какой мизинчик! — Он оборвал себя. — Простите, старик. Забылся. Больше не буду. Еще курицу? Эклер? Супу? Ну, чего-нибудь?
За сигарами он совсем разошелся.
— Теперь, когда вы сняли груз с моей души, — сказал он, роскошно пуская дым, — я спокойно гляжу в будущее. Мне кажется, надо протянуть наше путешествие до тех пор, пока время, великий целитель, не залечит раны. Алиса хочет побить недельку на Париж.
— Париж! — в экстазе прошептала невеста.
— Хорошо. Потом — на юг, на Ривьеру…
— Если ты имеешь в виду Монте-Карло, дорогой, — с нежной улыбкой сказала супруга, — то забудь.
— Нет, не Монте-Карло, — поспешно возразил Реджи. — Хотя это дивное место. Воздух… виды… и все такое. Нет, Ницца, Бордигера, Ментона и прочие курорты. Тебе понравится. А потом… Хорошо бы откупить мою яхту, мою «Сирену», и пойти в круиз на месячишко. Я ее продал одному типу, когда был в Америке. А вчера я прочитал в газете, что старикан сыграл в ящик, так что теперь, я полагаю, достать ее трудно.
Тут Реджи прервал свою речь внезапным восклицанием:
— Мать честная!
— Что такое?
Супруги Бинг глядели куда-то широко раскрытыми глазами. Джордж сидел спиной к двери и не видел, что вызвало такое удивление, но логически заключил, что в ресторан вошел кто-то, знакомый им обоим. Первой мыслью, пожалуй, вполне естественной, было, что это «мамаша». Реджи прикрывался меню, как щитом; Алиса, после первого быстрого взгляда, повернулась так, чтобы не было видно ее лица.
Джордж обернулся, но к этому времени вновь пришедший уже уселся и смешался с другими посетителями.
— Кто там?
Реджи положил меню, оправившись от мимолетной паники.
— Чего это я так психую? — мужественно сказал он. — Никто из этих типов, по большому счету, не играет уже никакой роли. Хотел бы я подойти и сказать ему пару ласковых.
— Не надо! — взмолилась супруга. — Мне так неловко.
— Кто там? — снова спросил Джордж. — Ваша мачеха?
— Боже упаси! — вскричал Реджи. — Все ж не так ужасно. Это старый Маршмортон.
— Лорд Маршмортон?
— Абсолютно. Одет, как на параде.
— Мне так неловко, мистер Бивен, — повторила Алиса. — Понимаете, я уехала из замка, никому ничего не сказала. Он еще не знает, что, вернувшись, не найдет своей секретарши.
Реджи еще раз взглянул поверх его плеча и засмеялся.
— Все в порядке, душенька. Не волнуйся. Мы можем смотаться через другой выход. Он нас не остановит, с ним дама. Старикан вернулся к жизни. Абсолютно! Да, забивает баки жутко хорошенькой девице с золотыми волосами. Если повернете голову на сорок пять градусов, вы ее увидите. Он вас не заметит. Он сидит спиной.
— По-твоему, она хорошенькая? — сурово спросила Алиса.
— Нет, нет, что ты! Я рассмотрел получше, — отвечал Реджи. — Абсолютно не в моем вкусе.
Его супруга нервно крошила хлеб.
— Мне кажется, она тебя знает, Реджи, — тихо сказала она. — Она тебе машет.
— Она машет мне, — сказал Джордж, возвращая солнечный свет в жизнь Реджинальда (у того сразу исчезло загнанное выражение). — Я ее знаю. Ее зовут Билли Дор.
— Старик, — сказал Реджи, — будьте другом, валяйте к их столику, прикройте наше отступление. Я понимаю, мне нечего бояться, но я просто не могу встретиться со стариканом.
— И сообщите ему, мистер Бивен, что я ушла, — добавила Алиса.
— Хорошо. Тогда я прощаюсь?
— До свидания, мистер Бивен. Большое вам спасибо. Реджи горячо пожал Джорджу руку.
— До свидания, старина. Вы — просто классный парень. Я вам передать не могу, как вы это здорово провернули. Как-нибудь рассчитаемся. Займите старикана на минутку, пока мы не уйдем. А если он спросит про нас, скажите, что до особого уведомления наш адрес — Париж. Эй, скорей! Эй, смелей! Тру-ля-ля-ля-ля!
Джордж пробрался через зал, к столику. Билли Дор приветствовала его дружеской улыбкой. Граф, который, обернувшись, следил за его приближением, был не так счастлив. Его обветренное лицо стало каким-то вороватым, словно у школяра, нарушившего правила распорядка.
— Подумать только, и ты здесь! — сказала Билли. — Мы все время встречаемся, правда? Как это ты оторвался от свиней? Я уж решила, что ты никогда их не покинешь.
— Дела, — объяснил Джордж. — Здравствуйте, лорд Маршмортон.
Граф коротко кивнул.
— А и ты в курсе, — сказала Билли. — Когда это ты образумился?
— Лорд Маршмортон удостоил меня визитом и раскрыл инкогнито.
— Вот старый лис, наш папаша! — восхитилась Билли. — Помнишь, тогда, в саду, он обдурил нас, как детей? Когда вчера вечером после первого акта мне принесли его визитную карточку и я спустилась поглазеть, какой такой лорд Маршмортон, меня как из ведра окатили.
— Я не был за кулисами двадцать пять лет, — печально сказал граф.
— Ну, ну, не стройте из себя патриарха Авраама, — нежно сказала Билли. — Ничего у вас не выйдет. Всякий скажет, что вы — просто ягненок. Правда, Джордж? — взмахом руки она указала на зардевшегося графа. — Наш папаша — моложе всех!
— Я говорил ему то же самое.
Лорд Маршмортон хихикнул. Ни один глагол, кроме этого, не опишет вырвавшегося у него звука.
— Знаете, — признался он, — я чувствую себя молодым.
— Если бы юнцы в наших спектаклях, — сказала Билли, — были такими, как вы! Еще надо сказать спасибо, если у них своя челюсть. — Она посмотрела в дальний конец зала.
— Джордж, твои друзья уходят. Ну, люди, с которыми ты обедал, — пояснила она. — Уходят.
— Все в порядке, я с ними попрощался. — Джордж посмотрел на лорда Маршмортона и подумал, что момент удобный. — Я обедал с мистером и миссис Бинг, — сказал он.
Под загорелым лбом лорда Маршмортона вроде бы ничто не зашевелилось.
— С Реджи Бингом и его женой, лорд Маршмортон, — пояснил он.
На этот раз интерес удалось пробудить. Лорд Маршмортон вздрогнул.
— Что?
— Они отбыли в Париж, — сказал Джордж.
— Реджи Бинг не женат.
— Женат, с этого утра. Я был у него шафером.
— Ну, как же без тебя, — вставила Билли.
— Э… а…
— Вы знакомы с его женой, — небрежно сказал Джордж — Мисс Фарадей по рождению. Кажется, она была у вас секретаршей.
То, что лорд Маршмортон проявил какую-то эмоцию, отрицать не приходилось. Он раскрыл рот и вцепился руками в скатерть. Но что это была за эмоция, Джордж определить не мог, пока со вздохом, идущим из самых недр души, граф не промолвил: «Слава Богу!»
Джордж удивился.
— Вы рады?
— Конечно, рад!
— Как жаль, что они не знали! А то бы они избавились от больших волнений. Они думали, что это покроет мраком всю вашу жизнь.
— Мисс Фарадей, — страстно сказал граф, — доводила меня до безумия. Вечно приставала с этой семейной историей. Ни минуты покоя!
— Мне она понравилась, — сказал Джордж.
— Да нет, в общем девушка хорошая, — ворчливо признал граф. — Но иметь ее в доме — это просто ужас. Вечно лезла с этой семейной историей. Как будто человеку нечего больше делать! Писать целый день об этих треклятых дураках…
— Папаша сегодня не в духе, — укоризненно сказала Билли, похлопав графа по руке. — Зачем ругать своих предков? Вам повезло, что они у вас есть. Я бы сама не отказалась. А то семейство Дор прослеживается только до Милларда Филмора, дальше след путается. Ничего себе! Приятно сознавать, что твоя пра-пра-прабабушка помогала королеве Елизавете с арендой. Нет, я всей душой за старые добрые британские семейства.
— Старые хрычи, — буркнул граф.
— Ты видел, Джордж, как загорелись у него глаза? Это — аристократический гнев. Вскипел славный древний дух Маршмортонов.
— Я заметил, — сказал Джордж. — Прямо как молния.
— Не морочьте нам головы, папаша, — сказала Билли. — Вам очень приятно думать, что каждый раз, порезавшись бритвой, вы теряете голубую кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28