– Вы имеете в виду Эна Серата?
– Да. Он попросил мистера Квотермейна отыскать… доказательство, как сказал бы мистер Мердок. Доказательство этого вмешательства.
– Нлитри – это доказательство?
– Да.
– Но почему это так важно?
Эн Барик ничего не ответил. Возможно, я должна спросить его, для кого это было важно.
– Это имеет какое-то отношение к кчину?
– Он не видит прямой связи.
– Тогда почему кчин убил Квотермейна? Брин приносил вам это «доказательство» в ту ночь, когда был убит?
– Он не говорил с ним.
Возможно, Барик говорил правду.
– Следовательно, вы не знаете, нашел Брин нлитри или нет?
Действительно, ведь Квотермейн говорил, что «Мастер сам точно не знает, что это».
– Почему вы решили, что эта информация находилась на «Калипсо»?
Длинная пауза.
– Только инвиди может это понять.
И больше я ничего не смогла от него добиться.
Брин сделал меня своим душеприказчиком, черт бы его побрал.
В голографическом завещании он спокойным голосом попросил, чтобы я распорядилась его собственностью. И хотя это причиняло мне боль, я заставила себя просмотреть его персональные файлы.
Сидя в кабинете Квотермейна, я подготовила сообщение для его родителей. Они были уже в преклонном возрасте и жили на Земле, в Окленде. Сообщение было зашифровано и внесено в начало списка официальных писем с грифом «срочно», которые были предназначены для отправки на Землю и в Конфедерацию. Один из сотрудников отдела Вича регулярно просматривал этот файл и удалял из него устаревшие сообщения.
Роясь в документах Квотермейна, я подумала о том, как мало знала его. Я огляделась – маленький кабинет был опрятным и безликим. Стандартная мебель, выпускавшаяся для Конфлота… Нет, настоящая жизнь Брина протекала не здесь.
Твердая позиция Брина в вопросе «Девятка» против «Четверки», если задуматься, объясняла, почему мой друг встал на сторону инвиди. Он был убежден в том, что они несут нам благо. И кто я такая, чтобы спорить с этим? Брин потратил большую часть своей жизни, пытаясь понять инвиди. У нас нет никаких доказательств того, что эта раса настроена к нам недоброжелательно. Правда, многие обстоятельства, связанные с инвиди, можно истолковывать по-разному…
Хотя, если вы займете противоположную позицию в вопросе «Девятка» против «Четверки», то должны будете признать, что вся структура Конфедерации доказывает лишь одно: инвиди, кчеры, мелоты и бендарлы стремятся к сохранению своего превосходства над остальными, подвластными им, мирами и пытаются держать их в подчинении. Мне не очень нравилась эта мысль, поскольку краеугольным камнем всей структуры было превосходство технологии инвиди и изобретение гиперперехода. Если бы технологии и изобретения инвиди стали каким-то образом достоянием «Девяти Миров», вся система Конфедерации сразу же рухнула бы. Но под грудой щебня могла бы быть похоронена и идея мирного сосуществования, работавшая уже целое столетие.
Однако второе письмо Брина противоречило его вере в инвиди. Что могло заставить его не согласиться с замыслами Эна Барика? Квотермейн решил, что нлитри непременно нужно отдать мне, потому что я буду использовать его совершенно иначе, нежели это сделает Барик.
Я обратилась к файлам, с которыми Брин работал накануне своей гибели. Три из них были рутинными документами отдела лингвистики, а вот четвертый являлся отчетом об историческом исследовании, связанном с деятельностью Эна Серата.
Эн Серат возглавлял первую экспедицию инвиди на Землю – или был помощником начальника этой экспедиции. Очевидно, он был все еще жив и находился под своего рода домашним арестом на родной планете инвиди за «неэтичное» поведение, заключавшееся в действиях, выходящих за пределы его компетенции. В частности, его обвиняли в том, что он передал людям одну из технологий. Его «попросили» покинуть Землю.
Я предположила, что «действиями, выходящими за пределы его компетенции», была объявлена помощь «Калипсо» – учитывая слова Рэйчел о том, что экспедиция землян держалась в тайне от других инвиди. Эн Барик наверняка знал об этой истории, именно поэтому он попытался отыскать доказательства вмешательства Эна Серата в дела землян. Похоже, этот инцидент был прежде всего внутренним делом инвиди.
Барик, должно быть, собирал информацию, чтобы использовать ее затем против Серата в какой-то интриге «Четырех Миров». Брин выяснил, что Серат все еще пользовался поддержкой некоторых молодых своих соплеменников и большинства радикалов. Очевидно, Барик не принадлежал к числу последних.
Однако все эти сведения не давали ответа на вопрос, почему Эн Серат помог экипажу корабля «Калипсо». Я больше не верила в теорию доброго самаритянина. Он, должно быть, усматривал какую-то пользу для себя в том, что данный корабль стартовал с Земли и подобная экспедиция состоялась, – может быть, эта посудина, то есть «Калипсо», была предназначена для того, чтобы в течение почти ста лет на ее борту хранилась какая-то тайна?..
Передача технологии людям… Речь в обвинении Эна Серата наверняка шла о какой-то секретной технологии, поскольку инвиди и до этого официально посвящали землян в тайны некоторых своих промышленных структур, что обеспечило быстрый прогресс земной цивилизации, однако инвиди действовали выборочно, самостоятельно определяя области, в которых открывали людям технологические секреты. Мы переняли у них только то, что нам было позволено, и были благодарны и за это. Что еще Эн Серат мог дать людям?..
Первое, что мне пришло в голову, – это структура криотехнологии. Гриффис говорил, что инвиди посвятил в ее секреты Нгуена. Мне необходимо было спросить Элеонор, что именно она знала по этому поводу. У нее было достаточно времени для того, чтобы просмотреть соответствующие отчеты. Я попыталась связаться с клиникой, но линия была заблокирована. Не хватало еще, чтобы внутренняя связь перестала функционировать!
Я вышла из кабинета Брина. К счастью, клиника располагалась на том же уровне, так что мне не понадобилось добираться до нее на управляемом вручную подъемнике.
Элеонор вышла из своего жилого блока, вид у нее был недовольный.
– Хэлли, вы знаете, что сейчас половина шестого утра?
– Знаю, но мы должны спешить. Нам необходимо решить проблему кчина, иначе мы не сможем войти в центральную часть станции.
Переступив порог своего кабинета, Элеонор активировала интерфейс. Вздохнув, открыла шкафчик и, достав термочайник, налила себе что-то в чашку.
– Хотите кофе?
Я отрицательно покачала головой. Мне было противно даже думать о еде или о питье.
– Я знаю о нападении кчина на жителей Иокасты, – сказала она. – Час назад мы закончили вскрытие трупов.
– Простите, что разбудила вас.
Она откинулась в кресле. Всклокоченные волосы, бледное утомленное лицо, воспаленные от недосыпания глаза… Поверх белого медицинского комбинезона Элеонор носила старинный тканый жакет, и это придавало ее облику что-то спокойное и домашнее.
– Зачем вы разбудили меня? И… да сядьте вы, в конце концов! – Она раздраженно ткнула пальцем в кресло для посетителей.
– Нет, спасибо. Я уж лучше постою. – Мне показалось, что если я присяду, то больше вообще не смогу встать с места. – Я пришла по поводу криосистем на «Калипсо». Вы можете сообщить что-нибудь новое по этому вопросу?
– Я уже отчитывалась перед вами.
– Вы сказали только, что капсулы устроены именно так, как вы и ожидали. Что вы подразумевали под этим? То, что при их создании была использована технология, которую нам в свое время передали инвиди?
Нахмурившись, Элеонор поставила чашку на стол.
– Я не историк, но… Системы «Калипсо» созданы при использовании нанотехнологий… там интегрированы функциональные возможности, которыми мы не располагали до начала космических полетов. Впрочем, мы и не нуждались в них тогда; лишь при подготовке экспедиции «Калипсо» встал вопрос о необходимости их применения. Мне кажется, именно поэтому инвиди помогли землянам.
Возможно, именно в этом и обвиняли Эна Серата. Беда была в том, что если он хотел избавиться от доказательств своего вмешательства в дела землян, то зачем послал «Калипсо» в космос? Если он хотел что-то скрыть, послав это самое что-то в густозаселенный район пространства, то почему члены экипажа были усыплены кое-как? Почему с «Калипсо» случилось то, что случилось? Нет, я думаю, здесь мы сбились со следа…
– Вы уверены, что механизм регибернации должен был сработать именно через пятьдесят лет?
Элеонор поморщилась и забарабанила пальцами по столу.
– Не называйте это механизмом, ведь речь идет вовсе не о будильнике. Сами криосистемы частично являются органическими. Это – невероятно сложный метод управления автономной нервной системой.
– Прекрасно. Но когда они должны были проснуться?
– Они сказали, что направлялись к Альфе Центавра. Это приблизительно пятьдесят лет.
– Так они говорят. Но проблема в том, что мы до сих пор не можем объяснить, откуда взялись дополнительные сорок пять лет. Что вы можете рассказать об этих системах?
Элеонор некоторое время смотрела на меня, а затем вывела на экран интерфейса файлы, в которых, возможно, находилась информация о криосистемах. Я почувствовала, что у меня подкашиваются ноги. Наверное, мне все же следовало сесть.
– Похоже, вы правы. Здесь есть своего рода… улика, – наконец сказала она.
– Что вы этим хотите сказать?
Я обошла стол и встала за ее спиной, устремив взгляд на экран. Элеонор указала на какие-то цифры, которые ничего такого особенного не говорили мне – они свидетельствовали лишь о понижении уровня активной фазы нервной деятельности.
– Это может означать, что криосистемы повторно инициализировались и продолжили работу по истечении первых пятидесяти лет – это вполне логично предположить, учитывая, что «Калипсо» стартовала с Земли сто лет назад. А это означает, что системы с самого начала были запрограммированы на девяносто пять лет. С другой стороны… – Элеонор, моргая, быстро пролистала большое количество данных, используя ретинальную связь интерфейса. Я так и не научилась эффективно применять этот метод глазного управления. – С другой стороны, я могу и ошибаться. Это истощение могло быть функцией нанотехнологии, которая имеет тенденцию к самоуничтожению после того, как программа выполнена.
– То есть криостаз планировался все же лишь на пятьдесят лет? Ерунда какая-то, уж извините меня, пожалуйста.
Пятьдесят лет – это пятьдесят лет, а девяносто пять – срок намного больший. Я начинаю рассуждать, как инвиди. С важным видом и совершенно не о том.
– Примите один совет от своего доктора. – Элеонор встала, и мы очутились с ней лицом к лицу. Или, скорее, ее подбородок оказался на уровне моего носа, поскольку она была на голову выше меня. – Идите-ка сейчас домой и примите душ. – Элеонор с отвращением показала пальцем на пятна крови, заляпавшие мою униформу. – Переоденьтесь. Обязательно поешьте и поспите хотя бы несколько часов. Вы сами удивитесь тому, как лихо после этого у вас пойдут дела.
Чудеса современной медицины: предписания врача – горячая вода, чистая одежда, еда и сон. Смешно!
– К тому же вам необходимо хорошенько поплакать, – добавила она. – По Брину.
Комок подкатил у меня к горлу.
– Элеонор, он страдал?
– Нет. Все произошло очень быстро. Он, вероятно, даже ничего не понял.
Ей не следовало похлопывать меня по плечу. Я сразу же раскисла, напряжение последних суток и свалившееся на меня горе дали о себе знать, я разрыдалась, уткнувшись лицом в грудь Элеонор и обливая слезами ее тканый жакет.
– Ш-ш, – промолвила она и погладила меня по спине, стараясь успокоить.
День третий, 6:30 утра
Я постояла всего лишь три минуты под горячим душем в своем жилом блоке, но этого вполне хватило, чтобы прийти в себя.
Я опять ощутила свое тело, которое в последнее время совсем перестало слушаться. И почувствовала усталость, боль и голод. Контрастный душ окончательно разбудил меня, я почистила зубы и решила позавтракать.
Выйдя из душа в кухню, я обвязалась полотенцем на случай, если вновь неожиданно активизируется визуальный интерфейс. Болело в местах ушибов, которые нанес кчин, отшвырнув меня к стене. В жилом блоке стояла тишина. Ли работала две смены подряд, помогая техническому отделу, а две другие мои соседки еще не встали.
На кухне, похоже, не было ничего съестного. Может быть, мне стоило сначала поспать, а потом пойти в столовую и там найти, чего поесть?..
У входной двери раздался звуковой сигнал.
Я взглянула на экран и увидела, что перед нашим жилым блоком стоит Геноит.
– Тебе нельзя входить сюда! – зашипела я на него, открыв дверь.
У Геноита были так напряжены нервы, что он вздрогнул, когда с меня от резкого движения соскользнуло полотенце. Что-то он совсем сдал. Подумаешь, голая женщина…
Я подхватила полотенце и тут заколебалась. Если я сейчас прогоню Геноита, то кто знает, представится ли нам когда-нибудь еще возможность поговорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62