Из неё могла бы получиться великолепная Старейшина — но, к сожалению, никогда не получится. При том, что она очень умна, прекрасно разбирается в Тёмном Искусстве… Хотя мы, конечно, никогда не прибегаем к этим знаниям, — быстро добавила Старейшина. — Ксантия хорошо понимает, по каким причинам человек может пасть жертвой тьмы.
— Однако взялась именно за эту тему? — у Тора разыгралось любопытство.
— О да. Она знает все древние заклинания и заговоры, которые давно вышли из употребления. Но ей тоже запрещено их применять. Наша задача — просто изучать историю. Работу Ксантии трудно переоценить. Она не потеряет значения для Таллинора ещё много сотен лет.
— Конечно, — Тор кивнул, потягивая чай с лимоном, и мельком оглядел прелестную комнату, где они сидели. — Я немного побродил по Академии, Старейшина Айрис. Это просто потрясающе. Искренне надеюсь, что мне будет позволено увидеть больше… но, насколько я понимаю, ходить по этим великолепным залам в одиночку посторонним запрещено. Мне нужна провожатая.
— Я позволю Ксантии стать вашей провожатой, почтенный Гинт, — в голосе Старейшины снова появились ледяные нотки, — поскольку понимаю, что именно этого вы и добиваетесь. Не могу вас осуждать. Полагаю, одна мысль о променаде в обществе какой-нибудь пожилой Старейшины превращает его из удовольствия в скучную обязанность…
Она подняла руку, пресекая его возражения.
— Ксантии это тоже пойдёт на пользу. До Празднеств осталось три дня, и я рада, что вы проведёте это время среди нас, посвятив его осмотру Карембоша. Осмелюсь лишь напомнить о правилах, которые здесь действуют.
— Простите, что перебиваю вас, Старейшина Айрис. Почтенный Меркуд не жалел сил, чтобы втолковать мне, на чём стоит Академия и какие правила обеспечивают насельникам особое положение и… неприкосновенность.
Тор приблизился к ней, и на его лице не было даже тени насмешки.
— Я приехал сюда учиться. Я никоим образом не собираюсь добиваться, чтобы ради меня изменяли порядки, принятые для всех. И тем паче не собираюсь их нарушать. Я понимаю ваши опасения, но… Поверьте, Старейшина, у меня на уме только наука.
Айрис глубокомысленно кивнула.
— Я дам Ксантии соответствующие указания. Думаю, для неё это будет ценный опыт. И, надеюсь, вы воспользуетесь возможностью пообщаться со всеми Старейшинами. Вы увидите, своими глазами, почтенный: Академия — это удивительное место.
— Спасибо, — пылко ответил Тор. — Мне будет что рассказать во Дворце.
— И непременно посетите наши архивы. Там вы сможете узнать много любопытных вещей. Скажите Ксантии, чтобы она представила вас нашему архивариусу… — Старейшина грустно улыбнулась. — Сама она вам этого не предложит. Скоро у нас выборы Старейшины. Ксантия боится, что выберут девушку, которая работает в архиве, а не её. Должна сказать, я очень разочарована. До сих пор они так славно дружили…
На этом аудиенция была закончена. Тор был счастлив покинуть аудиторию: сварливая старуха подвергла его настоящему допросу. Но уже через несколько минут все забылось: на главном дворе Тора ждала Ксантия.
— Доброе утро, почтенный Гинт.
Наверно, все мужчины заглядываются на такую красавицу! Сегодня девушка искусно заплела свои блестящие тёмные волосы — словно для того, чтобы подчеркнуть совершенный овал лица. Сейчас, при ярком солнечном свете, Тор отметил, что оливковая смуглота лишь оттеняет белизну ровных зубов, а глаза сияют ещё ярче, чем вчера.
И ещё его позабавило то, как она его разглядывает.
— Простите? Ксантия рассмеялась.
— Я спросила: как вам такое удалось?
— Сестры Скорби не устояли перед моим обаянием.
— Позвольте усомниться. Старейшины не поймут, что
имеют дело с мужским обаянием. Даже если оно подойдёт к ним и укусит за…
— О, Старейшина Мэй! — Тор поклонился пожилой женщине, которая пересекала двор. Девушка стояла к ней спиной и не заметила, как та появилась. — Ксантия как раз рассказывает о вашем исследовании целебных трав. Блестящая работа!
Старейшина расцвела. Тор тут же получил приглашение посетить её покои, от которого «не посмел отказаться», и взглядом показал Ксантии, что ей следует быть осторожней.
Это утро показалось Ксантии слишком коротким. Он был просто великолепен, этот Торкин Гинт — или Тор, как он предложил себя называть. Остроумный, образованный, знающий толк в шутке… Как с ним интересно! Прогулка по залам Академии стала подлинным наслаждением. К тому же познания Ксантии явно произвели на него впечатление.
Но тут, к её досаде, зазвенел обеденный колокол.
— Ты к нам присоединишься? — Ксантия подарила Тору соблазнительную улыбку. — Я хочу показать тебя другим послушницам.
— Какое искушение… Старейшина Айрис как раз настаивала, чтобы я встретился с вашим архивариусом. Как я понимаю, она может рассказать какие-то захватывающие истории?
Улыбка сошла с лица Ксантии, и он это заметил.
— Впрочем… Должен тебя успокоить: у меня будет ещё не одна возможность это сделать. Спасибо за приглашение, но сегодня я буду обедать у себя. Мне нужно отправить несколько писем в Тал. Как я понимаю, в ближайшее время мы будем очень заняты. А письма ждать не могут.
Пожалуй, это будет разумно, подумал Тор. Старейшина Айрис наверняка обедает в трапезной. Она спишет его отсутствие на счёт нежелания слишком сближаться с Ксантией и успокоится.
С нетерпением жду тебя после обеда, — добавил он напоследок.
Тор уже подходил к своему домику, когда ему на плечо опустился Клут.
«И сколько священных правил ты успел нарушить за утро?»
«Ни одного».
«Лиха беда начало», — проворчал сокол, ероша перья.
В комнате горел камин. Скорее всего, это постарался Саксен; он же оставил на столе поднос с едой. Рядом с тарелками лежала записка от Старейшины Айрис — с выражением надежды, что уважаемый лекарь получил удовольствие от утренней экскурсии, и пожеланием приятного аппетита. Тор улыбнулся. О да, это было мудрое решение — обедать в одиночестве.
Едва Тор прибыл в Академию, Соррель немедленно оповестила об этом Меркуда. Старик был потрясён. Неужели его ученик уже успел пересечь пол-Королевства?! Может быть, она что-то перепутала?
Соррель раздражённо фыркнула.
«Я ничего не путаю. Его зовут Торкин Гинт, верно?»
«Да-да, именно так. Но я не понимаю… Чтобы преодолеть такое расстояние, нужно не меньше семи-восьми дней. Перебраться через горы…»
«Могу сказать тебе только одно: он здесь. И если я что-то понимаю, встреча, которую ты так старательно готовил, произойдёт завтра».
«Кто с ним?»
«Никого», — ответила она ядовито.
«Ни птицы, ни воина?»
«Знаешь, Меркуд, тебе нужно отдохнуть. Птица, говоришь? Нет с ним никакой птицы. Он приехал один, без сопровождающих».
«Странно…»
Связь прервалась.
Глава 20
Жестокое пробуждение
Элиссе не спалось. После церемонии посвящения она жила в Академии на тех же правах, что и остальные послушницы, а поэтому переселилась в комнату, которую делила с Ксантией и ещё двумя девушками. Теперь, слушая медленное, глубокое дыхание соседок, она завидовала их покою.
Что-то тревожило её.
Её разум напоминал напуганную птичку в клетке, безостановочно перепархивающую с одной жёрдочки на другую. Книги из тайника… Странное ощущение, которое возникло сегодня днём… Остановить это кружение было невозможно. А теперь, в тишине ночи, пришла новая мучительная мысль. Тор. Элиссу раздражало это беспокойное порхание — особенно сейчас, когда её соседки так мирно спали. Она сбросила покрывала. Воздух в комнате показался ледяным. Накинув рубашку, а сверху свободную мантию, которую носили все послушницы, девушка обулась и на цыпочках вышла из комнаты.
Элисса любила тишину и не боялась темноты. Петляя по переходам, ведущим в подземелье, она думала о второй книге из тайника. И вдруг… Мысли спутались. В окне маленького домика, расположенного у конюшни, дрожал огонёк свечи.
Она остановилась. Интересно, кто там сейчас? Саксен? Нет, он спит на сеновале. Ах да, конечно… придворный лекарь, который сегодня приехал из Тала. Как она могла забыть — после того, как Ксантия с таким восторгом описывала его удивительную красоту, чарующий голос, тёмно-голубые глаза… А обаяние, а манеры, а блестящее остроумие… За обедом она не умолкала, и Элисса была рада сбежать при первой же возможности, чтобы только не слышать этот треск.
Девушка поплотнее закуталась в свою мантию и стала смотреть на мерцающий квадрат золотого света. Потом в окне мелькнула тень, и Элисса невольно вздрогнула. Через миг свечу задули. А ведь профиль высокого незнакомца вполне мог бы принадлежать Торкину Гинту. Или у неё просто разыгралось воображение? Девушка не сводила глаз с тёмного окна. Что за ерунда! Конечно, это не Тор. Просто в эти дни она слишком много думает о нём.
— Возьми себя в руки, Элисса, — шепнула девушка и побежала вниз по винтовой лестнице, ведущей в библиотеку.
В подземелье тускло горели светильники, которые, казалось, располагались на стенах как попало. Старейшины следили, чтобы огонь в них не гас, и Элисса была от души благодарна за эту заботу. Здесь, глубоко в недрах огромного здания Академии, было ещё прохладнее, чем наверху, и слабо, но приятно пахло землёй.
Элисса зажгла две свечи и отнесла их к своему любимому креслу в нише, укрытой от посторонних глаз высокими полками и старинным книжным шкафом. Как хорошо, что накануне она не забрала с собой плед! Разложив книги, девушка закуталась в него, поудобнее устроилась в кресле и зевнула. Её наконец-то начала одолевать дремота… Нет, поздно.
Она снова открыла книгу — вторую книгу из тайника… и поняла, что снова не в состоянии читать. Интересно, кому понадобилось их прятать? Положим, история Орлака — просто страшная сказка для маленьких детей, которую сочинили, чтобы рассказывать на ночь у очага. Тогда почему кто-то в древности — а в том, что книга древняя, не может быть никаких сомнений — не пожалел сил, чтобы записать её? Если же повесть о похищенном боге — правда… Это достаточно веская причина, чтобы спрятать рукопись.
Скорее всего, именно так оно и есть. Кто-то из насельников древнего Престола Учёности позаботился о том, чтобы описание этих ужасных событий дошло до будущих поколений. Достаточный повод для беспокойства… И не единственный.
Если верить книге, приёмным отцом мальчика-бога Орлака стал некий Меркуд. Неужели просто совпадение?
До сих пор Элисса слышала только об одном человеке с таким именем. Придворный лекарь, который недаром носил прозвище «Облегчающий Страдания», всеми почитаемый мудрец. Человек, который отнял у неё Тора. Какая нелепица… Возможно, она выдаёт желаемое за действительное, основываясь на одном лишь совпадении, и всё же… Имя «Меркуд» — довольно редкое. Если не сказать больше! Элисса много лет изучала летописи и хроники, но это имя встретилось ей впервые.
Нет, это не случайность. Некий Меркуд становится приёмным отцом Орлака. А несколько сотен лет спустя придворный лекарь Меркуд разыскивает юношу-Чувствующего, чей дар не в состоянии обнаружить инквизиторы.
Прошло много лет, прежде чем Элисса это узнала. В тот роковой день, в день Танца Цветов в Мятном Доле, он был просто стариком, который почему-то напугал Тора. Но почему Тор испугался? И каким образом старик его нашёл? Но это ещё полбеды. Орлак пришёл в Королевство несколько сотен лет назад. Получается, его приёмный отец, смертный человек, до сих пор жив? Невозможно!
Однако едва она задала себе этот вопрос, ответ стал очевиден.
Почему бы и нет? Они с Тором успешно скрывали свой дар от тех, кто посвятил себя поиску Чувствующих. Так неужели человек более одарённый не сможет овладеть волшебством, которое поможет ему вчетверо продлить свою жизнь?
Медленно, но верно Элисса сживалась со своей догадкой. Меркуд по прозвищу «Облегчающий Страдания» — приёмный отец Орлака. Выходит, он прожил столько лет лишь для того, чтобы найти Тора? Зачем Тор понадобился Меркуду? Неужели…
Возможно. Сила его дара порой удивляла даже Элиссу.
Девушка пристроилась поудобнее и стала вспоминать детали, которые от неё ускользнули. Человека, который написал эту странную книгу, звали Нанак. Мужчина. Но явно не простой писарь. Такой красивый почерк, такая рассудительность, такие яркие и точные описания… Нет, конечно, нет. Выходит, этот Нанак — один из Мастеров? Она может заблуждаться… но хотелось бы верить, что это так.
Нанак рассказывал, как родители привели в Голдстоун — так некогда назывался город, стоящий на месте Карембоша — очень одарённого юношу… Кстати, имя отца мальчика — «Меркуд» — он упоминает лишь в середине повести. Столь могучего дара Академия ещё не знала. Это было настоящее открытие, и Нанак не жалел красок, описывая восторг Мастеров. Юноше предстояло стать великим волшебником, и на него возлагали большие надежды. Хватило двух лет, чтобы его дар полностью раскрылся.
О внешности Орлака было сказано немного — «юноша был хорош собой».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
— Однако взялась именно за эту тему? — у Тора разыгралось любопытство.
— О да. Она знает все древние заклинания и заговоры, которые давно вышли из употребления. Но ей тоже запрещено их применять. Наша задача — просто изучать историю. Работу Ксантии трудно переоценить. Она не потеряет значения для Таллинора ещё много сотен лет.
— Конечно, — Тор кивнул, потягивая чай с лимоном, и мельком оглядел прелестную комнату, где они сидели. — Я немного побродил по Академии, Старейшина Айрис. Это просто потрясающе. Искренне надеюсь, что мне будет позволено увидеть больше… но, насколько я понимаю, ходить по этим великолепным залам в одиночку посторонним запрещено. Мне нужна провожатая.
— Я позволю Ксантии стать вашей провожатой, почтенный Гинт, — в голосе Старейшины снова появились ледяные нотки, — поскольку понимаю, что именно этого вы и добиваетесь. Не могу вас осуждать. Полагаю, одна мысль о променаде в обществе какой-нибудь пожилой Старейшины превращает его из удовольствия в скучную обязанность…
Она подняла руку, пресекая его возражения.
— Ксантии это тоже пойдёт на пользу. До Празднеств осталось три дня, и я рада, что вы проведёте это время среди нас, посвятив его осмотру Карембоша. Осмелюсь лишь напомнить о правилах, которые здесь действуют.
— Простите, что перебиваю вас, Старейшина Айрис. Почтенный Меркуд не жалел сил, чтобы втолковать мне, на чём стоит Академия и какие правила обеспечивают насельникам особое положение и… неприкосновенность.
Тор приблизился к ней, и на его лице не было даже тени насмешки.
— Я приехал сюда учиться. Я никоим образом не собираюсь добиваться, чтобы ради меня изменяли порядки, принятые для всех. И тем паче не собираюсь их нарушать. Я понимаю ваши опасения, но… Поверьте, Старейшина, у меня на уме только наука.
Айрис глубокомысленно кивнула.
— Я дам Ксантии соответствующие указания. Думаю, для неё это будет ценный опыт. И, надеюсь, вы воспользуетесь возможностью пообщаться со всеми Старейшинами. Вы увидите, своими глазами, почтенный: Академия — это удивительное место.
— Спасибо, — пылко ответил Тор. — Мне будет что рассказать во Дворце.
— И непременно посетите наши архивы. Там вы сможете узнать много любопытных вещей. Скажите Ксантии, чтобы она представила вас нашему архивариусу… — Старейшина грустно улыбнулась. — Сама она вам этого не предложит. Скоро у нас выборы Старейшины. Ксантия боится, что выберут девушку, которая работает в архиве, а не её. Должна сказать, я очень разочарована. До сих пор они так славно дружили…
На этом аудиенция была закончена. Тор был счастлив покинуть аудиторию: сварливая старуха подвергла его настоящему допросу. Но уже через несколько минут все забылось: на главном дворе Тора ждала Ксантия.
— Доброе утро, почтенный Гинт.
Наверно, все мужчины заглядываются на такую красавицу! Сегодня девушка искусно заплела свои блестящие тёмные волосы — словно для того, чтобы подчеркнуть совершенный овал лица. Сейчас, при ярком солнечном свете, Тор отметил, что оливковая смуглота лишь оттеняет белизну ровных зубов, а глаза сияют ещё ярче, чем вчера.
И ещё его позабавило то, как она его разглядывает.
— Простите? Ксантия рассмеялась.
— Я спросила: как вам такое удалось?
— Сестры Скорби не устояли перед моим обаянием.
— Позвольте усомниться. Старейшины не поймут, что
имеют дело с мужским обаянием. Даже если оно подойдёт к ним и укусит за…
— О, Старейшина Мэй! — Тор поклонился пожилой женщине, которая пересекала двор. Девушка стояла к ней спиной и не заметила, как та появилась. — Ксантия как раз рассказывает о вашем исследовании целебных трав. Блестящая работа!
Старейшина расцвела. Тор тут же получил приглашение посетить её покои, от которого «не посмел отказаться», и взглядом показал Ксантии, что ей следует быть осторожней.
Это утро показалось Ксантии слишком коротким. Он был просто великолепен, этот Торкин Гинт — или Тор, как он предложил себя называть. Остроумный, образованный, знающий толк в шутке… Как с ним интересно! Прогулка по залам Академии стала подлинным наслаждением. К тому же познания Ксантии явно произвели на него впечатление.
Но тут, к её досаде, зазвенел обеденный колокол.
— Ты к нам присоединишься? — Ксантия подарила Тору соблазнительную улыбку. — Я хочу показать тебя другим послушницам.
— Какое искушение… Старейшина Айрис как раз настаивала, чтобы я встретился с вашим архивариусом. Как я понимаю, она может рассказать какие-то захватывающие истории?
Улыбка сошла с лица Ксантии, и он это заметил.
— Впрочем… Должен тебя успокоить: у меня будет ещё не одна возможность это сделать. Спасибо за приглашение, но сегодня я буду обедать у себя. Мне нужно отправить несколько писем в Тал. Как я понимаю, в ближайшее время мы будем очень заняты. А письма ждать не могут.
Пожалуй, это будет разумно, подумал Тор. Старейшина Айрис наверняка обедает в трапезной. Она спишет его отсутствие на счёт нежелания слишком сближаться с Ксантией и успокоится.
С нетерпением жду тебя после обеда, — добавил он напоследок.
Тор уже подходил к своему домику, когда ему на плечо опустился Клут.
«И сколько священных правил ты успел нарушить за утро?»
«Ни одного».
«Лиха беда начало», — проворчал сокол, ероша перья.
В комнате горел камин. Скорее всего, это постарался Саксен; он же оставил на столе поднос с едой. Рядом с тарелками лежала записка от Старейшины Айрис — с выражением надежды, что уважаемый лекарь получил удовольствие от утренней экскурсии, и пожеланием приятного аппетита. Тор улыбнулся. О да, это было мудрое решение — обедать в одиночестве.
Едва Тор прибыл в Академию, Соррель немедленно оповестила об этом Меркуда. Старик был потрясён. Неужели его ученик уже успел пересечь пол-Королевства?! Может быть, она что-то перепутала?
Соррель раздражённо фыркнула.
«Я ничего не путаю. Его зовут Торкин Гинт, верно?»
«Да-да, именно так. Но я не понимаю… Чтобы преодолеть такое расстояние, нужно не меньше семи-восьми дней. Перебраться через горы…»
«Могу сказать тебе только одно: он здесь. И если я что-то понимаю, встреча, которую ты так старательно готовил, произойдёт завтра».
«Кто с ним?»
«Никого», — ответила она ядовито.
«Ни птицы, ни воина?»
«Знаешь, Меркуд, тебе нужно отдохнуть. Птица, говоришь? Нет с ним никакой птицы. Он приехал один, без сопровождающих».
«Странно…»
Связь прервалась.
Глава 20
Жестокое пробуждение
Элиссе не спалось. После церемонии посвящения она жила в Академии на тех же правах, что и остальные послушницы, а поэтому переселилась в комнату, которую делила с Ксантией и ещё двумя девушками. Теперь, слушая медленное, глубокое дыхание соседок, она завидовала их покою.
Что-то тревожило её.
Её разум напоминал напуганную птичку в клетке, безостановочно перепархивающую с одной жёрдочки на другую. Книги из тайника… Странное ощущение, которое возникло сегодня днём… Остановить это кружение было невозможно. А теперь, в тишине ночи, пришла новая мучительная мысль. Тор. Элиссу раздражало это беспокойное порхание — особенно сейчас, когда её соседки так мирно спали. Она сбросила покрывала. Воздух в комнате показался ледяным. Накинув рубашку, а сверху свободную мантию, которую носили все послушницы, девушка обулась и на цыпочках вышла из комнаты.
Элисса любила тишину и не боялась темноты. Петляя по переходам, ведущим в подземелье, она думала о второй книге из тайника. И вдруг… Мысли спутались. В окне маленького домика, расположенного у конюшни, дрожал огонёк свечи.
Она остановилась. Интересно, кто там сейчас? Саксен? Нет, он спит на сеновале. Ах да, конечно… придворный лекарь, который сегодня приехал из Тала. Как она могла забыть — после того, как Ксантия с таким восторгом описывала его удивительную красоту, чарующий голос, тёмно-голубые глаза… А обаяние, а манеры, а блестящее остроумие… За обедом она не умолкала, и Элисса была рада сбежать при первой же возможности, чтобы только не слышать этот треск.
Девушка поплотнее закуталась в свою мантию и стала смотреть на мерцающий квадрат золотого света. Потом в окне мелькнула тень, и Элисса невольно вздрогнула. Через миг свечу задули. А ведь профиль высокого незнакомца вполне мог бы принадлежать Торкину Гинту. Или у неё просто разыгралось воображение? Девушка не сводила глаз с тёмного окна. Что за ерунда! Конечно, это не Тор. Просто в эти дни она слишком много думает о нём.
— Возьми себя в руки, Элисса, — шепнула девушка и побежала вниз по винтовой лестнице, ведущей в библиотеку.
В подземелье тускло горели светильники, которые, казалось, располагались на стенах как попало. Старейшины следили, чтобы огонь в них не гас, и Элисса была от души благодарна за эту заботу. Здесь, глубоко в недрах огромного здания Академии, было ещё прохладнее, чем наверху, и слабо, но приятно пахло землёй.
Элисса зажгла две свечи и отнесла их к своему любимому креслу в нише, укрытой от посторонних глаз высокими полками и старинным книжным шкафом. Как хорошо, что накануне она не забрала с собой плед! Разложив книги, девушка закуталась в него, поудобнее устроилась в кресле и зевнула. Её наконец-то начала одолевать дремота… Нет, поздно.
Она снова открыла книгу — вторую книгу из тайника… и поняла, что снова не в состоянии читать. Интересно, кому понадобилось их прятать? Положим, история Орлака — просто страшная сказка для маленьких детей, которую сочинили, чтобы рассказывать на ночь у очага. Тогда почему кто-то в древности — а в том, что книга древняя, не может быть никаких сомнений — не пожалел сил, чтобы записать её? Если же повесть о похищенном боге — правда… Это достаточно веская причина, чтобы спрятать рукопись.
Скорее всего, именно так оно и есть. Кто-то из насельников древнего Престола Учёности позаботился о том, чтобы описание этих ужасных событий дошло до будущих поколений. Достаточный повод для беспокойства… И не единственный.
Если верить книге, приёмным отцом мальчика-бога Орлака стал некий Меркуд. Неужели просто совпадение?
До сих пор Элисса слышала только об одном человеке с таким именем. Придворный лекарь, который недаром носил прозвище «Облегчающий Страдания», всеми почитаемый мудрец. Человек, который отнял у неё Тора. Какая нелепица… Возможно, она выдаёт желаемое за действительное, основываясь на одном лишь совпадении, и всё же… Имя «Меркуд» — довольно редкое. Если не сказать больше! Элисса много лет изучала летописи и хроники, но это имя встретилось ей впервые.
Нет, это не случайность. Некий Меркуд становится приёмным отцом Орлака. А несколько сотен лет спустя придворный лекарь Меркуд разыскивает юношу-Чувствующего, чей дар не в состоянии обнаружить инквизиторы.
Прошло много лет, прежде чем Элисса это узнала. В тот роковой день, в день Танца Цветов в Мятном Доле, он был просто стариком, который почему-то напугал Тора. Но почему Тор испугался? И каким образом старик его нашёл? Но это ещё полбеды. Орлак пришёл в Королевство несколько сотен лет назад. Получается, его приёмный отец, смертный человек, до сих пор жив? Невозможно!
Однако едва она задала себе этот вопрос, ответ стал очевиден.
Почему бы и нет? Они с Тором успешно скрывали свой дар от тех, кто посвятил себя поиску Чувствующих. Так неужели человек более одарённый не сможет овладеть волшебством, которое поможет ему вчетверо продлить свою жизнь?
Медленно, но верно Элисса сживалась со своей догадкой. Меркуд по прозвищу «Облегчающий Страдания» — приёмный отец Орлака. Выходит, он прожил столько лет лишь для того, чтобы найти Тора? Зачем Тор понадобился Меркуду? Неужели…
Возможно. Сила его дара порой удивляла даже Элиссу.
Девушка пристроилась поудобнее и стала вспоминать детали, которые от неё ускользнули. Человека, который написал эту странную книгу, звали Нанак. Мужчина. Но явно не простой писарь. Такой красивый почерк, такая рассудительность, такие яркие и точные описания… Нет, конечно, нет. Выходит, этот Нанак — один из Мастеров? Она может заблуждаться… но хотелось бы верить, что это так.
Нанак рассказывал, как родители привели в Голдстоун — так некогда назывался город, стоящий на месте Карембоша — очень одарённого юношу… Кстати, имя отца мальчика — «Меркуд» — он упоминает лишь в середине повести. Столь могучего дара Академия ещё не знала. Это было настоящее открытие, и Нанак не жалел красок, описывая восторг Мастеров. Юноше предстояло стать великим волшебником, и на него возлагали большие надежды. Хватило двух лет, чтобы его дар полностью раскрылся.
О внешности Орлака было сказано немного — «юноша был хорош собой».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68