На самом деле Вейлон не верил в такие варианты, честно говоря, он вообще не верил, что в чем-нибудь на свете есть хоть какой-нибудь смысл.
Вверх по Хиллвью-стрит, навстречу Вейлону, ехал маленький темно-синий автомобиль новой модели. Ехал медленно, потом еще медленнее. Из-за света фар Вейлон не видел водителя. Машина проехала, Вейлон различил лишь силуэт человека, отблеск стекол в очках.
Может, это один из них, – подумал он. – Какая разница, убьет он меня или нет. Ведь я только что убил свою маму. Даже если она уже была мертвой. Наверное, я сошел с ума. Какая разница, буду я жить или нет.
Но тут он вдруг подумал: А где Адэр?
Эта мысль в какой-то степени вернула его к реальности. Как будто у него внутри еще осталось что-то, что может ожить.
Когда машина совсем остановилась и сдала назад, Вейлон подумал: Это коп в обычной машине или один из них, наверное, это что-то вроде патруля.
Он положил руку на пистолет. Остался один патрон. Лучше убежать. Он развернулся и что есть силы побежал ко двору ближайшего дома. Услышал, как хлопнула дверца машины, потом шаги бегущего человека. Вейлон добежал до калитки, рванул ее на себя, она открылась, и тут на него бросился сторожевой пес, гладкий, черный, с оскаленными зубами.
Вейлон успел захлопнуть калитку. Она тряслась и скрипела – это пес бился в нее с той стороны и бешено лаял.
Справа от Вейлона была плотная зеленая изгородь, он не успеет из нее выбраться, парень из маленького седана поймает его. И он бросился в противоположную сторону, перепрыгнул через раскоряченную подставку для садового фонаря, пробежал еще два шага, перескочил через маленького гномика, который украшал газон, пролетел травяную лужайку и полез по крутому склону ко двору следующего дома выше на холме.
Вдруг сильная рука схватила его за шиворот и стянула вниз на газон.
– Постой-ка, парень.
Вейлон извивался, пытаясь вырваться из захвата, вытащил пистолет, направил прямо в лицо пораженному мужчине. Бледные голубые глаза, квадратное лицо, слегка длинноватые волосы, потому что он вечно забывает их подстричь.
– Вейлон? – спросил мужчина. – Господи! Сейчас же опусти пистолет!
Это был отец Вейлона. Его папа. Вейлон опустил пистолет, но не убрал его. Его отец, запинаясь и глядя на пистолет, спросил:
– Что… Что ты с ним делаешь, Вейлон?
– Почему… почему ты здесь? – заикаясь, как он, спросил в ответ Вейлон.
– Я давно не получал известий от мамы, а своего телефона она мне не дает. Вот я и приехал, чтобы самому посмотреть, как у тебя дела. Вейлон, Господи, что происходит?
Убей его. Наверное, его они тоже превратили. Лучше всего его убить.
Отец посмотрел на вершину холма, где огонь уже начал окрашивать небо.
– Там какой-то пожар. Что-то пожарные не спешат. – Он снова перевел взгляд на Вейлона. – Черт возьми, отдай мне свою пушку.
И он протянул руку за пистолетом. Вейлон направил дуло на своего отца и спустил курок.
Клик! По пустому магазину. В маленьком ноль двадцать пятом только пять патронов.
– Черт возьми! – крикнул отец и выбил у него пистолет. – Какого хрена ты вздумал палить?! Что происходит? – Взрослый мужчина чуть не плакал.
– Папа?
Больше Вейлон терпеть не мог. Всхлипывая, он опустился вниз, обнял ноги отца и зарыдал.
– Папа, папочка…
14 декабря, час ночи
После того как Адэр увидела, что случилось с дядей Мейсона Айком, она решила, что пока не стоит идти по улице.
Адэр его почти не знала, так, видела пару раз. Мужик с пивным брюшком, который собирал ружья до тех пор, пока ему не пришлось их продать, чтобы заплатить за жилье и за свое пиво. Но, по меньшей мере, одно ружье у него оставалось.
Адэр лежала под чьей-то машиной, припаркованной на подъездной дорожке в квартале от Сан-Пабло-роуд, и отдыхала. И тут увидела дядю Айка. Он бежал, хромая, и тащил свое ружье прямо посередине улицы. На одной ноге – ковбойский ботинок, другая в белом носке, совсем грязном. Иногда он оборачивался, вскидывал ружье на плечо, непонятно в кого целился (во всяком случае, Адэр никого не видела), но так и не выстрелил.
Потом из-за угла вырулил пикап, «шевроле», четыре ведущих, в нем четыре парня и две девушки на заднем сиденье, все белые. Большой пикап летел прямо на Айка. Адэр сразу поняла, что они его специально хотели сбить.
Он выстрелил в машину – из ружья полыхнуло, в ночной тишине оглушительно грохнул выстрел. На лобовом стекле появились паучьи трещины. Пикап угодил левым колесом в канаву и остановился, задрав зад. Пассажиры вылезли с заднего сиденья и бросились к Айку. Каждый тащил кусок трубы или цепь.
Поднимая ружье, Айк пятился и визжал – звук был именно таким. Он успел еще раз выстрелить, одна из женщин упала. Но тут на него налетели остальные, сбили его с ног, окружили и стали избивать ногами, пока он не затих.
Адэр видела, что он еще жив. Потом один из них опустился возле Айка на колени и что-то засунул ему в рот.
Адэр не могла больше на это смотреть. Она тихонько вылезла из-под машины, волоча за собой пистолет, и уползла по дорожке на задний двор дома с темными окнами, возле которого была припаркована машина. Там весело журчал маленький фонтанчик, пластмассовая нимфа лила воду в пластмассовый кувшин. В бревне около небольшой поленницы торчал топор.
Адэр страшно устала, ей нужно было где-нибудь отдохнуть. На улице оставаться нельзя, когда тут такое творится, когда такое творится между ними и людьми, которые, как Айк, пытаются сопротивляться.
Вдалеке тоже слышалась стрельба. Наверное, они каким-то образом заблокировали город, отделив его от всего остального мира. Ей показалось, что со стороны очистительного комбината слышны сирены. Может, как раз это и есть предлог – утечка химикатов. Но тогда из других городов должны прибыть спасательные команды.
Мысли вязли, надо было где-то отдохнуть и все обдумать.
Адэр огляделась. На дамбе, как иногда здешние жители называли южную часть широкой улицы, она увидела темные окна большого хозяйственного магазина. Можно пройти дворами, а улицу перебежать, когда никого не будет.
Не обращая внимания на боль в раненой руке, она вытащила из чурбака топор и полезла через изгороди – одну, вторую… Каждый раз ей сначала приходилось перебрасывать пистолет и топор, а спрыгнув на землю, подбирать их. Она пробежала по трем дворикам, и ей повезло: ни одна собака не залаяла, ни один человек не выглянул в окно.
Адэр добежала до угла, выглянула из-за взломанного винного магазина, от которого несло спиртным из разбитых бутылок. Услышав рыдания, она заглянула внутрь. Там кто-то плакал и бормотал что-то на незнакомом языке, похоже, на арабском. Плакал вроде бы мужчина, Адэр увидела его руку, торчащую из-за перевернутого прилавка. Рука слабо сжималась и разжималась в луже крови.
Снова раздался звук сирены. Адэр резко обернулась – по улице на бешеной скорости неслись пожарные машины, но почти мгновенно скрылись в сторону холмов. Пожарные еще оставались пожарными?
Адэр посмотрела в обе стороны четырехполосного шоссе. Давай! Вперед! Сколько хватал глаз, улица была пуста. Она рванулась через дорогу к хозяйственному магазину, обежала его вокруг.
Топор оказался не очень острым, но все же четырьмя ударами перерубил провода сигнализации. Адэр не была уверена, что этого хватит, чтобы вывести из строя всю систему, но все же решила попробовать, намереваясь вломиться в универмаг любой ценой.
Дело оказалось легче, чем она рассчитывала. Здание было старым, матовое стекло в окне над задней дверью моментально треснуло. Адэр подставила мусорный контейнер, стала на него, со всей осторожностью опустила внутрь пистолет и проскользнула внутрь. Спрыгнула неудачно – ладонями на разбитое стекло, но поранилась несильно – стекло лежало плашмя.
Если учесть, как все было, – думала она, высасывая кровь из пореза на ладони, – до сих пор мне везло. Но удача не может продолжаться так долго.
Она подняла пистолет и прошла в главный зал. Под потолком еще горела парочка ламп, они освещали необычную картину. Этот магазин всегда выглядел как аккуратненький музей домашних вещей, сейчас было иначе – все здесь превратилось в кашу. Металлические изделия валялись в проходах по всему полу. Один из стеллажей навалился на другой, как фишка домино. Все электроинструменты были украдены. Секция антенн – пуста. Кассовые аппараты вскрыты. К тому же унесли все лазерные сканеры.
Сквозь стекло витрины Адэр выглянула на улицу. Никого.
Прилавок с оружием тоже разбит. Но она все же нашла ту единственную вещь, за которой, собственно, сюда и пришла. Патроны для пистолета. Коробка патронов валялась на полу за разбитым прилавком. Она сунула ее в карман и перешла в отдел туризма. Взяла спальный мешок – без него не обойтись. А вот и мини-палатка. Ее она тоже взяла. Связала оба предмета веревкой, которую отрезала складным ножом. Нож тоже взяла с собой.
Около касс находился небольшой киоск с продуктами – конфеты, «спрайт» и «кока-кола» в пластиковых бутылках, шоколадки. Они пригодятся. Адэр набила пластиковый пакет шоколадом, сладостями, орехами и газировкой. Потом посмотрела на телефоны. Может, позвонить? Кому? Если Вейлон прав, то это что-то вроде правительственной операции. Кому доверять? Она могла бы обратиться к патрульным на шоссе, рассказать им часть правды, если рассказать все, что она видела, они подумают, она врет, но в первую очередь Адэр сомневалась, что сумеет до них добраться.
Эти ползучие существа, наверное, контролируют телефоны, даже сотовые. Она так и не поняла, что это за существа, видела только, что они связаны с высокими технологиями. В этом Адэр была уверена.
И они каким-то образом следили за детьми, за их разговорами в интернете. Так что, если она даже найдет компьютер где-нибудь в здешнем офисе, выходить в интернет опасно. Тогда как же ей связаться с Колом? Если он, конечно, еще жив…
И, стоя у прилавка с кондитерскими изделиями рядом с витриной, она заплакала, потом со всей силы ударила по большой прозрачной банке с миниатюрными отвертками. Отвертки рассыпались, часть полетела в оконную витрину, звякая о стекло. Адэр все плакала, выкрикивая имя Кола, звала своих маму и папу.
Вдруг на парковочную площадку свернула машина. В витрину ударил свет фар. Машина остановилась, фары продолжали гореть. Из-за руля появились другие огни – два узких луча, похожих на лучи лазера. И точно на том уровне, где должны быть глаза. Двойные красные лучи проникли сквозь стекло витрины и заметались, как рыщущие глаза, как поисковые антенны. Адэр почему-то сразу догадалась, что они и есть глаза-антенны, и упала на пол. Парные лучи обшарили то место, где она стояла мгновение назад, пробежали в пяти футах над местом, где она лежала сейчас на холодных плитках пола. Потом раздался шум мотора.
Адэр приподнялась и выглянула сквозь витрину на улицу. Автомобиль уезжал. Нет, он доехал только до следующей витрины, въехал на автостоянку перед магазином «Счастливые времена», который держали китайцы. Красные шарящие лучи лазеров снова впились в ночь. Потом они погасли, и машина уехала. Адэр вздохнула свободнее, решив, что они ее не увидели, просто совершали патрульный обход.
Может, здесь относительно безопасно? Если это решило, что тут никого нет, в магазине можно провести ночь. Всего одну ночь.
Она собрала вещи – палатку, спальный мешок, продукты – и направилась в служебные помещения, собираясь встать там лагерем.
14 декабря, два часа ночи
За последние двадцать минут Вейлон в десятый раз выглянул в щелочку между штор.
Они находились на втором этаже мотеля. На улице не происходило ничего особенного. Один раз проехала машина, и дорога опять стала необычно пуста.
– Да отойди ты от окна, парень! Иди сюда и поговори со мной, – ворчливо проговорил отец.
Он сидел на стуле возле кровати, положив ступни больших ног в черных носках на покрывало. Телевизор работал с приглушенным звуком. Си-эн-эн вела репортаж о каких-то беспорядках в Индии.
Вейлон бросил быстрый взгляд на отца. Бедный старый папаша! Бедный старина Гарольд! Как можно все ему рассказать?
Вейлон подошел к кровати и сел, думая, как рассказать отцу, что на самом деле случилось с мамой. Как она уже была мертвой, как ему снова пришлось убивать ее. Убить свою маму.
Пока он не может рассказать ему эту часть истории.
Вейлон встал, подошел к окну и снова посмотрел сквозь щель в шторах.
– Прекрати! – рыкнул отец.
Вейлон обернулся, пошел к кровати, понял, что не может сидеть, опять пошел к окну, вспомнил, что папа не хочет, чтобы он туда смотрел, снова вернулся к кровати, не усидел, пошел к окну. Так и ходил кругами. Отец Вейлона вздохнул:
– Да, сынок, нельзя было ей тебя отдавать.
Вейлон нахмурился:
– Что?
– Видишь ли, ее проблемы с наркотиками были, вероятно, сложнее, чем ты думаешь. Иногда она даже принимала амфетамин.
Вейлон проворчал:
– Угу.
Брови отца подскочили вверх.
– Ты знал?
– Ясен перец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Вверх по Хиллвью-стрит, навстречу Вейлону, ехал маленький темно-синий автомобиль новой модели. Ехал медленно, потом еще медленнее. Из-за света фар Вейлон не видел водителя. Машина проехала, Вейлон различил лишь силуэт человека, отблеск стекол в очках.
Может, это один из них, – подумал он. – Какая разница, убьет он меня или нет. Ведь я только что убил свою маму. Даже если она уже была мертвой. Наверное, я сошел с ума. Какая разница, буду я жить или нет.
Но тут он вдруг подумал: А где Адэр?
Эта мысль в какой-то степени вернула его к реальности. Как будто у него внутри еще осталось что-то, что может ожить.
Когда машина совсем остановилась и сдала назад, Вейлон подумал: Это коп в обычной машине или один из них, наверное, это что-то вроде патруля.
Он положил руку на пистолет. Остался один патрон. Лучше убежать. Он развернулся и что есть силы побежал ко двору ближайшего дома. Услышал, как хлопнула дверца машины, потом шаги бегущего человека. Вейлон добежал до калитки, рванул ее на себя, она открылась, и тут на него бросился сторожевой пес, гладкий, черный, с оскаленными зубами.
Вейлон успел захлопнуть калитку. Она тряслась и скрипела – это пес бился в нее с той стороны и бешено лаял.
Справа от Вейлона была плотная зеленая изгородь, он не успеет из нее выбраться, парень из маленького седана поймает его. И он бросился в противоположную сторону, перепрыгнул через раскоряченную подставку для садового фонаря, пробежал еще два шага, перескочил через маленького гномика, который украшал газон, пролетел травяную лужайку и полез по крутому склону ко двору следующего дома выше на холме.
Вдруг сильная рука схватила его за шиворот и стянула вниз на газон.
– Постой-ка, парень.
Вейлон извивался, пытаясь вырваться из захвата, вытащил пистолет, направил прямо в лицо пораженному мужчине. Бледные голубые глаза, квадратное лицо, слегка длинноватые волосы, потому что он вечно забывает их подстричь.
– Вейлон? – спросил мужчина. – Господи! Сейчас же опусти пистолет!
Это был отец Вейлона. Его папа. Вейлон опустил пистолет, но не убрал его. Его отец, запинаясь и глядя на пистолет, спросил:
– Что… Что ты с ним делаешь, Вейлон?
– Почему… почему ты здесь? – заикаясь, как он, спросил в ответ Вейлон.
– Я давно не получал известий от мамы, а своего телефона она мне не дает. Вот я и приехал, чтобы самому посмотреть, как у тебя дела. Вейлон, Господи, что происходит?
Убей его. Наверное, его они тоже превратили. Лучше всего его убить.
Отец посмотрел на вершину холма, где огонь уже начал окрашивать небо.
– Там какой-то пожар. Что-то пожарные не спешат. – Он снова перевел взгляд на Вейлона. – Черт возьми, отдай мне свою пушку.
И он протянул руку за пистолетом. Вейлон направил дуло на своего отца и спустил курок.
Клик! По пустому магазину. В маленьком ноль двадцать пятом только пять патронов.
– Черт возьми! – крикнул отец и выбил у него пистолет. – Какого хрена ты вздумал палить?! Что происходит? – Взрослый мужчина чуть не плакал.
– Папа?
Больше Вейлон терпеть не мог. Всхлипывая, он опустился вниз, обнял ноги отца и зарыдал.
– Папа, папочка…
14 декабря, час ночи
После того как Адэр увидела, что случилось с дядей Мейсона Айком, она решила, что пока не стоит идти по улице.
Адэр его почти не знала, так, видела пару раз. Мужик с пивным брюшком, который собирал ружья до тех пор, пока ему не пришлось их продать, чтобы заплатить за жилье и за свое пиво. Но, по меньшей мере, одно ружье у него оставалось.
Адэр лежала под чьей-то машиной, припаркованной на подъездной дорожке в квартале от Сан-Пабло-роуд, и отдыхала. И тут увидела дядю Айка. Он бежал, хромая, и тащил свое ружье прямо посередине улицы. На одной ноге – ковбойский ботинок, другая в белом носке, совсем грязном. Иногда он оборачивался, вскидывал ружье на плечо, непонятно в кого целился (во всяком случае, Адэр никого не видела), но так и не выстрелил.
Потом из-за угла вырулил пикап, «шевроле», четыре ведущих, в нем четыре парня и две девушки на заднем сиденье, все белые. Большой пикап летел прямо на Айка. Адэр сразу поняла, что они его специально хотели сбить.
Он выстрелил в машину – из ружья полыхнуло, в ночной тишине оглушительно грохнул выстрел. На лобовом стекле появились паучьи трещины. Пикап угодил левым колесом в канаву и остановился, задрав зад. Пассажиры вылезли с заднего сиденья и бросились к Айку. Каждый тащил кусок трубы или цепь.
Поднимая ружье, Айк пятился и визжал – звук был именно таким. Он успел еще раз выстрелить, одна из женщин упала. Но тут на него налетели остальные, сбили его с ног, окружили и стали избивать ногами, пока он не затих.
Адэр видела, что он еще жив. Потом один из них опустился возле Айка на колени и что-то засунул ему в рот.
Адэр не могла больше на это смотреть. Она тихонько вылезла из-под машины, волоча за собой пистолет, и уползла по дорожке на задний двор дома с темными окнами, возле которого была припаркована машина. Там весело журчал маленький фонтанчик, пластмассовая нимфа лила воду в пластмассовый кувшин. В бревне около небольшой поленницы торчал топор.
Адэр страшно устала, ей нужно было где-нибудь отдохнуть. На улице оставаться нельзя, когда тут такое творится, когда такое творится между ними и людьми, которые, как Айк, пытаются сопротивляться.
Вдалеке тоже слышалась стрельба. Наверное, они каким-то образом заблокировали город, отделив его от всего остального мира. Ей показалось, что со стороны очистительного комбината слышны сирены. Может, как раз это и есть предлог – утечка химикатов. Но тогда из других городов должны прибыть спасательные команды.
Мысли вязли, надо было где-то отдохнуть и все обдумать.
Адэр огляделась. На дамбе, как иногда здешние жители называли южную часть широкой улицы, она увидела темные окна большого хозяйственного магазина. Можно пройти дворами, а улицу перебежать, когда никого не будет.
Не обращая внимания на боль в раненой руке, она вытащила из чурбака топор и полезла через изгороди – одну, вторую… Каждый раз ей сначала приходилось перебрасывать пистолет и топор, а спрыгнув на землю, подбирать их. Она пробежала по трем дворикам, и ей повезло: ни одна собака не залаяла, ни один человек не выглянул в окно.
Адэр добежала до угла, выглянула из-за взломанного винного магазина, от которого несло спиртным из разбитых бутылок. Услышав рыдания, она заглянула внутрь. Там кто-то плакал и бормотал что-то на незнакомом языке, похоже, на арабском. Плакал вроде бы мужчина, Адэр увидела его руку, торчащую из-за перевернутого прилавка. Рука слабо сжималась и разжималась в луже крови.
Снова раздался звук сирены. Адэр резко обернулась – по улице на бешеной скорости неслись пожарные машины, но почти мгновенно скрылись в сторону холмов. Пожарные еще оставались пожарными?
Адэр посмотрела в обе стороны четырехполосного шоссе. Давай! Вперед! Сколько хватал глаз, улица была пуста. Она рванулась через дорогу к хозяйственному магазину, обежала его вокруг.
Топор оказался не очень острым, но все же четырьмя ударами перерубил провода сигнализации. Адэр не была уверена, что этого хватит, чтобы вывести из строя всю систему, но все же решила попробовать, намереваясь вломиться в универмаг любой ценой.
Дело оказалось легче, чем она рассчитывала. Здание было старым, матовое стекло в окне над задней дверью моментально треснуло. Адэр подставила мусорный контейнер, стала на него, со всей осторожностью опустила внутрь пистолет и проскользнула внутрь. Спрыгнула неудачно – ладонями на разбитое стекло, но поранилась несильно – стекло лежало плашмя.
Если учесть, как все было, – думала она, высасывая кровь из пореза на ладони, – до сих пор мне везло. Но удача не может продолжаться так долго.
Она подняла пистолет и прошла в главный зал. Под потолком еще горела парочка ламп, они освещали необычную картину. Этот магазин всегда выглядел как аккуратненький музей домашних вещей, сейчас было иначе – все здесь превратилось в кашу. Металлические изделия валялись в проходах по всему полу. Один из стеллажей навалился на другой, как фишка домино. Все электроинструменты были украдены. Секция антенн – пуста. Кассовые аппараты вскрыты. К тому же унесли все лазерные сканеры.
Сквозь стекло витрины Адэр выглянула на улицу. Никого.
Прилавок с оружием тоже разбит. Но она все же нашла ту единственную вещь, за которой, собственно, сюда и пришла. Патроны для пистолета. Коробка патронов валялась на полу за разбитым прилавком. Она сунула ее в карман и перешла в отдел туризма. Взяла спальный мешок – без него не обойтись. А вот и мини-палатка. Ее она тоже взяла. Связала оба предмета веревкой, которую отрезала складным ножом. Нож тоже взяла с собой.
Около касс находился небольшой киоск с продуктами – конфеты, «спрайт» и «кока-кола» в пластиковых бутылках, шоколадки. Они пригодятся. Адэр набила пластиковый пакет шоколадом, сладостями, орехами и газировкой. Потом посмотрела на телефоны. Может, позвонить? Кому? Если Вейлон прав, то это что-то вроде правительственной операции. Кому доверять? Она могла бы обратиться к патрульным на шоссе, рассказать им часть правды, если рассказать все, что она видела, они подумают, она врет, но в первую очередь Адэр сомневалась, что сумеет до них добраться.
Эти ползучие существа, наверное, контролируют телефоны, даже сотовые. Она так и не поняла, что это за существа, видела только, что они связаны с высокими технологиями. В этом Адэр была уверена.
И они каким-то образом следили за детьми, за их разговорами в интернете. Так что, если она даже найдет компьютер где-нибудь в здешнем офисе, выходить в интернет опасно. Тогда как же ей связаться с Колом? Если он, конечно, еще жив…
И, стоя у прилавка с кондитерскими изделиями рядом с витриной, она заплакала, потом со всей силы ударила по большой прозрачной банке с миниатюрными отвертками. Отвертки рассыпались, часть полетела в оконную витрину, звякая о стекло. Адэр все плакала, выкрикивая имя Кола, звала своих маму и папу.
Вдруг на парковочную площадку свернула машина. В витрину ударил свет фар. Машина остановилась, фары продолжали гореть. Из-за руля появились другие огни – два узких луча, похожих на лучи лазера. И точно на том уровне, где должны быть глаза. Двойные красные лучи проникли сквозь стекло витрины и заметались, как рыщущие глаза, как поисковые антенны. Адэр почему-то сразу догадалась, что они и есть глаза-антенны, и упала на пол. Парные лучи обшарили то место, где она стояла мгновение назад, пробежали в пяти футах над местом, где она лежала сейчас на холодных плитках пола. Потом раздался шум мотора.
Адэр приподнялась и выглянула сквозь витрину на улицу. Автомобиль уезжал. Нет, он доехал только до следующей витрины, въехал на автостоянку перед магазином «Счастливые времена», который держали китайцы. Красные шарящие лучи лазеров снова впились в ночь. Потом они погасли, и машина уехала. Адэр вздохнула свободнее, решив, что они ее не увидели, просто совершали патрульный обход.
Может, здесь относительно безопасно? Если это решило, что тут никого нет, в магазине можно провести ночь. Всего одну ночь.
Она собрала вещи – палатку, спальный мешок, продукты – и направилась в служебные помещения, собираясь встать там лагерем.
14 декабря, два часа ночи
За последние двадцать минут Вейлон в десятый раз выглянул в щелочку между штор.
Они находились на втором этаже мотеля. На улице не происходило ничего особенного. Один раз проехала машина, и дорога опять стала необычно пуста.
– Да отойди ты от окна, парень! Иди сюда и поговори со мной, – ворчливо проговорил отец.
Он сидел на стуле возле кровати, положив ступни больших ног в черных носках на покрывало. Телевизор работал с приглушенным звуком. Си-эн-эн вела репортаж о каких-то беспорядках в Индии.
Вейлон бросил быстрый взгляд на отца. Бедный старый папаша! Бедный старина Гарольд! Как можно все ему рассказать?
Вейлон подошел к кровати и сел, думая, как рассказать отцу, что на самом деле случилось с мамой. Как она уже была мертвой, как ему снова пришлось убивать ее. Убить свою маму.
Пока он не может рассказать ему эту часть истории.
Вейлон встал, подошел к окну и снова посмотрел сквозь щель в шторах.
– Прекрати! – рыкнул отец.
Вейлон обернулся, пошел к кровати, понял, что не может сидеть, опять пошел к окну, вспомнил, что папа не хочет, чтобы он туда смотрел, снова вернулся к кровати, не усидел, пошел к окну. Так и ходил кругами. Отец Вейлона вздохнул:
– Да, сынок, нельзя было ей тебя отдавать.
Вейлон нахмурился:
– Что?
– Видишь ли, ее проблемы с наркотиками были, вероятно, сложнее, чем ты думаешь. Иногда она даже принимала амфетамин.
Вейлон проворчал:
– Угу.
Брови отца подскочили вверх.
– Ты знал?
– Ясен перец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57