Сейчас на нем был обычный рабочий комбинезон. Редеющие каштановые волосы зачесаны назад. Он сидит за столом и смотрит на разбитые осциллографы, вскрытые корпуса радиоприемников, изломанные жесткие диски. Толстые пальцы дрожат.
– Bay! – воскликнул Вейлон, увидев разгром.
– Ты совсем как Мейсон, – заметила Адэр.
– В нашем бюджете нет средств, чтобы снова все это купить. – Голос Моргенталя дрогнул.
– Наверное, многие из этих штук могут пожертвовать компании из Силиконовой долины, – заметил Вейлон. – Может, они будут даже лучше.
Лицо мистера Моргенталя чуть просветлело.
– Это ты верно сказал. – Но тут он снова нахмурился. – Все равно, я не понимаю. С другой стороны, наверное, не стоит сразу думать, что это сделали дети. Но знаете, я решил, что это кто-то из наших учеников, потому что все выглядит скорее как вандализм, а не как кража.
И он еще долго продолжал рассуждать в том же духе, делая предположения, пытаясь понять смысл происшедшего. Для преподавателя электроники он уж слишком эмоциональный человек, подумала Адэр. Приличнее бы ему быть холодным аналитиком, как бог Вулкан.
– Если ты поможешь мне здесь убрать, Вейлон, я это тебе зачту, – наконец проговорил он.
– На самом деле, – вдруг произнес человек в дверном проеме, – я был бы вам очень благодарен, если бы вы пока ничего здесь не трогали.
Все трое замолчали и в изумлении уставились на незнакомца. Действительно незнакомца? Он выглядел почему-то знакомым, хотя в смутных воспоминаниях Адэр он возникал в какой-то другой одежде. Сейчас на нем были просторные слаксы, полотняная рубашка и ветровка на молнии. Высокий, худой, приятный мужик. И тут она поняла: он должен быть в форме. Она ведь видела его на месте падения спутника? Ну точно!
– Моя фамилия Стэннер, – произнес человек в неспешной, дружелюбной манере. – Майор Стэннер. Не могли бы мы, мистер Моргенталь, поговорить наедине?
Стэннер перегнулся через стол и быстро показал Моргенталю какое-то удостоверение, закрыв его от подростков корпусом.
При виде удостоверения глаза Моргенталя расширились. Адэр очень хотелось бы тоже на него взглянуть.
– Меня оповестила полиция, – продолжал Стэннер, бросив быстрый взгляд на часы. – Bay! Дело к обеду. В любом случае мы считаем… – Он оглянулся на Вейлона и Адэр. – Как, ребята, вы еще здесь? – Стэннер обернулся к Моргенталю и многозначительно поднял брови.
Моргенталь встал и пробормотал:
– Конечно, конечно… Я… Да-да… – Он обратился к Вейлону и Адэр: – Ну, ребята, идите. Спасибо, что пришли. Вейлон, я потом тебе скажу, когда будут занятия. В следующий раз мы, наверное, что-нибудь почитаем.
Стэннер ободряюще улыбался Адэр и Вейлону. Ей показалось, что улыбка была вроде как немного печальной. Как будто на самом деле ему вовсе не хотелось, чтобы они уходили. Но на щеках у Вейлона появились красные пятна, он закусил нижнюю губу. Казалось, он просто с ума сходит от бешенства. Ясно, что он тоже узнал этого мужика.
Вейлон сложил руки на груди:
– Я останусь. Послушайте, ваши ребята должны разобраться во всей этой херне.
– Вейлон! – резко одернул его мистер Моргенталь. – Я не позволю здесь так выражаться. А теперь выйди, пожалуйста.
– Тут нет ничего важного, Вейлон, – заметил Стэннер, называя Вейлона по имени, как будто он был кем-то из школьных администраторов с некими неформальными правами.
– Вы были на месте падения, – заявил Вейлон. – Я вас узнал. В новостях должны были сообщить об этом, но ничего не было. Значит, все засекретили, вроде того, как ЦРУ замалчивало факты, когда они возили наркотики в Центральную и Южную Америку.
– Послушай, Вейлон, на самом деле я не имею никакого отношения к наркотикам в Лос-Анджелесе, – возразил Стэннер, словно бы забавляясь.
– Вы отрицаете, что были на месте катастрофы?
– Я действительно помогал там, потому что оказался поблизости. Просто совпадение. Я занимаюсь другими проблемами. Когда в школах воруют оборудование, это может быть связано с домашним терроризмом. На самом деле такое маловероятно, но в наше время не стоит пренебрегать и мелочами. Вот так вот, вы все из меня вытащили.
– Типа я вытащил из тебя твою легенду-прикрытие, чувак?
Моргенталь взвыл:
– Вейлон! Ради Бога!
– Я не из ЦРУ, – усмехнувшись, заявил Стэннер. – Просто веду кое-какие расследования для правительства.
– Не вешай мне лапшу на уши, чувак. Это гребаное ЦРУ везде сует свой нос. Вполне возможно, что и спутник был их. Все их хренова национальная безопасность. Это гребаное ЦРУ убило Кеннеди, Малкольма X, Мартина Лютера Кинга, чувак. И не говори мне, что оно здесь ни…
– Вейлон! – прорычал мистер Моргенталь с красным, как свекла, лицом. – Я тебя предупредил, и я запишу тебя в дисциплинарный журнал. А сейчас убирайся, иначе я вызову в школу твою мать.
Вейлон только мигнул.
– Ага… Как будто она явится, – пробормотал он, направляясь к двери. Адэр последовала за ним. Вдруг Вейлон остановился и оглянулся на Стэннера. Тот, улыбаясь, помахал ему рукой. Вейлон смотрел так, словно намеревался вытрясти из него правду силой.
– Пошли, Вейлон, – торопливо проговорила Адэр. – Он не будет тебе ничего говорить. Что ты можешь сделать? Приковаться к нему цепью? Пошли.
Несколько секунд длилось напряженное молчание. Вейлон смотрел, Стэннер покровительственно улыбался. Потом Вейлон позволил вывести себя в вестибюль, но тут он вырвал у нее руку и встал у двери, намереваясь подслушивать.
Стэннер дружелюбно кивнул Адэр и Вейлону и демонстративно захлопнул перед ними дверь. Они слышали, как Стэннер говорит с Моргенталем, но сквозь закрытую дверь не могли разобрать ни слова, хотя Вейлон даже приложил к ней ухо.
– Отлично, – проговорил, выпрямляясь, Вейлон. – Но я запомню этого козла. Я снова собираюсь на место аварии. Тут явно чем-то пованивает.
– Но ты же слышал. Он оказался там совсем по другому делу.
– Ну, разумеется! А как же! И здесь он оказался тоже случайно и сразу по двум делам! Откуда нам знать, что тут дело не связано с НЛО? Та штука прилетела из космоса. О'кей. Ее изготовили в Америке. Но откуда мы знаем, что это не пришельцы ее сбили, или, например, забрались в нее, или еще что-нибудь?
Стараясь говорить как можно шутливее, Адэр спросила:
– Ты бы послушал, как это звучит со стороны. Полный бред.
Они вышли на улицу, в прохладу вечернего воздуха. Скорее всего, он прав, и Стэннер, конечно, солгал. Но и НЛО, вероятно, здесь ни при чем. Как-то не вписывается. Тут что-то другое.
Они вышагивали по улице, Адэр украдкой бросила взгляд на Вейлона. Ей приходилось почти бежать, чтобы не отставать от его сердитой, размашистой походки.
– Ты на остановку? – спросила она.
А она-то надеялась, что, может, сегодня вечером он, наконец, решится. Конечно, далеко зайти она ему не позволит… Тем не менее, ей хотелось, чтобы он что-нибудь предпринял. Немножко этого дела никому не повредит. Может, она даже поможет ему рукой. Тут все о'кей. Конечно, от этого грязь, но она в общем-то не против. Это просто репродуктивная жидкость, ДНК и все такое.
Но он смотрел прямо перед собой, и Адэр почти чувствовала, о чем он думает. Мысль как будто звенела в воздухе: как бы попасть на место аварии?
– Через час или около того уже стемнеет, – заметила она. – Давай пойдем туда завтра утром.
– Что? Нет! Сегодня! Послушай, как ты думаешь, этот твой кузен нас не подвезет?
Адэр вздохнула.
– А мне показалось, ты спрашивал, типа, не хочу ли я познакомиться с твоей матерью.
Он удивленно на нее посмотрел:
– Правда, что ли, говорил?
– Нет, не говорил. Это я, типа, с сарказмом. Но… ты мог бы пригласить меня с ней познакомиться.
Он с недоумением спросил:
– Зачем?
Адэр стиснула зубы.
– Ладно. Проехали.
Мама, это Адэр. Она, типа, моя девушка.
Как же, как же. Как будто такое и правда могло произойти. У него бзик насчет того, чтобы кого-нибудь пригласить к себе домой.
– Так ты хочешь проверить место падения или как? – спросил Вейлон, глядя в сторону бухты Сьюзен-бей.
Адэр шумно вздохнула. Она не хотела тащиться к тому месту, но и домой идти она тоже не хотела. С тех пор, как Лэси переехала в мотель, Адэр чувствовала себя дома все более неуютно.
– Я умираю с голоду. Если бы можно было сначала зайти в «Бургер-Кинг» или еще куда-нибудь… Позвоню Мейсону, и посмотрим, что он скажет. Если он не очень того…
– Заметано, – с энтузиазмом воскликнул Вейлон. – Сходим в «Бургер-Кинг», а потом туда. Черт, а деньги у тебя есть?
8.
3 декабря, вечер
Винни Мунсон по кличке Уксус заметил, что в руках появилось покалывание. Значит, холодает. Пальцы становились неловкими и как будто были далеко-далеко. Он произнес в полный голос:
– Поосторожнее, братец! Ветер защелкнет на твоих конечностях наручники не хуже копа.
Стоящая рядом дама, которая тоже ждала, пока переменится цвет, бросила на Винни косой взгляд и поняла, что говорит он не с ней, просто говорит, и все. Он знал: она решила, что он «из этих». Для всех остальных он всегда был «из этих», но, с точки зрения Винни-Уксуса, он делал именно то, что было необходимо и правильно.
– Они все направляются в Нью-Йорк, – пояснил Винни. На даму он не смотрел, но на этот раз обращался именно к ней. Она этого не знала, потому что он отвернулся и говорил в точности таким же голосом, как в прошлый раз.
Потом светофор изменился на «идите», и Винни почувствовал себя совсем хорошо. Ощущение «все в мире в порядке» наполняло его, когда он закончил переходить главную улицу – единственную широкую улицу в Старом городе Квибры. Закончил переходить в тот самый момент, когда горящий иероглиф фигурки человека на светофоре начал свой счастливо-безмятежный путь в золотисто-белом электрическом сиянии, что означало «Да!». Винни всегда ощущал беспокойство, когда картинка менялась на горящий силуэт красной руки, которая возвещала: «Нет! Не переходи!», а ему еще оставалась четверть пути по мостовой.
Он прекрасно знал, что рука на светофоре нужна для того, чтобы люди не начинали движение через улицу, потому что иначе они попадут в поток машин, когда свет переключится. Он что, тормоз, что ли, чтобы не понимать таких вещей? Ему сорок шесть лет, и он прочитал всю «Американскую энциклопедию», за исключением разделов по физике, конечно, никакой он не тормоз! Но вот красная рука всегда его беспокоила. Разве нельзя установить там какую-нибудь машину, чтобы выпрыгивала и останавливала людей позади него, чтобы ему не приходилось смотреть на красный знак, приказывающий «Нет!».
– Красная рука не для тебя, – громко произнес Винни. Ему пришлось повторить это себе несколько раз, пока знак не остался позади. Винни боялся, что знак соскочит со своего места и ударит его по лицу, оставив красный отпечаток ладони. Как в детстве била мать. Но этого, разумеется, никогда не случалось. Врач всегда ему говорил:
– На самом деле ты же не веришь, что он может это сделать. В этих страхах ты просто выпускаешь какое-то скрытое напряжение. Это один из способов избавиться от напряжения.
Но Винни все равно беспокоился.
Он прошел мимо красной руки, затем мимо заброшенного здания, где когда-то был большой мясной магазин, там по-прежнему висела вывеска «ЗРЕЛОЕ МЯСО ЛЕНИВЫХ КОРОВ КВИБРЫ». Насчет этой вывески всегда ходило множество шуток. Мать называла их неприличными. На вывеске красовался нелепый рисунок ленивой коровы. Мать объясняла, что некоторое время назад считалось, что немолодая говядина вкуснее, но у Винни из-за этого возникали мысли о погибших на дороге животных, а если об этом начать думать, то остановиться уже трудно. Винни терпеть не мог думать о сбитых на дороге.
Он взглянул на часы. 5:32. Последовательность цифр вызвала у него раздражение. Подразумевалось, что должно быть 5432, но четверка куда-то выпала. В шесть часов он будет смотреть «Звездных роботов». Винни понимал: каждый день смотреть мультфильмы – это ребячество, но ведь тут речь идет о японском мультфильме, а он такой прекрасный, и трудно представить, что кто-то может устоять и отказаться смотреть его! Другие мультфильмы ему не нравились. Ни «Бобби – морская губка», ни «Скубиду». Это для детей. «Перекрестный огонь» Винни смотрел, людей в шоу не разглядывал, но все равно смотрел и понимал каждое слово. Там всегда говорилось о чем-нибудь, что было в газетах. Никто не скажет, что он тупой. Просто в «Звездных роботах» все герои – гипер друиды, даже плохие парни, а если их убивают, они исчезают в потоке искр. Не лежат и не гниют, в них не ковыряются грифы-падальщики, как на Квибра-Вэлли-роуд. Улицы там вымощены какой-то блестящей синтетикой. В «Звездных роботах» нет ничего грязного или несимметричного. Даже плохие парни, и те красивые, нет у них никаких бородавок, никаких морщин. Когда Зарон и Лания трансформируются в роботов, они разворачиваются с абсолютной симметрией, как цветы. Шутят друг над другом, но никогда не обзываются грубыми словами. Они всегда лояльны. И никогда друг друга не касаются, разве что помогут друг другу встать, если магнитный взрыв собьет их с ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57