Перекладину рукояти завершало
подобие черных крыльев, и Око Тьмы - камень-звезда, очертаниями похожий на
глаз - сиял в ней. Венчал рукоять серп черной луны.
- Что это, Мелькор? Зачем? - растерянно спросил Намо.
- Хранитель Арды не может остаться безоружным, Намо. Это
Меч-Отмщение; ты был прав - я не могу простить. Я не смогу забыть, брат
мой.
Мелькор помолчал немного и прибавил:
- Когда-нибудь и ты сделаешь меч.
- Мои руки не для того чтобы создавать _т_а_к_о_е, - сказал Владыка
Судеб - и в ту же минуту испугался, что его слова задели Черного Валу.
- И мои не для того, чтобы разрушать и убивать, - тяжело промолвил
Мелькор.
Оба замолчали. Потом Намо спросил несмело, словно извиняясь за
невольную резкость:
- Скажи, этот знак... что он означает?
- Всевиденье Тьмы, - коротко ответил Мелькор. Он коснулся руки Намо
ледяными пальцами и повторил: - Я ухожу. До встречи, брат мой. И -
внезапно, резко - Намо понял, что так мучило его. "Раскаленное в боли
железо короны - как терновый венец..." - всплыли из небытия слова, и он
вскрикнул:
- Нет, не нужно! Пусть лучше не будет этой встречи!
- Ты и сам знаешь, брат мой - так будет, - ответил Мелькор, и бледное
подобие измученной улыбки скользнуло по его губам. И Намо не выдержал. Он
сжал узкие руки Мелькора в своих сильных ладонях и зашептал - порывисто и
горячо: "Мелькор... Брат мой... Мелькор..."

"Так, невидимый, наконец пришел он в сумрачную землю Аватар. Эта
узкая полоса земли лежит к югу от Залива Элдамар у подножия восточных
склонов Пелори; бесконечные, безрадостные побережья тянутся на юг -
неизведанные, лишенные света. Там, под отвесной горной стеной, у глубокого
холодного моря, лежит густой мрак - темнее, чем где-либо в мире; и там, в
Аватар, в тайне, скрыто от всех обитала Унголиант. Не знали Элдар, откуда
пришла она; но некоторые говорят, что в далекие века явилась она из тьмы,
что окружает Арду - когда впервые с завистью взглянул Мелькор на
Королевство Манве; и что изначально была она из тех, кого обманом заставил
он служить ему. Но она не оправдала ожиданий своего Хозяина, возжелав быть
госпожой своих вожделений, овладевая всем, чем могла, чтобы насытить свою
пустоту. И она бежала на Юг, спасаясь от Валар и охотников Ороме, ибо гнев
их обращен был против Севера, о южных же землях забыли они. Туда и
пробралась она - к свету Благословенной Земли; ибо она жаждала света и
ненавидела его..."

...Серое безликое Ничто, не имеющее образа; порождение Пустоты и само
- пустота, окруженная не-Светом...
Мелькор содрогнулся от отвращения, но стиснул зубы: только Это могло
стать орудием его замысла.
Он стоял перед порождением Пустоты: Черный Властелин в одеяниях Тьмы.
Перед Лишенным обличья в истинном обличье своем стоял он, и холодная
ярость была в глазах его, беспощадно-ярких, как звезды, и несокрушимая
всевластная воля была в душе его, и решимость, и боль - в сердце его. И
сказал он:
- Следуй за мной.
Мелькор шел, не оборачиваясь, зная, что, покорная воле его, скованная
страхом перед ним, как побитый пес за хозяином следует Тварь. Он
чувствовал ее присутствие за спиной - мертвящее дыхание Пустоты.
На вершине Хьярментир, что на крайнем юге Валинора, в земле Аватар -
в земле Теней - стоял он, глядя вниз на Благословенные земли Бессмертных.
Он смотрел на расстилавшиеся внизу леса Ороме, на поля и пастбища Йаванны;
и казалось ему: раскаленными стали железные наручники на запястьях его.
Память и боль вели его; память и боль давали силу ему.
И он посмотрел на север, и вдали увидел он сияющие долины и
величественные блистающие серебром дворцы Валимара. И увидел - Деревья.
Мелькор хорошо знал, как создавались они. Уничтожив Столпы Света, он
тогда вынудил Валар покинуть Средиземье. И была ночь, но они не увидели
звезд; и был день, но они не увидели солнца, ибо волей Единого глаза их
были удержаны, и до времени дано им было лишь смотреть, не видя. И была
тьма; и страхом наполнила она сердца их, ибо не знали они ни сути, ни
смысла ее. И прокляли они Властелина Тьмы, и в страхе и смятении бежали в
землю Аман, что на севере. Земле этой дали они имя Валинор, Обитель
Могуществ Арды. И на холме Короллаире, что зовется также Эзеллохар,
собрались они. Мрачными и угрюмыми были лица Валар. И взошла на холм
Йаванна, и воззвала она к Единому. В тот час отдали ей Валар силы свои, и
призыв ее был услышан Единым. И силой Единого и Валар созданы два Дерева
Валинора. Серебряное дерево звалось Телперион, Золотое - Лаурелин. И Тьма
отступила перед не-Тьмой Деревьев, которая не была Светом; Ибо где нет
места Тьме, не существует и Свет. Не Арда, но Пустота дала жизнь Деревьям;
и были они связью Валинора с Единым, связью между Пустотой, созданной
Единым, и ее порождением. И могли отныне Валар черпать силы из Пустоты,
дабы вершить в мире волю Единого. И возликовали Валар, но Феантури
молчали, и плакала Ниенна. И все силы свои творению Деревьев отдала Вала
Йаванна, и с той поры не дано было ей сотворить более ничего, кроме
бледного подобия прежних творений ее.
Ведомо это было это Мелькору; и увидел он, что пустота вошла мир, и
что это - сила, могущая выйти из-под власти Валар и уничтожить мир,
обратив его в ничто. И в душе своей так сказал он: "Я пришел в Арду, как
Хранитель и Защитник ее, и сердце мое отдано Арде. И ныне если я не
избавлю мир от Пустоты, _к_т_о_ сделает это?"
Он был могущественнейшим из Айнур, и велика была сила его. И теперь
видел он, что час его настал.
Было время великого празднества в Валиноре, и по повелению Короля
Мира Манве в чертогах его на вершине Таникветил собрались Валар, Майяр и
Эльфы. И пришел также Феанор, старший сын Финве; но Сильмариллы, творение
рук своих, оставил он в Форменосе. И отец его, Финве, и Нолдор, жившие в
Форменосе, не явились на празднество.
В этот час спустился Мелькор с вершины Хьярментир и взошел на
Короллаире. И Тварь, следовавшая за ним, не-Светом окутала Деревья. Она
выпила жизнь их и иссушила их; и стали они темными ломкими скелетами. Так
погибли Деревья Валинора, великое творение Йаванны Кементари. Так
разрушена была связь между Единым и Валар: более не могли Могущества Арды
черпать силы из Пустоты, созданной Эру. Но силу Деревьев вобрала в себя
Тварь.
И Мелькор покинул Короллаире; но Тварь, окутанная не-Светом,
следовала за ним.
...И наступила ночь. И Валар собрались в Маханаксар, и долго сидели
они в молчании. И Вала Йаванна взошла на Короллаире, и коснулась Деревьев;
но они были черны и мертвы, и под ее руками ветви их ломались и падали на
землю.
"Тогда многие возвысили голоса свои и возрыдали; и казалось плачущим,
что до дна осушили они чашу горестей, уготованную для них Мелькором; но
это было не так..."
И сказала Йаванна, что сумела бы воскресить Деревья, будь у нее хоть
капля благословенного света их. И Манве просил Феанора отдать Йаванне
Сильмариллы; и Тулкас приказал сыну Финве уступить мольбам Йаванны. Но
ответил на то Феанор, что слишком дороги ему Сильмариллы и никогда не
сможет он создать подобное им.
- Ибо, - говорил он, - если разобью я их, то разобью и сердце свое и
погибну - первый из Эльфов в земле Аман.
- Не первый, - глухо молвил Намо; но немногие поняли его слова.
Тяжело задумался Феанор; но не желал он уступить воле Валар. И
воскликнул он:
- По своей воле я не сделаю этого. Но если Валар принудят меня силой,
тогда я скажу, что воистину Мелькор - родня им!
- Ты сказал, - ответил Намо.
И плакала Ниенна.
В тот час явились посланнике из Форменоса; и новые злые вести
принесли они.
"И поведали они, как слепая Темнота пришла на Север, и была в ней
сила, что не имеет имени, и темнота исходила от нее. Но Мелькор также был
там, и пришел он в дом Феанора, и у дверей его убил он Финве, короля
Нолдор, и пролил первую кровь в Благословенной Земле; ибо только Финве не
бежал перед ужасом Темноты. И рассказали они, что Мелькор разрушил
крепость Форменос, и забрал все драгоценности Нолдор, что хранились там, и
Сильмариллы исчезли..."

Он действительно не бежал от Мелькора, Финве, король Нолдор. Он был
отважен, он верил в свои силы: ведь был он учеником Ауле и Майяр учили его
сражаться. А, кроме того, достойно ли его, родоначальника избранного,
славнейшего эльфийского рода, бежать от того, кого мысленно всегда называл
рабом Могучих Арды?
Но когда предстал перед ним Мелькор, Финве почувствовал, как
медленный ползучий страх заполняет его душу. Не раб, сломленный и
покорный, но Властелин стоял перед ним.
Лицо Мелькора казалось высеченным из камня:
- Вот мы и встретились, Финве, избранник Валар. Голос
Черного Валы был ровным и спокойным, но холодный огонь ненависти
горел в его светлых глазах.
- Вот мы и встретились, Мелькор, раб Валар!
...Говорят, слова открывают раны. И это правда. Не впервые - и не в
последний раз - Мелькора назвали рабом. Это всегда было первым, что
приходило в голову его врагам, когда видели они железные наручники на
руках его. И всегда это причиняло боль.
Голос Валы звучал по-прежнему холодно:
Может, я и был рабом, но палачом и убийцей своих собратьев - никогда.
Возьми меч и сражайся: я не убиваю безоружных.
Они вступили в бой. Финве еще надеялся, что тяжелое железо и
незаживающие ожоги помешают Мелькору, но слишком быстро понял, что этого
не будет. Вала бился умело и уверенно, и, не сумев нанести ему ни одной
раны, Финве уже был несколько раз ранен черным мечом. И леденящий Ужас
сжал сердце Эльфа: пусть возьмет все, все! но пусть оставит жизнь!.. Вала
прочитал его мысли:
- Я возьму только Сильмариллы, цену крови. Но твою жизнь - прежде. Ты
умрешь.
Финве содрогнулся. Страх парализовал его тело, его мозг, его душу...
Следующая рана, нанесенная Мелькором, пришлась в живот, и Финве,
выронив меч, рухнул под ноги Бессмертному. Нестерпимой была боль, и против
воли Эльф взмолился, захлебываясь кровью:
- Пощади... добей...
"Нет, он не знает жалости... Убийца... Огонь... какая боль!.."
Мелькор наклонился к искаженному страданием лицу Эльфа:
- А _и_х_ ты - помнишь? Я тоже умолял пощадить. И ты видел это. И как
они умирали - тоже, - глухо сказал он. И прибавил: - И не было им пощады.
"Он мстит... Эти Черные Эльфы... да, да..." Должно забыть о
милосердии..." Ниенна милостивая!.. он оставит меня умирать, и будет
стоять и смотреть... смотреть... как и я тогда..."
Эльф сдавленно застонал. Ледяной взгляд Валы впился в полные отчаянья
и боли глаза Финве:
- Ты прав. Непозволительно так мучиться живому существу, - с горькой
усмешкой сказал Мелькор. И быстро нанес Эльфу последний удар - в сердце.
Но Финве еще успел увидеть в глазах Валы - жалость. И это было страшнее,
чем ненависть и проклятия.

...Так погиб Финве, избранник Валар, король Нолдор. Никто не видел
этой схватки, потому Мудрые молчат, и только Черная Хроника Арды хранит
рассказ о ней...

И Тварь из Пустоты разрушила Форменос; и не-Свет навеки поглотил
сияние драгоценностей Нолдор - только Сильмариллы взял себе Мелькор.
Через пустынную землю Араман, что на севере Валинора, через туманы
Ойомурэ, по льду Хэлкараксе уходил он из Благословенных Земель - крылатый
Черный Вала; и Тварь из Пустоты следовала за ним.
Мелькор вернулся в Средиземье, и с собой уносил он Сильмариллы, цену
крови его учеников, Эльфов Тьмы. И камни эти, творение Феанора, наследие
рода Финве, что благословила некогда Варда, жгли ладонь его, как
раскаленные угли - не-Тьма враждебнее Тьме, чем Свет; но он лишь крепче
стискивал руку.
Он исполнил замысел свой; но Тварь, по-прежнему следовавшая за ним,
обрела ныне огромную силу.
Он исполнил замысел свой: только не-Свет может уничтожить не-Тьму,
ибо они - одно; но это знают лишь те, кому равно ведомы Свет и Тьма, кто
не отвергает ни одной из сторон бытия Эа. И сила Пустоты, заключенная в
не-Тьме, вошла в Тварь. Она ощущала это; потому, когда остановился
Мелькор, преодолев страх, она бросилась на него.
Он знал, что будет так, он был готов к этому. Но жгучая боль ныне
лишала его сил. Он чувствовал единственное желание Твари: уйти, вырваться
за пределы мира. И знал: этого не должно произойти.
Сейчас они были равны по силе, и, чтобы стать сильнее, Твари нужно
было только одно: Сильмариллы, последняя частица не-Тьмы Валинора.
- Ты не получишь их, - сказал Мелькор.
И Мелькор произнес Заклятье Огня; и огненное кольцо сомкнулось вокруг
них, и Тварь бессильна была покинуть его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22