– Братан, нет у меня больше, будь человеком. Если бы бабки были, то какой базар. Давай хоть на пяти сговоримся!
– Ох, Вова, Вова, ты меня без ножа режешь. Если кто узнает, что я по таким ценам работаю… Ну, да ладно, только ради тебя…
– Спасибо, братан, а точно поможешь? А то бабки-то, поди, вперед берешь? – спросил он с надеждой, что сможет меня прокатить с оплатой.
– Это само собой, – разочаровал его я, – зато лечу с гарантией. Когда только тебя принять, у меня со временем большой напряг…
– Может, сегодня? Я в долгу не останусь.
Я похмыкал, сделал долгую паузу и, вздохнув, согласился:
– Ладно, приезжай.
– Я через часок буду!
Вова явился через сорок минут, так ему хотелось поправить здоровье. Пока я с ним беседовал, оставленные без присмотра влюбленные занимались черте чем в моем кабинете, что и обнаружилось, когда я туда заглянул. На этот раз они зашли довольно далеко, Оля была в такой пикантной позе, что я даже позавидовал лейтенанту. Мое совершенно неожиданное появление в открытых дверях произвело эффект, как говорится в таких случаях, грома среди ясного неба.
Меня эта все нарастающая любовная аура уже начала серьезно донимать, поэтому вместо того, чтобы выскочить с извинениями, я вошел в комнату и, не обращая внимание на попытки Ольги привести свою отсутствующую одежду в порядок, совершил следующий бестактный поступок.
– Ребята, – сказал я, – сейчас у меня пациент. Вы не хотели бы, пока я с ним занимаюсь, сходить в ЗАГС подать заявление?
– Но, я, я не знаю, – промямлила девушка, безуспешно борясь с пышным бюстом и тесным лифчиком. – Это как Андрей…
Андрей со свекольно-красным лицом со своей одеждой справился быстрее и теперь бессмысленно таращил на меня глаза. Потом, наконец, сообразил, о чем идет речь и обернулся к Оле. Я отвел от него глаза и случайно посмотрел в окно.
– Окно! – успел крикнуть я и бросился на девушку, как вратарь на футбольный мяч. Это было так неожиданно, что никто не успел среагировать, и мы с Ольгой грузно упали на пол.
– Ты что! – закричала она, пытаясь от меня освободиться. К чести милиционера, он соображал быстрее и тут же оказался рядом с нами.
– Стрелок? – побелевшими губами едва слышно спросил он.
Я посмотрел на окно. В стекле фрамуги, возле которой стояла Ольга, была маленькая дырочка.
– Точно жениться пора! – вымученно пошутил Кругов. – Как ты успел заметить?!
Меня и самого это интересовало. Разглядывать крыши соседних домов в такие динамичные моменты чужой жизни у меня привычки не было.
– Увидел человека на крыше, – ответил я, медленно отходя от испуга.
– Меня хотели убить? – вдруг, бледнея, спросила Ольга, тоже разглядев в стекле пулевое отверстие.
Мы продолжали сидеть на полу: Андрей, прижавшись к стене; девушка, так и не успевшая справиться с одеждой, на корточках, закрывая груди скрещенными руками; я, поджав под себя ногу.
– А ты знаешь, – обратился к Ольге участковый, – Леша прав! Я тебя очень… ну, в общем, ты согласна выйти за меня замуж?
– Да, – кратко ответила девушка, краснея и опуская глаза.
Пожалуй, это было самое оригинальное обручение, о котором я когда-либо слышал.
– Вот и прекрасно. Поздравляю, – сказал я, – По-моему, вы просто созданы друг для друга. А теперь нужно задернуть все шторы, а то мы до вашей свадьбы не доживем.
Я встал в простенок между окнами и выглянул наружу. Над кромкой крыши больше никого не было видно, так что, прежде чем задернуть занавесь, мы рассмотрели отверстие, пробитое пулей. Оно было чистое, без трещинок по краям.
– Сильное оружие, – уважительно сказал лейтенант, – нужно будет вытащить из стены пулю и отдать на экспертизу.
О том, чтобы отправлять жениха и невесту на улицу, больше речи не шло.
– Знаете что, идите-ка вы в спальню, но постарайтесь не стонать и не охать, – попросил я. – Пожалейте старого, одинокого мужчину.
– Мы тихонечко, – лицемерно пообещал жених, наливаясь свекольным огнем желания, – ты работай спокойно, мы как мышки.
Новоявленная невеста засмущалась, но в спальню пошла без сопротивления. Прежде чем вести Вову в кабинет, я постарался создать в нем небольшой мистический антураж, чтобы ему было не так жалко расставаться с деньгами.
– Братан, ты как в воду глядел, – горестно сообщил бандит, потерявший свой былой задор. – Правду говорят, самое дорогое – это здоровье. А сам-то чего такой бледный?
– Работа тяжелая, знаешь, какое требуется напряжение!
– То-то я гляжу, на тебе лица нет, даже руки трясутся.
Я посмотрел на свою руку и промолчал. Потом мельком заглянул в зеркало. Выглядел я неважнецки. Наверное, сказалось напряжение последних дней и недавний испуг.
– Проходи и садись в кресло, – оставив его замечание без комментариев, пригласил я.
Бандит осмотрел комнату и остался доволен. На улице уже смеркалось, и в кабинете было полутемно. Вместо электрического освещения на столе перед креслом горела свеча, подсвечивая сувенирный, пластмассовый череп. Углы комнаты тонули во мраке.
– А ты лечишь по православному обычаю? – неожиданно поинтересовался Вова.
– Ты деньги принес? – вопросом на вопрос ответил я.
– Это само собой, обижаешь, братан, – сказал он и положил пакет с деньгами на стол.
– Если ты ошибся в счете, лечение не подействует, а на второй раз меня может не хватить. Сам видишь, как это мне дается.
– На, сам пересчитай, – заволновался больной, разворачивая пачку купюр.
– Ты считал?
– А то!
– Ну и ладно, – сказал я, небрежно бросая деньги в ящик стола. – Теперь садись удобнее, расслабься и закрой глаза.
Я сосредоточился и начал водить над Вовой руками. Судя по моим ощущениям, никаких серьезных болезней у него не было. Обычные недомогания, связанные с нервной профессией и неупорядоченным образом жизни. Все его проблемы были от излишней мнительности и расшатанной нервной системы. Отрабатывая гонорар, я затянул сеанс, делая пустые пассы. Вова застыл, наслаждаясь дорогим лечением.
– Все, – сказал я слабым голосом и бессильно опустился на диван. – Теперь ты полностью здоров, только советую, не слишком усердствуй с женщинами и хорошо бы тебе съездить на пару недель в деревню подышать свежим воздухом.
– Слушай, братан, я думал у меня голова лопнет, когда ты надо мной колдовал…
– А сейчас как себя чувствуешь?
– Как заново родился, мне бы до жены успеть! А кто это у тебя там стонет? – неожиданно спросил, насторожившись, бандит. Я прислушался, действительно из спальни были явственно слышны слабые жалобные стоны.
– Одна пациентка захотела меня наколоть, вот теперь и загибается, – доброжелательно объяснил я, глядя на Вову добрыми глазами. – Боюсь, что ей теперь никто не поможет.
– Ну, так я пошел, – заторопился бандит, – четыре штуки, копейка в копеечку…
– Пять, мы сошлись на пяти, – поправил я и устало опустил веки.
– Прости, запамятовал, действительно… Вот ещё тыща, – затравленно глядя на меня, залопотал он. – Как это я забыл!
– Положи в стол, – не открывая глаз, распорядился я, – хорошо, что вспомнил, а то бы твои деньги, считай, коту под хвост…
Скрипнул открываемый ящик, потом со стуком закрылся.
– Так, я пошел, можно, если что случится?..
– Звони, поговорим, – разрешил я, с трудом вставая с дивана.
– Спасибо тебе, братан, и прости, если что не так.
Вова начал пятиться в прихожую, бормоча слова благодарности. Я его проводил, вернулся в кабинет и прилег на диван. Меня бил мелкий озноб. Опять начала болеть голова, не дававшая себя знать уже несколько дней. Заниматься собой я был не в силах, мне хотелось просто полежать в темноте и покое. Между тем стоны за стеной становились все громче и переросли в горловой женский крик, который тут же захлебнулся. Наступила пронзительная тишина.
Глава 6

Проснулся я рано, безо всяких последствий вчерашнего недомогания. Сон утихомирил разгулявшиеся нервы, и жизнь не казалась такой пропащей, как вечером. На кухне я столкнулся с Андреем. Он немного смутился и извинился за то, что без разрешения остался ночевать.
– Пустое, – сказал я и махнул рукой, – вы мне даже помогли.
Ольга еще спала, я сварил кофе, и мы вдвоем сели завтракать.
– Я хочу познакомить Олю с родителями, – сказал Кругов, с жадностью сильно проголодавшегося человека, набрасываясь на бутерброды. – Наверное, лучше в субботу? Они ей понравятся. Как ты думаешь, она меня любит?
Я удивленно посмотрел на парня. Влюбленные всегда бывают немного не в своем уме, но всему есть предел.
– Любит, не сомневайся.
– Она тебе сама говорила?
– Андрей, давай лучше займемся бандитами, пока они проблему кто кого больше любит, не решили за нас. Тебе что, от Ольги справка нужна?
– Нет, я просто так спросил, тебе же со стороны виднее. Оля, она…
– Необыкновенная, я это заметил, – перебил я.
– Вот видишь, и ты это понял! – обрадовался он.
– Я вчера просмотрел твою дискету. На банду, как я понял, у милиции ничего нет, – перевел я разговор на. тему, которая меня в данный момент интересовала значительно больше любовной.
– Нет, – подтвердил лейтенант. – Правда, я еще нашел кое-какие совсем закрытые материалы, и знаешь, получается чистая мистика. У них все концы или обрублены или прикрыты. Получается, что никогда нет ни свидетелей, ни потерпевших, как будто кругом нет людей…
Какое-то слово, сказанное Круговым меня задело, только я не сразу догадался, какое.
– Что ты сказал? – переспросил я.
– Я говорю, нет никаких свидетелей…
– Ты сказал «мистика»?
– При чем здесь мистика?
– Мистика, мистика, – повторил я и почувствовал, что значит быть Шерлоком Холмсом. – Пожалуй. Это многое объясняет…
– Леш, ты это о чем? – удивленно поинтересовался милиционер.
– О главном. Я уже сталкивался с такими шустрыми ребятами, у которых никогда не оставалось ни свидетелей, ни потерпевших. Очень, надо сказать, была мистическая компания.
– Нет, в криминалистике, знаешь, такие штучки не проходят, у нас чудеса не признают.
– Да, не в чудесах здесь дело. Даже не знаю, как сказать, в философии, что ли.
– А ты и не говори, откуда мне, тупому ментяре, понять тонкие материи. Только я, между прочим, в прошлом семестре эту самую философию на отлично сдал, – неожиданно обиделся Андрей.
– Здесь дело в том, что нужно уяснить, что такое время, – продолжил я, игнорируя обиженный тон парня. – Я его и сам не очень понимаю. Ну, предположим, ты плывешь в лодке по реке, а реку будем условно считать временем. Вы двигаетесь вместе с водой, получается, что и время у вас одно. Потом ты решил пристать к берегу. Теперь у тебя одно время, у реки другое. Включил мотор и поплыл против течения, выходит время пошло вспять, и ты его обогнал.
– Ерунда все это, время – оно и в Африке время, и причем тут чудеса и бандиты?
– Притом, что я все лето мотался по этой временной реке и попадал в разные эпохи.
Кругов понимающе кивнул, но глаза отвел, скрывая улыбку.
– Ты можешь мне не верить, – продолжил я, – но попробуй считать это правдой, а о мистике, с которой я столкнулся, я тебе сейчас дам кое-какие материалы.
Окончив завтракать, я прошел в кабинет и среди отпечатанных на принтере частей своего «отчета» нашёл описание моего приключения в старинном деревянном замке, чуть не стоившего мне жизни.
– На, прочитай мои «материалы по делу», – сказал я, кладя перед Андреем пачку бумаги. – Учти, это происходило более 200 лет назад. Можешь верить или не верить, это твое право, но мне кажется, что компания Поэта как-то связана с теми чудаками, которых я тогда встретил. Это объясняет попытку вернуть саблю, которую я, тогда же, мягко говоря, позаимствовал. Я тебе уже говорил, что весь сыр-бор начался после того, как вор Хава подержал ее в руках…
Андрей с интересом осмотрел листки, подержал мой опус в руке, словно взвешивая, потом, вздохнув, согласился:
– Ладно, почитаю, только я не понимаю, о какой сабле идет речь.
– Давай, иди читать, пока Оля не проснулась, а то мне слишком долго придется объяснять, в чем дело.
Участковый взял странички рукописи и ушел в кабинет, а я, как большинство авторов, попытался представить, какое впечатление произведет на первого читателя мое творение. Реакция не заставила себя ждать. Кругов появился на кухне минут через десять.
– Это что, фантастический роман?
– Нет, это то, что действительно случилось со мной этим летом, – веско, без улыбки ответил я.
– Ага, – столь же серьезно согласился первый читатель и вернулся в кабинет. – Кто такая Аля? – поинтересовался он, заглядывая на кухню.
– Моя жена, – коротко ответствовал я.
– Тамошняя?
– Единственная.
Андрей кивнул и вернулся к чтению. Потом возник снова.
– А что за немец-врач, который был с сатанистами, за что он тебя так ненавидит?
– Конкурент, я ему не дал заморить пациентку, к тому же еще и оскорбил.
– Ясно, – сказал лейтенант и опять исчез. Я успел сварить и выпить чашку кофе, когда Кругов вновь появился на кухне. – Это ты пишешь про ту саблю, вокруг которой все крутится?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41