- Испытывал ли кто-нибудь этот интрафейс в действительности? - спросила она. Вопрос звучал ясно и был эмоционально нейтральным.
- Думаю, что нашлась такая обезьяна.
- Ох! - воскликнула Ли с нервным смешком. - И как она поживает?
- Она свихнулась.
- Коэн!
- Но существуют основания полагать, что она была сумасшедшей с самого начала. И кроме того, она - обезьяна.
Он показал на сеть узких проходов и брандмауэров у запасного выхода из лаборатории.
- Правильно. Вот - моя первая блестящая идея. Мы ставим у этой двери прерыватель, который позволит тебе пройти сквозь защитную сеть.
- Это значит, что ты в это время должен быть на станции, чтобы заниматься с главным AI. Что, в свою очередь, означает, что тебе понадобится кто-то второй для шунтирования. А это увеличивает вдвое шанс, что нас схватят.
Чем больше они думали над планом, тем меньше оставалось реальных вариантов. Вся затея с тем, чтобы пробраться на Альбу тайно, походила на строительство карточного домика: каждая упавшая карта тянула за собой соседнюю, и возникали новые проблемы и ловушки.
Они возвращались к началу, перебирая все сложные вопросы и выявляя «подводные камни» вновь и вновь, пока наконец у них не получилось подобие настоящего плана. По крайней мере в том, что касалось прохода сквозь системы безопасности и получения данных.
Но оставалась неразрешенной еще проблема: как доставить Ли на Альбу незамеченной?
- Подожди, - сказала Ли, словно пытаясь ухватить идею за хвост. - Вернись к той первой секции, которую мы уже изучали. К гидропонике.
Коэн несколько раз переключил экран, чтобы найти это.
- Зачем здесь эти башенки? - Она показала на ряд десятиметровых башен, выступавших из плотной поросли антенных оттяжек, сенсорных окошек и связного оборудования на внешней оболочке станции. - Они похожи на вентиляционные трубы.
- Точно. - На гладком личике Киары появилось сосредоточенное выражение, и Ли подумала, что Коэн точно отгадал, к чему она клонит. - Вентиляционные трубы, выводящие вредные вещества с площадок, где выращивают водоросли. И что?
- В последнее мое посещение Альбы мне показалось, что там слишком много народу.
- Так было всегда.
- Ну, а какой там ежедневный выброс углекислого газа?
Коэн сделал короткую паузу на поиск информации.
- Шестьдесят тысяч кубических метров. Предвижу твой следующий вопрос: они ввозят около тысячи восьмиста баллонов сжатого кислорода каждый день.
- И куда уходят избытки углекислого газа?
- Очевидно, через эти трубы.
- А там, откуда он выходит, я могу войти.
- Не можешь, если кто-нибудь не откроет вентиль изнутри.
- Корчов говорил, что у него там есть человек.
- Невозможно, - сказал Коэн, еще раз взглянув на схемы. - Они используют выходящий газ для вращения турбин, полностью питающих секцию солнечных батарей. И даже если ты проберешься через турбины, тебе придется карабкаться по двадцатиметровой трубе почти в полном вакууме. А диаметр трубы слишком мал для того, чтобы сделать это в скафандре и снаряжении. - Он со значительным видом постучал по той части схемы, где были напечатаны размеры трубы. - Этим путем тебе не добраться.
- Я бы смогла, если оставить снаряжение снаружи, а спуститься по трубе только в пневмокостюме.
- Слишком рискованно. Ты представляешь себе, что такое спускаться по трубе в полном вакууме, без воздуха, тепла, всего лишь в пневмокостюме? Если что-то пойдет не так, если ты даже задержишься лишь на мгновение, ты - покойница.
Ли улыбнулась.
- И тебе придется одному есть устрицы.
Коэн посмотрел на нее взглядом, обнажающим душу. Она увидела на его лице страх, вину и вспышку гнева одновременно и отвернулась, потому что не могла больше выдержать это. По крайней мере не сейчас. Она отодвинула пиво от себя. Бутылка оставила круглый след на столе, и впервые Коэн не упрекнул ее в плохих манерах, от которых портится его мебель.
- А что, если я скажу, что не буду это делать? - спросил он.
- Мы продолжим с другим AI, - сказала она, стараясь не думать, что, возможно, это неправда.
- Чтобы сделать это без меня, нужно лишиться разума.
- Без тебя все будет сложнее, - согласилась Ли, - но не более того.
- А думала ли ты о том, что произойдет, если тебя поймают?
Ли взглянула на темноту за высокими окнами. Если ее поймают, то обвинят в предательстве. А карой за предательство еще со времени войн с Синдикатами всегда был расстрел. Если, конечно, командование Космической пехоты допустит, чтобы героиню Гилеада судили по обвинению в предательстве. Более вероятным будет быстрый выстрел в голову и передовица о «прискорбном несчастном случае в ходе учений». Именно так поступила бы Ли в подобном случае.
- Я могу, по крайней мере, узнать, к чему все это? - спросил Коэн.
- А тебе не все ли равно? Тебе нужен интрафейс. Я рассказываю тебе, как его добыть.
- Не так уж он мне и нужен. И я сомневаюсь, что ты собираешься помочь мне достать его только по доброте душевной. Во что тебя втянула Нгуен?
- А при чем здесь Нгуен?
- Ну, конечно, Кэтрин. Если ты собралась лгать, то, по крайней мере, имей совесть лгать о тех вещах, которые я не могу проверить.
Несмотря на удивленную улыбку на его лице, Ли расслышала отголосок гнева в его голосе. Она стукнула ногой по ножке стола, с удовлетворением отметив, что на ней осталась отметина.
- Какое право ты имеешь обвинять меня во лжи? Или в чем-либо другом?
- Думаю, - медленно произнес Коэн, - пришла пора обсудить то, что произошло на Метце.
Темное пламя вспыхнуло в глубине глаз Киары, а произнесенные слова звучали настолько неестественно, что Ли подумала, сколько же сил понадобилось Коэну, чтобы начать этот разговор.
- Я уже все высказала по этому поводу.
Глаза Киары с длинными ресницами прищурились.
- Ты положила эту тему на полку, не так ли?
Сказанное не было вопросом, но Ли и не собиралась объясняться. Подождав ответа, он пожал плечами и приступил к атаке с другой стороны.
- Тогда хорошо. Этот вариант. Он слишком опасен. И ты - не предательница. Так для чего все это?
- Для чего - это тебя не касается. Мне нужно это сделать, и я плачу тебе. Плачу тем, в чем, уверена, ты нуждаешься. Давай на этом и остановимся. Так, по крайней мере, я буду знать, какие цели ты преследуешь. И когда можно ожидать, что ты выйдешь из игры, оставив меня без поддержки.
- Я полагал, что мы уже прекратили обсуждение того, что случилось на Метце, - сказал он. - И у каждого есть право на ошибку, Кэтрин.
- Каждый не убивал Колодную из-за проклятого куска провода.
Коэн замер и стал похож на восковую фигуру. Он пристально смотрел на нее, слегка открыв рот. Единственным движением в комнате была легкая игра ветерка, прилетевшего из сада, с каштановыми кудрями Киары. Коэн выглядел как симпатичная кукла, которую капризные дети выпотрошили и бросили в углу, поскольку играть с ней уже было неинтересно.
- Я понял, откуда ветер дует, - сказал он наконец. - Что еще Нгуен нашептала тебе обо мне?
- Не твое собачье дело.
Коэн слегка кашлянул, словно пытался усмехнуться. Затем он посмотрел вверх, будто искал в воздухе нужную подсказку.
- Ох, - произнес он, словно нашел ее. - Так я и думал. Как же гадко она выглядит под своими хорошими манерами и свежевыглаженной формой, - Он наклонился через стол, пронзая Ли взглядом: - Я уже отвык удивляться, что ты веришь ее россказням обо мне и связи, прерванной из-за внутренних неполадок. Я думал так… Но сейчас я начинаю сомневаться.
- В смысле?
- В том смысле, что два и два четыре, а не три. Коэн надолго замолчал, и Ли решила, что он уже все сказал.
- Когда вы начали планировать операцию на Метце? - спросил он наконец. - Около четырех месяцев назад? Что-то вроде этого?
Ли кивнула.
- Как раз приблизительно тогда я взял себе нового помощника. Нового чувствующего из Группы Тоффоли. Основной его рекомендацией было выполнение контрактной работы для Нгуен.
Ли нетерпеливо заерзала на месте, не понимая, к чему он клонит.
- Так или иначе, - продолжал Коэн, - оказалось, что он оборудован контуром обратной связи. Это гораздо хуже, чем программа обязательного поведения или принудительное управление, и походило на программу управления кухонной раковиной, с которой невозможно было работать. Я начал переговоры с Тоффоли, чтобы поставить его в программу глобальной проверки на соответствие техническим условиям. Они начали тянуть, ссылаясь на причины, которые казались мне… ну… далекими от разумных. И эти проблемы на Метце, я почти уверен, возникли из-за этого контура обратной связи.
- Я не понимаю, о чем это ты, Коэн?
- Не понимаешь? Нгуен держит в руках все нити управления научно-исследовательскими работами Техкома. Весь исследовательский отдел Тоффоли - у нее в кармане. AI Тоффоли был ее шпионом с самого начала. С его помощью ей удалось отрезать меня на Метце.
Ли пристально смотрела на него.
- И что ты собираешься по этому поводу предпринять?
- Я уже предпринял, - ответил Коэн. - Его больше нет.
- Но что будет, если он кому-нибудь расскажет…
Коэн посмотрел на нее наивными глазами Киары.
- Я же сказал, что его больше нет. Разве не ясно?
Ли отвернулась. Коэн хотел еще что-то сказать, но передумал. Короткое время они сидели и смотрели в пол, на книги, на картины, висевшие на стенах. На все, что угодно, только не друг на друга.
- Ясно?
- Что?
- Я говорю, что Нгуен планировала отключить меня от шунта на Метце еще до того, как нас отправили на это задание, и тебе нечего сказать об этом? О чем ты думаешь?
- Что я не знаю, кому верить, тебе или Нгуен.
- Нужно доверять тому, кому веришь, - сказал Коэн.
- И почему, черт возьми, я должна верить тебе?
Он пожал плечами.
- Здесь никакого «должна» не существует. Либо веришь, либо нет. Тебе нужно еще многое понять в жизни, если ты полагаешь, что кто-то должен заработать твое доверие.
- Ты так и не ответил на мой вопрос, Коэн.
Он покачал головой и продолжал так, словно не слышал, что она что-то сказала.
- Нельзя верить только потому, что этот вариант беспроигрышный, или потому, что мало риска в том, что он подведет тебя. Нужно верить людям потому, что риск потерять их страшнее, чем риск того, что они обидят тебя. Мне понадобилось несколько веков, чтобы понять это, Кэтрин. Но я это понял. А ты постарайся, чтобы тебе понадобилось на это меньше времени, чем мне. То, как развиваются события, не дает мне уверенности, что у тебя есть столетие в запасе.
Ли встала, не ответив, прошла по комнате и вышла в сад. В Зоне Энжел наступила ночь. Влажный бриз ласкал ее лицо, принеся с собой запах земли и мокрых листьев. Лягушки и несколько ночных птиц на зеленых ветвях пели свои песни. Коэн так любил всех этих маленьких существ. Какая-то птаха зачирикала у нее над головой из своего убежища на стене, и ее «оракул» определил, что это - козодой. «Как она прекрасна», - подумала Ли. Ей стало вдруг интересно, как бы она подумала, если бы не знала названия птицы.
Коэн подошел и встал у нее за спиной так близко, что она почувствовала запах чистой кожи Киары.
- Не могу себе представить жизнь в Кольце, - сказала Ли. - Как могут люди жить там, где стоит лишь взглянуть на небо - и видишь над головой самую большую ошибку человечества?
- Некоторым кажется, что постоянное напоминание об ошибках - это хорошо.
- Но только не тогда, когда уже поздно исправлять их.
- Еще пока не поздно. И они эту ошибку исправляют.
Ли бросила на Коэна сердитый взгляд.
- Это сказочка для школьников. Они все еще убивают там друг друга. Боже, моя собственная мать отправилась в Ирландию драться. У нее был хронический недостаток витамина А от жизни в подполье. Зачем, скажи на милость, людям сражаться за страну, где они даже выжить не могут?
- Не знаю.
- Ну, а я знаю. Потому что им нравится драться. Они не хотят останавливаться даже тогда, когда уже и воевать-то не за что.
Она прошла туда, где было еще темнее, не сводя глаз с заснеженной планеты над головой.
- Я не хочу вовлекать тебя в это, - сказала она. - Не стоит. Я и сама не понимаю, для чего я это делаю.
- Я понимаю, - сказал Коэн. - Я все знаю.
Она сделала движение, чтобы повернуться, но он положил мягкую руку ей на плечо и остановил ее.
- Я знаю о генетической операции. Я знал об этом долгие годы, Кэтрин. Или Кэйтлин. Или как тебя еще называли? Я откопал это гораздо раньше Корчова.
Ли стояла среди движущихся теней в его саду и думала о вопросах, которые он деликатно не задавал, о каждой встрече, когда он мог сказать ей, что знал, но не делал этого.
- Почему ты не сказал мне об этом? - прошептала она.
- А я должен был сделать это? Я не собирался рассказывать никому, а мне самому все равно. Какая поэтому разница, знал я об этом или нет?
Внезапно она разозлилась, почувствовав себя преданной и обманутой.
- Я знаю тебя. Ты ждал, что я расскажу тебе сама. Ты держал это про запас, чтобы воспользоваться. Проверял, насколько я доверяю тебе? Насколько близко я подпущу себя к тебе на этот раз? Для тебя это - всего лишь продолжительный тест!
- Это паранойя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76