Но сейчас единственное, что Роберт мог бы этому противопоставить, был подростковый сарказм. Поэтому он лаконично ответил:
– Да, я все еще не понимаю.
Блаунт подозрительно сощурился, учуяв одну из ловушек прежнего Роберта.
– Смысл наших разговоров в том, чтобы нанести Гуэртасу и проекту «Либрареом» серьезный ущерб. Легальные возможности мы исчерпали, поэтому все, что приведет к задержке противника, не может не включать элементы преступного поведения. Вам понятно?
– Да. Мы в самом деле заговорщики. Блаунт кивнул:
– И это уже само по себе правонарушение. Томми засмеялся:
– Ну и что? Я только что взломал наблюдательный уровень Департамента внутренней безопасности. Это преступление против национальной безопасности.
– Мне все равно, даже если мы готовим государственную измену! – сказал Роберт. Если только я снова смогу писать… – Я хочу сказать, что вы не меньше меня любите книги.
Остальные кивнули.
– Так в чем же ваш план?
Блаунт жестом предоставил слово Томми. Коротышка сказал:
– Помнишь наши подпольные прогулки?
– В семидесятых? Ага, весело было – хотя для мозгов вредно.
Томми улыбнулся шире.
– Ты мне хочешь сказать, что пропарочные туннели все еще используются?
– Ага. В девяностых такой вид конструкции вышел из моды. И целые участки новых домов не были соединены. Но потом в начале века народу захотелось Сверхбыстрых Коммуникаций. А ребятам из биолабораторий нужен был автоматический транспорт для образцов. У них тогда деньги были.
– А сейчас тем более, – вставил Карлос. Томми кивнул.
– Ближние инфракрасные лазеры не для них. Они хотят иметь рентгеновские или гамма-лазеры, триллионы цветов на путь и триллионы путей. Сегодня сеть пропарочных туннелей служит не для подачи энергии или тепла. У нее есть ветви, простирающиеся под Торри-Пайнз-роуд до Скриппса и Солка. Я слыхал, что можно срезать путь под океаном, хотя черт знает, зачем там нужны эти туннели. А к востоку можно проникнуть в любую из этих биотехнологических лабораторий.
Неожиданно Роберт понял, почему Таинственного Незнакомца заинтересовала «Кабала стариков». Вслух же он спросил:
– А при чем тут проект «Либрареом», Томми?
– А! Ну, ты знаешь, что Макс Гуэртас нажил состояние па биотехнологиях. Ему принадлежат самые большие лаборатории в Северной Америке – в том числе те, что в нескольких тысячах футов к северу от нас. И ему было легко приспособить свои программы разбора геномов к проекту «Либрареом». О'кей, в общем, он хранит изорванное в подвалах под северной частью кампуса.
– И?
– И он с ними еще не закончил! Измельчение дает ему достаточно изображений, но покрывает не полностью, и ему приходится сканировать и пересканировать места, где на первом проходе были проблемы. Если бы сейчас его не поджимало время, он бы предпочел подождать, пока следующая жертва-библиотека не будет порвана на клочки, и использовал бы этот материал для перекрестной проверки. Но он торопится.
– Хранилище также входит в пропаганду Гуэртаса, – сказал Уинни. – Когда они закончат пересканирование, обрывки будут «надежно сохранены в подвалах „Гуэртас“ для археологов будущих поколений». Кое-кто из наших преподавателей даже на это купился!
– Что ж, – заметил Ривера, – малая толика правды в этом есть. Бумага дольше проживет в жидком азоте, чем на полках библиотеки.
Уинни нетерпеливо отмахнулся.
– Смысл в том, что книги уже уничтожены, и Гуэртас собирается уничтожать их и дальше, если его не остановить. Наш план… – он огляделся вокруг, как будто вдруг понял, что уже стоит на пороге тюрьмы, – …наш план – проникнуть в пропарочные туннели и добраться туда, где Гуэртас хранит обрывки. Томми придумал способ сделать их нечитаемыми.
– Что? Мы протестуем против уничтожения библиотеки, уничтожая ее остатки?
– Только временно! – возразил Томми. – Я нашел потрясающий аэрозольный клей. Обрызгать им обрывки – и получится большой кусок папье-маше. А через несколько месяцев клей просто испаряется.
Ривера согласно кивнул:
– Так что мы не ухудшаем положения. Если бы мы портили то, что осталось от книг, меня бы здесь не было. В схеме Гуэртаса заложена излишняя грубость, попытка схватить все сразу, хотя более медленный подход был бы ничем не хуже. Может быть, нам удастся сбить его с пути, а тем временем старые дигитайзеры, щадящие книги, подтянутся по скорости – и больше не будут уничтожаться библиотеки.
Теперь на его футболке восхвалялась Американская библиотечная ассоциация.
Роберт отклонился назад и притворился, будто размышляет над услышанным.
– Вы говорите, китайцы собираются раздирать Британскую библиотеку?
Ривера вздохнул.
– Да, по музею они тоже пройдутся. Но Европейский Союз ищет повода им помешать. Если мы выставим Гуэртаса в невыгодном свете…
– Понимаю, – сказал Роберт рассудительно. Он старался не смотреть в глаза Уинни – Блаунт уже и так был настроен подозрительно. – О'кей. Планчик кажется хиленьким… но все-же лучше, чем ничего. Считайте, что я записался.
Томми расплылся в ухмылке:
– Ура, Роберт!
А Роберт наконец-то посмотрел на Уинстона Блаунта.
– Остался один вопрос: вам я зачем нужен?
– Лишняя пара рук, – поморщился Блаунт. – Всякие поручения…
Томми закатил глаза.
– Если честно, до твоего появления мы об этом даже мечтать не могли.
– Моего? А что я такого сделал?
– Ха! Ты подумай, о чем идет речь: взломать пропарочные туннели, пройти милю через самую охраняемую на всей Земле лабораторию. Я ручаюсь, что смогу нас туда провести. Но чтобы незамеченными через биолабораторию? Никак. Такое бывает только в сериях «Звездного пути», где «вентиляционные системы» предназначены главным образом для осуществления идиотских заговоров. Мы живем в реальном мире, и здесь охрана тоже знает о существовании туннелей.
– Это все равно не отвечает на мой вопрос.
– Что? А, да. Я к этому подхожу. В общем, когда наша тактика протеста пшикнула, я начал кое-какие поиски. – Томми похлопал по лэптопу. – Группы новостей, чаты, поисковые машины – я все испробовал, вместе с какими-то сумасшедшими штуками, которые больше всего похожи на сетевые тотализаторы. Самое трудное, возможно, было сделать это так, чтобы не встревожить федералов. Это меня сильно задерживало, но в конце концов я получил отличную картинку системы охраны лабораторий. Именно такая, как требуется в критическом для национальной безопасности пункте. Штука серьезная, но громоздкая. Ориентирована на пароль, на характеристики пользователя и в основном автоматизированная. Характеристики – это стандартная биометрия для определенных должностных лиц в версии защиты США. И знаешь, кто оказался поблизости и в списке доступа?
– Мой сын.
– Почти угадал. Твоя невестка. Элис.
– Это смешно. Она эксперт по каким-то азиатским делам. – Когда не является полным психом. Потом Роберт вспомнил свои мысли насчет Таинственного Незнакомца. – Все это как-то слишком удачно.
– И с каких это пор, Роберт, вы стали экспертом по системам охраны? – поинтересовался Уинни.
Надо держать язык за зубами. Они идут именно в ту сторону, куда я хочу!
Но прежнее искусство вербального маневрирования к нему не вернулось, и он выпалил прямолинейно:
– Такую информацию не найти поиском в Гугле. Томми покачал головой, в глазах его читалась жалость.
– Роберт, мир изменился. Сегодня я могу получить ответы такими способами, которые двадцать лет назад были бы просто невозможны. Сто тысяч человек по всему миру помогали мне в этом поиске, такими мелкими дозами, что никто никогда об этом даже не узнает. Самый большой здесь риск – что результаты просто подделаны. Дезинформация в наши дни правит бал. Ложь даже бывает ненамеренной – есть различные группы любителей фантастики, старающиеся подогнать реальность под свою последнюю приключенческую игру. Но если нас обдурили, то это неординарная подделка. Имеются подробности и независимые подтверждения от многих источников.
– О!
Роберт хотел показать, что на него произвело впечатление. На самом деле так оно и было. Незнакомец вполне мог подделать столько деталей.
Разговор шел еще где-то с полчаса, но ничего более конкретного о предательстве, ожидаемом от Роберта, сказано не было. У Томми имелись для них и другие задания: нужны какие-нибудь университетские пароли и поддельные голоса. Входы в пропарочные туннели сейчас погружены в бетон. На уровне земли их нет уже лет пятьдесят, с той поры, как строились конструкции. И еще оставалась проблема с «аэрозольным клеем» Томми.
– Клей? – Томми слегка смутился. – Его пока не существует. Но он почти изобретен.
Томми огласил концепцию гибрида какого-то форума декоративного садоводства с некоторыми видеоконференциями. Общество декоративного садоводства Японии даже сейчас работает вместе с аргентинскими биологами над созданием окончательного варианта аэрозоля. Продукт должен появиться в ближайшие две недели, и первое его представление произойдет на токийской выставке обучения растений. Незадолго до этого литр образца будет передан Томми через ЮПИ/Экспресс. Встретив недоверчивый взгляд Роберта, он сказал:
– Понимаешь, так сегодня выглядит хакерство.
Было уже начало четвертого. Тень библиотеки ложилась на запад, захватывая ближайшие здания. Четверо конспираторов закончили рабочий день.
Томми встал.
– Мы это сделаем! Может быть, нас даже не поймают. Но если и поймают, то что? Вспомним былые времена.
Карлос Ривера поднялся несколько медленнее.
– И мы вроде бы ничему не повредим. Томми приложил палец к губам.
– Джентльмены, я снимаю мертвую зону.
Он постучал по клавиатуре лэптопа, и светодиод на ребре компьютера погас.
Минуту все молчали, думая, что можно сказать.
– Ну, о'кей. – Ривера посмотрел на Роберта. – Хотите посмотреть, что сделала библиотека с пустыми полками?
– То есть то, что Томми назвал показухой? Ривера устало улыбнулся.
– Да, но это в своем роде красиво. Будь такое сделано после более мягкой оцифровки, мне бы это понравилось без оговорок.
Он повел всех вокруг этажа, мимо лифтов.
– У входа на лестницу внешние условия наилучшие. Уинни Блаунт скривился, но Роберт отметил, что он идет со всеми.
Освещение на лестнице было тусклое. Невооруженный глаз различал бетонные стены, тут и там прорезанные как швами серебристыми линями, который Роберт видел снаружи.
Когда Роберт вошел в двери, вид сменился на другой, с некоторым стандартным расширением: свет теперь шел от газокалильных ламп, установленных на стене. Темного бетона больше не было. Стены состояли из больших камней, обтесанных мастерками и подогнанных друг к другу, соединенных тонкими швами извести. Роберт потянулся тронуть стену и отдернул руку, когда ощутил скользкий камень – а не чистый бетон!
Ривера засмеялся.
– Ожидали обычного разочарования, да, доктор Гу?
Он имел в виду противоречие тактильного ощущения и зрительной иллюзии.
– Ага.
Роберт пробежал рукой по каменным блокам, прослеживая мягкие пятна лишайника.
– Администрация университета все тут очень разумно сделала. Привлекла общину «круга веры» и попросила ее установить осязаемые граффити. Некоторые из них вполне впечатляют и без визуальных наложений.
Они спустились на два марша лестницы. Это, наверное, была площадка для входа на пятый этаж. Дверь резного дерева поблескивала темным в свете газовых ламп. Ривера взялся за потертую медную ручку, и восьмифутовая дверь распахнулась настежь. Изнутри лился фиолетовый свет, колебавшийся от тусклого до болезненно яркого. Слышались резкие, искристые звуки. Ривера сунул голову в дверь и пропел что-то неразборчивое. Освещение стало более цивилизованным, звуки превратились в далекие голоса.
– Все о'кей, – сказал Библиотекарь. – Пошли.
Роберт шагнул в полуоткрытую дверь и огляделся. Это не был пятый этаж библиотеки Гайзела на планете Земля. Здесь действительно имелись книги, но какие-то огромные, стоящие на бревенчатых стойках, тянущихся вверх и вверх. Фиолетовые лампы бежали по полкам вверх, украшенные витыми подпорками. Напоминало фрактальные леса на старинных рисунках. Куда хватал глаз, повсюду виднелись книги, крошечные на таком расстоянии.
Ух ты! Он поскользнулся, ощутил, как Томми поддержал его сзади.
– Красиво, правда? – спросил Паркер. – Я почти жалею, что не ношу.
– Д-да. – Роберт оперся о ближайшую полку, выпрямился. Дерево было реальное, толстое, твердое. Он опустил глаза к полу и посмотрел вдоль прохода. Путь мимо полок извивался – и не кончался у внешней стены, которая должна была быть всего футах в тридцати или сорока. Там, где полагалось быть окнам, находились истертые деревянные ступени. Вроде бы как плотницкая заплата, которые так нравились ему в старых книжных магазинах. А за ступенями сами полки будто наклонялись, как если бы там тяготение указывало в ином направлении.
– Что это все такое?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Да, я все еще не понимаю.
Блаунт подозрительно сощурился, учуяв одну из ловушек прежнего Роберта.
– Смысл наших разговоров в том, чтобы нанести Гуэртасу и проекту «Либрареом» серьезный ущерб. Легальные возможности мы исчерпали, поэтому все, что приведет к задержке противника, не может не включать элементы преступного поведения. Вам понятно?
– Да. Мы в самом деле заговорщики. Блаунт кивнул:
– И это уже само по себе правонарушение. Томми засмеялся:
– Ну и что? Я только что взломал наблюдательный уровень Департамента внутренней безопасности. Это преступление против национальной безопасности.
– Мне все равно, даже если мы готовим государственную измену! – сказал Роберт. Если только я снова смогу писать… – Я хочу сказать, что вы не меньше меня любите книги.
Остальные кивнули.
– Так в чем же ваш план?
Блаунт жестом предоставил слово Томми. Коротышка сказал:
– Помнишь наши подпольные прогулки?
– В семидесятых? Ага, весело было – хотя для мозгов вредно.
Томми улыбнулся шире.
– Ты мне хочешь сказать, что пропарочные туннели все еще используются?
– Ага. В девяностых такой вид конструкции вышел из моды. И целые участки новых домов не были соединены. Но потом в начале века народу захотелось Сверхбыстрых Коммуникаций. А ребятам из биолабораторий нужен был автоматический транспорт для образцов. У них тогда деньги были.
– А сейчас тем более, – вставил Карлос. Томми кивнул.
– Ближние инфракрасные лазеры не для них. Они хотят иметь рентгеновские или гамма-лазеры, триллионы цветов на путь и триллионы путей. Сегодня сеть пропарочных туннелей служит не для подачи энергии или тепла. У нее есть ветви, простирающиеся под Торри-Пайнз-роуд до Скриппса и Солка. Я слыхал, что можно срезать путь под океаном, хотя черт знает, зачем там нужны эти туннели. А к востоку можно проникнуть в любую из этих биотехнологических лабораторий.
Неожиданно Роберт понял, почему Таинственного Незнакомца заинтересовала «Кабала стариков». Вслух же он спросил:
– А при чем тут проект «Либрареом», Томми?
– А! Ну, ты знаешь, что Макс Гуэртас нажил состояние па биотехнологиях. Ему принадлежат самые большие лаборатории в Северной Америке – в том числе те, что в нескольких тысячах футов к северу от нас. И ему было легко приспособить свои программы разбора геномов к проекту «Либрареом». О'кей, в общем, он хранит изорванное в подвалах под северной частью кампуса.
– И?
– И он с ними еще не закончил! Измельчение дает ему достаточно изображений, но покрывает не полностью, и ему приходится сканировать и пересканировать места, где на первом проходе были проблемы. Если бы сейчас его не поджимало время, он бы предпочел подождать, пока следующая жертва-библиотека не будет порвана на клочки, и использовал бы этот материал для перекрестной проверки. Но он торопится.
– Хранилище также входит в пропаганду Гуэртаса, – сказал Уинни. – Когда они закончат пересканирование, обрывки будут «надежно сохранены в подвалах „Гуэртас“ для археологов будущих поколений». Кое-кто из наших преподавателей даже на это купился!
– Что ж, – заметил Ривера, – малая толика правды в этом есть. Бумага дольше проживет в жидком азоте, чем на полках библиотеки.
Уинни нетерпеливо отмахнулся.
– Смысл в том, что книги уже уничтожены, и Гуэртас собирается уничтожать их и дальше, если его не остановить. Наш план… – он огляделся вокруг, как будто вдруг понял, что уже стоит на пороге тюрьмы, – …наш план – проникнуть в пропарочные туннели и добраться туда, где Гуэртас хранит обрывки. Томми придумал способ сделать их нечитаемыми.
– Что? Мы протестуем против уничтожения библиотеки, уничтожая ее остатки?
– Только временно! – возразил Томми. – Я нашел потрясающий аэрозольный клей. Обрызгать им обрывки – и получится большой кусок папье-маше. А через несколько месяцев клей просто испаряется.
Ривера согласно кивнул:
– Так что мы не ухудшаем положения. Если бы мы портили то, что осталось от книг, меня бы здесь не было. В схеме Гуэртаса заложена излишняя грубость, попытка схватить все сразу, хотя более медленный подход был бы ничем не хуже. Может быть, нам удастся сбить его с пути, а тем временем старые дигитайзеры, щадящие книги, подтянутся по скорости – и больше не будут уничтожаться библиотеки.
Теперь на его футболке восхвалялась Американская библиотечная ассоциация.
Роберт отклонился назад и притворился, будто размышляет над услышанным.
– Вы говорите, китайцы собираются раздирать Британскую библиотеку?
Ривера вздохнул.
– Да, по музею они тоже пройдутся. Но Европейский Союз ищет повода им помешать. Если мы выставим Гуэртаса в невыгодном свете…
– Понимаю, – сказал Роберт рассудительно. Он старался не смотреть в глаза Уинни – Блаунт уже и так был настроен подозрительно. – О'кей. Планчик кажется хиленьким… но все-же лучше, чем ничего. Считайте, что я записался.
Томми расплылся в ухмылке:
– Ура, Роберт!
А Роберт наконец-то посмотрел на Уинстона Блаунта.
– Остался один вопрос: вам я зачем нужен?
– Лишняя пара рук, – поморщился Блаунт. – Всякие поручения…
Томми закатил глаза.
– Если честно, до твоего появления мы об этом даже мечтать не могли.
– Моего? А что я такого сделал?
– Ха! Ты подумай, о чем идет речь: взломать пропарочные туннели, пройти милю через самую охраняемую на всей Земле лабораторию. Я ручаюсь, что смогу нас туда провести. Но чтобы незамеченными через биолабораторию? Никак. Такое бывает только в сериях «Звездного пути», где «вентиляционные системы» предназначены главным образом для осуществления идиотских заговоров. Мы живем в реальном мире, и здесь охрана тоже знает о существовании туннелей.
– Это все равно не отвечает на мой вопрос.
– Что? А, да. Я к этому подхожу. В общем, когда наша тактика протеста пшикнула, я начал кое-какие поиски. – Томми похлопал по лэптопу. – Группы новостей, чаты, поисковые машины – я все испробовал, вместе с какими-то сумасшедшими штуками, которые больше всего похожи на сетевые тотализаторы. Самое трудное, возможно, было сделать это так, чтобы не встревожить федералов. Это меня сильно задерживало, но в конце концов я получил отличную картинку системы охраны лабораторий. Именно такая, как требуется в критическом для национальной безопасности пункте. Штука серьезная, но громоздкая. Ориентирована на пароль, на характеристики пользователя и в основном автоматизированная. Характеристики – это стандартная биометрия для определенных должностных лиц в версии защиты США. И знаешь, кто оказался поблизости и в списке доступа?
– Мой сын.
– Почти угадал. Твоя невестка. Элис.
– Это смешно. Она эксперт по каким-то азиатским делам. – Когда не является полным психом. Потом Роберт вспомнил свои мысли насчет Таинственного Незнакомца. – Все это как-то слишком удачно.
– И с каких это пор, Роберт, вы стали экспертом по системам охраны? – поинтересовался Уинни.
Надо держать язык за зубами. Они идут именно в ту сторону, куда я хочу!
Но прежнее искусство вербального маневрирования к нему не вернулось, и он выпалил прямолинейно:
– Такую информацию не найти поиском в Гугле. Томми покачал головой, в глазах его читалась жалость.
– Роберт, мир изменился. Сегодня я могу получить ответы такими способами, которые двадцать лет назад были бы просто невозможны. Сто тысяч человек по всему миру помогали мне в этом поиске, такими мелкими дозами, что никто никогда об этом даже не узнает. Самый большой здесь риск – что результаты просто подделаны. Дезинформация в наши дни правит бал. Ложь даже бывает ненамеренной – есть различные группы любителей фантастики, старающиеся подогнать реальность под свою последнюю приключенческую игру. Но если нас обдурили, то это неординарная подделка. Имеются подробности и независимые подтверждения от многих источников.
– О!
Роберт хотел показать, что на него произвело впечатление. На самом деле так оно и было. Незнакомец вполне мог подделать столько деталей.
Разговор шел еще где-то с полчаса, но ничего более конкретного о предательстве, ожидаемом от Роберта, сказано не было. У Томми имелись для них и другие задания: нужны какие-нибудь университетские пароли и поддельные голоса. Входы в пропарочные туннели сейчас погружены в бетон. На уровне земли их нет уже лет пятьдесят, с той поры, как строились конструкции. И еще оставалась проблема с «аэрозольным клеем» Томми.
– Клей? – Томми слегка смутился. – Его пока не существует. Но он почти изобретен.
Томми огласил концепцию гибрида какого-то форума декоративного садоводства с некоторыми видеоконференциями. Общество декоративного садоводства Японии даже сейчас работает вместе с аргентинскими биологами над созданием окончательного варианта аэрозоля. Продукт должен появиться в ближайшие две недели, и первое его представление произойдет на токийской выставке обучения растений. Незадолго до этого литр образца будет передан Томми через ЮПИ/Экспресс. Встретив недоверчивый взгляд Роберта, он сказал:
– Понимаешь, так сегодня выглядит хакерство.
Было уже начало четвертого. Тень библиотеки ложилась на запад, захватывая ближайшие здания. Четверо конспираторов закончили рабочий день.
Томми встал.
– Мы это сделаем! Может быть, нас даже не поймают. Но если и поймают, то что? Вспомним былые времена.
Карлос Ривера поднялся несколько медленнее.
– И мы вроде бы ничему не повредим. Томми приложил палец к губам.
– Джентльмены, я снимаю мертвую зону.
Он постучал по клавиатуре лэптопа, и светодиод на ребре компьютера погас.
Минуту все молчали, думая, что можно сказать.
– Ну, о'кей. – Ривера посмотрел на Роберта. – Хотите посмотреть, что сделала библиотека с пустыми полками?
– То есть то, что Томми назвал показухой? Ривера устало улыбнулся.
– Да, но это в своем роде красиво. Будь такое сделано после более мягкой оцифровки, мне бы это понравилось без оговорок.
Он повел всех вокруг этажа, мимо лифтов.
– У входа на лестницу внешние условия наилучшие. Уинни Блаунт скривился, но Роберт отметил, что он идет со всеми.
Освещение на лестнице было тусклое. Невооруженный глаз различал бетонные стены, тут и там прорезанные как швами серебристыми линями, который Роберт видел снаружи.
Когда Роберт вошел в двери, вид сменился на другой, с некоторым стандартным расширением: свет теперь шел от газокалильных ламп, установленных на стене. Темного бетона больше не было. Стены состояли из больших камней, обтесанных мастерками и подогнанных друг к другу, соединенных тонкими швами извести. Роберт потянулся тронуть стену и отдернул руку, когда ощутил скользкий камень – а не чистый бетон!
Ривера засмеялся.
– Ожидали обычного разочарования, да, доктор Гу?
Он имел в виду противоречие тактильного ощущения и зрительной иллюзии.
– Ага.
Роберт пробежал рукой по каменным блокам, прослеживая мягкие пятна лишайника.
– Администрация университета все тут очень разумно сделала. Привлекла общину «круга веры» и попросила ее установить осязаемые граффити. Некоторые из них вполне впечатляют и без визуальных наложений.
Они спустились на два марша лестницы. Это, наверное, была площадка для входа на пятый этаж. Дверь резного дерева поблескивала темным в свете газовых ламп. Ривера взялся за потертую медную ручку, и восьмифутовая дверь распахнулась настежь. Изнутри лился фиолетовый свет, колебавшийся от тусклого до болезненно яркого. Слышались резкие, искристые звуки. Ривера сунул голову в дверь и пропел что-то неразборчивое. Освещение стало более цивилизованным, звуки превратились в далекие голоса.
– Все о'кей, – сказал Библиотекарь. – Пошли.
Роберт шагнул в полуоткрытую дверь и огляделся. Это не был пятый этаж библиотеки Гайзела на планете Земля. Здесь действительно имелись книги, но какие-то огромные, стоящие на бревенчатых стойках, тянущихся вверх и вверх. Фиолетовые лампы бежали по полкам вверх, украшенные витыми подпорками. Напоминало фрактальные леса на старинных рисунках. Куда хватал глаз, повсюду виднелись книги, крошечные на таком расстоянии.
Ух ты! Он поскользнулся, ощутил, как Томми поддержал его сзади.
– Красиво, правда? – спросил Паркер. – Я почти жалею, что не ношу.
– Д-да. – Роберт оперся о ближайшую полку, выпрямился. Дерево было реальное, толстое, твердое. Он опустил глаза к полу и посмотрел вдоль прохода. Путь мимо полок извивался – и не кончался у внешней стены, которая должна была быть всего футах в тридцати или сорока. Там, где полагалось быть окнам, находились истертые деревянные ступени. Вроде бы как плотницкая заплата, которые так нравились ему в старых книжных магазинах. А за ступенями сами полки будто наклонялись, как если бы там тяготение указывало в ином направлении.
– Что это все такое?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61