Магадан встал на носу. Покатые железные плечи робота чуть двигались при каждом шаге. Короткая шея заканчивалась бугристым желтым затылком, дальше кожа незаметно для глаз превращалась в такого же цвета пластик.
Шунды выпрямился у борта, разглядывая поверхность в метре под своими ногами. Рядом через болото брела Ася Одома: виднелись лишь шея и голова, короткие светлые волосы прилипли к вискам, лицо безмятежно, глаза бессмысленно смотрят вдаль. Шунды, сжав челюсти так, что в ушах загудело, не отводил взгляда, пока что-то у самого борта не привлекло его внимания, — глянув вниз, он различил лицо, второе, третье... множество фигур парили в иле, в густом осадке, которым раствор выпадал на дне болота; десятки тел горизонтально зависли там, неподвижные, лишь рты иногда приоткрываются, как у рыб, заглатывая порцию раствора...
— Что-то к н-нам идет, — сказал Раппопорт.
До того он сидел у кормы, а теперь поднялся. Солдаты тревожно озирались, но над болотом перистальтики все было тихо и недвижимо, лишь головы иногда скользили над поверхностью, да красные огоньки постепенно приближались...
— Вверху, — сказал старик, и тут же колесничий, заранее доставший свои пистолеты, открыл огонь.
Два робота, двигаясь зигзагами, вынырнули из тумана по сторонам от шагателя. Короткие пухлые тела и женские головы на изогнутых тощих шеях, беспорядочно взмахивающие крылья, торсы с обнаженными грудями, обвитые не то веревками, не то лианами... Наконец Одома понял, что это змеи: они шевелились, звякали треугольными чешуйками с зелено-стальным отливом. Плоские головы покачивались, из пастей выстреливали раздвоенные языки-прутья. Роботы что-то выкрикивали, бессмысленные сочетания гневных звуков, вроде «Аой!», «Вааххе!», «Иее!». Дерекламисты замерли, подняв оружие; пистолеты Магадана стреляли почти бесшумно — он несколько раз промахнулся, а потом всадил три пули подряд в грудь одной из фурий. Она завизжала, зеленые змеи задергались и зашипели. Фурия крутанулась, обдав корпус шагателя пометом, упала в болото. С криком вторая устремилась к ней, будто желая помочь, хотя у этих роботов не было рук. Раненая погрузилась в ил, а другая, что-то крича, понеслась прочь низко над поверхностью и быстро исчезла из вида.
— Вот так! — выкрикнул колесничий вслед, тяжело дыша. — На хрен тебя! Получила?!
— Ладно, успокойся, — сказал Одома. — Все, все! Гляди, вроде приплыли...
Магадан повернулся. Из тумана проступила пара башен по краям металлических ворот. В две стороны тянулась гладкая керамическая стена; над воротами, на квадрате проржавевшей арматуры, стояла голова... Не пластиковая, как у роботов, но живая — женская голова высотой со взрослого человека, узкая, словно сплюснутая с боков. Лоб поблескивал каплями конденсирующейся влаги, над ним извивалось множество змей: покрытые железной чешуей тела, вроде оживших волос. Тонкий прямой нос почти достигал губ — приоткрытых, обнажающих ряд треугольных зубов; маленький безвольный подбородок покрывали кровоточащие ранки, зрачки широко раскрытых испуганных глаз светились красным, и все вместе это являло собой такую безумную картину, что один из солдат открыл огонь.
— Н-не надо! — крикнул Раппопорт. — Стой, я могу его...
Пули пробили лицо, цепочка красных фонтанчиков потянулась наискось от подбородка через искривившийся от боли и страха рот, сломала нос, пошла вбок, к виску... Два лазерных луча ударили из глаз, и голова дерекламиста лопнула. Он опрокинулся назад, перелетел через ограждение и рухнул в болото.
Лазерные лучи опустились, поползли к носу — через спину шагателя побежали дорожки огня, и робот вздрогнул всем телом. Палуба закачалась. Секунду спустя Магадан несколькими выстрелами пробил красные глаза. Лопнув, как два перезревших фурункула, те взорвались красно-белой жидкостью.
— Они выходят из-под ко-о... контроля... — испуганно забормотал Раппопорт. — Н-не знаю... Я... Видите, они впервые обратили на нас внимание, раньше не за-а... замечали, только слушались, если я к-команду давал...
— Эти роботы вообще кто такие? Почему они здесь? — спросил Магадан, пряча пистолеты.
— Охрана, обслуживающий п-персонал... ИскИны инсталлировали им вроде коллективного ИИ. Н-не настоящий разум, ко-о... конечно, симуляция... Просто н-набор алгоритмов поведенческих...
Шагатель приближался к воротам, поднимающимся прямо из болота. Одома, Магадан и трое оставшихся солдат глядели на великанскую голову. Из дырок на месте глаз по губам и подбородку струилась густая пена, змеи на голове извивались, разевая пасти, но все медленнее, будто засыпали, — то одна, то другая повисали неподвижно.
— Электронный замок вроде на них? — неуверенно сказал Магадан. — Вон, мигает что-то. И еще, кажись, скважины какие-то...
— Проф, ты их откроешь или нет? — спросил Одома.
— К-код сменился, — откликнулся старик. — Я иначе по-о... попробую. Сейчас, ждите...
Когда башни и расположенные между ними две тяжелые металлические плиты оказались уже совсем близко, сверху, расталкивая чешуйки, спустился серебристый диск, подвешенный между парой турбин — вроде узких бочонков с соплами, из которых били потоки горячего газа. Он завис между воротами и шагателем, тут же из тумана вынырнула фурия, но робот повернул к ней сопла и отбросил назад газовыми струями.
Из центра диска, способного, как оказалось, проворачиваться между турбинами, выдвинулся узкий черный цилиндр, помигивающий электронными огоньками. Робот подлетел к воротам почти вплотную и вставил цилиндр в круглую скважину — тот вошел в нее до конца, а диск, повернувшийся вертикально, словно прилип к металлу.
Шагатель к тому времени приблизился к створкам почти вплотную. Они разъехались, медленно, с приглушенным скрипом, открыв высокий бордюр, к которому робот прижался бортом.
Перешагивая через ограждение, Шунды оглянулся на болото, на уходящую в туман зыбкую поверхность, где трудно было различить границу между темной дымкой и сгустившимся раствором, в глубине которого зависли неподвижные тела. Как только дерекламисты перетащили через ограждение модуль, створки начали съезжаться.
— Тут же склон крутой, — сказал Магадан. — Почти сразу, идти некуда... Проф!
— Сейчас, сейчас... — старик уже склонился над терминалом.
Отряд очутился в узком пространстве между тянувшейся кольцом стеной и провалом — круглым и таким широким, что противоположный его склон виден не был. Одома, встав на самом краю, посмотрел вниз, но ничего кроме чешуек не разглядел — лишь глубина, полная подрагивающих прозрачных червяков, и что там на дне, не понять... тут что-то замельтешило внизу, захлопали крылья, Магадан, выкрикнув «Осторожнее!», схватил Одому за плечо и дернул назад. Темный конус, состоящий из множества крылатых тел, вознесся над колодцем. Рот Шунды приоткрылся, когда он понял, что это скворцы — никакого металла и пластика, обычные живые птицы. Стая, растянувшись длинной спиралью, хлопая крыльями, взлетела и исчезла под невидимым куполом.
— Г-глядите, — прошамкал старик, показывая экран терминала. — Вот так оно примерно вы-ы... выглядит.
* * *
— Мы п-прошли через во-о... ворота в этой ограде наверху, а дальше пол вниз идет...
— У тебя ступеньки нарисованы, — брюзгливо сказал Магадан. — А здесь — просто склон.
— Но это же п-примерно! Все равно, в-видите — еще два таких кольца, к-каждое меньше пре-е... предыдущего.
— А внизу что?
Старик пожал плечами.
— Средад.
Колесничий вопросительно глянул на Шунды, но тот молча отвернулся.
— Ладно, куда теперь?
— Вправо по-о... пойдем, там лестница д-должна быть.
Они направились вдоль узкой кольцевой полосы между отвесной гладкой стеной и крутым склоном. Вскоре на нем появились ступени тянувшейся вниз широкой лестницы. Все остановились, увидев что-то массивное, зависшее в нескольких метрах над полом.
— Здесь стойте, — распорядился колесничий. — Я гляну.
Он укатил вперед и быстро вернулся, избегая смотреть на Шунды, сказал:
— Нестрашно, идем.
Над квадратной площадкой, огороженной низким железным забором, висела глыба оплавленного камня — покатая, в потеках и мелких кратерах лопнувших пузырей. Хоть и застывшая неподвижно, она всем своим видом, всей многотонной тяжестью являла неумолимое стремление вниз, будто лишь мгновение отделяло ее от падения... но мгновение проходило, а глыба не падала, хотя ощущение, что она вот-вот рухнет, не исчезало. Под глыбой, лежа на боку и повернув лицо вверх, замер Ник Одома — он был жив, но не шевелился, застыл в испуге.
— Ста-а... статисное поле здесь у них, что ли? — удивился Раппопорт, шагая на первую ступень лестницы. — Чтоб н-не только ф-физические, но и психические му-у...
— «Муу...», — передразнил колесничий, увидев, как Шунды быстро отвернулся от фигуры под глыбой. — Заткнись, проф!
Спускаясь по лестнице, они миновали несколько глубоких узких ниш, полных раскаленной ярко-красной пены — в них едва умещались лежащие лицами вверх тела. Стенки ниш плотно прижимали их руки к бокам, и хотя свобода была близко, выбраться клоны не могли.
— Командир... — тихо сказал Магадан, подъезжая к Одоме. — Я че-то не пойму... Вот смотри: сколько с нами солдат было?
— Пятеро, — откликнулся Шунды.
— Вот, правильно... — колесничий покосился на дерекламистов, тянувших по ступеням модуль, и заговорил еще тише. — Теперь вспомни: одного смерч на болоте затянул, другой потом в канал упал — уже двое. Потом эта рожа лазерами одного шмальнула... Так?
Одома взглянул на солдат и произнес:
— Твою мать...
— Во! Видишь, трое их! А должно быть двое.
— Магадан, я даже имен их не помню...
— Я помню. Вот это Гмыш, Игар, а того мы Лебедем кличем. Только я не могу теперь сообразить, кто из них опять появился...
— Думаешь, один из них клон? — предположил Шунды.
Колесничий пожал плечами.
— А я знаю? Может, порасспрашивать их, выведать как-то... Хотя тут, по-моему, и не такие штучки твориться могут.
Одома долго размышлял и наконец сказал:
— Ладно, пока идем, как шли. Только наблюдать теперь за ними надо.
Звуки на лестнице стали иными — раскатистыми, протяжными. Отряд медленно спускался, крошечные фигурки в огромном помещении, древнем храме, стены и вознесшиеся ввысь своды которого скрывал туман. Все притихли в гулкой тишине циклопического пространства; ступени тянулись и тянулись, и уже начала лестницы давно не стало видно, уже исчезли узкие ниши с огненной пеной, и края конуса пропали в вышине.
Сначала Шунды увидел трещины на ступенях — расширяясь, они превратились в черные зигзаги проломов; затем начались оплавленные керамические глыбы, по которым пришлось перебираться, волоча за собой модуль. Стало темнее; свет, сочащийся со всех сторон, между чешуйками и сквозь них, потускнел.
— Откуда здесь обвал? — спросил Магадан, и неожиданно вопрос этот вызвал странную реакцию Раппопорта: старик мучительно скривился, будто от сильной зубной боли, и забормотал чуть ли не потрясенно: «И я не понимаю... В-вроде, про-о.. прошел здесь кто-то, спустился... Но кто бы это мо-о... мог быть? В-ведь не... Н-нет, не понимаю!’
Будто сквозь закопченное стекло, в тумане начала проступать керамическая равнина; ближний дугообразный край ее проявлялся все отчетливее, но дальше ничего видно не было. Раздалось звяканье, резкое, яростное, и какая-то фигура заметалась на коротком отрезке, вправо и влево, рывками — стоящая на задних ногах, человекоподобная, но очень массивная, с непропорционально большой головой.
— Обойдем его, — сказал Раппопорт.
У робота, прикованного толстой цепью к утопленной в пол скобе, металлическими были только ноги, напоминающие два бокала, которые срослись верхней частью — из нее торчал торс, покрытый короткой коричневой шерстью. Могучие плечи и длинные мускулистые руки, шея, словно пенек баобаба, широкий ошейник и бычья голова. Существо взревело — будто старинный паровоз прогудел где-то в тумане. Пронзительный и мощный, звук разнесся далеко над конусом, ушел ввысь и возвратился эхом, отразившись от невидимого купола.
Увидев отряд, страж залязгал, запыхтел и бросился вперед; цепь натянулась, робота дернуло обратно, он припал брюхом к полу, упершись в него широкими морщинистыми ладонями и скрежеща железными копытами. Глаза — поблескивающие полусферы в слизких пупырышках — уставились на людей; зрачки, два темных эллипсоида, плавающие в сгущенном молоке белков, медленно сдвигались, провожая отряд взглядом.
— А ведь это тоже клон, — тихо сказал Магадан старику. — Ну точно, я подумал, что робот... У него рожа напоминает тех... Слышь, проф!
— Да, — откликнулся Раппопорт. — Это какая-то целенаправленная м-мутация.
Клон, в уродливом бычьем лице которого с трудом угадывались черты старшего брата Шунды, загудев, прыгнул, и натянувшаяся цепь вновь отбросила его назад.
— Река тут, — сказал Магадан. — Река впереди. Проф, почему так давит?
— Д-давит? — переспросил Раппопорт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37