Они ретировались в конец террасы и уселись на корточки. Луки наискось висели у них за спинами.
– А это что еще такое? – сказал Кветтил, глядя сверху вниз со своего невероятного седалища на меня и на доктора.
– Мой врач, – ответил ему король, широко улыбаясь доктору.
– Что – врач для ног? – спросил Кветтил. – Это новая гаспидская мода? Я о таком еще не слышал.
– Нет, врач для всего тела, как и подобает королевскому врачу. Таким был Траниус для моего отца. И для меня.
– Да, – сказал Кветтил, оглядываясь – Траниус. И что с ним?
– Какой из него теперь врач – руки трясутся, глаза не видят. Удалился на покой, живет у себя на ферме в Джунде.
– Сельская жизнь ему явно на пользу, – добавил Адлейн. – Поскольку старик избавился от всех недугов.
– Ормин порекомендовал мне доктора Восилл, – сказал Квиенс герцогу, – хотя при этом и сам, и его семья лишились ее услуг.
– Но ведь она… женщина! – сказал Кветтил. Он дал знак одному из своих слуг попробовать вино и лишь затем взял бокал. – Неужели вы доверяете женщине что-то еще, кроме того единственного органа? Вы и в самом деле отважный человек, ваше величество.
Доктор чуть откинулась назад и повернулась спиной к столу. В этом положении она могла видеть и короля, и Кветтила. Она ничего не сказала, хотя на ее лице появилась едва заметная, суховатая улыбка. Я забеспокоился.
– Доктор Восилл за прошедший год сумела доказать, что она бесценна.
– Как-как? Бесценна? Значит, не имеет никакой цены? – Кветтил мрачно улыбнулся и, вытянув одну из своих ног в сандалиях, ткнул доктора в локоть. Она чуть подалась назад и посмотрела на то место, которого коснулась отделанная драгоценностями сандалия. Я почувствовал, как у меня пересохло во рту.
– Не имеет цены, потому что оценить ее как следует невозможно, – ровным голосом сказал Квиенс. – Я превыше всего ценю свою жизнь, а мой добрый доктор помогает мне сохранять ее. Я ей благодарен.
– Благодарны? – Кветтил сморщился. – Это женщины должны быть благодарны мужчине, государь. Вы слишком щедры, мой король.
– Я слышал, многие высказываются в том же духе, – сказал начальник стражи Адлейн. – Единственная слабость короля в том, что он слишком снисходителен. Я бы сказал, он настолько снисходителен, насколько это необходимо, чтобы выявить тех, кто хочет воспользоваться его добротой и стремлением к терпимости. А выявив их…
– Да-да, Адлейн, – сказал герцог Кветтил, отмахиваясь от начальника стражи, который замолчал и уперся взглядом в стол. – Именно так. Но при всем том доверить свое здоровье женщине… Ваше величество, я пекусь только о благе королевства, которое вы унаследовали от человека, оказавшего мне честь называть его лучшим другом, – от вашего добрейшего отца. Что бы он сказал на это?
Квиенс на мгновение нахмурился. Потом его лицо снова посветлело.
– Он бы сказал, что дама должна сама постоять за себя. – Король сложил руки и посмотрел на доктора. – Доктор Восилл?
– Государь?
– Герцог Кветтил сделал мне подарок – карту мира. Не хотите ли восхититься ею? Может быть, даже выскажете свои соображения на этот счет, ведь вы попутешествовали по миру больше любого из нас.
Доктор неторопливо распрямилась, поднялась и повернулась, чтобы посмотреть на огромную карту у дальнего конца стола. Несколько мгновений она разглядывала ее, потом вернулась в свое прежнее положение и взяла в руки маленькие ножницы. Прежде чем приняться с их помощью за очередной ноготь короля, она взглянула на герцога и сказала:
– Карта неточна, сударь.
Герцог Кветтил посмотрел на доктора и издал короткий высокий смешок. Он перевел взгляд на короля, делая вид, что едва сдерживает ухмылку.
– Вы так думаете, мадам? – ледяным тоном сказал он.
– Я знаю, сударь, – сказала доктор. Она погрузилась в изучение кожицы на большом пальце левой ноги короля и сильно нахмурилась. – Элф, дай мне маленький скальпель… Элф.
Я вскочил, нырнул в ее саквояж и дрожащей рукой вытащил оттуда крохотный инструмент.
– Что вам может быть известно в подобных вопросах, да позволено мне будет спросить, мадам? – спросил герцог Кветтил, снова взглянув на короля.
– Может быть, госпожа доктор к тому же и великий географ? – поинтересовался Адлейн.
– Может быть, ее следует поучить хорошим манерам, – раздраженно сказал герцог Вален.
– Я пересекла весь мир, герцог Кветтил, – сказала доктор, обращаясь к королевскому пальцу, – и своими глазами видела многое из того, что так прихотливо изображено на вашей карте.
– Доктор Восилл, – без строгости в голосе сказал король. – Было бы вежливее, если бы вы, обращаясь к герцогу, вставали и смотрели на него.
– Вы так считаете, государь?
Король вытащил ногу из ее руки, расправил плечи и резко сказал:
– Да, мадам, считаю.
Доктор так посмотрела на короля, что у меня вырвался стон, хотя, думаю, мне удалось сделать вид, будто у меня запершило в горле, и я просто откашлялся. Однако она помедлила, вернула мне малый скальпель и снова встала во весь рост. Она поклонилась королю, потом герцогу.
– С вашего позволения, государь, – сказала она, потом взяла перо цигиберна, оставленное королем на столе. Потом она нырнула под длинный стол и появилась с другого его конца. Она указала пером на нижнюю часть огромной карты. – Здесь нет никакого континента, один лед. А здесь и здесь – группы островов. Северные острова Дрезена просто не показаны. Они гораздо многочисленнее, большей частью мельче, не такие правильные по форме и простираются дальше на север. Вот здесь самый западный мыс Кваррека смещен дней на двадцать пути на восток. Кускерия… – Она наклонила голову, размышляя. – Она показана довольно точно. Фуол расположен неверно, он должен быть здесь, хотя весь континент Морифет вот тут слишком наклонен на запад. Иллерн расположен к северу от Крое, а не напротив него. Эти места я знаю, потому что сама побывала там. А вот здесь должно быть внутреннее море, мне это известно из надежного источника. Что же касается всяких монстров и прочих нелепиц…
– Спасибо, доктор, – сказал король и хлопнул в ладоши. – Ваши соображения весьма забавны. Герцог Кветтил, вне всяких сомнений, получил огромное удовольствие, глядя, как его великолепная карта претерпевает такие изменения. – Король повернулся к Кветтилу, сидевшему с мрачным выражением на лице. – Вы должны простить доброго доктора, мой дорогой герцог. Она ведь из Дрезена, а у них там мозги вкривь и вкось, оттого что они все время ходят вверх ногами. Там все поставлено с ног на голову, а потому женщины считают возможным указывать своим повелителям и хозяевам, что есть что.
Кветтил выдавил из себя улыбку.
– Воистину, государь. Я это понимаю. И тем не менее это было весьма забавно. Я всегда соглашался с вашим отцом в том, что не следует допускать женщин на сцену, когда нет недостатка в кастратах. Однако теперь я вижу: женской природе свойственна столь богатая фантазия, что ей можно найти неплохое применение, когда нам захочется посмотреть какую-нибудь юмористическую сценку. Теперь я вижу, что такие вольности и пустозвонство и в самом деле весьма полезны. Конечно, если не относиться к ним слишком серьезно.
Я внимательно и с огромным волнением смотрел на доктора, слушая эти слова. Но лицо ее, к моему облегчению, оставалось спокойным и невозмутимым.
– Как вы считаете, ваше величество, – обратился герцог к королю, – она придерживается столь же экстравагантных взглядов и относительно расположения органов в человеческом теле?
– Нужно спросить у нее, – сказал король. – Доктор, вы расходитесь с нашими лучшими врачами и хирургами так же, как с нашими опытнейшими навигаторами и картографами?
– В том, что касается расположения органов, – нет, государь.
– Но судя по вашему тону, – сказал Адлейн, – в чем-то вы с ними все же расходитесь. В чем же?
– В оценке функции органов, сударь, – сказала ему доктор. – Но это связано главным образом с кишками, а потому не представляет особого интереса.
– Скажите мне, женщина, – заговорил герцог Вален, – вы покинули этот ваш Дрезен, потому что бежали от правосудия?
Доктор холодно посмотрела на герцога Валена.
– Нет, сударь.
– Странно. Я уже решил, что вы слишком долго испытывали терпение и снисходительность ваших тамошних хозяев, а потому бежали, чтобы уйти от наказания.
– Я могла остаться, а могла уехать, сударь, – ровным голосом сказала доктор. – Я решила уехать, чтобы постранствовать по миру и посмотреть, как живут люди в других краях.
– И, кажется, нашли мало такого, с чем можете согласиться, – сказал герцог Кветтил. – Меня удивляет, что вы еще не вернулись туда, откуда прибыли.
– Я нашла благосклонность доброго и справедливого короля, сударь, – сказала доктор, кладя перо назад на стол. Потом подняла глаза на короля, завела руки за спину и расправила плечи. – Мне оказана честь служить ему, насколько это в моих силах и пока его это устраивает. Я считаю, это затмевает все трудности, которые я претерпела в пути, и все то неприятное, что я увидела, покинув свой дом.
– Все дело в том, что доктор слишком ценна, чтобы я мог отпустить ее домой, – заверил король герцога Кветтила. – Она практически наша пленница, хотя мы и держим это в тайне от нее, иначе она впала бы в ужасный гнев, не правда ли, доктор?
Доктор опустила голову, чуть ли не застенчиво.
– Ваше величество может изгнать меня на край света, но я все равно останусь пленницей ваших милостей.
– Хвала Провидению, смотрите-ка, она временами даже может быть вежливой! – взревел вдруг Кветтил, хлопнув ладонью по столу.
– Она даже может быть красивой, если ее одеть как подобает и причесать, – сказал король, снова беря перо цигиберна и крутя его перед лицом. – Полагаю, что за время нашего пребывания здесь мы устроим один-два бала. Доктор наденет свои лучшие платья и удивит всех нас своей грацией и изяществом. Не правда ли, Восилл?
– Если этого хочет король, – сказала она, правда, я заметил, что после этих слов она поджала губы.
– Вот замечательно, будем ждать с нетерпением, – сказал вдруг герцог Улресил, потом словно вспыхнул и тут же занялся поглощением фрукта.
Остальные посмотрели на него, улыбнулись и обменялись понимающими взглядами. Доктор посмотрела на Улресила, произнесшего эти слова. Мне показалось, что взгляды их на мгновение встретились.
– Значит, так тому и быть, – сказал король. – Вистер!
– Ваше величество?
– Пожалуй, пора музыку.
– Слушаюсь, ваше величество.
Вистер повернулся к музыкантам на террасе. Кветтил отпустил большую часть своей свиты. Улресил принялся набивать себе желудок, поглощая столько пищи, что хватило бы для прокорма обоих уведенных галков. Доктор снова занялась королевскими ногами: теперь она втирала пахучие масла в затвердевшие части кожи. Двух пастушек король отослал.
– Адлейн собирался сообщить какую-то новость, да, Адлейн?
– Я хотел это сделать в более конфиденциальной обстановке.
Король оглянулся.
– Здесь нет никого, кому мы не могли бы доверять.
Кветтил устремил взгляд на доктора, которая подняла глаза и сказала:
– Мне уйти, ваше величество?
– Вы закончили?
– Нет, ваше величество.
– Тогда оставайтесь. Провидение знает, что я уже не раз вверял вам свою жизнь, а Кветтил и Вален, вероятно, полагают, что вам не хватает памяти или ума, чтобы шпионить как следует, а значит, если мы доверяем юному…
– Его зовут Элф, государь, – сказала королю доктор. Она улыбнулась мне. – Он зарекомендовал себя честным и заслуживающим доверия учеником.
– … и юному Элфу, то мы можем говорить вполне свободно. Мои герцоги и начальник стражи, может, воздержатся от самых неприличных оборотов, а может, и нет, но я подозреваю, что если вы их и услышите, то не покраснеете. Адлейн. – Король повернулся к начальнику стражи.
– Хорошо, государь. Поступило несколько сообщений, что кто-то из посольства морской компании дней двадцать назад покушался на цареубийцу УрЛейна.
– Что? – воскликнул король.
– Полагаю, из этого следует, что, как это ни печально, покушение не увенчалось успехом? – сказал Вален.
Адлейн кивнул.
– Этот самый, как его называют, «протектор», остался целехонек.
– А что за морская компания? – спросил король, прищурившись.
– Ее на самом деле не существует, – сказал Адлейн. – Ее создали специально, чтобы предпринять это покушение. Из сообщения следует, что члены делегации умерли под пыткой, не раскрыв ничего, кроме своего полного неведения относительно случившегося.
– А причина – все эти разговоры о постройке военного флота, – сказал Вален, глядя на Квиенса. – Сплошная глупость, ваше величество.
– Возможно, – согласился король. – Но пока мы должны делать вид, что поддерживаем эту глупость. – Он посмотрел на Адлейна. – Свяжитесь со всеми портами. Пошлите сообщения всем компаниям, которые пользуются нашей благосклонностью, что любые новые покушения на жизнь УрЛейна вызовут наше глубочайшее неудовлетворение со всеми вытекающими последствиями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– А это что еще такое? – сказал Кветтил, глядя сверху вниз со своего невероятного седалища на меня и на доктора.
– Мой врач, – ответил ему король, широко улыбаясь доктору.
– Что – врач для ног? – спросил Кветтил. – Это новая гаспидская мода? Я о таком еще не слышал.
– Нет, врач для всего тела, как и подобает королевскому врачу. Таким был Траниус для моего отца. И для меня.
– Да, – сказал Кветтил, оглядываясь – Траниус. И что с ним?
– Какой из него теперь врач – руки трясутся, глаза не видят. Удалился на покой, живет у себя на ферме в Джунде.
– Сельская жизнь ему явно на пользу, – добавил Адлейн. – Поскольку старик избавился от всех недугов.
– Ормин порекомендовал мне доктора Восилл, – сказал Квиенс герцогу, – хотя при этом и сам, и его семья лишились ее услуг.
– Но ведь она… женщина! – сказал Кветтил. Он дал знак одному из своих слуг попробовать вино и лишь затем взял бокал. – Неужели вы доверяете женщине что-то еще, кроме того единственного органа? Вы и в самом деле отважный человек, ваше величество.
Доктор чуть откинулась назад и повернулась спиной к столу. В этом положении она могла видеть и короля, и Кветтила. Она ничего не сказала, хотя на ее лице появилась едва заметная, суховатая улыбка. Я забеспокоился.
– Доктор Восилл за прошедший год сумела доказать, что она бесценна.
– Как-как? Бесценна? Значит, не имеет никакой цены? – Кветтил мрачно улыбнулся и, вытянув одну из своих ног в сандалиях, ткнул доктора в локоть. Она чуть подалась назад и посмотрела на то место, которого коснулась отделанная драгоценностями сандалия. Я почувствовал, как у меня пересохло во рту.
– Не имеет цены, потому что оценить ее как следует невозможно, – ровным голосом сказал Квиенс. – Я превыше всего ценю свою жизнь, а мой добрый доктор помогает мне сохранять ее. Я ей благодарен.
– Благодарны? – Кветтил сморщился. – Это женщины должны быть благодарны мужчине, государь. Вы слишком щедры, мой король.
– Я слышал, многие высказываются в том же духе, – сказал начальник стражи Адлейн. – Единственная слабость короля в том, что он слишком снисходителен. Я бы сказал, он настолько снисходителен, насколько это необходимо, чтобы выявить тех, кто хочет воспользоваться его добротой и стремлением к терпимости. А выявив их…
– Да-да, Адлейн, – сказал герцог Кветтил, отмахиваясь от начальника стражи, который замолчал и уперся взглядом в стол. – Именно так. Но при всем том доверить свое здоровье женщине… Ваше величество, я пекусь только о благе королевства, которое вы унаследовали от человека, оказавшего мне честь называть его лучшим другом, – от вашего добрейшего отца. Что бы он сказал на это?
Квиенс на мгновение нахмурился. Потом его лицо снова посветлело.
– Он бы сказал, что дама должна сама постоять за себя. – Король сложил руки и посмотрел на доктора. – Доктор Восилл?
– Государь?
– Герцог Кветтил сделал мне подарок – карту мира. Не хотите ли восхититься ею? Может быть, даже выскажете свои соображения на этот счет, ведь вы попутешествовали по миру больше любого из нас.
Доктор неторопливо распрямилась, поднялась и повернулась, чтобы посмотреть на огромную карту у дальнего конца стола. Несколько мгновений она разглядывала ее, потом вернулась в свое прежнее положение и взяла в руки маленькие ножницы. Прежде чем приняться с их помощью за очередной ноготь короля, она взглянула на герцога и сказала:
– Карта неточна, сударь.
Герцог Кветтил посмотрел на доктора и издал короткий высокий смешок. Он перевел взгляд на короля, делая вид, что едва сдерживает ухмылку.
– Вы так думаете, мадам? – ледяным тоном сказал он.
– Я знаю, сударь, – сказала доктор. Она погрузилась в изучение кожицы на большом пальце левой ноги короля и сильно нахмурилась. – Элф, дай мне маленький скальпель… Элф.
Я вскочил, нырнул в ее саквояж и дрожащей рукой вытащил оттуда крохотный инструмент.
– Что вам может быть известно в подобных вопросах, да позволено мне будет спросить, мадам? – спросил герцог Кветтил, снова взглянув на короля.
– Может быть, госпожа доктор к тому же и великий географ? – поинтересовался Адлейн.
– Может быть, ее следует поучить хорошим манерам, – раздраженно сказал герцог Вален.
– Я пересекла весь мир, герцог Кветтил, – сказала доктор, обращаясь к королевскому пальцу, – и своими глазами видела многое из того, что так прихотливо изображено на вашей карте.
– Доктор Восилл, – без строгости в голосе сказал король. – Было бы вежливее, если бы вы, обращаясь к герцогу, вставали и смотрели на него.
– Вы так считаете, государь?
Король вытащил ногу из ее руки, расправил плечи и резко сказал:
– Да, мадам, считаю.
Доктор так посмотрела на короля, что у меня вырвался стон, хотя, думаю, мне удалось сделать вид, будто у меня запершило в горле, и я просто откашлялся. Однако она помедлила, вернула мне малый скальпель и снова встала во весь рост. Она поклонилась королю, потом герцогу.
– С вашего позволения, государь, – сказала она, потом взяла перо цигиберна, оставленное королем на столе. Потом она нырнула под длинный стол и появилась с другого его конца. Она указала пером на нижнюю часть огромной карты. – Здесь нет никакого континента, один лед. А здесь и здесь – группы островов. Северные острова Дрезена просто не показаны. Они гораздо многочисленнее, большей частью мельче, не такие правильные по форме и простираются дальше на север. Вот здесь самый западный мыс Кваррека смещен дней на двадцать пути на восток. Кускерия… – Она наклонила голову, размышляя. – Она показана довольно точно. Фуол расположен неверно, он должен быть здесь, хотя весь континент Морифет вот тут слишком наклонен на запад. Иллерн расположен к северу от Крое, а не напротив него. Эти места я знаю, потому что сама побывала там. А вот здесь должно быть внутреннее море, мне это известно из надежного источника. Что же касается всяких монстров и прочих нелепиц…
– Спасибо, доктор, – сказал король и хлопнул в ладоши. – Ваши соображения весьма забавны. Герцог Кветтил, вне всяких сомнений, получил огромное удовольствие, глядя, как его великолепная карта претерпевает такие изменения. – Король повернулся к Кветтилу, сидевшему с мрачным выражением на лице. – Вы должны простить доброго доктора, мой дорогой герцог. Она ведь из Дрезена, а у них там мозги вкривь и вкось, оттого что они все время ходят вверх ногами. Там все поставлено с ног на голову, а потому женщины считают возможным указывать своим повелителям и хозяевам, что есть что.
Кветтил выдавил из себя улыбку.
– Воистину, государь. Я это понимаю. И тем не менее это было весьма забавно. Я всегда соглашался с вашим отцом в том, что не следует допускать женщин на сцену, когда нет недостатка в кастратах. Однако теперь я вижу: женской природе свойственна столь богатая фантазия, что ей можно найти неплохое применение, когда нам захочется посмотреть какую-нибудь юмористическую сценку. Теперь я вижу, что такие вольности и пустозвонство и в самом деле весьма полезны. Конечно, если не относиться к ним слишком серьезно.
Я внимательно и с огромным волнением смотрел на доктора, слушая эти слова. Но лицо ее, к моему облегчению, оставалось спокойным и невозмутимым.
– Как вы считаете, ваше величество, – обратился герцог к королю, – она придерживается столь же экстравагантных взглядов и относительно расположения органов в человеческом теле?
– Нужно спросить у нее, – сказал король. – Доктор, вы расходитесь с нашими лучшими врачами и хирургами так же, как с нашими опытнейшими навигаторами и картографами?
– В том, что касается расположения органов, – нет, государь.
– Но судя по вашему тону, – сказал Адлейн, – в чем-то вы с ними все же расходитесь. В чем же?
– В оценке функции органов, сударь, – сказала ему доктор. – Но это связано главным образом с кишками, а потому не представляет особого интереса.
– Скажите мне, женщина, – заговорил герцог Вален, – вы покинули этот ваш Дрезен, потому что бежали от правосудия?
Доктор холодно посмотрела на герцога Валена.
– Нет, сударь.
– Странно. Я уже решил, что вы слишком долго испытывали терпение и снисходительность ваших тамошних хозяев, а потому бежали, чтобы уйти от наказания.
– Я могла остаться, а могла уехать, сударь, – ровным голосом сказала доктор. – Я решила уехать, чтобы постранствовать по миру и посмотреть, как живут люди в других краях.
– И, кажется, нашли мало такого, с чем можете согласиться, – сказал герцог Кветтил. – Меня удивляет, что вы еще не вернулись туда, откуда прибыли.
– Я нашла благосклонность доброго и справедливого короля, сударь, – сказала доктор, кладя перо назад на стол. Потом подняла глаза на короля, завела руки за спину и расправила плечи. – Мне оказана честь служить ему, насколько это в моих силах и пока его это устраивает. Я считаю, это затмевает все трудности, которые я претерпела в пути, и все то неприятное, что я увидела, покинув свой дом.
– Все дело в том, что доктор слишком ценна, чтобы я мог отпустить ее домой, – заверил король герцога Кветтила. – Она практически наша пленница, хотя мы и держим это в тайне от нее, иначе она впала бы в ужасный гнев, не правда ли, доктор?
Доктор опустила голову, чуть ли не застенчиво.
– Ваше величество может изгнать меня на край света, но я все равно останусь пленницей ваших милостей.
– Хвала Провидению, смотрите-ка, она временами даже может быть вежливой! – взревел вдруг Кветтил, хлопнув ладонью по столу.
– Она даже может быть красивой, если ее одеть как подобает и причесать, – сказал король, снова беря перо цигиберна и крутя его перед лицом. – Полагаю, что за время нашего пребывания здесь мы устроим один-два бала. Доктор наденет свои лучшие платья и удивит всех нас своей грацией и изяществом. Не правда ли, Восилл?
– Если этого хочет король, – сказала она, правда, я заметил, что после этих слов она поджала губы.
– Вот замечательно, будем ждать с нетерпением, – сказал вдруг герцог Улресил, потом словно вспыхнул и тут же занялся поглощением фрукта.
Остальные посмотрели на него, улыбнулись и обменялись понимающими взглядами. Доктор посмотрела на Улресила, произнесшего эти слова. Мне показалось, что взгляды их на мгновение встретились.
– Значит, так тому и быть, – сказал король. – Вистер!
– Ваше величество?
– Пожалуй, пора музыку.
– Слушаюсь, ваше величество.
Вистер повернулся к музыкантам на террасе. Кветтил отпустил большую часть своей свиты. Улресил принялся набивать себе желудок, поглощая столько пищи, что хватило бы для прокорма обоих уведенных галков. Доктор снова занялась королевскими ногами: теперь она втирала пахучие масла в затвердевшие части кожи. Двух пастушек король отослал.
– Адлейн собирался сообщить какую-то новость, да, Адлейн?
– Я хотел это сделать в более конфиденциальной обстановке.
Король оглянулся.
– Здесь нет никого, кому мы не могли бы доверять.
Кветтил устремил взгляд на доктора, которая подняла глаза и сказала:
– Мне уйти, ваше величество?
– Вы закончили?
– Нет, ваше величество.
– Тогда оставайтесь. Провидение знает, что я уже не раз вверял вам свою жизнь, а Кветтил и Вален, вероятно, полагают, что вам не хватает памяти или ума, чтобы шпионить как следует, а значит, если мы доверяем юному…
– Его зовут Элф, государь, – сказала королю доктор. Она улыбнулась мне. – Он зарекомендовал себя честным и заслуживающим доверия учеником.
– … и юному Элфу, то мы можем говорить вполне свободно. Мои герцоги и начальник стражи, может, воздержатся от самых неприличных оборотов, а может, и нет, но я подозреваю, что если вы их и услышите, то не покраснеете. Адлейн. – Король повернулся к начальнику стражи.
– Хорошо, государь. Поступило несколько сообщений, что кто-то из посольства морской компании дней двадцать назад покушался на цареубийцу УрЛейна.
– Что? – воскликнул король.
– Полагаю, из этого следует, что, как это ни печально, покушение не увенчалось успехом? – сказал Вален.
Адлейн кивнул.
– Этот самый, как его называют, «протектор», остался целехонек.
– А что за морская компания? – спросил король, прищурившись.
– Ее на самом деле не существует, – сказал Адлейн. – Ее создали специально, чтобы предпринять это покушение. Из сообщения следует, что члены делегации умерли под пыткой, не раскрыв ничего, кроме своего полного неведения относительно случившегося.
– А причина – все эти разговоры о постройке военного флота, – сказал Вален, глядя на Квиенса. – Сплошная глупость, ваше величество.
– Возможно, – согласился король. – Но пока мы должны делать вид, что поддерживаем эту глупость. – Он посмотрел на Адлейна. – Свяжитесь со всеми портами. Пошлите сообщения всем компаниям, которые пользуются нашей благосклонностью, что любые новые покушения на жизнь УрЛейна вызовут наше глубочайшее неудовлетворение со всеми вытекающими последствиями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51