— Здравствуйте, мои детки. Все в порядке? — Он расцеловал их одного за другим и осторожно усадил обратно. — Нет-нет, гадкие твари не отыщут нас здесь, обещаю.
Падишар передал факел Пару, добрел до таза с водой и окунул усталое и грязное лицо в холодную воду.
Умывшись, он тяжело оперся о стол обеими руками и устало свесил голову.
— Крот, мы должны выяснить, что сталось с Дамсон.
Крот обернулся.
— Крошка Дамсон?
— Она была рядом со мной, — пытался объяснить Пар, — а потом солдаты разъединили нас и…
— Знаю, — прервал его Падишар. — Это не твоя вина. И никто не виноват. Может, ей удалось убежать, хотя их там было так много… — Он шумно перевел дыхание. — Крот, нам нужно узнать, не схватили ли они ее.
Крот лениво сощурился, его острые глазки сверкнули.
— Эти туннели идут под темницами федератов. А некоторые проложены прямо в стенах.
Можно этим воспользоваться и кое-что кое-где подслушать.
— И в сторожке, Крот. — Взгляд Падишара был непреклонен.
Наступило долгое молчание. Пар похолодел.
«Нет, Дамсон! Только не туда!»
— Я хочу пойти с ним, — тихо попросил он.
— Нельзя. — Для большей убедительности Падишар тряхнул головой. — В одиночку Крот может передвигаться быстрее и тише. — В его глазах, как и в глазах Пара, светились отчаяние и надежда. — Я не меньше тебя хочу пойти туда, малыш.
Она…
Падишар замолк в нерешительности, и Пар кивнул:
— Она говорила мне.
Они молча посмотрели друг на друга. Крот, жмурясь, неслышно, как кошка, прокрался к выходу.
— Ждите здесь, пока я не вернусь, — велел он. И исчез.
Глава 3
Долог и труден был путь, приведший Пара Омсворда от Хейдисхорна, где он встречался с тенью Алланона, сюда, в подземное логово Крота. Он стоял теперь в этом странном жилье среди обломков человеческих жизней.
А не такова ли, по сути дела, и его собственная жизнь…
Дамсон…
Он зажмурился, удерживая подступающие слезы, не в силах справиться с болью утраты.
Только теперь он по-настоящему осознал, как много она для него значила.
— Пар, — тихо окликнул его Падишар, — иди умойся, малыш. Ты совсем измучился.
Пару нечего было возразить, вымотанный физически и душевно, он лишился последних сил, последних надежд, разбившихся, как редкая ваза или хрустальный бокал.
Прежде чем потушить факел, он отыскал несколько свечей и зажег их. Потом подошел к тазу с водой и медленно, как будто совершая некий ритуал, стал смывать с себя грязь и кровь, словно очищаясь от зла, окутавшего его во время поисков Меча Шаннары.
Меж тем меч все еще висел у него на поясе.
Пар прервал умывание и, отстегнув ножны, прислонил оружие к старому комоду с потрескавшимся зеркалом. Юноша смотрел на клинок как на врага. Меч Шаннары — это и вправду он?
Пар еще не знал. Алланон велел ему найти Меч Шаннары, и, хотя прежде юноше казалось, что удача улыбнулась ему, теперь он не исключал возможности поражения. Гибель Колла, его, Пара, личное горе и борьба за жизнь в катакомбах Тирзиса заставили его на время позабыть о собственном предназначении. Интересно, сколько заветов Алланона было пущено по ветру и рассеялось без следа. Он гадал, неужели Уолкер и Рен все еще думают то, что думали прежде…
Пар кончил умываться, вытерся и, повернувшись, увидел, что Падишар уже сидит за колченогим столом, недостающую ножку которого заменила перевернутая корзина. Вождь свободнорожденных поедал хлеб с сыром, запивая их элем. Он кивком указал Пару на место рядом с собой — там уже стояла тарелка, полная снеди.
Житель Дола медленно добрел до стола, рухнул на скамью и принялся за еду.
Он оказался голоднее, чем думал, и в считанные минуты расправился с едой. Вокруг, словно светлячки безлунной ночью, мерцали и трепетали огоньки свечей. Тишину нарушал лишь перезвон далекой капели.
— Ты давно знаешь Крота? — спросил Пар у Падишара, чтобы прервать тишину и невыносимое одиночество, охватившее его.
Падишар сжал губы. Морщины избороздили его лицо, оно казалось неумело отлитой бронзовой маской, олицетворяющей недоумение.
— Примерно год. Как-то раз ночной порой у Дамсон было с ним свидание в парке, а я сопровождал ее. Не знаю, где они познакомились. — Он бросил взгляд на игрушечных зверей. — Крот со странностями, но за ней пойдет в огонь и в воду, в этом уж будь уверен.
Пар молча кивнул.
Падишар с размаху откинулся на спинку скамьи, так что та затрещала.
— Расскажи мне про Меч Шаннары, малыш, — попросил он, поигрывая пустой кружкой из-под эля. — Он настоящий?
Пар против воли улыбнулся:
— Хороший вопрос, Падишар. Я бы и сам хотел это знать.
Он рассказал предводителю свободнорожденных о том, что случилось с ним после сражения и бегства из Преисподней — как Дамсон обнаружила братьев Омсворд в Народном парке, как они решили последний раз спуститься в Преисподнюю, чтобы завладеть мечом, как он неожиданно столкнулся в склепе с Риммером Дэллом и без борьбы получил от него то, что все звали священным талисманом, как погиб Колл и, наконец, как Дамсон и он вместе бежали и до нынешнего дня скрываются в Тирзисе.
Но Пар скрыл от Падишара предупреждение Риммера Дэлла, что, подобно Первому Ищейке, Пар принадлежит к порождениям Тьмы. Ибо если это правда…
— Вот я и ношу его, Падишар, — завершил он рассказ, отгоняя от себя мысли и показывая Падишару на запыленный клинок, — потому что надеюсь рано или поздно выяснить, настоящий ли он…
Падишар нахмурился:
— Здесь что-то не так, какая-то ловушка. Риммер Дэлл не способен испытывать к кому бы то ни было дружеские чувства. Либо оружие поддельное, либо у Риммера Дэлла есть серьезное основание полагать, что тебе с ним не управиться.
«Если я порождение Тьмы…» — подумал Пар.
Он судорожно глотнул, отгоняя страх.
— Знаю. Пока я действительно не способен им владеть. Я много раз испытывал меч, пытался разбудить дремлющую в нем волшебную силу, но все напрасно. — Он помолчал. — Только однажды, в Преисподней, после того как Колл…
Я подобрал меч там, где уронил его, и прикосновение к нему обожгло меня, как раскаленный уголь. На одно мгновение. — Пар снова вызвал в памяти те события. — Страшная сила заклинания еще не рассеялась. Я сжимал пылающий клинок, но потом магическая сила растаяла, а Меч Шаннары снова стал холодным.
Великан кивнул:
— Значит, это он. Волшебная сила заклинаний каким-то образом враждует с силой, заключенной в Мече Шаннары. Отсюда и твои ощущения, не так ли? Разве магические силы не могут противоборствовать? Если это правда, Риммер Дэлл мог спокойно отдать тебе меч и навсегда забыть о случившемся.
Пар покачал головой:
— Но откуда ему было знать, что все произойдет именно так? — Сейчас он подумал, что Первый Ищейка был уверен: меч безвреден в руках порождения Тьмы. — А как же Алланон?.. Знал ли он об этом? И зачем отправил меня на поиски меча, с которым мне не справиться?
У Падишара, естественно, не было ответов на эти вопросы; некоторое время они озадаченно смотрели друг на друга.
Затем великан произнес:
— Мне так жаль твоего брата.
Пар на мгновение отвел взгляд.
— Это Дамсон увела меня от… — Он всхлипнул. — Она помогла мне пережить боль, это было так ужасно. — Он слабо и печально улыбнулся:
— Я люблю ее, Падишар. Мы должны вернуть ее.
Падишар согласно кивнул:
— Да, если она в беде, малыш. Но пока нам ничего не известно. — В его голосе не было уверенности, а глаза горестно смотрели вдаль.
— После гибели Колла я бы этого не вынес. — Пар едва сдерживал слезы.
— Я знаю, мы еще увидим ее живой и здоровой, обещаю тебе.
Падишар потянулся к кувшину с элем, вылил себе в кружку добрую половину его содержимого, в последний миг, словно это только что пришло ему в голову, плеснул чуточку и Пару.
Сделал изрядный глоток и осторожно отодвинул кружку. Пар видел, что у его друга нет охоты продолжать этот разговор.
— Расскажи мне о Моргане, — попросил Пар.
— А.., горец, — оживился Падишар. — Он спас мне жизнь в Преисподней, после того как вы с братом бежали. И позже еще раз, как и всем остальным, у Уступа.
Настала очередь Падишара рассказывать о том, как меч Ли был сломан в схватке с порождениями Тьмы при бегстве из Преисподней, как федераты выследили беглецов на уступе и повели осаду и как Морган угадал, что Тил является порождением Тьмы; как горец, Стефф и сам Падишар охотились за Тил в глубине пещер за Уступом, где Морган в одиночку вышел против Тил и нашел в обломке своего меча достаточно силы, чтобы уничтожить ее; как свободнорожденные выскользнули из ловушки федератов и как Морган покинул их, чтобы вернуться к дворфам в Кальхавен, исполнив таким образом клятву, данную умирающему Стеффу, и еще многое, многое другое…
— Я обещал ему отыскать тебя, — заключил Падишар. — Но мне пришлось некоторое время проваляться у Огненного Плеса, пока у меня заживала рука. Целых шесть недель. Она еще побаливает, хотя я стараюсь не показывать этого. Мы собирались встретиться в ущелье Дженниссон с Аксхидом и его троллями две недели назад, но они передали мне, что встреча откладывается. — Он вздохнул. — Так много времени ушло, и так мало его остается. На каждый шаг вперед приходятся два назад. Но как бы то ни было, я все же достаточно исцелился, чтобы выполнить свою часть договора, и стал разыскивать тебя. — Он криво улыбнулся, — Это было нелегко. Везде, куда бы я ни шел, меня сторожили федераты.
— Так ты думаешь, это Тил? — спросил Пар.
Его собеседник кивнул:
— Кто же еще, малыш? Она убила Хайресхона и завладела всеми его тайнами. Хайресхону доверяли, ему были известны все убежища и лазейки. Тил — порождение Тьмы, — должно быть, получила от него эти сведения, высосав их прямо из его мозга. — Падишар с отвращением сплюнул.
— Мерзкие твари! А Риммер Дэлл еще смеет объявлять себя твоим другом. Какая грязная ложь!
«Или — и это гораздо хуже — правда», — подумал Пар. Но не сказал этого вслух. Он боялся, что его сходство с Первым Ищейкой, какого бы свойства оно ни было, позволило Риммеру Дэллу проникнуть в тайны, в ином случае оставшиеся бы для него за семью печатями, — даже в те, в которые сам Пар не был посвящен, в те, что хранили его друзья и спутники.
Это была страшная мысль. Слишком страшная, чтобы в нее поверить. Но ведь и то, с чем он столкнулся в последнее время, тоже было очень страшным.
«Лучше верить, что все это работа Тил», — сказал себе Пар.
— Во всяком случае, — продолжал Падишар, — как только мы обосновались там, я послал стражей охранять Источник. Ведь Хайресхон знал и о нем, а значит, это может быть известно и порождениям Тьмы. Но пока там все тихо. Неделю спустя мы встретимся с троллями, и, если они согласятся объединиться, у нас будет своя армия, на которую можно рассчитывать. Она положит начало истинному сопротивлению, станет сердцевиной костра, что заполыхает в Федерации, и освободит нас.
— Вы все еще в ущелье Дженниссон? — осведомился Пар, думая о другом.
— Мы покинем его, как только я вернусь с тобой. И с Дамсон, — быстро добавил предводитель разбойников. — На это хватит и недели. — Но голос его звучал не слишком уверенно.
— А Морган еще не вернулся? — настаивал Пар.
Падишар медленно покачал головой:
— Не тревожься за своего друга, малыш. Он прочен, как сталь, и быстр, как молния. И он опытен. Там, где он, все кончается благополучно. Мы скоро увидим его.
Как ни странно, Пар нашел, что он прав. Если и есть на этом свете человек, способный выбраться из любой заварухи, то это Морган Ли.
Юноша представил себе зоркие глаза друга, его неизменную улыбку, властный голос и понял, как соскучился по Моргану. Еще один плачевный итог его странствий — утрата друзей. Он бросал их на дороге, как путник, избавлявшийся от лишней поклажи. Сравнение было неудачным — ведь друзья и брат отдали за него свои жизни. Все, один за другим, кто раньше, кто позже. А что он для них сделал?
Что хорошего он совершил?
Взгляд его снова упал на Меч Шаннары, на изображение воздетой вверх руки с горящим факелом. Меч Шаннары хранил свою тайну. Но Пару нужна была правда, чтобы наконец определить, подлинный ли клинок, за который пришлось заплатить такую непомерную цену.
Как это сделать?
Падишар потянулся и зевнул.
— Пора немного отдохнуть, Пар Омсворд, — объявил он, поднимаясь. — Нам понадобятся все наши силы для того, что ждет нас впереди.
Он подошел к дивану, на котором восседали игрушечные звери, небрежно сгреб их и свалил на ближайшее кресло. А сам уютно развалился на потертых кожаных подушках, свесив ноги и положив голову на согнутую руку. Через минуту богатырь захрапел.
Пар некоторое время бодрствовал, наблюдая за ним, отдавшись на волю своих мрачных мыслей, под напором которых вся его решимость разлетелась, словно листья на ветру. Он был испуган, но страх этот был для него не в новинку.
Больше всего Пара печалило крушение надежд, потеря веры в себя; раньше он знал: что бы ни случилось, он сможет с этим справиться. Теперь его одолевали сомнения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Падишар передал факел Пару, добрел до таза с водой и окунул усталое и грязное лицо в холодную воду.
Умывшись, он тяжело оперся о стол обеими руками и устало свесил голову.
— Крот, мы должны выяснить, что сталось с Дамсон.
Крот обернулся.
— Крошка Дамсон?
— Она была рядом со мной, — пытался объяснить Пар, — а потом солдаты разъединили нас и…
— Знаю, — прервал его Падишар. — Это не твоя вина. И никто не виноват. Может, ей удалось убежать, хотя их там было так много… — Он шумно перевел дыхание. — Крот, нам нужно узнать, не схватили ли они ее.
Крот лениво сощурился, его острые глазки сверкнули.
— Эти туннели идут под темницами федератов. А некоторые проложены прямо в стенах.
Можно этим воспользоваться и кое-что кое-где подслушать.
— И в сторожке, Крот. — Взгляд Падишара был непреклонен.
Наступило долгое молчание. Пар похолодел.
«Нет, Дамсон! Только не туда!»
— Я хочу пойти с ним, — тихо попросил он.
— Нельзя. — Для большей убедительности Падишар тряхнул головой. — В одиночку Крот может передвигаться быстрее и тише. — В его глазах, как и в глазах Пара, светились отчаяние и надежда. — Я не меньше тебя хочу пойти туда, малыш.
Она…
Падишар замолк в нерешительности, и Пар кивнул:
— Она говорила мне.
Они молча посмотрели друг на друга. Крот, жмурясь, неслышно, как кошка, прокрался к выходу.
— Ждите здесь, пока я не вернусь, — велел он. И исчез.
Глава 3
Долог и труден был путь, приведший Пара Омсворда от Хейдисхорна, где он встречался с тенью Алланона, сюда, в подземное логово Крота. Он стоял теперь в этом странном жилье среди обломков человеческих жизней.
А не такова ли, по сути дела, и его собственная жизнь…
Дамсон…
Он зажмурился, удерживая подступающие слезы, не в силах справиться с болью утраты.
Только теперь он по-настоящему осознал, как много она для него значила.
— Пар, — тихо окликнул его Падишар, — иди умойся, малыш. Ты совсем измучился.
Пару нечего было возразить, вымотанный физически и душевно, он лишился последних сил, последних надежд, разбившихся, как редкая ваза или хрустальный бокал.
Прежде чем потушить факел, он отыскал несколько свечей и зажег их. Потом подошел к тазу с водой и медленно, как будто совершая некий ритуал, стал смывать с себя грязь и кровь, словно очищаясь от зла, окутавшего его во время поисков Меча Шаннары.
Меж тем меч все еще висел у него на поясе.
Пар прервал умывание и, отстегнув ножны, прислонил оружие к старому комоду с потрескавшимся зеркалом. Юноша смотрел на клинок как на врага. Меч Шаннары — это и вправду он?
Пар еще не знал. Алланон велел ему найти Меч Шаннары, и, хотя прежде юноше казалось, что удача улыбнулась ему, теперь он не исключал возможности поражения. Гибель Колла, его, Пара, личное горе и борьба за жизнь в катакомбах Тирзиса заставили его на время позабыть о собственном предназначении. Интересно, сколько заветов Алланона было пущено по ветру и рассеялось без следа. Он гадал, неужели Уолкер и Рен все еще думают то, что думали прежде…
Пар кончил умываться, вытерся и, повернувшись, увидел, что Падишар уже сидит за колченогим столом, недостающую ножку которого заменила перевернутая корзина. Вождь свободнорожденных поедал хлеб с сыром, запивая их элем. Он кивком указал Пару на место рядом с собой — там уже стояла тарелка, полная снеди.
Житель Дола медленно добрел до стола, рухнул на скамью и принялся за еду.
Он оказался голоднее, чем думал, и в считанные минуты расправился с едой. Вокруг, словно светлячки безлунной ночью, мерцали и трепетали огоньки свечей. Тишину нарушал лишь перезвон далекой капели.
— Ты давно знаешь Крота? — спросил Пар у Падишара, чтобы прервать тишину и невыносимое одиночество, охватившее его.
Падишар сжал губы. Морщины избороздили его лицо, оно казалось неумело отлитой бронзовой маской, олицетворяющей недоумение.
— Примерно год. Как-то раз ночной порой у Дамсон было с ним свидание в парке, а я сопровождал ее. Не знаю, где они познакомились. — Он бросил взгляд на игрушечных зверей. — Крот со странностями, но за ней пойдет в огонь и в воду, в этом уж будь уверен.
Пар молча кивнул.
Падишар с размаху откинулся на спинку скамьи, так что та затрещала.
— Расскажи мне про Меч Шаннары, малыш, — попросил он, поигрывая пустой кружкой из-под эля. — Он настоящий?
Пар против воли улыбнулся:
— Хороший вопрос, Падишар. Я бы и сам хотел это знать.
Он рассказал предводителю свободнорожденных о том, что случилось с ним после сражения и бегства из Преисподней — как Дамсон обнаружила братьев Омсворд в Народном парке, как они решили последний раз спуститься в Преисподнюю, чтобы завладеть мечом, как он неожиданно столкнулся в склепе с Риммером Дэллом и без борьбы получил от него то, что все звали священным талисманом, как погиб Колл и, наконец, как Дамсон и он вместе бежали и до нынешнего дня скрываются в Тирзисе.
Но Пар скрыл от Падишара предупреждение Риммера Дэлла, что, подобно Первому Ищейке, Пар принадлежит к порождениям Тьмы. Ибо если это правда…
— Вот я и ношу его, Падишар, — завершил он рассказ, отгоняя от себя мысли и показывая Падишару на запыленный клинок, — потому что надеюсь рано или поздно выяснить, настоящий ли он…
Падишар нахмурился:
— Здесь что-то не так, какая-то ловушка. Риммер Дэлл не способен испытывать к кому бы то ни было дружеские чувства. Либо оружие поддельное, либо у Риммера Дэлла есть серьезное основание полагать, что тебе с ним не управиться.
«Если я порождение Тьмы…» — подумал Пар.
Он судорожно глотнул, отгоняя страх.
— Знаю. Пока я действительно не способен им владеть. Я много раз испытывал меч, пытался разбудить дремлющую в нем волшебную силу, но все напрасно. — Он помолчал. — Только однажды, в Преисподней, после того как Колл…
Я подобрал меч там, где уронил его, и прикосновение к нему обожгло меня, как раскаленный уголь. На одно мгновение. — Пар снова вызвал в памяти те события. — Страшная сила заклинания еще не рассеялась. Я сжимал пылающий клинок, но потом магическая сила растаяла, а Меч Шаннары снова стал холодным.
Великан кивнул:
— Значит, это он. Волшебная сила заклинаний каким-то образом враждует с силой, заключенной в Мече Шаннары. Отсюда и твои ощущения, не так ли? Разве магические силы не могут противоборствовать? Если это правда, Риммер Дэлл мог спокойно отдать тебе меч и навсегда забыть о случившемся.
Пар покачал головой:
— Но откуда ему было знать, что все произойдет именно так? — Сейчас он подумал, что Первый Ищейка был уверен: меч безвреден в руках порождения Тьмы. — А как же Алланон?.. Знал ли он об этом? И зачем отправил меня на поиски меча, с которым мне не справиться?
У Падишара, естественно, не было ответов на эти вопросы; некоторое время они озадаченно смотрели друг на друга.
Затем великан произнес:
— Мне так жаль твоего брата.
Пар на мгновение отвел взгляд.
— Это Дамсон увела меня от… — Он всхлипнул. — Она помогла мне пережить боль, это было так ужасно. — Он слабо и печально улыбнулся:
— Я люблю ее, Падишар. Мы должны вернуть ее.
Падишар согласно кивнул:
— Да, если она в беде, малыш. Но пока нам ничего не известно. — В его голосе не было уверенности, а глаза горестно смотрели вдаль.
— После гибели Колла я бы этого не вынес. — Пар едва сдерживал слезы.
— Я знаю, мы еще увидим ее живой и здоровой, обещаю тебе.
Падишар потянулся к кувшину с элем, вылил себе в кружку добрую половину его содержимого, в последний миг, словно это только что пришло ему в голову, плеснул чуточку и Пару.
Сделал изрядный глоток и осторожно отодвинул кружку. Пар видел, что у его друга нет охоты продолжать этот разговор.
— Расскажи мне о Моргане, — попросил Пар.
— А.., горец, — оживился Падишар. — Он спас мне жизнь в Преисподней, после того как вы с братом бежали. И позже еще раз, как и всем остальным, у Уступа.
Настала очередь Падишара рассказывать о том, как меч Ли был сломан в схватке с порождениями Тьмы при бегстве из Преисподней, как федераты выследили беглецов на уступе и повели осаду и как Морган угадал, что Тил является порождением Тьмы; как горец, Стефф и сам Падишар охотились за Тил в глубине пещер за Уступом, где Морган в одиночку вышел против Тил и нашел в обломке своего меча достаточно силы, чтобы уничтожить ее; как свободнорожденные выскользнули из ловушки федератов и как Морган покинул их, чтобы вернуться к дворфам в Кальхавен, исполнив таким образом клятву, данную умирающему Стеффу, и еще многое, многое другое…
— Я обещал ему отыскать тебя, — заключил Падишар. — Но мне пришлось некоторое время проваляться у Огненного Плеса, пока у меня заживала рука. Целых шесть недель. Она еще побаливает, хотя я стараюсь не показывать этого. Мы собирались встретиться в ущелье Дженниссон с Аксхидом и его троллями две недели назад, но они передали мне, что встреча откладывается. — Он вздохнул. — Так много времени ушло, и так мало его остается. На каждый шаг вперед приходятся два назад. Но как бы то ни было, я все же достаточно исцелился, чтобы выполнить свою часть договора, и стал разыскивать тебя. — Он криво улыбнулся, — Это было нелегко. Везде, куда бы я ни шел, меня сторожили федераты.
— Так ты думаешь, это Тил? — спросил Пар.
Его собеседник кивнул:
— Кто же еще, малыш? Она убила Хайресхона и завладела всеми его тайнами. Хайресхону доверяли, ему были известны все убежища и лазейки. Тил — порождение Тьмы, — должно быть, получила от него эти сведения, высосав их прямо из его мозга. — Падишар с отвращением сплюнул.
— Мерзкие твари! А Риммер Дэлл еще смеет объявлять себя твоим другом. Какая грязная ложь!
«Или — и это гораздо хуже — правда», — подумал Пар. Но не сказал этого вслух. Он боялся, что его сходство с Первым Ищейкой, какого бы свойства оно ни было, позволило Риммеру Дэллу проникнуть в тайны, в ином случае оставшиеся бы для него за семью печатями, — даже в те, в которые сам Пар не был посвящен, в те, что хранили его друзья и спутники.
Это была страшная мысль. Слишком страшная, чтобы в нее поверить. Но ведь и то, с чем он столкнулся в последнее время, тоже было очень страшным.
«Лучше верить, что все это работа Тил», — сказал себе Пар.
— Во всяком случае, — продолжал Падишар, — как только мы обосновались там, я послал стражей охранять Источник. Ведь Хайресхон знал и о нем, а значит, это может быть известно и порождениям Тьмы. Но пока там все тихо. Неделю спустя мы встретимся с троллями, и, если они согласятся объединиться, у нас будет своя армия, на которую можно рассчитывать. Она положит начало истинному сопротивлению, станет сердцевиной костра, что заполыхает в Федерации, и освободит нас.
— Вы все еще в ущелье Дженниссон? — осведомился Пар, думая о другом.
— Мы покинем его, как только я вернусь с тобой. И с Дамсон, — быстро добавил предводитель разбойников. — На это хватит и недели. — Но голос его звучал не слишком уверенно.
— А Морган еще не вернулся? — настаивал Пар.
Падишар медленно покачал головой:
— Не тревожься за своего друга, малыш. Он прочен, как сталь, и быстр, как молния. И он опытен. Там, где он, все кончается благополучно. Мы скоро увидим его.
Как ни странно, Пар нашел, что он прав. Если и есть на этом свете человек, способный выбраться из любой заварухи, то это Морган Ли.
Юноша представил себе зоркие глаза друга, его неизменную улыбку, властный голос и понял, как соскучился по Моргану. Еще один плачевный итог его странствий — утрата друзей. Он бросал их на дороге, как путник, избавлявшийся от лишней поклажи. Сравнение было неудачным — ведь друзья и брат отдали за него свои жизни. Все, один за другим, кто раньше, кто позже. А что он для них сделал?
Что хорошего он совершил?
Взгляд его снова упал на Меч Шаннары, на изображение воздетой вверх руки с горящим факелом. Меч Шаннары хранил свою тайну. Но Пару нужна была правда, чтобы наконец определить, подлинный ли клинок, за который пришлось заплатить такую непомерную цену.
Как это сделать?
Падишар потянулся и зевнул.
— Пора немного отдохнуть, Пар Омсворд, — объявил он, поднимаясь. — Нам понадобятся все наши силы для того, что ждет нас впереди.
Он подошел к дивану, на котором восседали игрушечные звери, небрежно сгреб их и свалил на ближайшее кресло. А сам уютно развалился на потертых кожаных подушках, свесив ноги и положив голову на согнутую руку. Через минуту богатырь захрапел.
Пар некоторое время бодрствовал, наблюдая за ним, отдавшись на волю своих мрачных мыслей, под напором которых вся его решимость разлетелась, словно листья на ветру. Он был испуган, но страх этот был для него не в новинку.
Больше всего Пара печалило крушение надежд, потеря веры в себя; раньше он знал: что бы ни случилось, он сможет с этим справиться. Теперь его одолевали сомнения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68