..
Гордон пригнулся и двинулся вдоль рядов ящиков, напоминающих в
потемках древние геологические отложения. Чем ближе он подбирался к
источнику звука, тем сильнее становилось тревожное ощущение. Что-то там
впереди светилось, но это был холодный, неспособный согреть свет.
Случилось неминуемое: под его подошвой скрипнула половица.
Тусклый свет озарил пять одновременно повернувшихся к нему детских
мордашек, - как мигом определил Гордон к немалому своему облегчению. Дети
взирали на него с нескрываемым ужасом, усугубляемым тем, что они сразу
узнали, кто пожаловал к ним в гости. Глазенки их расширились, они боялись
шелохнуться.
Однако внимание Гордона привлекали сейчас не дети, а маленький
коробок, лежащий на овальном коврике. Он не мог поверить собственным
глазам.
Коробок был усеян крохотными кнопочками, а в центре его располагался
малюсенький экран, испускавший жемчужно-серое сияние. На экране творилось
нечто невероятное: из парящих летающих тарелок вылезали розовые пауки и
торжественно маршировали в нижнюю часть экрана. Оказавшись внизу, они
испускали победный писк, после чего их ряды перестраивались и паучье
нашествие возобновлялось.
У Гордона пересохло в горле.
- Где... - начал он.
Дети повскакивали. Один из мальчишек выдавил:
- Сэр?..
Гордон ткнул пальцем в устройство.
- Где, во имя всего святого, где вы это раздобыли? А главное, откуда
батарейки?
Один ребенок уже заливался слезами.
- Но, сэр, мы не знали, что поступаем плохо. Томми Смит сказал, что
это просто игра, детская игра из прежних времен! Их тут полно, только они
не хотят работать...
- Кто такой Томми Смит? - не унимался Гордон.
- Один мальчик. Его папа приехал к нам из Кресвелла с фургоном товара
пару лет назад. Мы выменяли у Томми эту штуковину на двадцать старых,
неработающих.
Гордон припомнил карту, которую рассматривал этим вечером у себя в
комнате. Кресвелл находился к северу отсюда, чуть в стороне от дороги,
которая должна была привести его в Юджин.
"Неужели?.." Надежда обожгла его огнем, он даже поморщился вместо
того, чтобы возликовать.
- А Томми Смит объяснил, где он взял эту игрушку? - Гордон очень
старался не перепугать детей, но его настойчивость и торопливость все
равно действовали на них устрашающе.
- Он сказал, что получил ее от какого-то Циклопа! - сообщил девичий
голосок, тут же захлебнулся в рыданиях.
Затем дети в панике бросились врассыпную, воспользовавшись ведомыми
лишь им одним укромными проходами пыльного склада. Гордон неожиданно для
себя остался один. Он не шевелился, глядя на крохотных розовых захватчиков
на мерцающем экране.
- Хрум-хрум-хрум, - неслось от игрушки.
Потом раздалось победное "бип-бип", и игра началась сначала.

3. ЮДЖИН
Из ноздрей пони вырывалось облачко пара. Лошадку вел под уздцы сквозь
влажный туман человек в вымокшей накидке. Единственным грузом на спине
пони было седло да две раздутые сумки, накрытые по случаю мороси
целлофаном.
Серую ленту шоссе усеивали глубокие лужи, под стать озерцам,
образовавшимся в бетонном покрытии За годы засухи, свирепствовавшей после
войны, четырехполосную дорогу запорошило пылью, а уж на ней поднялась
трава, орошаемая зачастившими после конца засухи дождями, - их приносили
северо-западные ветры. Шоссе напоминало теперь скорее залитый дождем луг,
в который превратилась узкая вырубка, тянущаяся среди поросших лесом
холмов вдоль стремительной реки.
Гордон откинул капюшон и вытащил карту. Впереди справа его
подстерегало обширное болото между южным и восточным рукавами реки
Уилламетт; после их соединения река несла свои воды на запад, представляя
собой естественную границу между Юджином и Спрингфилдом. Судя по старой
карте, у реки был разбит парк. Сейчас он не видел в том направлении
ничего, кроме нескольких проломленных крыш. Аллеи, стоянки машин и лужайки
стали раем для водоплавающих птиц, которым, суля по всему, пришлась по
вкусу теперешняя погода.
В Кресвелле Гордон разузнал, что к северу отсюда шоссе делается
непроходимым. Ему придется идти непосредственно через Юджин, отыскивать
уцелевший мост через реку, а затем каким-то образом возвращаться на
дорогу, ведущую на Коберг.
Наставления жителей Кресвелла не отличались подробностями. После
войны мало кто рисковал ходить этим путем.
Ничего, он уже несколько месяцев стремится попасть в Юджин.
Посмотрим, что от него осталось. Впрочем, задерживаться там он не
намеревался. Город был лишь вехой на пути к загадке, притаившейся на
севере.
Пока что шоссе, связывавшее между собой штаты, еще не окончательно
разрушилось под воздействием стихии. Пусть оно заросло травой и покрылось
заполненными водой рытвинами, однако следы преднамеренного воздействия
несли на себе только мосты. Видимо, творение умелых человеческих рук
способно по-настоящему разрушить только время - или сам человек. "А
строили мы умело, на века". Не исключено, что будущие поколения
американцев, шатающихся по лесам и поедающих друг дружку, станут
воображать, что это дело рук спустившихся на землю богов...
Гордон покачал головой. Это все дождь - он навевает печаль.
Скоро перед ним вырос большой дорожный указатель, наполовину
утонувший в луже. Расшвыряв ногами хлам, Гордон присел, изучая надпись.
При этом он мысленно сравнивал себя с охотником, рассматривающим следы на
лесной тропе.
- Тридцатая авеню, - громко прочитал он.
На запад от шоссе вела широкая дорога. Судя по карте, центр Юджина
находился совсем неподалеку, за лесистым холмом. Гордон выпрямился и
похлопал свою лошадку по спине.
- Пошли, Доббин. Помаши хвостом, предупреждая о правом повороте. Мы
почти прибыли.
Пони покорно вздохнул. Гордон слегка потянул за поводья, и они
побрели вниз с эстакады, под мост и дальше опять на подъем, забирая к
западу.
Вид с холма застилала пелена мороси, благодаря которой зрелище
разрушенного города не так сильно било по нервам. Уродливые пятна,
оставленные пожарами, были давным-давно смыты дождями. Вездесущая
растительность, укоренясь в трещинах тротуаров, постепенно затянула дома,
скрыв нанесенные им смертельные ранения.
Жители Кресвелла предупреждали Гордона, что за зрелище его ожидает. И
все же каждое очередное знакомство с мертвым городом неизменно вызывало у
него горечь. Сейчас он брел по улицам-призракам, хрустя битым стеклом.
Умытые дождем тротуары блестели кусками расколоченных витрин - надгробных
памятников прежней жизни.
В низинной части города улицы поросли ольхой: их затянуло илом, после
того как были разрушены плотины в Фолл-Крик и Лукаут-Пойнт. Хлынувшие в
долину потоки смыли часть дороги номер 58 к западу от Окриджа, что и
заставило Гордона сделать крюк через Кертин, Коттедж-Гроув и Кресвелл и
только потом снова повернуть на север.
Опустошение казалось чудовищным. "И все же, - размышлял Гордон, -
достойные люди держались здесь долго и, судя по всему, могли даже
выстоять".
В Кресвелле, в промежутках между встречами и празднествами,
включавшими избрание нового почтмейстера и составление захватывающих
планов прокладки новых почтовых трасс на восток и на запад, жители пичкали
Гордона рассказами о славном сражении за Юджин. Город продержался еще
четыре года после того, как война и эпидемии отрезали его от остального
мира. Невиданный союз университетских преподавателей и невежд-фермеров
помогал городу-государству успешно справляться со всеми напастями, пока
банды мародеров не покончили с ним, взорвав разом все плотины и лишив
смельчаков энергии и питьевой воды.
Рассказ уже приобрел черты легенды и напоминал повествование о
героической Трое. Впрочем, рассказчики не больно оплакивали участь города.
Судя по всему, они относились к поражению как к временному явлению и не
сомневались, что еще при их жизни все вернется на свои места.
Оказалось, что оптимизм поселился в сердцах обитателей Кресвелла еще
до прибытия Гордона. Его рассказ о Возрожденных Соединенных Штатах стал
для них второй по счету дозой добрых вестей менее чем за три месяца.
Прошлой зимой к ним нагрянул незнакомец с севера - улыбчивый человек в
странном одеянии, оделивший ребятишек невиданными дарами и исчезнувший,
произнеся магическое имя: "Циклоп".
"Циклоп" - так он и сказал?"
Да, Циклоп. Циклоп восстановит былой порядок, вернет комфорт и
прогресс, спасет всех от непосильного труда и полнейшей безысходности,
оставленной в наследство Светопреставлением. От жителей требовалось для
этого немного, а именно - собирать старую технику, особенно электронную.
Циклоп примет их пожертвования в виде бесполезного, напрочь загубленного
хлама, а также небольшого количества еды, необходимой его добровольным
помощникам, взамен же одарит всех в Кресвелле работающими приборами.
Игрушки были всего лишь символом чудес, которые грядут совсем
скоро...
Гордону так и не удалось вытянуть из обитателей Кресвелла что-нибудь
более вразумительное. Они преисполнились надежды и слишком возбудились,
чтобы сохранить способность к логическому рассуждению. Половина из них
вообразила, что Возрожденные Соединенные Штаты вызвали к жизни Циклопа,
остальные придерживались диаметрально противоположного взгляда. Никому и в
голову не пришло, что два этих чуда могут быть совершенно не связаны одно
с другим, а представлять собой всего лишь легенды, случайно столкнувшиеся
на диких просторах.
У Гордона не хватило духу разочаровывать их или мучать вопросами.
Вместо этого он поспешил с отъездом, нагруженный большим количеством
писем, чем когда-либо прежде, и полный решимости отыскать источник новой
сказки.
Около полудня он свернул на север и двинулся по Университетской
улице. Слабый дождик нисколько его не беспокоил. Он намеревался еще
некоторое время посвятить исследованию Юджина, а потом, ближе к сумеркам,
свернуть на Коберг, где, как предполагалось, поселились люди, жившие тем,
что еще давали раскопки в Юджине. Дальше к северу лежали земли, где
орудовали последователи Циклопа и откуда они приходили с рассказами о
грядущем возрождении.
Бредя неспешно мимо разоренных домов, Гордон размышлял, стоит ли ему
повторять свою ложь о возрождении почтовой связи дальше к северу.
Вспоминая паучков и летающие тарелки на экране действующей игрушки, он
опять испытал прилив надежды. Вдруг у него появится возможность забыть о
принятой на себя роли и заменить ее чем-то таким, во что и впрямь не
возбраняется верить? Вдруг действительно объявился кто-то, возглавивший
сражение с надвигающимся провалом человечества в каменный век? Уповать на
это было слишком заманчиво, чтобы просто отмести подобные надежды как
несбыточные, но и шансов на то, что они оправдаются, слишком мало.
Разрушенные городские строения остались позади, уступив место кампусу
университета штата Орегон с его просторным спортивным городком, заросшим
теперь осиной и ивняком высотой в добрых двадцать футов. Рядом со старым
гимнастическим залом Гордон замедлил шаг, а потом и вовсе замер, схватив
пони за уздечку.
Лошадка всхрапывала и била в землю копытом, а Гордон напрягал слух до
тех пор, пока его не оставили всякие сомнения.
Где-то поблизости раздавались крики. Они то делались громче, то
стихали. Голос был женский, полный боли и смертельного страха. Гордон
поспешно выхватил из кобуры револьвер. Откуда кричат: с севера, с востока?
Он нырнул в образовавшиеся между университетскими корпусами густые
джунгли, высматривая местечко, где в случае необходимости можно было бы
укрыться. Слишком он расслабился за последние месяцы, с тех пор как
покинул Окридж, слишком дурные привычки приобрел. Еще чудо, что никто не
услышал его приближения: ведь он вышагивал по этим пустынным улицам так,
словно они принадлежали ему одному.
Гордон завел пони в гимнастический зал и привязал позади низкой
трибуны. Он бросил на пол мешок с овсом, однако не стал трогать седло, а
только подтянул подпругу.
Что теперь? Ждать или идти на разведку?
Вооружившись луком, Гордон повесил на пояс колчан и вытащил стрелу.
Во время дождя лук - более надежное оружие, нежели револьвер или карабин,
не говоря уже о том, что выстрел не производит шума.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47