На эту тему у Гордона была заготовлена целая речь.
- Возьмем, к примеру, вопрос о деньгах. В большинстве общин от
довоенной наличности отказались вскоре после того, как банды уничтожили
склады продовольствия. Правилом стал бартерный обмен, который чаще всего
дает желаемые плоды, за исключением случаев, когда задолжавших превращают
в форменных рабов...
Пока Гордон ни разу не погрешил против истины. В своих странствиях он
становился свидетелем зарождения системы настоящей феодальной зависимости.
Деньги мало где принимали всерьез.
- Федеральные власти в Сент-Поле объявили старые деньги
необязательным средством расчета. Имеющихся купюр и монет слишком много
для не очень-то активных обменов в нашей аграрной экономике. И все же мы
пытаемся поощрять национальную коммерцию. Один из способов - признание
старых двухдолларовых купюр в качестве средства оплаты почтовых
отправлений, доставляемых американской почтой. Таких купюр всегда было
мало, и их невозможно подделать с помощью имеющейся технологии.
Принимаются также серебряные монеты, отчеканенные до 1965 года.
- Мы уже собрали долларов сорок! - вмешался Джонни Стивенс. - Люди
повсюду охотятся за этими древними купюрами и монетами. Кроме того, к ним
прибегают при оплате долгов.
Гордон пожал плечами. Это началось почти без его участия. Некоторые
мелочи, включенные им в свою легенду ради вящего правдоподобия, обретали
собственную жизнь, на какую он и не надеялся. Да и трудно было себе
представить, чтобы возвращение в оборот некоторого количества денег,
связанное с местным мифотворчеством на тему о Возрожденных Соединенных
Штатах, смогло причинить этим людям какой-то вред.
Согласно кивнув, Ван Клик перешел к следующей теме.
- Вот эта часть - насчет того, что не прошедшим выборы лицам
запрещается прибегать к принуждению... - Он опять постучал пальцем по
листу бумаги. - У нас тут проводятся более-менее регулярные городские
сходки, в которых принимают участие и жители окрестных селений, когда
обсуждается что-либо особенно важное. Однако у меня нет оснований
заявлять, что я или мой командир милиции утверждены в должностях по
результатам голосования, во всяком случае тайного, как предписано здесь. -
Он покачал головой. - А ведь нам приходилось принимать весьма жесткие
меры, особенно вначале. Надеюсь, нас не станут прижимать за это к ногтю,
господин пне... то есть Гордон. Ведь мы старались как могли... Например, у
нас есть школа. Большинство ребят помладше посещают ее, когда кончается
уборка урожая. Мы можем начать ремонт механизмов и устраивать голосования,
как нас здесь призывают...
Ван Клик нуждался в поощрении, ему хотелось встретиться с Гордоном
взглядом. Однако тот загородился от него пивной кружкой. Самая горькая
ирония, какую он усматривал во всем, что видел во время своих странствий,
заключалась именно в этом: люди, меньше всего поддавшиеся наступающей
дикости, более остальных стыдились малейших уступок ей.
Он прокашлялся, чтобы придать голосу твердость.
- Мне представляется... В общем, вы здесь большие молодцы, Питер.
Собственно, главное теперь не прошлое, а будущее. Вряд ли вам следует
тревожиться, что федеральные власти станут совать вам палки в колеса.
Ван Клик вздохнул с облегчением. Гордон не сомневался, что в течение
нескольких недель здесь будет проведено настоящее тайное голосование. И
если местные жители выберут своим вожаком кого-нибудь, кто окажется под
стать этому хмурому, но явно разумному человеку, то это будет означать,
что они заслуживают своей завидной по нынешним временам доли.
- А меня беспокоит вот что... - подал голос Эрик Стивенс. Выбор
Гордона сразу пал на этого подвижного старикана, когда пришлось назначать
начальника почты. Ведь он заправлял в местной фактории и был к тому же
наиболее образованным жителем городка, обладателем довоенного диплома
выпускника колледжа.
Вторая причина заключалась в том, что Стивенса больше остальных
мучили подозрения и недоверчивость, когда несколько дней назад Гордон
въехал в этот городок и объявил о "новой эре для Орегона в составе
Возрожденных Соединенных Штатов". Назначение почтмейстером как бы вселило
в него недостающую уверенность, пусть даже порожденную заботой о
собственном престижен благополучии. Кроме того, этот человек явно окажется
в предложенной ему должности на своем месте - по крайней мере ровно на то
время, какое суждено прожить мифу.
Старина Стивенс поворачивал на столе свою пивную кружку, множа мокрые
круги.
- Никак не возьму в толк, почему эмиссары из Сент-Пола не появлялись
здесь раньше! Я, конечно, знаю, что вам пришлось преодолеть совершенно
дикие пространства, чтобы до нас добраться, причем по большей части на
своих двоих - так вы рассказываете. Но мне хочется понять, почему никто не
прилетает на самолете?
За столом воцарилось молчание. Гордон чувствовал, что к их разговору
прислушиваются все, оказавшиеся в этот час в баре.
- Ну, ты даешь! - взвился Джонни Стивенс, стыдясь упрямства своего
деда. - Ты что, не понимаешь, что это была за война? Все самолеты и
сложная техника сразу вышли из строя из-за проклятого электромагнитного
импульса, загубившего в самом начале войны радиостанции и все прочее! А
потом уже просто не сыскать было людей, которые разбирались бы, как это
все наладить. Не говоря уже о запасных частях!
Гордон был приятно изумлен. А паренек-то молодчина! Появившись на
свет уже после крушения индустриальной цивилизации, он все равно умел
ухватить главное.
Каждому, естественно, было известно, что электромагнитные импульсы,
вызванные взрывом высоте в атмосфере мощнейших водородных бомб, вывели из
строя в первый же ленивее электронные устройства повсюду на планете.
Однако понимание Джонни простиралось дальше: он чувствовал, на чем
держалась машинная культура.
А с другой стороны, у кого ему было набраться премудрости, как не у
своего деда? Стивенс-старший бросил на Гордона коварный взгляд.
- Что, он прав, инспектор? Ни запчастей, ни механиков - ни одного?
Гордон знал, что это объяснение не выдерживает критики. Он
поблагодарил судьбу за те долгие часы, которые ему пришлось потратить на
путешествие по разбитой дороге, ведущей из Окриджа: их хватило для того,
чтобы продумать легенду во всех подробностях.
- Не то чтобы ни одного... Электромагнитный импульс, радиация,
взрывы, радиоактивные осадки причинили громадный ущерб. Бактериологическое
оружие, бунты. Трехлетняя зима привели к гибели многих людей, хоть что-то
знающих и умеющих. Однако для того, чтобы снова запустить сохранившиеся
механизмы, все равно не потребовалось много времени. Прошло всего
несколько дней - и самолеты были готовы подняться в воздух. У Возрожденных
Соединенных Штатов их полно, и все отремонтированы, проверены, прямо
рвутся в полет... Вот только взлететь никак не могут. Они прикованы к
земле, и так будет продолжаться еще не один год.
Старик был немало удивлен.
- Почему же, инспектор?
- А по той же причине, по какой вы не сможете ловить радиопередачи,
даже если соберете приемник, - отчеканил Гордон и стал дожидаться, какой
эффект произведут его слова. - Из-за лазерных спутников.
Питер Ван Клик хлопнул ладонью по столу.
- Дьявольщина!
Все до одного в баре повернулись на его возглас. Эрик Стивенс
вздохнул и устремил на Гордона взгляд, в котором читалось полное
смирение... а может, и восхищение более утонченной ложью, нежели та, на
какую способен он сам.
- Что это еще за ла?..
- Лазерные спутники! - Джонни схватывал суть на лету. - Войну-то мы
выиграли... - Он фыркнул, выражая пренебрежение к пресловутой "победе", о
которой успели раструбить, прежде чем вспыхнули волнения. - Но противник,
судя по всему, оставил на орбите спящие до поры до времени спутники. Они
были запрограммированы бездельничать в космосе месяцы, а то и годы,
дожидаясь, пока кто-нибудь попробует выйти в эфир или взлететь. И тогда -
бац! - Он решительно рубанул рукой воздух. - Неудивительно, что я ничего
не могу поймать по своему приемнику!
Гордон кивнул. Версия Джонни пришлась как нельзя более кстати, Гордон
и сам был готов сейчас поверить в ее реальность. А что? Это послужило бы
прекрасным объяснением молчания в эфире и пустоты, воцарившейся в небе, -
куда лучшим, чем истина о том, что вообще всякой цивилизации настал конец.
И как иначе объяснить полное уничтожение всех до одной радиоантенн,
мимо которых ему доводилось проходить в своих скитаниях?
- Что же собирается предпринять в этой связи правительство? - спросил
заинтересованно Ван Клик.
"Опять сказки!" - подумал Гордон. Его ложь обречена раздуваться до
необъятных размеров, пока кто-нибудь в очередном городке не выведет его на
чистую воду.
- Кое-кто из ученых выжил. Надеемся найти в Калифорнии мощности,
чтобы собрать ракеты и вывести их на орбиту.
Он не стал развивать эту мысль. Слушатели испытали разочарование.
- Вот бы поскорее удалось посбивать эти проклятые спутники! -
размечтался мэр. - Только представить себе, какая воздушная армада застыла
без движения! Вы только подумайте, какой сюрприз был бы преподнесен
очередной банде холнистов с реки Рог, если бы нас, фермеров, поддержали
самолеты и вертолеты американских ВВС!
Он издал звук, удивительно похожий на рев пикирующего истребителя, и
сделал ладонью ныряющее движение. Потом он близко к оригиналу воспроизвел
автоматную очередь. Гордон покатился с хохоту вместе со всеми. Эти люди
по-детски мечтали о том, как им на подмогу явятся всесильные спасители.
Теперь, когда мэр и почтовый инспектор, судя по всему, обсудили все
дела, вокруг них столпилось много народу. Кто-то заиграл на губной
гармонике. Джонни Стивенсу сунули в руки гитару, и он продемонстрировал
завидную музыкальную одаренность. Вскоре толпа уже самозабвенно распевала
народные песенки и любезные сердцу старшего поколения популярные рекламные
припевки.
Высоко в небе сияла полная луна. Охватившая всех надежда туманила
головы под стать густому, темному пиву, и имела столь же пленительный
вкус.

Через какое-то время до его слуха донесся непонятный звук.
Направляясь в уборную - к счастью, в Коттедж-Гроув каким-то чудом
сохранилась канализация, - Гордон замер у лестницы.
Что за звук?
Толпа у камина тем временем тянула: "Вставайте поближе и слушайте
сказ о странствиях долгих моих..."
Гордон навострил уши. Наверное, почудилось. Уж больно слабенький был
звук, да и голова у него гудела от крепкого пива. Однако какое-то странное
ощущение - кажется, это зовется интуицией? - не проходило. Оно заставило
его, покрутив головой, устремиться вверх по крутой лестнице.
Узкий пролет освещало колеблющееся пламя свечи, укрепленной между
этажами. Чем выше он поднимался, тем тише делалось счастливое хмельное
пение, доносившееся из бара; его постепенно заглушал скрип ступенек.
Потом он оказался в каком-то темном проходе и стал старательно
прислушиваться, но без всякого толку. Махнув рукой, Гордон уже собрался
спускаться обратно, отнеся ошибку на счет разыгравшегося воображения,
когда звук раздался снова.
Жутковатое, трудноразличимое попискивание... Оно оживило в памяти
Гордона смутные воспоминания, и он почувствовал, как волосы зашевелились у
него на голове. Он не слыхал ничего подобного уже... очень, очень давно.
В конце явно не убиравшегося пыльного коридорчика слабо вырисовывался
контур двери. Стараясь не шуметь, Гордон двинулся вперед.
Опять!
Он коснулся холодной круглой и скользкой ручки на двери. Раз на ней
нет пыли, значит, внутри кто-то есть.
Пи-пи-пи...
Не имея привычного револьвера на поясе - он оставил его в своей
комнате, решив, что Коттедж-Гроув совершенно безопасное место, - Гордон
чувствовал себя не слишком уверенно. Тем не менее он сделал над собой
усилие и приоткрыл дверь.
Его взору предстали груды набитых всяческим хламом ящиков, кое-где
прикрытых пыльным брезентом. Здесь были драные покрышки, сломанные
инструменты, выведенные из строя предметы мебели... Видимо, деревенский
люд, опасаясь смутных времен, тащил сюда все, что только не попадалось на
глаза. Из глубины этого завала и доносились странные звуки, сопровождаемые
слабыми вспышками света, а также сдавленный возбужденный шепот.
Бил, бил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47