Они теперь никогда не говорили ни о чем личном. Лес вообще редко к ней обращался. Он начал бить ее в Чикаго, после первого значительного повышения по службе.
8
Этим воскресным вечером Лес не бил Пэтси. Он с пьяным упорством втолковывал ей, что по сравнению с Ронни Ригли и Лаурой Альби она не является женщиной. Бродя по дому, он допил бутылку, а Пэтси вернулась в спальню и слышала, как он что-то там бормочет насчет «актеришки». Когда она услышала, что он поднимается в спальню, она ускользнула в соседнюю комнату, где был стол, книжные полки и кушетка, которую можно было разложить. На книжном шкафу стоял черно-белый «Сони» с крохотным экраном, и она включила его, чтобы поглядеть фильм, пока Лес благополучно не заснет.
– Да, но это специально для Бобо, – сказал Дики, подбрасывая на ладони биту. – А потом мы завернем к Гарри Старбеку, поболтаем немножко. Разве что ты думаешь, что тебе пора домой, сосунок.
– Думаю, что пора.
– Мы уладим это позже, – сказал Брюс с переднего сиденья.
– Я никогда не крал ничего из домов и не хочу встречаться с людьми, которые это делают, – сказал Табби более резко, чем хотел. – Мне даже особенно и не хочется взламывать почтовые ящики своих соседей.
Дик похлопал его по голове:
– Эй, малый.
– Это же мои соседи.
– Эй, это же его соседи, парень, – сказал Брюс.
Дики открыл окно и двинул битой по почтовому ящику, как раз когда они сворачивали за угол. Ящик отлетел от подставки, хрустнув, будто сломанная шея. Дики просто сиял:
– Вот это удар!
– Эй, мы не хотим, чтобы ты делал что-нибудь этакое, – сказал Брюс. – Мы просто друзья, верно?
– Ага.
– Не знаю, ты это сказал как-то не по-дружески, – сказал Дик, вновь подбрасывая биту на ладони.
– Ограбления – не мой спорт, – сказал Табби. – Вот и все, что я хотел сказать.
– Эй, но этот парень рискует сам, – объяснил ему Брюс. – Мы не такие уж дурачки, какими кажемся.
Табби ничего не сказал.
– Вон еще один, – сказал Дики. Они ехали вдоль ограды Гринбанкской академии. Он высунул биту из окна, а Брюс замедлил ход. Дики одной рукой поднял биту и обрушил ее на почтовый ящик Академии. Раздался громкий, но глухой звук, и Дики вновь в восторге завопил, тогда как Брюс опять прибавил скорость.
Когда Брюс свернул на Бич-трэйл, Табби запротестовал:
– Я тут живу, парни.
– Табби, ты начинаешь выводить меня из себя, – сказал Дики.
«Зачем я здесь? – неожиданно подумал Табби. – Потому что эти жирные рожи купили мне коку?»
– Может, это звучит по-идиотски, – сказал он, – но, парни, вы никогда не задумывались над тем, чтобы стать полицейскими? Из вас бы вышли отличные полицейские.
– Дерьмо, – сказали Дики и Брюс одновременно. – Им не платят денежек, Табс, не платят денежек. Хэмпстедские полицейские все живут в Норрингтоне, ты это знаешь?
– Следующий сделаешь ты, Табс, – сказал Дики. Они бесцельно кружили по Кэннон-роад и не заметили патрульный автомобиль Бобо Фарнсворта, который стоял за деревьями у въезда на участок Лео Фрайдгуда.
Теперь Лео более не включал освещение во дворе.
– Знаешь, чем мне на самом деле хотелось бы заняться? – спросил Брюс. – Я мечтаю стать кем-нибудь по-настоящему большим – вроде президента, парень, или Джона Денвера. Я бы хотел быть первым парнем, который переплюнет Джона Денвера.
Дики ткнул битой в грудь Табби.
– Давай на другую сторону улицы, Брюс.
– Свой я не трону, – сказал Табби, глядя, куда направляется Брюс. – Этого я не сделаю.
– Поцелуй меня в зад.
– Эй, ладно.
Брюс завернул на Чарльстон-роад и выехал на противоположную сторону дороги.
– Давай, займись этим, Табс.
В гневе и отчаянии Табби высунул биту наружу, держась обеими руками за рукоятку. Делать все это ему здорово не хотелось. Бита врезалась в почтовый ящик с почти ужасающей силой и чуть не вырвалась у Табби из рук.
– Ладно, – вздохнул Брюс. – Вот ты и замазан, парень.
Дики похлопал его по спине, которая безумно болела от напряжения и толчка.
Брюс увеличивал скорость.
– Еще один на сегодня, и я расскажу тебе, что мы хотим сотворить. Знаешь парковку, здоровую такую, вокруг нее еще полно всяких знаков?
– Эй, за нами кто-то бежит! – удивленно воскликнул Дики. – Может, парень думает, что запишет наши номера?
Он явно не в себе.
Табби оглянулся и увидел, что за машиной несется человек в пижаме.
– Пока-пока, – сказал Брюс и на страшной скорости завернул за угол Бич-трэйл. Он обернулся назад, и Дики вложил биту ему в руку.
– Я уже почти дома, – сказал Табби поспешно. – Почему бы вам…
Брюс потянулся и сбил почтовый ящик сего основания.
И когда тот покатился на дорогу, они услышали вой сирен по Чарльстон-роад.
– Выпустите меня! – настаивал Табби.
– О Господи! – заорал Дики. – Вот дерьмо!
– Эй, он вроде Шкипера, – спокойно сказал Брюс брату. – Выпусти его.
Дики быстро подтолкнул Табби к двери.
– Идиот, – прошептал он. – Все будет в порядке. Только помалкивай.
Табби отворил дверь и выкарабкался секунд за тридцать до того, как сирена Бобо Фарнсворта и его мигалка свернули на Бич-трэйл. За Бобо по Чарльстон-роад несся Лес Макклауд, размахивая пистолетом и выкрикивая оскорбления.
9
На Гринбанке, так же как и во всем Хэмпстеде, в домах всегда горели огни – фонари на лужайках и лампочки над дверями. Наверху, на Чарльстон-роад, все спали, за исключением Макклаудов – у них горели огни в двух разных комнатах, как полагал Бобо Фарнсворт. Иногда его вызывали сюда: здесь порой случались потасовки, и эта хорошенькая женщина получала синяки, а то и вообще рисковала оказаться с разбитой челюстью. После этого Лес проводил ночь в камере, а утром Пэтси забирала его, рассказывая какую-то байку, что она свалилась с лестницы. На Бич-трэйл огни не горели. Он свернул на Кэннон-роад и увидел, что, хоть огни во дворе и не горели, гостиная и столовая в доме Лео Фрайдгуда были ярко освещены. Бессонница. И он забыл задернуть шторы. Если только Лео не пьян, он будет рад компании.
Бобо подъехал к дому и припарковал машину за деревьями. Вовсе не нужно, чтобы соседи думали, что он все еще допрашивает Лео Фрайдгуда. Когда он заглянул в окно гостиной, он увидел тень, мелькнувшую по стене. Бобо поднялся по ступенькам и позвонил.
Фрайдгуд не отвечал, и Бобо позвонил вновь.
– Кто там? – спросил приглушенный голос по другую сторону двери.
– Это офицер Фарнсворт. Я тут проезжал мимо и решил остановиться и узнать, может вам что-нибудь нужно?
Фрайдгуд не ответил.
– Может, вы просто хотите поговорить?
– Убирайтесь отсюда, – произнес голос.
– Не слишком обнадеживающе. С вами все в порядке, мистер Фрайдгуд?
Занавеска по левую руку Бобо чуть отодвинулась, и полицейский услышал какой-то испуганный вскрик.
– Откройте дверь, мистер Фрайдгуд, и позвольте мне помочь вам.
– Думаете, вы сможете? Откройте двери.
Бобо повернул ручку и отворил двери. Почти сразу в нос ему ударил запах горелого мяса. Фрайдгуд шел впереди, направляясь в гостиную. Бобо с удивлением увидел, что он в шляпе. Сначала Фрайдгуд зажег все огни в комнате, а потом обернулся.
Сначала Бобо увидел, что глаза мужчины были закрыты темными очками, броде летных. Шляпа была надвинута низко на лоб, а руки затянуты в перчатки. Одна половина лица Фрайдгуда была бледной и опухшей, другая – от ободка очков и вниз, до воротника рубахи, – красной, как сырое мясо.
Густые усы исчезли.
– Держитесь подальше, – сказал Фрайдгуд. Губы у него были белыми и казались чем-то намазанными. – Я подхватил кое-что. Не приближайтесь.
– Кто ваш доктор? – настаивал Бобо. Фрайдгуд поднял правую руку и поднес ее к покрасневшей стороне лица, и Бобо увидел, как рука окрасилась кровью. Выглядело это так, точно он подхватил какие-то язвы и пытался справиться с ними, срезав кожу. Или сжигая ее.
– Мой доктор помочь не может, – Фрайдгуд отступил в темноту. – Довольны? А теперь убирайтесь. Мне не нужно ваше общество.
Бобо глядел, как Фрайдгуд возвращается назад, в темноту, – левая половина его лица, опухшая, была белой, как и его губы. Вторая щека, обожженная до костей или мышечных слоев, двигалась независимо, точно дергающаяся во сне мышь.
– Снимите очки и шляпу, – сказал Бобо. – Боже, я никогда не видел ничего подобного.
Вдруг он услышал, что снаружи раздался громкий звук, вроде взрыва, и сердце у него чуть не остановилось.
Фрайдгуд хихикнул. На улице гремела машина.
– Я лучше выйду, – сказал Бобо. – Опять этот чертов почтовый ящик. Но если я могу что-то достать, как-то помочь…
– Оставьте меня, – сказал Фрайдгуд. – Вы ничего не можете для меня сделать, просто убирайтесь.
Бобо повернулся и почти побежал к двери; по коже у него поползли мурашки. Когда он добрался до машины, то увидел, что Лео Фрайдгуд выключил весь свет в доме. Бобо на мгновение представил себе человека в большом темном доме, его поврежденная кожа фосфоресцирует… Он вывел машину на улицу, разбрасывая гравий колесами.
Он пытался обнаружить задние фары ускользающей машины, которая должна была завернуть за угол на Чарльстон-роад, но краешком глаза заметил, что почтовый ящик Леса Макклауда свернут на сторону. Когда он завернул к дому, отворились двери и мелькнул свет – это вышел Лес исследовать степень разрушения. Бобо кружил поблизости в надежде увидеть проблеск движущихся красных огней. Должно быть, паршивцы скрылись где-то в путанице мелких улочек Гринбанка или же свернули с Бич-трэйл на Маунт-авеню. Видимо, так они и поступили.
Потом вновь раздался грохот разрушенного почтового ящика, и он включил сирену и ринулся на Бич-трэйл.
Кварталом ниже он заметил движение. Перед старым домом на земле валялся обезображенный почтовый ящик, и мальчик наклонился, чтобы подобрать его. Когда он услышал сирену, он поглядел в направлении Бобо, но не убежал.
Он старался вернуть ящик на прежнее место.
Бобо съехал на обочину, выключил сирену и вышел из машины.
– Подержи его, сынок, – сказал он мальчику. – Ты видел, как тут проезжала машина, видел, кто сделал это?
Мальчик покачал головой, и Бобо подступил ближе.
– Эй, а я тебя только что видел. Ты был с Норманами.
– Да, – сказал Табби. – Я живу на Эрмитаж-роад. Я увидел этот ящик, он валялся на улице.
– Даже не старайся пихать его туда, – раздался звучный голос. Бобо и Табби повернули головы и увидели сгорбленного старика в серой майке и сверкающих белых штанах, который медленно приближался к ним. – Эти варвары разделаются с ним снова. Ты же видишь, во что они его превратили. В прошлый раз они его просто свернули.
Бобо увидел, что мальчик бросил на старика пораженный, узнавающий взгляд. Словно, подумал Бобо, старик был знаменитым, что-то вроде крупного актера. Но он отнюдь не был похож на кинозвезду: по его груди и шее курчавились серые волосы, лицо было загорелым, щеки запали. Глаза под кустистыми бровями ярко сверкали. Бахрома седых волос прикрывала лишь уши и затылок. Лицо изможденное, но все еще властное. Старик был личностью, это Бобо понял сразу, даже при том, что он не узнал его. Поэтому он заговорил с ним пониженным тоном.
Старик с таким же удивлением уставился на мальчика, – и Бобо казалось, что удивление в его взгляде растет, – а потом добродушно взглянул на Бобо:
– Меня зовут Грем Вильямс. Я не уверен, что этот парень – знаменитый потрошитель ящиков, а вы? Ты кто, малый? Ты посвятил себя делу борьбы со службой доставки? Может, ты Рамон Меркадер?
Ни Бобо, ни Табби не знали имени убийцы Троцкого, но Бобо заинтересовало имя самого старика.
– Вильямс? Я слышал о вас.
– Спросите обо мне Томми Турка, – сказал старик. – Он навалит вам гору лжи. Тридцать-сорок лет назад я влез в заварушку с парой хорьков по имени Никсон и Маккарти.
Так что все остальные хорьки хотели привлечь меня к ответственности. И я почти…
Крики с улицы не дали Бобо сказать, что ему знакома фамилия старика, которую он слышал от бригады «скорой помощи».
Все трое поглядели в направлении источника звука. Человек в халате с развевающимися за спиной полами бежал к ним. Он был в домашних тапочках, задники которых хлопали по гравию.
– Держите его, – орал он. – Сейчас я его достану!
Расширившимися глазами Табби пристально глядел на старика. Он прошептал что-то, чего Бобо не расслышал, но что явно поразило Вильямса.
Старик оглянулся назад и внимательно посмотрел на мальчика.
– Ты внук старого Монти Смитфилда? Тебя зовут Табби?
– В лодке, – сказал Табби.
– Сам держи, Лес, – сказал Бобо, который не вслушивался в эту сумбурную беседу. – Тебе не о чем беспокоиться.
Тут Бобо увидел пистолет Леса и вытянул левую руку, чтобы отвлечь его, в то же время правой расстегивая кобуру.
– Ты видел машину, Лес? – быстро спросил Бобо.
– Убирайся с дороги и оставь свою пушку в кобуре, – прокричал Лес. Теперь он уже шел, отдуваясь.
– Ты пьян, Лес. Убери оружие.
– Черта с два, – сказал Лес и встал в позу стрелка – обе руки выпрямлены, колени слегка согнуты. – Этот парень испортил мое имущество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56