– Дддда, – растерянно согласился Гарп. Он понимал: случилось что-то очень страшное. Ужасное. Но ЭТО пока не желало укладываться в голове. Мозг не принимал кошмар как свершившийся факт.
– Сэр, – улыбнулся Эндрю. И улыбка была жуткой.
– Да, сэр… – поправился Гарп. Ему казалось, что он еще никогда в жизни так не боялся.
– Кстати, – Скотт повернулся к лейтенанту, – вы можете не ходить за полковником Перри. Лишняя трата времени. Он все равно не услышит вас.
– Господи! – вдруг выдохнул Спилберд.
Оператор побледнел, и Вудворт ощутил, еще чуть-чуть, и парень грохнется в обморок. И почти сразу же сообразил, ЧТО же ему не понравилось в форме унисола – ПОГОНЫ! Погоны были вырваны с мясом, и на их месте ткань казалась более темной.
– Что случилось с полковником Перри? – спросил лейтенант.
Сержант спокойно шагнул вперед и бросил на пульт управления… Отрезанное кровоточащее человеческое ухо.
– Я освободил полковника от его обязанностей, – объяснил он.
Вудворт заметил, как лейтенант осторожно потянулся к кобуре. Сейчас он оказался за спиной унисола, и Джи-эр'13 не видел его.
Доктор вспомнил, еще один пистолет лежит в специальном ящике на пульте управления. Одетый в теплозащитный костюм Брюс Кронстейн – второй оператор – как раз мог бы достать его, если только кто-нибудь сумеет отвлечь унисола.
Вудворт шагнул вперед, стараясь перекрыть Кронстейна, и громко сказал:
– Джи-эр'13, операция отменена полковником Перри. Я приказываю: вернитесь в камеру охлаждения. Немедленно.
Унисол усмехнулся.
– Спешу сообщить, что полковник Перри оказался вьетконговским шпионом, и его приказы отменяются. С этой минуты… Он услышал шорох за спиной. И, уже оборачиваясь, рванул из-за пояса пистолет. Лейтенант уже поднимал «пустынного орла», и Эндрю на какую-то крохотную долю секунды усомнился в своем везении. НЕ ИСПУГАЛСЯ, – он вообще никогда не боялся, – А УСОМHИЛСЯ. Но как бы там ни было, а ему ПРИДЕТСЯ успеть первым, иначе стоящие за спиной новобранцы погибнут. Совсем еще «зеленые», даже «сэр» не умеют говорить. Этот ПРЕДАТЕЛЬ, убив его, конечно же, перестреляет и их тоже. Иначе, чего бы ему здесь делать. Скотт чуть уклонился в сторону и нажал на курок.
БАНГ! – «Лейтенант» отлетел к стене.
БАНГ! – дернулся и БАНГ! – сполз на пол.
Кто-то из новобранцев кинулся к столу, и сержант обернулся, чтобы успокоить парня.
Он увидел, как человек в защитном костюме торопливо вынимает из ящика пистолет.
Скотт нажал спуск, но вместо сухого хлопка-выстрела услышал лишь звонкий щелчок.
Времени на то, чтобы сменить обойму, уже не оставалось, и он, шагнув к человеку, ударил кулаком в стекло маски. Оно хрустнуло. Скот быстро схватил ПРЕДАТЕЛЯ за подбородок и резко дернул его голову вправо. Раздался треск ломаемых позвонков, и враг обмяк, рухнув на пол, как мешок с тряпьем.
Господи, эти придурки в штабе совсем что ли не проверяют, кого берут?
Из пяти новобранцев – двое шпионов.
И тут страшное подозрение заползло ему в голову.
А вдруг и они тоже… Нет. Этого не может быть.
Должен же быть хоть кто-нибудь, кому можно доверять… Вудворт слышал, как сломались позвонки у Брюса. Его била дрожь. Ну вот. Это и началось.. То самое, о чем он предупреждал дурака Перри. Вот оно, его детище, его гордость. Полоумный убийца. И не просто убийца, а машина, которую невозможно сломать, выключить, вывести из строя. Вернее, возможно, но для этого нужен по крайней мере пистолет. А лучше, что-нибудь потяжелее. Авиационный пулемет, например.
Унисол выпрямился и уставился на людей долгим изучающим взглядом, и этот взгляд, казалось, заползал в душу, подобно скользкой ледяной змее. Он по несколько секунд смотрел в глаза каждому из троих. У Вудворта ослабли колени, а по шее, спине и груди струился обильный холодный пот. Страх схватил его внутренности в кулак и принялся крутить их, сжимая долгими спазмами. Закружилась голова, и тошнота подползла к горлу. «По-моему, меня сейчас вырвет», – как-то безразлично подумал он. Унисол, наконец, вышел в центр лаборатории и закончил фразу:
– С этой минуты здесь приказываю я, сержант Эндрю Скотт. Мы должны выполнить возложенное на нас задание. Быстро, четко, аккуратно и в наиболее сжатые сроки. Вопросы есть?
– Нет, – покачал головой негр.
– Сэр, – улыбнулся Скотт.
– Сэр, – тоскливо добавил Гарп.
– Теперь, – унисол еще раз обвел глазами людей, – кто из вас умеет водить машину?

ЧАСТЬ III
БЕСКОНЕЧНАЯ ВОЙНА
Пустыня плавно перетекла в прерию. Это произошло примерно на тридцать девятой миле пути. Высокие, в рост человека, а иногда и выше, кактусы замелькали со всех сторон, но теперь попадалось и больше деревьев. Пыльные, блеклые, они наблюдали за проносящимися мимо редкими машинами и, казалось, радовались им, приветствовали, покачивая ветвями и тускло-зелеными листьями.
Высохшая желто-красная трава сменила песок, придавая пейзажу даже некоторое очарование.
«Бьюик» резво бежал по дороге, и Ронни казалось, что шоссе раскалилось, потекло, и машина не едет, а плывет в этом серо-пыльном Гольфстриме гудрона и колышущегося марева. Вдалеке появился указательный щит. Он быстро надвигался на их бело-желтое суденышко, пока наконец надпись на нем не стала отчетливой:
«Хей, ты въезжаешь в славный штат Юта».
Справа от щита бродили две коровы. Они пощипывали траву и изредка мычали, жалуясь друг другу на жару и скуку.
Белый диск солнца достиг зенита и застыл на мертвой точке, не в силах ползти дальше. Оно было похоже на гигантский воздушный шар. Его лучи проникали повсюду, неся с собой жару и духоту.
Даже светлый цвет «бьюика» не мог защитить от них. Крыша машины раскалилась, и, если бы не выбитые стекла, она превратилась бы в духовку на колесах.
И, словно издеваясь, слева от дороги появился огромный, переливающийся всеми цветами радуги рекламный плакат: симпатичный супермен в ковбойской шляпе пил «кока-колу», надпись пониже гласила: «В жару и холод –»кока-кола". Кого должен убедить плакат, понять было сложно. Разве что ту самую пару коров. Ронни донимал ветер. Врываясь в кабину через выбитое лобовое стекло, он настырно лез в нос и в рот, не давая дышать. А самое главное – курить. Курить девушка хотела очень сильно и очень давно. Но прикурить на таком ветру оказалось настоящей проблемой. Ронни пришлось отказаться от этого после пятой попытки, которая, как и четыре предыдущих, закончилась неудачей.
Сунув сигарету обратно в пачку, девушка взяла одну из папок и попыталась просмотреть ее. С тем же успехом можно было бы попробовать читать, высунувшись из экспресса. Ветер вырывал из пальцев страницы, перелистывал их, и вскоре Ронни пришлось оставить и это занятие.
– Слушай, – обратилась она к унисолу, – может быть, ты поедешь помедленнее?
Тот взглянул на нее не без некоторого удивления, но скорость сбросил.
Ветер стал слабее, зато усилилась жара.
Ронни откинулась на сиденье и попыталась отвлечься от мысли о сигарете.
«Так. Ты не хочешь курить. Не хочешь? Нет, не хочешь! Попробуй думать о чем-нибудь другом. Например, кто же этот парень – Джи-эр'44 – француз, эмигрант. Это ты знаешь. Что еще? Возможно, солдат, но необязательно. Все этим штукам его вполне мог научить Перри. Вполне. Чертовски интересно. И курить хочется. Что еще. Стоп! Что он спросил в мотеле, когда смотрел телевизор? „Война кончилась?..“ Может быть, он имел какое-то отношение к Вьетнамской войне? Да нет. Он слишком молод. Или кто-то из его родных воевал там. Отец или брат? Интересно. Значит, он даже не помнит, кончилась война или нет. Здорово же ему Перри мозги выполоскал. Луизиана. Меро. Надо будет посмотреть, большой ли город. Возможно, удастся отыскать его родных. Интересно, А ПОЧЕМУ ОНИ ДО СИХ ПОР НЕ ИЩУТ СЫНА? Унисолы появились что-то около полутора лет назад. Сколько могло уйти времени на „промывание“? Ну, скажем, еще год. И за два с половиной года никто из родных этих ребят ни разу не решил выяснить, что с ними? Это может значить только одно – либо они знают, что произошло с их близкими, либо?.. Либо для них эти парни уже мертвы. Скорее, второе. Не могут же у всех десяти унисолов родители оказаться такими… Было по меньшей мере четыре репортажа об унисолах по телевизору и раз десять фотографии этих парней печатали газеты. Правда, лиц показать ни разу так и не удалось, но родители могли узнать своих детей и по фигуре, и по походке… Конечно, можно предположить, что кто-то из них не смотрит телевизор, не читает газет… Кто-то мог просто умереть. Но не у всех же десятерых. Тем более, что фотографии печатались в разных изданиях – от „Таймс“ до „Роллинг стоунз“. Хм. Странно».
Ронни снова схватила папку и открыла ее, удерживая страницу ладонью. Теперь, когда ветер стал менее напористым, ей удалось сделать это, хотя и с трудом.
«Так. Посмотрим. Черт, курить-то как хочется. Ну, ладно». С первой страницы на нее уставилось звероподобное лицо. Широкие тяжелые скулы. Выпуклые надбровные дуги. Глаза жестко и упрямо смотрят из-под густых светлых бровей. Высокий бычий лоб, чуть прикрытый светлыми волосами. Упрямая подковообразная челюсть выдается вперед.
Ронни сразу узнала «покойника», который лежал в ледяном гробу. Под фотографией черным фломастером выведено: «Джи-эр'74; взвод А-356, 5-й группы. Личный номер: Д. В. 1-76».
Так. Ни имени, ни фамилии. Ясно. Дальше, следующая страница. Результаты исследований. Какие-то графики, электрокардиограммы, энцефаллограммы. Цифры. Ничего не понятно. Курить-то как хочется. Что такое Д. В.? Инициалы? Код? Чего? Взвод! – Они все-таки военные? Так. «Обследование» Б. М. Кристофер Грегор". Дальше. Замеры. Пульс. Мозговая активность. Температура. Господи, тут без медика не разобраться. Что же такое Д. В.? И ведь ни адреса, ни имени, никаких данных. Черт.
«Курить хочется».
Дорожный указатель, вынырнувший справа, оповещал, что до не менее славного, чем сам штат Юта, городка Тайлер осталось всего-навсего двенадцать миль. Зато до Сент-Джорджа – тридцать четыре.
Джи-эр'44 вспомнил еще что-то. Это имело непосредственное отношение к его жизни, потому что касалось сержанта Эндрю Скотта. Возможно, именно с того дня началось длинное странствие сержанта по лабиринтам безумия. И то, что произошло далекой жаркой ночью, послужило первым сигналом. Никто не понял этого. А Скотт уже шагнул в кромешную темноту.
Поводом к воспоминанию послужило название городка:
“ТАЙЛЕР".
Капрал Джозеф Эй. Тайлер, лежа на койке, слушал приемник. Автомат Ар-15 стоял в изголовье, и Люк изучал номер, выбитый над курком –"645844". Цифру "6" пересекала глубокая царапина. Тайлер лежал поверх одеяла в пятнистых брюках, бутсах и серой казенной майке, жадно затягиваясь «Лакки Страйк» и выпуская голубоватый дым в потолок толстыми клубящимися кольцами.
Сквозь треск помех из крохотного динамика изливался новый хит-"Битлз". «Гед бэк».
Тайлер дергал ногой в такт музыке и пытался пускать кольца через каждые два такта. У него ничего не получалось, и он ругался тонким сипловатым голосом.
И без того тусклый свет лампы мерк, обволакиваемый плотным облаком сизого табачного дыма.
– Слышь, Девро! – вдруг окликнул Люка Тайлер. – Не спишь еще?
– Нет, – Люк посмотрел на капрала.
– А то, я вижу, лежишь и пялишься в одну точку. Думал, может быть, ты и спишь так, с открытыми глазами.
– Нет, – качнул головой Люк.
– А что, у нас здесь был парень, спал с открытыми глазами. Бывало, завалится и дрыхнет, а глазищи сверкают, как серебряные доллары. – Тайлер сипло усмехнулся. – Иногда зайдешь в палатку вечером и не поймешь, то ли спит, то ли нет. Я ему как-то сказал: «Пит, говорю, ты бы буркалы закрывал, когда дрыхнешь». А он мне: «Пошел ты к такой-то матери, Джози. Зато Ви-Си не просплю». Слышь, мол, нас всех порежут, а он живой останется, а? Как тебе? По-моему, он просто двинутый был. Ненормальный.
– Может быть, – ответил Люк.
Он понимал: Тайлер вовсе не нуждается в его ответе, ему просто нужен кто-нибудь, слушающий эту бесконечную трепотню.
– Уж не знаю, какого хрена он видел, когда спал, – ухмыльнулся капрал, – а только грохнули его через два дня после нашего разговора.
– Неужели? – безразлично поддержал Тайлера Люк.
Не то, чтобы ему было очень интересно, просто болтовня успокаивала. Капрал мог рассказывать долго и вроде бы не скучные вещи, но делал это так монотонно и нудно, что самый терпеливый слушатель в их взводе – Боб Болдуин – засыпал, не дотерпев даже до половины самого короткого рассказа.
Именно на это и надеялся Люк. Ему не спалось. Мыслями он уже был дома – до конца срока оставалось чуть меньше месяца – и воспоминания мешали солдату заснуть.
– Вот я и говорю, – продолжил Тайлер. – Война – такая сучья штука, спи хоть с открытыми глазами, хоть с закрытыми, хоть задницей кверху, хоть на голове, а суждено тебе подохнуть – все равно подохнешь, как ни хоронись.
– Это верно, – согласился Люк. Его начала одолевать дремота.
– Слышишь, Девро, – вдруг снова спросил Тайлер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43