Страховочный ремень натянулся, удерживая пассажира на сиденье.
– МЫ ПЕРЕВЕРНЕМСЯ!!! – Ронни зажмурилась, но вместо скрежета сминаемого железа и грохота удара она услышала странный треск, словно кто-то наступил на кучу яичной скорлупы.
Девушка открыла глаза и не без удивления обнаружила, что лобовое стекло «бьюика» исчезло, а серебристая фигура, пытавшаяся удушить ее спутника, лежит на песке, в десяти футах от бело-желтого капота.
– Пристегнуться, говоришь? Это ты ему скажи, – она кивнула в сторону сержанта.
Неожиданно он пошевелился. Рука убийцы оперлась о землю, плечи вздыбились, голова повернулась в сторону машины и на Ронни взглянули темные, с застывшими в них кристаллами безумия, глаза.
– О, господи… – выдохнула девушка. – Смотри, он встает… Джи-эр'44 не собирался ждать, пока сержант придет в себя окончательно. Его рука перебросила рычаг коробки передач. «Бьюик» выполз на шоссе, развернулся и покатил прочь, провожаемый долгим ледяным взглядом Эндрю Скотта.
Перри стянул берет и вытер им потное разгоряченное лицо. Взгляд его скользил по куче пылающих жаром углей, черным острым стропилам, торчащим из нее наподобие переломанных костей, обгоревшим неподвижным унисолам. По Вудворту, стоящему у ряда развалюх.
Он швырнул огнетушитель в черно-багровую гору, бывшую некогда бензоколонкой, проследил его полет глазами и удовлетворенно увидел, что ярко-красная торпеда врезалась в жаркую мерцающую кучу углей.
Фффффффук! – сноп искр взметнулся в прокопченное небо. Веселые язычки пламени снова расцвели на уснувшем было костровище.
Полковник сильнее сжал в кулаке берет.
Конец! Это самый настоящий конец.
Он обернулся к лежащим на земле телам.
Раз, два… Шесть. Двое ушли сами. А где же еще один?
Перри осмотрел площадку и заметил стоящего в стороне Джи-эр'13. Ну, слава богу, хоть трое уцелело. Ублюдок «сорок четвертый» все точно рассчитал. Мало того, что он вывел из строя две трети унисолов, но еще и всеми возможными средствами старается привлечь внимание общественности к самой погоне. Теперь, когда ему удалось извлечь передатчик, дальнейшее преследование вообще становится слишком большой проблемой, не стоящей ТАКИХ потерь. И потом, попытки уничтожить беглецов, сопровождающиеся разрушениями и жертвами, вызовут не меньшую волну в прессе, а стало быть и внимания к его, Перри, персоне, чем гуляющий на свободе унисол. Возможно, ему удастся вывернуться – хотя и будет очень непросто – когда эта сучка сделает свой репортаж, но если они разнесут еще парочку заведений вроде дерьмового отеля и чертовой бензоколонки – пресса разорвет его на куски. Тогда ни о какой дальнейшей работе и речи не будет. Перри просто не станут слушать.
"Кто-кто? Полковник Перри? Какой Перри? Не тот ли, что устроил собственную войну в Аризоне и угробил оборудования на пятьдесят миллионов долларов? А, понятно…”
Он представил себе морды кретинов из Пентагона. Уж они-то ни за что не упустят случая проехаться на его горбу. Это уж точно. Дерьмо. Выбьют себе ассигнования для поддержки военной полиции, втоптав его в грязь. Перри обернулся к Вудворту и крикнул:
– Все! Операция окончена! Возвращаемся домой.
Врач кивнул, давая понять, что услышал… Спилберд с Гарпом и оператором оттаскивали в грузовик обгоревших солдат. Они унесли троих, и еще трое остались лежать на сером от пепла песке, когда негр тронул полковника за плечо и осторожно сказал:
– Полковник, ЭТИХ уже не спасти.
Перри резко развернулся и уставился Гарпу в лицо. Глаза, красные, налитые кровью, буравили медика, словно хотели сожрать его, проглотить, и на мгновение негр опешил. Ему стало страшно: кожа негра приняла землистый оттенок, и он непроизвольно отступил на шаг.
– У нас здесь оборудования на пятьдесят миллионов долларов. Мы никого не можем оставить. Никого. Забирайте всех! ВСЕХ!!!
– Хорошо, полковник, – Гарп не стал вступать в полемику. Он предпочел убраться под защиту грузовика. Схватив мертвого унисола за ноги, негр потащил тело к трайлеру.
Сержант Эндрю Скотт пошел вперед, к еще лежащим – ПОГИБШИМ – товарищам.
Ему нужно было забрать их медальоны и написать родным, что их сыновья, мужья, братья «killed in action» – погибли в бою! Высшая солдатская доблесть! Он шел к своим солдатам и чувствовал, как земля покачивается у него под ногами.
Эти парни настоящие герои. Он должен будет направить рапорт командованию о представлении их к Пурпурному Сердцу. Они погибли за свою страну. За ее граждан. Парни были настоящими солдатами.
За это и убил их «лягушатник». А ведь эти ребята не раз спасали ему жизнь. Хотя… Гуки все равно не убили бы его. Он же их шпион. Предатель, сволочь.
– Джи-эр' 13, в машину!
Окрик настиг его, когда Скотт склонился над трупами.
Отдав приказ, Перри повернулся к Вудворту. Его глаза раздраженно наблюдали за стоящим у «крайслера» медиком. Багажник машины был открыт, и Вудворт изучал что-то лежащее в нем. Черное и… Мокрое?
– Что ты там делаешь? – заорал Перри и пошел к доктору.
Он сразу понял, ЧТО разглядывал Вудворт. Камеру. Наполненную водой автомобильную камеру. Капли влаги блестели на резине.
– Это вода! Ты что, никогда не видел воду, Вудворт?
В груди появилась холодная пустота. Темная ледяная полынья, в которой застыла злость. Злость на весь свет, на суку, «разбудившую» «сорок четвертого», на унисола, на медика. На всех. И он медленно опускался в эту полынью. И чувствовал, что темнота затягивает его. И испытывал от этого какое-то странное облегчение. Нужно было только выпустить ЭТО из себя. Дать выход скопившемуся у горла раздражению.
Вудворт чувствовал напряжение, идущее от Перри, но сейчас ему было наплевать на полковника, его эмоции и планы. Как только они вернутся в Вашингтон, он уйдет. Уволится. И поэтому доктор сказал фразу, которую не позволил бы себе произнести еще день назад.
– Вам не поймать его, полковник.
Перри мог вынести себе приговор сам, но услышать это от дерьмового медика… Полковник побелел. Лицо пошло красными пятнами.
– А ты и рад, говнюк? – военный придвинулся к Вудворду вплотную, так, что их лица оказались в полудюйме друг от друга, и доктор почувствовал исходящий от Перри запах дыма, пота и крепкого табака. – Рад, да? Вы думаете, ублюдки, что спляшете на моем трупе? Нет, это Я буду хохотать над вами, когда окажусь на коне, а вы – дерьмо! – будете тухнуть на свалке! Вот тогда я посмеюсь.
Медик внимательно изучал полковника взглядом. У Перри вдруг возникло дикое желание схватить его за горло и душить, душить, пока лекаришка не испустит последний вздох. Он поборол в себе искушение. Холодная пустота в груди разрослась и стала заполняться кипятком крови. Перри вздохнул, шумно выпустил воздух и, взяв себя в руки, приказал:
– В машину! Быстро!
Вудворт медленно повернулся и пошел к трайлеру. Не торопясь. Спокойный, уверенный в своей правоте.
“Они все бегут, как крысы с тонущего корабля. Стоило только появиться тени. Едва что-то пошло не так, и эти сволочи наложили полные штаны, сразу позабыв о том, за чей счет они жрали, пили, одевались. Дерьмо. Ублюдки".
Перри уже собрался пойти к машине, как вдруг увидел Джи-эр'13, стоящего на коленях у трупов солдат. Это разозлило его не меньше, чем презрительная брезгливость Вудворта. Он-то думал, что унисол уже в трайлере, а эта образина сидит здесь… Господи, даже унисол – ЕГО ТВОРЕНИЕ – и тот уже не слушается его.
Дерьмо!
Перри злобно ухмыльнулся.
– Джи-эр'13! Ты что, не слышал приказа, мать твою? Быстро в машину!
Марш!!!
Но солдат не двинулся с места. Стоя на коленях, он с каким-то холодным любопытством разглядывал полковника. Глаза его поблескивали.
– Солдат… Джи-эр'13, идите в машину, мы уезжаем!!! Быстро!!!
МАРШ!!!
В зрачках мерцали красноватые отблески тлеющих углей. И Перри вдруг с ужасом понял, что солдат не подчиняется ему специально. СПЕЦИАЛЬНО!!!
– ДЖИ-ЭР'13 ВЫХОДИТ ИЗ-ПОД КОНТРОЛЯ! – Военный почувствовал, что сейчас повернется и побежит… Это длилось всего секунду, а затем Перри заорал.
– Джи-эр'13! Операция отменяется! Приказ: вернуться в машину! Быстро!
Все кончено!!
Губы унисола тронула усмешка, и от этого лицо его приняло зловещее выражение.
Полковника затрясло. Желание убеждать снова завладело его мозгом, но военный понял: повернуться спиной – означает смерть. Он НИКОГДА не показывал спину врагу. НИКОГДА! Рука метнулась к кобуре, болтающейся на поясном ремне и… То ли что-то случилось с защелкой, то ли просто Перри слишком нервничал, но ему никак не удавалось достать пистолет. Он вдруг с каким-то глухим отчаянием понял, что не успеет выстрелить… Джи-эр'13, продолжая улыбаться, как-то очень неторопливо поднялся, лениво вытащил «пустынного орла» и, подняв руку, нажал на спуск.
Белый огненный шар возник в голове военного. Он разбух до невероятных размеров и лопнул, залив волосы Перри кровью, испепелив его мозг, выплеснув белесую массу наружу, через дыру в черепе. Пуля, разбив очки, вошла в левый глаз и вышла на затылке.
Секунду полковник стоял, удивленно глядя на дымящийся пистолет в руке унисола, единственным уцелевшим глазом. Черные капли скатываясь по его камуфлированному комбинезону и, падая в песок, оставляли на нем темно-вишневые пятнышки. А затем ноги его подломились, и он рухнул на спину, подняв облако золы и пепла.
– Меня зовут сержант Эндрю Скотт, парень, – отчетливо сказал в наступившей тишине унисол.
Он сунул пистолет за пояс и, вытащив из кармана выкидной нож, широко зашагал к трупу полковника.
Вудворт смотрел на распластанное, покрытое язвами ожогов тело Джи-эр'6. Глаза универсального солдата были раскрыты и бессмысленно уставились в потолок. Веки опускались и поднимались с периодичностью раз в секунду. На животе багровел длинный кровоточащий разрез, видимо от попадания осколка металла. Сизые дымящиеся внутренности выпирали из раны. Доктор понимал – унисол обречен. Перегрев отключил двигательные и речевые центры солдата, лишив его способности к регенерации. А без этого никто не сможет помочь ему. Люди и те редко выживают после такого, а уж унисол… Для того чтобы помочь ему, нужен лед, но с такими ожогами парня нельзя класть в ванну. Круг замкнулся. Если бы рядом находился хороший госпиталь, был бы хоть какой-то шанс спасти… Не унисола – человека. Но в таких условиях – нет.
Наверное, будет милосерднее отключить его, через несколько часов, когда кончится действие препарата, парень начнет постепенно чувствовать боль. Конечно, унисолы переносят ее гораздо легче, чем простые люди, но все же…
– Как температура? – спросил Вудворт Гарпа.
– Сто шесть. Почти критическая.
– Сыворотка введена?
– Конечно, док. Но… – Гарп моргнул и покосился на лежащего солдата.
– Я думаю, мы ничем не сможем ему помочь.
– Я тоже, – Вудворт вздохнул.
«Сорок четвертый» ловко провел их. Очень ловко. И он ничего не мог возразить на это. Трудно сказать, кем сейчас является '44 в большей степени. Человеком или унисолом. Трудно вменить ему в вину, что он прикончил шестерых универсальных солдат. Не сделай «сорок четвертый» этого, и они прикончили бы его. Мда. И все-таки унисол на свободе, среди людей, это очень опасно. Очень. Наверное, ему следует сообщить в полицию штата. Да. Скорее всего, так будет лучше.
Вудворт повернулся к стоящему у пульта управления лейтенанту-водителю.
– Лейтенант, – тот посмотрел на доктора, – позовите полковника Перри.
Пусть он взглянет на это… И… И скажет, как быть дальше.
– Хорошо.
Водитель собрался идти за Перри, но в эту секунду в проеме возник некто.
Вудворт с удивлением узнал в вошедшем Джи-эр'13, но как он выглядел… Голову унисола украшала полоска ткани. Она обвивалась вокруг лба и уползала под светлые волосы, лишь два длинных хвостика тянулись от нее к плечу. Вместо серебристого комбинезона на Джи-эр'13 была надета камуфлированная куртка без рукавов. Видимо, их оторвали совсем недавно, в швах еще торчали обрывки ниток. Пятнистые брюки прятались в голенищах высоких «джампбутсов». За пояс унисол засунул пистолет.
– Господин, это что еще за вид? – изумленно выдавил Гарп.
– Джи-эр'13, что за костюм на вас? – Вудворт пристально вглядывался в фигуру солдата. Что-то было странное в этом одеянии, но ему никак не удавалось понять, ЧТО.
– Меня зовут сержант Эндрю Скотт, – унисол подошел ближе и остановился, заложив руки за спину. – Мне пришлось снять форму с полковника Перри, так как то дерьмо, что было надето на мне, не является военной формой.
Доктор ощутил, как его сердце рухнуло в какую-то бездонную пропасть.
Ладони сразу покрылись холодным липким потом.
– Что значит «снять»? – дрожащим голосом спросил Гарп.
– Снять, значит снять, рядовой, – поучительно заметил сержант и добавил: – Когда вы обращаетесь к старшему по званию, нужно добавлять «сэр». Вы поняли, рядовой?
Гарп и Вудворт переглянулись.
– ВЫ ПОНЯЛИ, РЯДОВОЙ? – требовательно повторил Скотт, глядя в глаза негру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– МЫ ПЕРЕВЕРНЕМСЯ!!! – Ронни зажмурилась, но вместо скрежета сминаемого железа и грохота удара она услышала странный треск, словно кто-то наступил на кучу яичной скорлупы.
Девушка открыла глаза и не без удивления обнаружила, что лобовое стекло «бьюика» исчезло, а серебристая фигура, пытавшаяся удушить ее спутника, лежит на песке, в десяти футах от бело-желтого капота.
– Пристегнуться, говоришь? Это ты ему скажи, – она кивнула в сторону сержанта.
Неожиданно он пошевелился. Рука убийцы оперлась о землю, плечи вздыбились, голова повернулась в сторону машины и на Ронни взглянули темные, с застывшими в них кристаллами безумия, глаза.
– О, господи… – выдохнула девушка. – Смотри, он встает… Джи-эр'44 не собирался ждать, пока сержант придет в себя окончательно. Его рука перебросила рычаг коробки передач. «Бьюик» выполз на шоссе, развернулся и покатил прочь, провожаемый долгим ледяным взглядом Эндрю Скотта.
Перри стянул берет и вытер им потное разгоряченное лицо. Взгляд его скользил по куче пылающих жаром углей, черным острым стропилам, торчащим из нее наподобие переломанных костей, обгоревшим неподвижным унисолам. По Вудворту, стоящему у ряда развалюх.
Он швырнул огнетушитель в черно-багровую гору, бывшую некогда бензоколонкой, проследил его полет глазами и удовлетворенно увидел, что ярко-красная торпеда врезалась в жаркую мерцающую кучу углей.
Фффффффук! – сноп искр взметнулся в прокопченное небо. Веселые язычки пламени снова расцвели на уснувшем было костровище.
Полковник сильнее сжал в кулаке берет.
Конец! Это самый настоящий конец.
Он обернулся к лежащим на земле телам.
Раз, два… Шесть. Двое ушли сами. А где же еще один?
Перри осмотрел площадку и заметил стоящего в стороне Джи-эр'13. Ну, слава богу, хоть трое уцелело. Ублюдок «сорок четвертый» все точно рассчитал. Мало того, что он вывел из строя две трети унисолов, но еще и всеми возможными средствами старается привлечь внимание общественности к самой погоне. Теперь, когда ему удалось извлечь передатчик, дальнейшее преследование вообще становится слишком большой проблемой, не стоящей ТАКИХ потерь. И потом, попытки уничтожить беглецов, сопровождающиеся разрушениями и жертвами, вызовут не меньшую волну в прессе, а стало быть и внимания к его, Перри, персоне, чем гуляющий на свободе унисол. Возможно, ему удастся вывернуться – хотя и будет очень непросто – когда эта сучка сделает свой репортаж, но если они разнесут еще парочку заведений вроде дерьмового отеля и чертовой бензоколонки – пресса разорвет его на куски. Тогда ни о какой дальнейшей работе и речи не будет. Перри просто не станут слушать.
"Кто-кто? Полковник Перри? Какой Перри? Не тот ли, что устроил собственную войну в Аризоне и угробил оборудования на пятьдесят миллионов долларов? А, понятно…”
Он представил себе морды кретинов из Пентагона. Уж они-то ни за что не упустят случая проехаться на его горбу. Это уж точно. Дерьмо. Выбьют себе ассигнования для поддержки военной полиции, втоптав его в грязь. Перри обернулся к Вудворту и крикнул:
– Все! Операция окончена! Возвращаемся домой.
Врач кивнул, давая понять, что услышал… Спилберд с Гарпом и оператором оттаскивали в грузовик обгоревших солдат. Они унесли троих, и еще трое остались лежать на сером от пепла песке, когда негр тронул полковника за плечо и осторожно сказал:
– Полковник, ЭТИХ уже не спасти.
Перри резко развернулся и уставился Гарпу в лицо. Глаза, красные, налитые кровью, буравили медика, словно хотели сожрать его, проглотить, и на мгновение негр опешил. Ему стало страшно: кожа негра приняла землистый оттенок, и он непроизвольно отступил на шаг.
– У нас здесь оборудования на пятьдесят миллионов долларов. Мы никого не можем оставить. Никого. Забирайте всех! ВСЕХ!!!
– Хорошо, полковник, – Гарп не стал вступать в полемику. Он предпочел убраться под защиту грузовика. Схватив мертвого унисола за ноги, негр потащил тело к трайлеру.
Сержант Эндрю Скотт пошел вперед, к еще лежащим – ПОГИБШИМ – товарищам.
Ему нужно было забрать их медальоны и написать родным, что их сыновья, мужья, братья «killed in action» – погибли в бою! Высшая солдатская доблесть! Он шел к своим солдатам и чувствовал, как земля покачивается у него под ногами.
Эти парни настоящие герои. Он должен будет направить рапорт командованию о представлении их к Пурпурному Сердцу. Они погибли за свою страну. За ее граждан. Парни были настоящими солдатами.
За это и убил их «лягушатник». А ведь эти ребята не раз спасали ему жизнь. Хотя… Гуки все равно не убили бы его. Он же их шпион. Предатель, сволочь.
– Джи-эр' 13, в машину!
Окрик настиг его, когда Скотт склонился над трупами.
Отдав приказ, Перри повернулся к Вудворту. Его глаза раздраженно наблюдали за стоящим у «крайслера» медиком. Багажник машины был открыт, и Вудворт изучал что-то лежащее в нем. Черное и… Мокрое?
– Что ты там делаешь? – заорал Перри и пошел к доктору.
Он сразу понял, ЧТО разглядывал Вудворт. Камеру. Наполненную водой автомобильную камеру. Капли влаги блестели на резине.
– Это вода! Ты что, никогда не видел воду, Вудворт?
В груди появилась холодная пустота. Темная ледяная полынья, в которой застыла злость. Злость на весь свет, на суку, «разбудившую» «сорок четвертого», на унисола, на медика. На всех. И он медленно опускался в эту полынью. И чувствовал, что темнота затягивает его. И испытывал от этого какое-то странное облегчение. Нужно было только выпустить ЭТО из себя. Дать выход скопившемуся у горла раздражению.
Вудворт чувствовал напряжение, идущее от Перри, но сейчас ему было наплевать на полковника, его эмоции и планы. Как только они вернутся в Вашингтон, он уйдет. Уволится. И поэтому доктор сказал фразу, которую не позволил бы себе произнести еще день назад.
– Вам не поймать его, полковник.
Перри мог вынести себе приговор сам, но услышать это от дерьмового медика… Полковник побелел. Лицо пошло красными пятнами.
– А ты и рад, говнюк? – военный придвинулся к Вудворду вплотную, так, что их лица оказались в полудюйме друг от друга, и доктор почувствовал исходящий от Перри запах дыма, пота и крепкого табака. – Рад, да? Вы думаете, ублюдки, что спляшете на моем трупе? Нет, это Я буду хохотать над вами, когда окажусь на коне, а вы – дерьмо! – будете тухнуть на свалке! Вот тогда я посмеюсь.
Медик внимательно изучал полковника взглядом. У Перри вдруг возникло дикое желание схватить его за горло и душить, душить, пока лекаришка не испустит последний вздох. Он поборол в себе искушение. Холодная пустота в груди разрослась и стала заполняться кипятком крови. Перри вздохнул, шумно выпустил воздух и, взяв себя в руки, приказал:
– В машину! Быстро!
Вудворт медленно повернулся и пошел к трайлеру. Не торопясь. Спокойный, уверенный в своей правоте.
“Они все бегут, как крысы с тонущего корабля. Стоило только появиться тени. Едва что-то пошло не так, и эти сволочи наложили полные штаны, сразу позабыв о том, за чей счет они жрали, пили, одевались. Дерьмо. Ублюдки".
Перри уже собрался пойти к машине, как вдруг увидел Джи-эр'13, стоящего на коленях у трупов солдат. Это разозлило его не меньше, чем презрительная брезгливость Вудворта. Он-то думал, что унисол уже в трайлере, а эта образина сидит здесь… Господи, даже унисол – ЕГО ТВОРЕНИЕ – и тот уже не слушается его.
Дерьмо!
Перри злобно ухмыльнулся.
– Джи-эр'13! Ты что, не слышал приказа, мать твою? Быстро в машину!
Марш!!!
Но солдат не двинулся с места. Стоя на коленях, он с каким-то холодным любопытством разглядывал полковника. Глаза его поблескивали.
– Солдат… Джи-эр'13, идите в машину, мы уезжаем!!! Быстро!!!
МАРШ!!!
В зрачках мерцали красноватые отблески тлеющих углей. И Перри вдруг с ужасом понял, что солдат не подчиняется ему специально. СПЕЦИАЛЬНО!!!
– ДЖИ-ЭР'13 ВЫХОДИТ ИЗ-ПОД КОНТРОЛЯ! – Военный почувствовал, что сейчас повернется и побежит… Это длилось всего секунду, а затем Перри заорал.
– Джи-эр'13! Операция отменяется! Приказ: вернуться в машину! Быстро!
Все кончено!!
Губы унисола тронула усмешка, и от этого лицо его приняло зловещее выражение.
Полковника затрясло. Желание убеждать снова завладело его мозгом, но военный понял: повернуться спиной – означает смерть. Он НИКОГДА не показывал спину врагу. НИКОГДА! Рука метнулась к кобуре, болтающейся на поясном ремне и… То ли что-то случилось с защелкой, то ли просто Перри слишком нервничал, но ему никак не удавалось достать пистолет. Он вдруг с каким-то глухим отчаянием понял, что не успеет выстрелить… Джи-эр'13, продолжая улыбаться, как-то очень неторопливо поднялся, лениво вытащил «пустынного орла» и, подняв руку, нажал на спуск.
Белый огненный шар возник в голове военного. Он разбух до невероятных размеров и лопнул, залив волосы Перри кровью, испепелив его мозг, выплеснув белесую массу наружу, через дыру в черепе. Пуля, разбив очки, вошла в левый глаз и вышла на затылке.
Секунду полковник стоял, удивленно глядя на дымящийся пистолет в руке унисола, единственным уцелевшим глазом. Черные капли скатываясь по его камуфлированному комбинезону и, падая в песок, оставляли на нем темно-вишневые пятнышки. А затем ноги его подломились, и он рухнул на спину, подняв облако золы и пепла.
– Меня зовут сержант Эндрю Скотт, парень, – отчетливо сказал в наступившей тишине унисол.
Он сунул пистолет за пояс и, вытащив из кармана выкидной нож, широко зашагал к трупу полковника.
Вудворт смотрел на распластанное, покрытое язвами ожогов тело Джи-эр'6. Глаза универсального солдата были раскрыты и бессмысленно уставились в потолок. Веки опускались и поднимались с периодичностью раз в секунду. На животе багровел длинный кровоточащий разрез, видимо от попадания осколка металла. Сизые дымящиеся внутренности выпирали из раны. Доктор понимал – унисол обречен. Перегрев отключил двигательные и речевые центры солдата, лишив его способности к регенерации. А без этого никто не сможет помочь ему. Люди и те редко выживают после такого, а уж унисол… Для того чтобы помочь ему, нужен лед, но с такими ожогами парня нельзя класть в ванну. Круг замкнулся. Если бы рядом находился хороший госпиталь, был бы хоть какой-то шанс спасти… Не унисола – человека. Но в таких условиях – нет.
Наверное, будет милосерднее отключить его, через несколько часов, когда кончится действие препарата, парень начнет постепенно чувствовать боль. Конечно, унисолы переносят ее гораздо легче, чем простые люди, но все же…
– Как температура? – спросил Вудворт Гарпа.
– Сто шесть. Почти критическая.
– Сыворотка введена?
– Конечно, док. Но… – Гарп моргнул и покосился на лежащего солдата.
– Я думаю, мы ничем не сможем ему помочь.
– Я тоже, – Вудворт вздохнул.
«Сорок четвертый» ловко провел их. Очень ловко. И он ничего не мог возразить на это. Трудно сказать, кем сейчас является '44 в большей степени. Человеком или унисолом. Трудно вменить ему в вину, что он прикончил шестерых универсальных солдат. Не сделай «сорок четвертый» этого, и они прикончили бы его. Мда. И все-таки унисол на свободе, среди людей, это очень опасно. Очень. Наверное, ему следует сообщить в полицию штата. Да. Скорее всего, так будет лучше.
Вудворт повернулся к стоящему у пульта управления лейтенанту-водителю.
– Лейтенант, – тот посмотрел на доктора, – позовите полковника Перри.
Пусть он взглянет на это… И… И скажет, как быть дальше.
– Хорошо.
Водитель собрался идти за Перри, но в эту секунду в проеме возник некто.
Вудворт с удивлением узнал в вошедшем Джи-эр'13, но как он выглядел… Голову унисола украшала полоска ткани. Она обвивалась вокруг лба и уползала под светлые волосы, лишь два длинных хвостика тянулись от нее к плечу. Вместо серебристого комбинезона на Джи-эр'13 была надета камуфлированная куртка без рукавов. Видимо, их оторвали совсем недавно, в швах еще торчали обрывки ниток. Пятнистые брюки прятались в голенищах высоких «джампбутсов». За пояс унисол засунул пистолет.
– Господин, это что еще за вид? – изумленно выдавил Гарп.
– Джи-эр'13, что за костюм на вас? – Вудворт пристально вглядывался в фигуру солдата. Что-то было странное в этом одеянии, но ему никак не удавалось понять, ЧТО.
– Меня зовут сержант Эндрю Скотт, – унисол подошел ближе и остановился, заложив руки за спину. – Мне пришлось снять форму с полковника Перри, так как то дерьмо, что было надето на мне, не является военной формой.
Доктор ощутил, как его сердце рухнуло в какую-то бездонную пропасть.
Ладони сразу покрылись холодным липким потом.
– Что значит «снять»? – дрожащим голосом спросил Гарп.
– Снять, значит снять, рядовой, – поучительно заметил сержант и добавил: – Когда вы обращаетесь к старшему по званию, нужно добавлять «сэр». Вы поняли, рядовой?
Гарп и Вудворт переглянулись.
– ВЫ ПОНЯЛИ, РЯДОВОЙ? – требовательно повторил Скотт, глядя в глаза негру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43