«Смиренный Гарольд» без всяких осложнений вернулся в гиперпространство Гринберг глазел на пустой черный обзорный экран и качал головой. Он опять обратился к компьютеру: — Сохрани несколько копий всех телеметрических данных, связанных с этим происшествием.
— Будет исполнено, — ответил компьютер. Дженнифер заметила:
— Одно только сообщение о том, что возможно установить ловушку для гиперпривода, заставит наших инженеров долгие годы ломать головы. Никто даже не мог вообразить подобного. И ты единственный, у кого есть уникальные записи, как сработала одна из них.
«Смиренный Гарольд» был кораблем Гринберга, и записи были тоже его. Закон Торговой гильдии трактовал это однозначно, она была здесь просто пассажиром.
— У нас есть, — поправил он, — я не собираюсь следовать всем предписаниям по отношению к тебе. Ты не оказалась бы в этой заварушке, если бы не моя «помощь». И кроме того… эти записи принесут столько денег, что их хватит даже больше чем на двоих.
— Ты не должен так поступать, — сказала Дженнифер. — Я пошла в торговцы не ради денег. И кроме того, я уже довольно давно оставила это занятие.
— Ты уже довольно давно находишься вдали от дома, и это моя вина. Компьютер, зафиксируй, что все прибыли от записей, связанных с ловушкой для гиперпривода, будут разделены в равных долях между рядовым Дженнифер Логан и мной.
— Выполнено, — ответил компьютер. Дженнифер поняла, что дальнейшие возражения, бесполезны.
— Спасибо Бернард.
Он лишь отмахнулся. — Давай сперва посмотрим, удастся ли нам вернуться в космическое пространство, контролируемое людьми, и обменять записи на деньги. В данный момент я бы сказал скорее нет, чем да.
У некоторых людей такое качество, как щедрость, отсутствует вообще. Это не должно было беспокоить Дженнифер, пленки принадлежат Гринбергу, потому что он капитан. Некоторые люди могут проявлять щедрость и после этого требовать чего-нибудь взамен, иногда совсем немалого. И лишь очень немногие люди были похожи на Гринберга: проявляя щедрость, они после этого ведут себя так, будто ничего не случилось. Дженнифер подумала, что это замечательно, но знала, что Бернард не желает услышать от нее эти слова.
Остаток пути прошел без особых событий. Единственная неприятность состояла в том, что иссякли запасы человеческой еды, и пришлось перейти на рацион фойтанцев. Дженнифер с хрустом перемалывала его, как камнедробилка, с необычайно низким энтузиазмом [Здесь игра слов, вызванная тем, что в английском слово singular имеет два значения: «необычайный» и «единственный» ].
— Нет, с многообразно низким энтузиазмом, — сказала она после нескольких перемалываний, — потому что существует множество причин, по которым она мне не нравится.
Гринберг в ответ лишь фыркнул. Игра словами не принадлежала к числу его достоинств (или недостатков). Зато именно каламбуры отчасти были причиной того, почему Дженнифер предпочитала читать среднеанглийскую научную фантастику в оригинале. Робинсона, помимо всего прочего, нельзя было перевести на испанглийский именно из-за них.
Время текло час за часом, как ему и положено, и наконец компьютер объявил, что «Смиренный Гарольд» достиг звездной системы Гилвер. Чернота на обзорном экране приобрела бархатистый оттенок, в центре экрана вспыхнуло солнце Гилвера. Сам Гилвер — яркая сине-зеленая искорка, светился в одном из углов. Компьютер скорректировал курс корабля, направляя его к планете уже при помощи обыкновенных фотонных двигателей.
Неожиданно раздался сигнал тревоги.
— Ракетная атака! — завопил компьютер. — Стреляют из фотонной пушки. Множество вражеских целей приближаются к кораблю с нескольких сторон. Маневрируют при помощи фотонного двигателя, выходят на позицию. Стреляют… Маневрируют…
— Корабль людей «Смиренный Гарольд» вызывает «Хорзефалус Квеф», — настойчиво повторял Гринберг. — Что за кровавый дьявол приближается к нам? Помнится, вы утверждали, что Гилвер — мертвая планета, если не считать омерзительного Великого Неизвестного. Откуда взялись все эти древние ракеты, уж не из времен ли Великих?
Пока он с Дженнифер ожидали ответа, системы защиты корабля уничтожили три ракеты. Но гораздо большее их число продолжало атаку. Затем и они начали пропадать с экрана, некоторые просто исчезали, другие превращались в радиоактивный огненный шар. Дженнифер подумала, достаточно ли надежна система защиты на «Смиренном Гарольде», и еще она подумала о том, что хорошо бы сейчас быть одетой во что-нибудь более подходящее, чем синтетическое нижнее белье и облегченный хлопчатобумажный комбинезон. Свинцовый бронированный костюм, возможно, это было бы то, что надо.
Наконец «Хорзефалус Квеф» соизволил ответить.
— Корабль людей, эти ракеты сделаны не Великими. Мы были атакованы частями космического флота с фойтанской планеты Роф Голан. По своей природе эти фойтанцы злые и вероломные. Они, должно быть, каким-то образом выкрали информацию, которая и привела их на Гилвер. Мы прилагаем все усилия к тому, чтобы защитить ваш слабый корабль так же, как и наш…
Передача внезапно прервалась.
— Тебе не кажется, что в них попали?
Дженнифер наполовину была уверена, что ответ будет «да». «Хорзефалус Квеф», возможно, и защищает их от кораблей Роф Голана, но если так будет продолжаться, они могут попытаться преградить путь кораблю людей. Используя установленную на борту электронику, фойтанцы имели определенные возможности сделать это. Но после изучения данных, поступивших с локаторов, Гринберг сказал:
— Нет все в порядке. Другие корабли глушат радиообмен. Они движутся туда, вниз, к поверхности планеты. Я думаю, нам лучше последовать за ними.
К сожалению, Дженнифер пришлось признать, что он прав. На обзорном экране и на радаре повсюду вокруг корабля виднелись непрекращающиеся вспышки. «Смиренный Гарольд» не был предназначен для ведения войны. Корабли же с Роф Голана были предназначены именно для этой цели. Они имели более высокую скорость разгона и лучшую маневренность, чем любой мирный корабль. Между тем «Хорзефалус Квеф», похоже, оказался для нападавших достойным противником. Можно было биться об заклад, что самое безопасное — держаться поближе к нему.
Из переговорного устройства доносились непонятные слова, голоса принадлежали фойтанцам, но они были не такие спокойные и сдержанные, как фойтанцы с Одерна. Эти пронзительно визжали, вопили и кричали.
— Как ты думаешь, что они говорят? — спросила Дженнифер.
— Ничего такого, что нам было бы приятно услышать, и ты можешь смело держать на это пари, — ответил Гринберг. Он изучал картинку на радаре. — Сюда летит один из этих ублюдков! И эта ракета выпущена не с «Хорзефалус Квеф». В конце концов системы, установленные нашими друзьями-параноиками, на поверхности планеты должны расквитаться с ними.
— Они, естественно, невысокого мнения о других фойтанцах, не так ли? И они считают, что Великое Неизвестное — нечто, что следует защищать. Они могут оказаться здесь, как в ловушке, если фойтанцы с других планет как-нибудь разузнают о Гилвере.
— Отлично, кто-то попал в нас, — заметил Гринберг. Обзорный экран ярко вспыхнул. Завыл сигнал тревоги, но постепенно успокоился.
— Мы не сможем выдержать еще один удар со столь близкого расстояния, без серьезных повреждений, — предупредил компьютер. Чуть позже он добавил: — Входим в атмосферу.
Атмосферные самолеты роились у земли. Они могли вести сражение лишь вблизи поверхности планеты, поэтому от них было очень мало пользы против космических кораблей. Дженнифер поймала себя на том, что не смогла сдержать одобрительных криков, когда один из атакующих их кораблей взорвался, вспыхнув с яркостью сверхновой. Она тут же замолчала, удивленная и немного сердитая на себя.
— Никогда бы не подумала, что буду выкрикивать возгласы одобрения этому жалкому народу, который меня похитил.
— Когда они помогли сохранить тебе твою единственную и неповторимую шею, ты увидела их с другой стороны, — философски заметил Гринберг.
— По-видимому, да, — согласилась Дженнифер, довольная, что он понял. Она восхищалась его способностью здраво рассуждать даже в обстановке, когда они в любой момент могли превратиться в раскаленное радиоактивное облако.
Каким-то чудом до них дошел сигнал с «Хорзефалус Квеф».
— Корабль людей, «Смиренный Гарольд», садитесь между двумя самыми западными ракетными установками на нашей базе. А сейчас ныряйте под нас, мы обеспечим вам дополнительную защиту.
Компенсаторы торможения тихо скулили по мере того, как компьютер направлял «Смиренный Гарольд» к обозначенной точке посадки. База находилась на той стороне Гилвера, где сейчас была ночь. Недалеко от нее на поверхности светился, как днем, большой круг. В центре круга стояла большая башня — сердце Великого Неизвестного. Она одиноко возвышалась среди безжизненной равнины, устремленная к звездам.
Дженнифер затаила дыхание, завороженная этой картиной. Она знала, что эстетические вкусы одернских фойтанцев отличались от ее собственных. Внезапно ей пришла в голову мысль, что не только от ее, но и от вкусов их собственных предков тоже. Ни одна из фотографий в их базах данных не была сделана ночью.
— Приземляемся, — объявил компьютер. — Рекомендую не покидать корабль в настоящий момент. Значительный риск получить радиационное облучение вне корабля.
— Ты запрограммировал компьютер на преуменьшение опасности? — спросила Дженнифер.
Гринберг, тихонько посмеиваясь, покачал головой. Не имея других занятий, они провели первый час на Гилвере, занимаясь любовью. Как раз в тот момент, когда они устремились к кульминации, рядом с ними в землю попала ракета, вызвав на корабле сильное сотрясение. Дженнифер тихонько рассмеялась.
— Что с тобой? — Гринберг тяжело дышал над ней.
— Глупая шутка из двадцатого столетия, — ответила она, притягивая его к себе. — «Земля двигалась и для тебя тоже?»
Затем на время, которое никогда не могло быть слишком долгим, всякое желание говорить оставило ее. Позже, одеваясь, Гринберг заметил:
— Теперь я знаю, тебе действительно предначертано быть ученым, а не торговцем.
— Почему, Бернард?
— Кто, кроме ученого, стал бы думать о шутке тысячелетней давности в такой момент? И ты права, глупой шутке тысячелетней давности.
— Именно это я и говорила тебе на борту «Летящего фестона», тогда ты мне не поверил. Я догадываюсь, почему ты повысил меня из стажера в рядовые.
— Я полагаю, что не верил тебе отчасти. Но были и другие причины. Ты доказала мне, что способна хорошо справляться с работой торговца. Ты сделала то, что надо было сделать. Казалось, что ты не сможешь справиться с трудностями, но у тебя получилось, да еще так, как никто другой не смог бы. Это единственное, по большому счету, что имеет значение.
— Вместо того чтобы следовать «Руководству торговца», я использовала в качестве базы данных древнюю литературу. Поэтому нет ничего удивительного в том, что я показалась тебе странной.
— Тем не менее это не совсем то, что я хотел сказать. Большинство торговцев — я бы даже сказал все торговцы — чрезвычайно напористы во всем, что они делают. Напористость — это одна из черт торговца. Ты не такая. Ты более скрытная, почти застенчивая. Тогда ты была очень застенчивой, сейчас, я думаю, меньше. Но все же ты сделала очень много.
— Ну уж какая есть, — отозвалась Дженнифер.
— Я люблю тебя такой, какая ты есть.
Гринберг улыбнулся, и взгляд его при этом смягчился. Переговорное устройство обнаружило устойчивую привычку портить им моменты нежности, как если бы оно было ребенком, который обижается, когда обращают внимание на кого-нибудь, кроме него. И на сей раз оно не изменило своей привычке.
— «Хорзефалус Квеф» вызывает корабль людей «Смиренный Гарольд». Мы разбили и прогнали прочь пиратов с Роф Голана. Вы можете выйти и присоединиться к нашей научной группе.
— Значит, с другой стороны, мы можем и не выходить, — съязвила Дженнифер, раздраженная, что их в очередной раз прервали.
Молчание в переговорном устройстве продлилось не больше секунды. Фойтанец с той стороны заявил:
— Наше оружие наведено на вас. Так что выходите и присоединяйтесь к нашей научной группе.
На этот раз взгляд, брошенный Гринбергом на Дженнифер, был полон упрека. Она чувствовала, что заслужила его. Ведь еще при первом контакте с этим видом она выяснила, что фойтанцы лишены чувства юмора. Гринберг отозвался:
— Спасибо, «Хорзефалус Квеф». Позвольте нам надеть наши костюмы, если вы не возражаете. Наш компьютер утверждает, что снаружи «жарко». А затем мы выйдем и присоединимся к вашей научной группе.
Вздохнув, он направился к шлюзу. Вздохнув еще глубже, Дженнифер последовала за ним.
VI
На планете Гилвер, даже до того как ее атаковали рофголанцы, очевидно, мало что заслуживало внимания. Она вернулась к тому состоянию, которое на земле называлось плейстоценом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— Будет исполнено, — ответил компьютер. Дженнифер заметила:
— Одно только сообщение о том, что возможно установить ловушку для гиперпривода, заставит наших инженеров долгие годы ломать головы. Никто даже не мог вообразить подобного. И ты единственный, у кого есть уникальные записи, как сработала одна из них.
«Смиренный Гарольд» был кораблем Гринберга, и записи были тоже его. Закон Торговой гильдии трактовал это однозначно, она была здесь просто пассажиром.
— У нас есть, — поправил он, — я не собираюсь следовать всем предписаниям по отношению к тебе. Ты не оказалась бы в этой заварушке, если бы не моя «помощь». И кроме того… эти записи принесут столько денег, что их хватит даже больше чем на двоих.
— Ты не должен так поступать, — сказала Дженнифер. — Я пошла в торговцы не ради денег. И кроме того, я уже довольно давно оставила это занятие.
— Ты уже довольно давно находишься вдали от дома, и это моя вина. Компьютер, зафиксируй, что все прибыли от записей, связанных с ловушкой для гиперпривода, будут разделены в равных долях между рядовым Дженнифер Логан и мной.
— Выполнено, — ответил компьютер. Дженнифер поняла, что дальнейшие возражения, бесполезны.
— Спасибо Бернард.
Он лишь отмахнулся. — Давай сперва посмотрим, удастся ли нам вернуться в космическое пространство, контролируемое людьми, и обменять записи на деньги. В данный момент я бы сказал скорее нет, чем да.
У некоторых людей такое качество, как щедрость, отсутствует вообще. Это не должно было беспокоить Дженнифер, пленки принадлежат Гринбергу, потому что он капитан. Некоторые люди могут проявлять щедрость и после этого требовать чего-нибудь взамен, иногда совсем немалого. И лишь очень немногие люди были похожи на Гринберга: проявляя щедрость, они после этого ведут себя так, будто ничего не случилось. Дженнифер подумала, что это замечательно, но знала, что Бернард не желает услышать от нее эти слова.
Остаток пути прошел без особых событий. Единственная неприятность состояла в том, что иссякли запасы человеческой еды, и пришлось перейти на рацион фойтанцев. Дженнифер с хрустом перемалывала его, как камнедробилка, с необычайно низким энтузиазмом [Здесь игра слов, вызванная тем, что в английском слово singular имеет два значения: «необычайный» и «единственный» ].
— Нет, с многообразно низким энтузиазмом, — сказала она после нескольких перемалываний, — потому что существует множество причин, по которым она мне не нравится.
Гринберг в ответ лишь фыркнул. Игра словами не принадлежала к числу его достоинств (или недостатков). Зато именно каламбуры отчасти были причиной того, почему Дженнифер предпочитала читать среднеанглийскую научную фантастику в оригинале. Робинсона, помимо всего прочего, нельзя было перевести на испанглийский именно из-за них.
Время текло час за часом, как ему и положено, и наконец компьютер объявил, что «Смиренный Гарольд» достиг звездной системы Гилвер. Чернота на обзорном экране приобрела бархатистый оттенок, в центре экрана вспыхнуло солнце Гилвера. Сам Гилвер — яркая сине-зеленая искорка, светился в одном из углов. Компьютер скорректировал курс корабля, направляя его к планете уже при помощи обыкновенных фотонных двигателей.
Неожиданно раздался сигнал тревоги.
— Ракетная атака! — завопил компьютер. — Стреляют из фотонной пушки. Множество вражеских целей приближаются к кораблю с нескольких сторон. Маневрируют при помощи фотонного двигателя, выходят на позицию. Стреляют… Маневрируют…
— Корабль людей «Смиренный Гарольд» вызывает «Хорзефалус Квеф», — настойчиво повторял Гринберг. — Что за кровавый дьявол приближается к нам? Помнится, вы утверждали, что Гилвер — мертвая планета, если не считать омерзительного Великого Неизвестного. Откуда взялись все эти древние ракеты, уж не из времен ли Великих?
Пока он с Дженнифер ожидали ответа, системы защиты корабля уничтожили три ракеты. Но гораздо большее их число продолжало атаку. Затем и они начали пропадать с экрана, некоторые просто исчезали, другие превращались в радиоактивный огненный шар. Дженнифер подумала, достаточно ли надежна система защиты на «Смиренном Гарольде», и еще она подумала о том, что хорошо бы сейчас быть одетой во что-нибудь более подходящее, чем синтетическое нижнее белье и облегченный хлопчатобумажный комбинезон. Свинцовый бронированный костюм, возможно, это было бы то, что надо.
Наконец «Хорзефалус Квеф» соизволил ответить.
— Корабль людей, эти ракеты сделаны не Великими. Мы были атакованы частями космического флота с фойтанской планеты Роф Голан. По своей природе эти фойтанцы злые и вероломные. Они, должно быть, каким-то образом выкрали информацию, которая и привела их на Гилвер. Мы прилагаем все усилия к тому, чтобы защитить ваш слабый корабль так же, как и наш…
Передача внезапно прервалась.
— Тебе не кажется, что в них попали?
Дженнифер наполовину была уверена, что ответ будет «да». «Хорзефалус Квеф», возможно, и защищает их от кораблей Роф Голана, но если так будет продолжаться, они могут попытаться преградить путь кораблю людей. Используя установленную на борту электронику, фойтанцы имели определенные возможности сделать это. Но после изучения данных, поступивших с локаторов, Гринберг сказал:
— Нет все в порядке. Другие корабли глушат радиообмен. Они движутся туда, вниз, к поверхности планеты. Я думаю, нам лучше последовать за ними.
К сожалению, Дженнифер пришлось признать, что он прав. На обзорном экране и на радаре повсюду вокруг корабля виднелись непрекращающиеся вспышки. «Смиренный Гарольд» не был предназначен для ведения войны. Корабли же с Роф Голана были предназначены именно для этой цели. Они имели более высокую скорость разгона и лучшую маневренность, чем любой мирный корабль. Между тем «Хорзефалус Квеф», похоже, оказался для нападавших достойным противником. Можно было биться об заклад, что самое безопасное — держаться поближе к нему.
Из переговорного устройства доносились непонятные слова, голоса принадлежали фойтанцам, но они были не такие спокойные и сдержанные, как фойтанцы с Одерна. Эти пронзительно визжали, вопили и кричали.
— Как ты думаешь, что они говорят? — спросила Дженнифер.
— Ничего такого, что нам было бы приятно услышать, и ты можешь смело держать на это пари, — ответил Гринберг. Он изучал картинку на радаре. — Сюда летит один из этих ублюдков! И эта ракета выпущена не с «Хорзефалус Квеф». В конце концов системы, установленные нашими друзьями-параноиками, на поверхности планеты должны расквитаться с ними.
— Они, естественно, невысокого мнения о других фойтанцах, не так ли? И они считают, что Великое Неизвестное — нечто, что следует защищать. Они могут оказаться здесь, как в ловушке, если фойтанцы с других планет как-нибудь разузнают о Гилвере.
— Отлично, кто-то попал в нас, — заметил Гринберг. Обзорный экран ярко вспыхнул. Завыл сигнал тревоги, но постепенно успокоился.
— Мы не сможем выдержать еще один удар со столь близкого расстояния, без серьезных повреждений, — предупредил компьютер. Чуть позже он добавил: — Входим в атмосферу.
Атмосферные самолеты роились у земли. Они могли вести сражение лишь вблизи поверхности планеты, поэтому от них было очень мало пользы против космических кораблей. Дженнифер поймала себя на том, что не смогла сдержать одобрительных криков, когда один из атакующих их кораблей взорвался, вспыхнув с яркостью сверхновой. Она тут же замолчала, удивленная и немного сердитая на себя.
— Никогда бы не подумала, что буду выкрикивать возгласы одобрения этому жалкому народу, который меня похитил.
— Когда они помогли сохранить тебе твою единственную и неповторимую шею, ты увидела их с другой стороны, — философски заметил Гринберг.
— По-видимому, да, — согласилась Дженнифер, довольная, что он понял. Она восхищалась его способностью здраво рассуждать даже в обстановке, когда они в любой момент могли превратиться в раскаленное радиоактивное облако.
Каким-то чудом до них дошел сигнал с «Хорзефалус Квеф».
— Корабль людей, «Смиренный Гарольд», садитесь между двумя самыми западными ракетными установками на нашей базе. А сейчас ныряйте под нас, мы обеспечим вам дополнительную защиту.
Компенсаторы торможения тихо скулили по мере того, как компьютер направлял «Смиренный Гарольд» к обозначенной точке посадки. База находилась на той стороне Гилвера, где сейчас была ночь. Недалеко от нее на поверхности светился, как днем, большой круг. В центре круга стояла большая башня — сердце Великого Неизвестного. Она одиноко возвышалась среди безжизненной равнины, устремленная к звездам.
Дженнифер затаила дыхание, завороженная этой картиной. Она знала, что эстетические вкусы одернских фойтанцев отличались от ее собственных. Внезапно ей пришла в голову мысль, что не только от ее, но и от вкусов их собственных предков тоже. Ни одна из фотографий в их базах данных не была сделана ночью.
— Приземляемся, — объявил компьютер. — Рекомендую не покидать корабль в настоящий момент. Значительный риск получить радиационное облучение вне корабля.
— Ты запрограммировал компьютер на преуменьшение опасности? — спросила Дженнифер.
Гринберг, тихонько посмеиваясь, покачал головой. Не имея других занятий, они провели первый час на Гилвере, занимаясь любовью. Как раз в тот момент, когда они устремились к кульминации, рядом с ними в землю попала ракета, вызвав на корабле сильное сотрясение. Дженнифер тихонько рассмеялась.
— Что с тобой? — Гринберг тяжело дышал над ней.
— Глупая шутка из двадцатого столетия, — ответила она, притягивая его к себе. — «Земля двигалась и для тебя тоже?»
Затем на время, которое никогда не могло быть слишком долгим, всякое желание говорить оставило ее. Позже, одеваясь, Гринберг заметил:
— Теперь я знаю, тебе действительно предначертано быть ученым, а не торговцем.
— Почему, Бернард?
— Кто, кроме ученого, стал бы думать о шутке тысячелетней давности в такой момент? И ты права, глупой шутке тысячелетней давности.
— Именно это я и говорила тебе на борту «Летящего фестона», тогда ты мне не поверил. Я догадываюсь, почему ты повысил меня из стажера в рядовые.
— Я полагаю, что не верил тебе отчасти. Но были и другие причины. Ты доказала мне, что способна хорошо справляться с работой торговца. Ты сделала то, что надо было сделать. Казалось, что ты не сможешь справиться с трудностями, но у тебя получилось, да еще так, как никто другой не смог бы. Это единственное, по большому счету, что имеет значение.
— Вместо того чтобы следовать «Руководству торговца», я использовала в качестве базы данных древнюю литературу. Поэтому нет ничего удивительного в том, что я показалась тебе странной.
— Тем не менее это не совсем то, что я хотел сказать. Большинство торговцев — я бы даже сказал все торговцы — чрезвычайно напористы во всем, что они делают. Напористость — это одна из черт торговца. Ты не такая. Ты более скрытная, почти застенчивая. Тогда ты была очень застенчивой, сейчас, я думаю, меньше. Но все же ты сделала очень много.
— Ну уж какая есть, — отозвалась Дженнифер.
— Я люблю тебя такой, какая ты есть.
Гринберг улыбнулся, и взгляд его при этом смягчился. Переговорное устройство обнаружило устойчивую привычку портить им моменты нежности, как если бы оно было ребенком, который обижается, когда обращают внимание на кого-нибудь, кроме него. И на сей раз оно не изменило своей привычке.
— «Хорзефалус Квеф» вызывает корабль людей «Смиренный Гарольд». Мы разбили и прогнали прочь пиратов с Роф Голана. Вы можете выйти и присоединиться к нашей научной группе.
— Значит, с другой стороны, мы можем и не выходить, — съязвила Дженнифер, раздраженная, что их в очередной раз прервали.
Молчание в переговорном устройстве продлилось не больше секунды. Фойтанец с той стороны заявил:
— Наше оружие наведено на вас. Так что выходите и присоединяйтесь к нашей научной группе.
На этот раз взгляд, брошенный Гринбергом на Дженнифер, был полон упрека. Она чувствовала, что заслужила его. Ведь еще при первом контакте с этим видом она выяснила, что фойтанцы лишены чувства юмора. Гринберг отозвался:
— Спасибо, «Хорзефалус Квеф». Позвольте нам надеть наши костюмы, если вы не возражаете. Наш компьютер утверждает, что снаружи «жарко». А затем мы выйдем и присоединимся к вашей научной группе.
Вздохнув, он направился к шлюзу. Вздохнув еще глубже, Дженнифер последовала за ним.
VI
На планете Гилвер, даже до того как ее атаковали рофголанцы, очевидно, мало что заслуживало внимания. Она вернулась к тому состоянию, которое на земле называлось плейстоценом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49