– Не понимаю, почему бы ведьмам не иметь собственной газеты. Со статьями про новейшие заклинания и все такое. Мой отец, например, получает «Рыболовскую Почту», а я готов поспорить, что ведьм больше, чем рыболовов.
– Та газета называется «Новости для экстрасенсов», – проговорила Пеппер.
– Так это не ведьмы, – фыркнул Венслидэйл. – Моя тетя из таких. Это просто умение силой воли сгибать ложки, предсказывать судьбу и что-то еще такое же делать. Такие люди думают, что в одной из прошлых жизней они были королевой Елизаветой Первой. На самом деле, ведьм больше нет. Люди придумали лекарства, сказали им, что они больше не нужны, и стали их жечь.
– В ней могут быть картинки с лягушками и другими противными штуками, – говорил свое Брайан, который не желал выбрасывать хорошую идею. – И… и тесты разных метелок. И колонка про котов.
– Да и потом, твоя тетя вполне может быть ведьмой, – заметила Пеппер. – Тайно. Весь день быть твоей тетей, а ночью тайно заниматься ведьмовством.
– Только не моя тетя, – ответил Венслидэйл мрачно.
– И рецепты, – тянул Брайан. – Новые варианты использования лишних лягушек.
– Ой, да заткнись ты, – зло бросила Пеппер.
Брайан запыхтел. Если бы это сказал Венсли, последовала бы беззлобная дружеская потасовка. Но остальные Они давно знали, что Пеппер считает себя не связанной неформальными правилами братских потасовок. Она могла бить и кусать с физиологической точностью, невероятной для одиннадцатилетней девочки. К тому же, в одиннадцать лет Их начинало беспокоить смутное понимание того, что притрагивание к старой доброй Пеп перемещало их в область стучащей крови, кроме того, что тебя в это же время по-змеиному быстро били – Карате-Кида любой такой удар свалил бы на землю.
Но иметь ее в шайке было хорошо. Они с гордостью вспоминали, как однажды Жирный Джонсон и его шайка над ними насмехались из-за того, что с девочкой играют. Пеппер с такой яростью на это ответила, что мать Жирного приходила вечером жаловаться к ее родителям.
Пеппер смотрела на него, гигантского представителя мужского пола, как на своего естественного врага.
У нее у самой были короткие рыжие волосы и лицо, которые было не веснушчатым, скорее одной большой веснушкой с проглядывающей кожей.
Данные ей родителями имена были Пиппин Галадриэль Лунная Дочь. Дали ей их на церемонии именования в грязном поле, содержавшем трех овец и некоторое количество протекающих полиэтиленовых вигвамов. Мать ее посчитала уэльскую долину Пант-И-Гирдл идеальным местом для Возврата к Природе. (Через шесть месяцев, смертельно устав от дождя, москитов, людей, наступающих на палатки овец, которые съели у коммуны сначала весь запас марихуаны, а затем ее древний мини автобус, и начиная теперь понимать, почему вся человеческая история полна стремления подальше от Природы уйти, мать Пеппер вернулась к ее удивленным бабушке и дедушке в Тадфилд, купила лифчик и с глубоким вздохом облегчения стала изучать социологию.)
Ребенку с именем Пиппин Галадриэль Лунная Дочь открыто лишь два пути в жизни, Пеппер выбрала третий: три представителя Их мужского пола узнали это в свой первый день в школе, на игровой площадке, в возрасте четырех лет.
Они спросили, как ее зовут, и она – так невинно-невинно – им сказала.
После понадобилось ведро воды, чтобы вытащить зубы Пиппин Галадриэль Лунной Дочери из обуви Адама. Первые очки Венслидэйла были сломаны, а свитер Брайана был в пяти местах порван.
С тех пор Они были вместе, а Пеппер навсегда стала Пеппер для всех, кроме ее матери, а также (когда те были особенно храбры, и Они точно не могли их услышать) Жирного Джонсона и Джонсонитов, единственной другой шайки в деревне.
Адам стучал пятками по краю, исполняющего обязанности трона, ящика из-под молока, расслабленно слушая этот спор – как король, слушающий праздную болтовню своих придворных.
Он лениво жевал соломинку. Было утро четверга. Впереди простирались выходные, бесконечные и пустые. Их надо было заполнить.
Он позволил разговору себя обтекать, словно звону кузнечиков, или, точнее, как златоискатель, просматривающий сбитый гравий, надеясь увидеть блеск желаемого золота.
– В нашей воскресной газете сказано, что в стране тысячи ведьм, – проговорил Брайан. – Поклоняющихся Природе и едящих здоровую пищу, и все такое. Так что не понимаю, почему бы здесь одной не появиться. Они заполняют страну Волной Безрассудного Зла, там сказано.
– Что, поклоняясь Природе и поедая здоровую пищу? – спросил Венслидэйл.
– Там так было сказано.
Остальные Они обдумали это. Однажды – по предложению Адама – они целую вторую половину дня просидели на диете и здоровой пище. После они решили, что прожить на здоровой пище можно – только до этого надо съесть большой ленч, приготовленный из нормальной.
Брайан заговорщицки наклонился вперед.
– А еще там было сказано, что они голыми танцуют, – добавил он. – Забираются на Стоунхендж, холмы и другие штуки и голыми танцуют.
На этот раз обдумывание было поглубже. Они уже достигли такого положения, где американские горки жизни завершили длинный подъем к первому большому горбу половоззрения, так что они могли посмотреть вниз, на грядущий отвесный путь, полный тайн, ужаса и возбуждающих искривлений.
– Нда-а, – протянула Пеппер.
– Не моя тетя, – высказался Венслидэйл и вернул нормальное состояние душ. – Точно, не моя тетя. Она просто пытается с дядей поговорить.
– Твой дядя помер, – указала Пеппер.
– Она говорит, он все еще двигает стакан, – защищаясь, ответил Венслидэйл. – А мой отец говорит, что из-за постоянного двигания стаканов он и помер. Не понимаю, чего она с ним говорить хочет, – добавил он, – при его жизни они мало говорили.
– Это некромантия, вот что, – заметил Брайан. – В Библии про это написано. Бог смертельно не любит некромантию. И ведьм. За это в Ад попасть можно.
Сидящий на троне – ящике из-под молока – лениво поменял положение. Адам собрался заговорить.
Они примолкли. Адама всегда стоило послушать. В глубине душ Они знали, что вовсе не являются шайкой из четырех, а являются шайкой из трех, принадлежащей Адаму. Но как с ним было интересно, как были заполнены дни – несомненно, любой из Них поставит низкое положение в шайке Адама гораздо выше лидерства в любой другой, где бы то ни было.
– Не понимаю, чего все так на ведьм ополчились, – высказался Адам.
Они глянули друг на друга. Многообещающее начало…
– Ну, они губят посевы, – отозвалась Пеппер. – И топят корабли. И говорят тебе, что королем будешь, или кем-то таким. И варят всякие штуки с травой.
– Моя мать использует траву, – указал Адам. – Да и твоя тоже.
– О, эти как раз не страшны, – пояснил Брайан, не намеренный терять место эксперта по оккультизму. – Думаю, Бог сказал – нет ничего страшного в использовании мяты и шалфея. Разумно, что шалфей и мяту использовать можно.
– И они могут тебя заставить заболеть, просто посмотрев на тебя, – продолжала Пеппер. – Сглазить называется. Поглядят на тебя, ты заболеешь, никто не узнает, почему. И они куклу-тебя делают, втыкают в нее булавки, и у тебя потом болит там, где булавки, – добавила она весело.
– Такие вещи больше не происходят, – проговорил Венслидэйл, личность рационально думающая. – Мы ж Науку выдумали, и для их же пользы викарии сожгли всех ведьм. Называлось Испанская Инквизиция.
– Тогда, я считаю, надо узнать, ведьма ли это в Жасминовом Домике, если ведьма, надо сказать мистеру Пикерсгиллу, – проговорил Брайан. Мистер Пикерсгилл был викарием. В тот момент его взгляды расходились с Их взглядами по многим вопросам – от лазания на тис во дворе церкви до звона в колокола и убегания.
– Не думаю, что это законно, людей жечь, – заметил Адам. – А то бы люди это постоянно делали.
– Если ты религиозен, все нормально, – ответил Брайан успокаивающе. – И ведьм от Ада спасает, так что, думаю, если бы все правильно это понимали, были бы благодарны.
– Что-то не верю я, что Пикничок кого-то сжечь может, – бросила Пеппер.
– Не знаю, не знаю, – значительно ответил Брайан.
– Нет, уж точно он сжигать не будет, – фыркнула Пеппер. – Гораздо вероятнее родителям скажет, а те уж решат, жечь или нет…
Они покачали головами в отвращении к нынешним низким стандартам церковной ответственности. Потом троица с ожиданием взглянула на Адама.
Они всегда с ожиданием на него глядели. Он был всегдашним источником идей.
– Пожалуй, мы должны сами это сделать, – бросил он. – Кто-то должен хоть что-то делать, раз всюду столько ведьм. Это будет проект Гражданской Дружины.
– Гражданская Вражина, – предложила Пеппер.
– Нет, – откликнулся Адам холодно.
– Но Испанской Инквизицией мы быть не можем, – указал Венслидэйл. – Мы ведь не из Испании.
– Спорю, не надо быть из Испании, чтобы быть Испанской Инквизицией, – ответил Адам. – Спорю, это как шотландские яйца или американские гамбургеры. Просто выглядеть надо по-испански. Мы просто должны сделать так, чтобы все выглядело по-испански. Тогда все поймут, что это Испанская Инквизиция.
Последовало молчание.
Прервало оно было хрустом одного из пустых пакетов, которые всегда и везде появлялись там, где сидел Брайан. Они на него посмотрели.
– У меня есть плакат, изображающий бой быков, на нем мое имя стоит, – проговорил Брайан медленно.
Пришло и прошло время ленча. Новая Испанская Инквизиция вновь собралась.
Главный Инквизитор критически ее оглядел.
– Что это за штуки? – спросил он требовательно.
– Когда танцуешь, ими стучишь, – объяснил Венслидэйл слегка виновато. – Моя тетя когда-то привезла их из Испании. Называются, по-моему, мараки. Видите, на них рисунок испанского танцора.
– А чего она с быком танцует? – поинтересовался Адам.
– Ну так чтоб показать, что испанская, – ответил Венслидэйл.
Адам решил не придираться.
Плакат с боем быков был один в один таким, какой обещал Брайан.
Пеппер притащила что-то очень похожее на соусницу из рафии.
– Сюда наливают вино, – проговорила она вызывающе. – Моя мать привезла эту штуку из Испании.
– На ней нет быка, – указал Адам сурово.
– И не должно быть, – отпарировала Пеппер, лишь немного изменив позу – но так, чтобы стало видно, что она готова сразиться за свои слова.
Адам поколебался. Его сестра Сара и ее приятель тоже побывали в Испании. Сара привезла с собой очень большого пурпурного игрушечного ослика, который несомненно был испанским но не подходил к инстинктивно чувствуемому Адамом духу Испанской Инквизиции. А вот приятель привез с собой утыканный украшениями меч, о котором он гордо заявлял, что тот сделан из толедской стали, несмотря на тенденции сгибаться, когда его поднимаешь, и затупляться, когда им режешь бумагу.
Адам провел полчаса за чтением энциклопедии и почувствовал, что именно такая вещь нужна Испанской Инквизиции. Вот только никакие намеки не помогли позаимствовать меч.
В конце концов Адам стащил с кузни пригоршню луковиц. Они очень даже могли быть испанскими. Но даже Адаму пришлось признать, что они не слишком-то подходили для роли декораций в месте сбора Инквизиции – чего-то им не хватало. Так что он никак не мог слишком яро спорить о сосуде для вина из рафии.
– Очень хорошо, – бросил он.
– Ты уверен, что эти луковицы испанские? – спросила Пеппер, расслабляясь.
– Конечно, – ответил Адам. – Испанский лук. Все это знают.
– Могут быть из Франции, – указала упрямая Пеппер. – Французский лук знаменит на весь мир.
– Неважно! – резко ответил Адам, которого уже начинало тошнить из-за этих самых луковиц. – Франция – почти Испания, не думаю, что ведьмы знают разницу, они ж проводят свою жизнь, летая ночью на метлах. Для ведьм все эти страны, просто, Континент. И вообще, не нравится – тогда иди и открывай свою Инквизицию.
На этот раз Пеппер никак не отреагировала. Ей пообещали место Главной по Пыткам. Никто не сомневался, кто будет Главой Инквизиции. Венслидэйл и Брайан были менее довольны – всего-то Инквизиторской Стражей стали.
– Ну, вы же не знаете испанского, – указал Адам, который потратил десять минут из часа ленча, читая разговорник, купленный Сарой в романтической дымке в Аликанте.
– А это неважно, ведь на самом-то деле говорить надо на латыни, – ответил Венслидэйл, который тоже читал за ленчем – немного более старательно.
– И по-испански, – твердо проговорил Адам. – Потому она и называется Испанской Инквизицией.
– Не понимаю, почему не может быть Британской Инквизиции, – бросил Брайан. – Не понимаю, мы победили Армаду, и еще какие-то там победы одержали – и все для того, чтобы потом иметь на своей земле их тупую Инквизицию, так что ли?
Это беспокоило и патриотические чувства Адама.
– Я считаю, – ответил он, – начать, в общем, надо с Испанской, а как привыкнем, Британской Инквизицией станем. А теперь, – добавил он, – Инквизиторская Стража сходит приведет первую ведьму, por favor.
Новая обитательница Жасминового Домика подождет, решили они.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47