Отец берет ребенка с собой чинить автомобиль, мальчику покупают конструкторы, доверяют доламывать старые будильники, позволяют точить ножи. Но те же родители пугаются, если их дочка норовит вытащить из лужи жука или пытается сама включить телевизор. Девочке с пеленок внушают, что она не способна мыслить, как мужчина, что ее обязанность — возвращаться домой с прогулки в чистом платье и ни в коем случае не подходить к розеткам или спичкам. По сути дела, в сознание девочек внедряют установку, что они тупее мальчиков, хотя в школе показатели учебы говорят об обратном. Мужское общество не может позволить женщинам претендовать на равные права в интеллектуальной сфере.
Что происходит в результате? Громадное количество женщин все равно добивается карьерного роста, опережает мужчин, но тратит при этом в пять раз больше сил и времени...
У Забытых все было иначе, и какие-то свои правила они внушили нашим предкам. На их родной планете ученые обнаружили, что мужская хромосома должна постепенно исчезнуть в течение нескольких тысяч лет. Мужчин рождалось все меньше, и ученые добились оплодотворения путем слияния двух женских яйцеклеток...
— Ни хрена себе перспектива!
— Мастера считают, что такая же перспектива ждет и землян. Но вам повезло больше, на Земле этот процесс займет десятки тысяч лет. Забытые оказались перед фактом, что срочно необходимо менять всю систему воспитания и обучения. Нам мало известно о периоде, предшествующем массовому Исходу с планеты Киинус, но там шла настоящая гражданская война. Одних ужасала перспектива жизни в сугубо женском обществе, другие же, напротив, радовались. Сейчас сложно ответить, кто был прав тысячу лет назад в соседней галактике, а я не собираюсь здесь никого учить на их примере. Скажу тебе, Саша, одно. Первое правило Наставниц, на вольных слушаниях, гласит: максимум поощрения любым интересам. Если девочка с шести лет тянется к технике или задает вопросы философского характера, ее необходимо направить в соответствующий сектор к достойному педагогу. Ребенку можно трогать, ломать и изучать все, а задача взрослых — оградить от опасных воздействий, от физических повреждений.
Маленькая принцесса задавала такие вопросы, что ее не могли не уважать. Все любили ее, как младшую сестричку, но Вторая наставница слушаний сразу отметила, что ребенок скоро покинет семью. Горько было это слышать, однако Наставницы обладают талантом угадывать способности детей. Это у вас в школах учителя часто игнорируют одаренность, они предпочитают работать со средним уровнем. Я понимаю, отчего это происходит. Как говорят в России, не будем о грустном...
Маленькая принцесса спрашивала, отчего Забытые бросили нас, а не забрали с собой? Наставницы говорят, что Забытые любили людей и не обижали их, почему же они отвернулись? Такого рода вопросы задавать не принято. Упоминания о Забытых не табуированы, но считаются неприличными — это как будто вслух обсуждать проблемы перистальтики. Потому что если о них говорить слишком много, то получится, что мы всего лишь цепные псы, охраняющие хозяйское добро...
Меня перевели в сектор для неординарных детей, затем я перепрыгнула сразу две подготовительные декады. Все реже я виделась с сестрами, с подружками по начальному циклу, и главными собеседниками стали взрослые. Хотя, наверное, я тянулась к детям и не успела получить все радости от возраста удовольствий...
А потом наступил день, когда все узнали от Первой наставницы, что малышка самостоятельно, без помощи старших, научилась управлять усилителями. Это очень важно, это такой этап... Не знаю чем сравнить, ведь в вашем обществе практически забыт процесс инициации. Какое-то время, после разрушения религии, его функции выполняли обряды посвящения в молодежные партийные ячейки, а сегодня вы вполне обходитесь без этого...
Ты замечательно чувствуешь тонкие материи Сашенька, но то, что находится вокруг нас, — всего лишь один из тысяч разнообразных типов усилителей. Они созданы не только для линейного перемещения в пространстве, это не просто продукт высоких технологий. Полеты в космос — одна из граней... Усилитель — это порог, достигнутая ступень взаимодействия неживой и живой материи, порог взаимодействия коллективного сознания с тайнами природы... Понимаешь?
— Не очень.
— Это не машина и в то же время не полностью живой организм. Промежуточный, далеко не конечный этап развития науки, к которому вы неизбежно придете, если не уничтожите друг друга. Это своего рода выжимки из нервных узлов мироздания — даже сами Забытые их не до конца изучили. Потому что до конца познать Вселенную невозможно, в этом прелесть и загадка, в этом источник муки и наслаждений.
Я довольно много прочла о земных религиях и убедилась, что в целом цивилизация идет правильным путем. Вы точно так же, как и мои давние предки, ощущаете потребность в высшем божестве как мериле нравственности, но допускаете большую путаницу в причинных связях. Вы слишком серьезное учение придаете сакральным граням религии и внешней атрибутике, хотя встречаются умы, замечающие верный путь. Дело не в мифических богах, а в подсознательном стремлении разумов к единению. Когда вы объединитесь — не на бумаге и не для коммерческого успеха, — вы получите первый усилитель. И покажется удивительным, как же вы не могли его построить раньше.
— Мыслями объединимся? То есть все станут как марионетки? Что начальство скажет, так и будет, да? Я такое видал в одном фильме...
— Начальства, в теперешнем понимании слова, не будет. Меня же никто не принуждал строить усилители и никто не запрещал отправиться в поселок Плачущих, хотя это не поощрялось. Напротив, я в любой момент могла черпать знания и тепло из сотен открытых разумов моих братьев и сестер. Любое желание свято для каждого человека, и, как ты понимаешь, нам не нужна никакая религия...
— И что, ты подцепила Скрипача в соседней деревне? И он смылся сюда?
— Немножко смешна твоя терминология, но в целом я должна признать, что ты прав. Только там он не был Скрипачом, не забывай, мы называем его так для удобства. И он не смылся, все намного хуже... У вас есть поговорка насчет обязательного урода в семье. Плачущие — такие же, как мы, с точки зрения физиологии и также живут внутри общего ментального поля, пользуются теплом климатического барьера, но они не желают ничего делать.
А тех, кто не желает работать или становить ученым, старики отселяют в сторону и называв Плачущими. Не обязательно это плохие люди чаще это вечные мечтатели, не знающие, в чем их цель. Считается, что творческим натурам, музыкантам, художникам следует селиться в отдельном поселке...
— Выходит, у вас тоже разногласия?
— Основное разногласие проявилось в тысяча пятьсот каком-то году и заключалось в проблеме выбора: стоит или нет взаимодействовать с окружающим миром. Плачущих назвали так несколько столетий назад, потому что им присуща эмоциональная неустойчивость. — Лиза прошлась взад-вперед над пропастью. — Возможно, что-то разладилось в программе первичной модификации — прошла ведь тысяча лет. Многие поколения моих предков учились быть хранителями чужого знания и не задавали лишних вопросов. Их все устраивало, пока не родился первый Плачущий, который отказался проходить высшие циклы, вырастил себе отдельную пирамиду на севере и поселился особняком. Тогда и начался разлад...
— А Скрипач... он тоже из Плачущих?
— Его семья покинула поселок тринадцать лет назад. Они считали, что смогут выжить в городе, среди обычных людей. Как и многие до них. К счастью, они не погибли и вовремя успели вернуться, но потеряли одного из детей. Они были уверены, что мальчик погиб, но прошло время, и он вернулся... Лучше бы он не возвращался! Благодаря моей глупости Скрипач получил доступ к усилителю и отправился в Москву. Когда мы впервые встретились, он показался мне мечтателем и поэтом, даже несмотря на множество отрицательных качеств. Он получил неважное образование, он был порою груб и невоспитан, но в нем жила мелодия... Так мне тогда показалось.
Я слушал Лизу, разглядывал комок «теста» на кухне и спрашивал себя, ревную или нет. Конечно, глупее ничего не придумаешь, кроме как ревновать одну лесную дурочку к недоноску с хутора, пусть даже он трижды музыкант, а теперь еще и террорист. Но мне как-то не понравились ее последние выражения. Макина явно втюрилась в этого проходимца, возможно, он даже сидел там у них в тюряге, а она пособила ему бежать. Ясный перец, прямо я об этом не спросил, чтобы опять не оказаться в луже, вместо этого я внимательно разглядывал «тесто».
Задняя стенка кухни стала полупрозрачной, за ней наметились очертания нехилого ангара, вроде Дворца спорта... Короче, при желании туда можно было бы закатить на ремонт штук пять самолетов. За первым неровным шаром в воздухе крутился второй, третий и так далее, словно сотни хозяек устроили соревнования по выпечке гигантских куличей. Перегородка с комнатой, где неподвижно сидел Макин-второй, тоже расплавилась. Различались стыки железной арматуры в бетоне, а между ними пучки голубоватых кабелей, убегающих в разных направлениях. Один жгут, полметра в обхвате, проходил прямо сквозь работающий телевизор, раздваивался и исчезал в овальных люках в полу.
В туалете тоже что-то двигалось, точно бесконечный бесшумный конвейер непрерывно поднимал вверх розовые округлые вагонетки. Если у них весь мир так устроен, с ума можно соскочить...
— И что, если усилитель Скрипача захватят вояки, наступит конец света?
— Это крайне нежелательно. Все равно что предоставить соседу за стенкой, ежедневно употребляющему алкоголь, право на продажу произведений искусства. Не обязательно опасно, но крайне нерационально и чревато злоупотреблениями. Усилитель не может существовать долго, в автономном режиме, без подпитки коллективным сознанием моих братьев и сестер. Когда я вырастила свой первый прибор, мне едва исполнилось девять лет...
— Сама вырастила космический корабль?
Опять ты о космосе... Нет, первый усилитель у любого ребенка — это всегда забава, что-то вроде ваших компьютерных игр, но намного сложнее. Не имея возможности надолго отлучаться из поселка, мы постигаем мир иначе. Скрипач был первым человеком, кто... напугал меня. Он обозвал поселок тюрьмой, набитой игрушками. И он был первым, кто сказал, что знанием надо делиться, даже в ущерб собственной безопасности.
— Э-э-э...
— Вот именно. В раннем детстве я была чрезвычайно романтичной натурой, излишне эмоциональной. У вас словом «усилитель» называют устройства для модуляции электрического сигнала, но электроэнергия — она всего лишь один из многочисленных и очень слабых способов передачи информации. Когда сотни и тысячи мыслящих контуров объединяются во имя добра, они способны решить любые задачи, в том числе и по выработке энергии.
— Значит, Забытые улетели, а вы продолжаете что-то придумывать?
— Постоянно.
— А Скрипач... Почему он не мог прилететь без тебя?
— Потому что в его окружении люди не способны договориться. Когда человеку никто не верит, он не способен выстроить цепочку разумов. А если эта цепочка все-таки вытягивается, Ложа Мастеров немедленно накладывает табу. Саша, ты все узнаешь, но сейчас нам надо спешить. Прежде чем ты вернешься к маме, я должна убедиться, что ты защищен.
Она взяла меня за руку, показывая, что разговор окончен, и мы отправились на экскурсию по усилителю.
По звездолету, как выражаются отсталые земляне.
Макина сказала, что прежде всего надо отказаться от мысли, что передо мной ровный пол. Я закрыл глаза и отказался от всех мыслей, но пол долго не хотел исчезать.
Лиза была чертовски терпелива, и с восьмой попытки я нащупал мягкую ступеньку эскалатора. Сердце так екнуло, что я двумя руками вцепился в ее пухлую ладошку. Но по крайней мере не свалился и не описался от страха.
Мы ехали вниз, а потом снова наверх, но никуда не пересаживались. Как объяснила Лиза, ступеньки — это тоже отражение реальности, человеческое представление об определенных удобствах передвижения.
— То бишь это я их вижу, а ты — нет? — осмелился спросить я, когда труба перешла в горизонталь и мы просто стояли на ровной беленькой дорожке, несущейся мимо голубых полос.
— Ступеньки придумал ты, Саша. Твой мозг выдает удобные для тебя образы. Ничего страшного, пусть пока будет так. Главное, что ты перестал бояться.
«Перестал бояться» — это сильно сказано, просто я впал в оцепенение. Труба снова рванула вверх, дорожка вздыбилась холмиками, и мы выкатились... на лужайку перед офигительно красивым замком. Настоящий замок, с башенками и подъемными мостами, со стрельчатыми окнами, витражами и зеленым вьюном на замшелых стенах.
Я попал в сказку.
Это походило на рекламу Диснейленда. Я насчитал три высоких черепичных шпиля, увенчанных надраенными бронзовыми флюгерами в виде каких-то неведомых животных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Что происходит в результате? Громадное количество женщин все равно добивается карьерного роста, опережает мужчин, но тратит при этом в пять раз больше сил и времени...
У Забытых все было иначе, и какие-то свои правила они внушили нашим предкам. На их родной планете ученые обнаружили, что мужская хромосома должна постепенно исчезнуть в течение нескольких тысяч лет. Мужчин рождалось все меньше, и ученые добились оплодотворения путем слияния двух женских яйцеклеток...
— Ни хрена себе перспектива!
— Мастера считают, что такая же перспектива ждет и землян. Но вам повезло больше, на Земле этот процесс займет десятки тысяч лет. Забытые оказались перед фактом, что срочно необходимо менять всю систему воспитания и обучения. Нам мало известно о периоде, предшествующем массовому Исходу с планеты Киинус, но там шла настоящая гражданская война. Одних ужасала перспектива жизни в сугубо женском обществе, другие же, напротив, радовались. Сейчас сложно ответить, кто был прав тысячу лет назад в соседней галактике, а я не собираюсь здесь никого учить на их примере. Скажу тебе, Саша, одно. Первое правило Наставниц, на вольных слушаниях, гласит: максимум поощрения любым интересам. Если девочка с шести лет тянется к технике или задает вопросы философского характера, ее необходимо направить в соответствующий сектор к достойному педагогу. Ребенку можно трогать, ломать и изучать все, а задача взрослых — оградить от опасных воздействий, от физических повреждений.
Маленькая принцесса задавала такие вопросы, что ее не могли не уважать. Все любили ее, как младшую сестричку, но Вторая наставница слушаний сразу отметила, что ребенок скоро покинет семью. Горько было это слышать, однако Наставницы обладают талантом угадывать способности детей. Это у вас в школах учителя часто игнорируют одаренность, они предпочитают работать со средним уровнем. Я понимаю, отчего это происходит. Как говорят в России, не будем о грустном...
Маленькая принцесса спрашивала, отчего Забытые бросили нас, а не забрали с собой? Наставницы говорят, что Забытые любили людей и не обижали их, почему же они отвернулись? Такого рода вопросы задавать не принято. Упоминания о Забытых не табуированы, но считаются неприличными — это как будто вслух обсуждать проблемы перистальтики. Потому что если о них говорить слишком много, то получится, что мы всего лишь цепные псы, охраняющие хозяйское добро...
Меня перевели в сектор для неординарных детей, затем я перепрыгнула сразу две подготовительные декады. Все реже я виделась с сестрами, с подружками по начальному циклу, и главными собеседниками стали взрослые. Хотя, наверное, я тянулась к детям и не успела получить все радости от возраста удовольствий...
А потом наступил день, когда все узнали от Первой наставницы, что малышка самостоятельно, без помощи старших, научилась управлять усилителями. Это очень важно, это такой этап... Не знаю чем сравнить, ведь в вашем обществе практически забыт процесс инициации. Какое-то время, после разрушения религии, его функции выполняли обряды посвящения в молодежные партийные ячейки, а сегодня вы вполне обходитесь без этого...
Ты замечательно чувствуешь тонкие материи Сашенька, но то, что находится вокруг нас, — всего лишь один из тысяч разнообразных типов усилителей. Они созданы не только для линейного перемещения в пространстве, это не просто продукт высоких технологий. Полеты в космос — одна из граней... Усилитель — это порог, достигнутая ступень взаимодействия неживой и живой материи, порог взаимодействия коллективного сознания с тайнами природы... Понимаешь?
— Не очень.
— Это не машина и в то же время не полностью живой организм. Промежуточный, далеко не конечный этап развития науки, к которому вы неизбежно придете, если не уничтожите друг друга. Это своего рода выжимки из нервных узлов мироздания — даже сами Забытые их не до конца изучили. Потому что до конца познать Вселенную невозможно, в этом прелесть и загадка, в этом источник муки и наслаждений.
Я довольно много прочла о земных религиях и убедилась, что в целом цивилизация идет правильным путем. Вы точно так же, как и мои давние предки, ощущаете потребность в высшем божестве как мериле нравственности, но допускаете большую путаницу в причинных связях. Вы слишком серьезное учение придаете сакральным граням религии и внешней атрибутике, хотя встречаются умы, замечающие верный путь. Дело не в мифических богах, а в подсознательном стремлении разумов к единению. Когда вы объединитесь — не на бумаге и не для коммерческого успеха, — вы получите первый усилитель. И покажется удивительным, как же вы не могли его построить раньше.
— Мыслями объединимся? То есть все станут как марионетки? Что начальство скажет, так и будет, да? Я такое видал в одном фильме...
— Начальства, в теперешнем понимании слова, не будет. Меня же никто не принуждал строить усилители и никто не запрещал отправиться в поселок Плачущих, хотя это не поощрялось. Напротив, я в любой момент могла черпать знания и тепло из сотен открытых разумов моих братьев и сестер. Любое желание свято для каждого человека, и, как ты понимаешь, нам не нужна никакая религия...
— И что, ты подцепила Скрипача в соседней деревне? И он смылся сюда?
— Немножко смешна твоя терминология, но в целом я должна признать, что ты прав. Только там он не был Скрипачом, не забывай, мы называем его так для удобства. И он не смылся, все намного хуже... У вас есть поговорка насчет обязательного урода в семье. Плачущие — такие же, как мы, с точки зрения физиологии и также живут внутри общего ментального поля, пользуются теплом климатического барьера, но они не желают ничего делать.
А тех, кто не желает работать или становить ученым, старики отселяют в сторону и называв Плачущими. Не обязательно это плохие люди чаще это вечные мечтатели, не знающие, в чем их цель. Считается, что творческим натурам, музыкантам, художникам следует селиться в отдельном поселке...
— Выходит, у вас тоже разногласия?
— Основное разногласие проявилось в тысяча пятьсот каком-то году и заключалось в проблеме выбора: стоит или нет взаимодействовать с окружающим миром. Плачущих назвали так несколько столетий назад, потому что им присуща эмоциональная неустойчивость. — Лиза прошлась взад-вперед над пропастью. — Возможно, что-то разладилось в программе первичной модификации — прошла ведь тысяча лет. Многие поколения моих предков учились быть хранителями чужого знания и не задавали лишних вопросов. Их все устраивало, пока не родился первый Плачущий, который отказался проходить высшие циклы, вырастил себе отдельную пирамиду на севере и поселился особняком. Тогда и начался разлад...
— А Скрипач... он тоже из Плачущих?
— Его семья покинула поселок тринадцать лет назад. Они считали, что смогут выжить в городе, среди обычных людей. Как и многие до них. К счастью, они не погибли и вовремя успели вернуться, но потеряли одного из детей. Они были уверены, что мальчик погиб, но прошло время, и он вернулся... Лучше бы он не возвращался! Благодаря моей глупости Скрипач получил доступ к усилителю и отправился в Москву. Когда мы впервые встретились, он показался мне мечтателем и поэтом, даже несмотря на множество отрицательных качеств. Он получил неважное образование, он был порою груб и невоспитан, но в нем жила мелодия... Так мне тогда показалось.
Я слушал Лизу, разглядывал комок «теста» на кухне и спрашивал себя, ревную или нет. Конечно, глупее ничего не придумаешь, кроме как ревновать одну лесную дурочку к недоноску с хутора, пусть даже он трижды музыкант, а теперь еще и террорист. Но мне как-то не понравились ее последние выражения. Макина явно втюрилась в этого проходимца, возможно, он даже сидел там у них в тюряге, а она пособила ему бежать. Ясный перец, прямо я об этом не спросил, чтобы опять не оказаться в луже, вместо этого я внимательно разглядывал «тесто».
Задняя стенка кухни стала полупрозрачной, за ней наметились очертания нехилого ангара, вроде Дворца спорта... Короче, при желании туда можно было бы закатить на ремонт штук пять самолетов. За первым неровным шаром в воздухе крутился второй, третий и так далее, словно сотни хозяек устроили соревнования по выпечке гигантских куличей. Перегородка с комнатой, где неподвижно сидел Макин-второй, тоже расплавилась. Различались стыки железной арматуры в бетоне, а между ними пучки голубоватых кабелей, убегающих в разных направлениях. Один жгут, полметра в обхвате, проходил прямо сквозь работающий телевизор, раздваивался и исчезал в овальных люках в полу.
В туалете тоже что-то двигалось, точно бесконечный бесшумный конвейер непрерывно поднимал вверх розовые округлые вагонетки. Если у них весь мир так устроен, с ума можно соскочить...
— И что, если усилитель Скрипача захватят вояки, наступит конец света?
— Это крайне нежелательно. Все равно что предоставить соседу за стенкой, ежедневно употребляющему алкоголь, право на продажу произведений искусства. Не обязательно опасно, но крайне нерационально и чревато злоупотреблениями. Усилитель не может существовать долго, в автономном режиме, без подпитки коллективным сознанием моих братьев и сестер. Когда я вырастила свой первый прибор, мне едва исполнилось девять лет...
— Сама вырастила космический корабль?
Опять ты о космосе... Нет, первый усилитель у любого ребенка — это всегда забава, что-то вроде ваших компьютерных игр, но намного сложнее. Не имея возможности надолго отлучаться из поселка, мы постигаем мир иначе. Скрипач был первым человеком, кто... напугал меня. Он обозвал поселок тюрьмой, набитой игрушками. И он был первым, кто сказал, что знанием надо делиться, даже в ущерб собственной безопасности.
— Э-э-э...
— Вот именно. В раннем детстве я была чрезвычайно романтичной натурой, излишне эмоциональной. У вас словом «усилитель» называют устройства для модуляции электрического сигнала, но электроэнергия — она всего лишь один из многочисленных и очень слабых способов передачи информации. Когда сотни и тысячи мыслящих контуров объединяются во имя добра, они способны решить любые задачи, в том числе и по выработке энергии.
— Значит, Забытые улетели, а вы продолжаете что-то придумывать?
— Постоянно.
— А Скрипач... Почему он не мог прилететь без тебя?
— Потому что в его окружении люди не способны договориться. Когда человеку никто не верит, он не способен выстроить цепочку разумов. А если эта цепочка все-таки вытягивается, Ложа Мастеров немедленно накладывает табу. Саша, ты все узнаешь, но сейчас нам надо спешить. Прежде чем ты вернешься к маме, я должна убедиться, что ты защищен.
Она взяла меня за руку, показывая, что разговор окончен, и мы отправились на экскурсию по усилителю.
По звездолету, как выражаются отсталые земляне.
Макина сказала, что прежде всего надо отказаться от мысли, что передо мной ровный пол. Я закрыл глаза и отказался от всех мыслей, но пол долго не хотел исчезать.
Лиза была чертовски терпелива, и с восьмой попытки я нащупал мягкую ступеньку эскалатора. Сердце так екнуло, что я двумя руками вцепился в ее пухлую ладошку. Но по крайней мере не свалился и не описался от страха.
Мы ехали вниз, а потом снова наверх, но никуда не пересаживались. Как объяснила Лиза, ступеньки — это тоже отражение реальности, человеческое представление об определенных удобствах передвижения.
— То бишь это я их вижу, а ты — нет? — осмелился спросить я, когда труба перешла в горизонталь и мы просто стояли на ровной беленькой дорожке, несущейся мимо голубых полос.
— Ступеньки придумал ты, Саша. Твой мозг выдает удобные для тебя образы. Ничего страшного, пусть пока будет так. Главное, что ты перестал бояться.
«Перестал бояться» — это сильно сказано, просто я впал в оцепенение. Труба снова рванула вверх, дорожка вздыбилась холмиками, и мы выкатились... на лужайку перед офигительно красивым замком. Настоящий замок, с башенками и подъемными мостами, со стрельчатыми окнами, витражами и зеленым вьюном на замшелых стенах.
Я попал в сказку.
Это походило на рекламу Диснейленда. Я насчитал три высоких черепичных шпиля, увенчанных надраенными бронзовыми флюгерами в виде каких-то неведомых животных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46