И она вдруг — неожиданно и ошеломляюще — улыбнулась.
— Мы еще сделаем из вас лиадийца, юный Джетри.
День 107-й
1118 год по Стандартному календарю
«Элтория» и Тилена

Джетри рухнул на койку, когда половина вахты для сна уже была позади, закрыл глаза, едва коснулся сна — и уронил его при оглушительном трезвоне будильника.
— Грязь… — буркнул он, садясь на постели и туманно моргая на часы на дальней стене каюты.
Они показывали на час с лишним меньше обычного времени его пробуждения.
— Грязь, прах, пыль и мусор! — уточнил он, спуская ноги на пол с намерением подойти к этому будильнику, заткнуть ему пасть и подремать еще часок.
Он уже прошел через полкаюты, когда его взгляд упал на янтарный индикатор приемного устройства. Хмурясь, моргая и злясь, он изменил курс и извлек из лотка пачку корабельных распечаток.
Верхний листок оказался уточненным расписанием на этот день, из которого он понял, что еще чуть-чуть — и он опоздает на «совещание по безопасности» с Пен Релом. Он один раз опоздал на встречу с Пен Релом и снова испытывать эти ощущения не желал. Вот почему он повернулся и направился в освежитель, на ходу разбирая страницы.
Вторая распечатка была от мастер-карго Гар Сада пер-Этлы, сообщавшего, что на его имя получен контейнер, который теперь находится в его личном грузовом модуле. Он кивнул: это, по-видимому, и был тот контейнер класса «Б», о котором писала Хат. Надо будет в ближайшее время его посмотреть — как только ему удастся выкроить пять минут личного времени между уроками и торговлей.
Третий листок был от Норн вен-Деелин — и заставил Джетри замереть.

«Приветствую вас, сын мой. Надеюсь, что новый день нашел вас в здравии и добром настроении. Прошу подарить мне немного вашего времени сразу по завершении ваших дел с мастером-оружейником сиг-Кетрой. Мы вместе позавтракаем и обсудим ожидаемые радости этого дня».

Джетри потер лоб. «Она принимает эту историю насчет матери-и-сына всерьез», — подумал он и вздохнул. В каком-то смысле… нет, понял он вдруг, и во рту у него резко пересохло … она действительно дала ему свое имя. И она ожидает, что он будет так же высоко ставить этот бесценный товар, как и она сама.
— Гря-а-азь! — протянул он шепотом. — Ох, грязь и прах, Джетри Гобелин, во что это ты впутался?

— Как вы, несомненно, поняли из рассмотрения нашего маршрута, мы пробудем на Тилене еще пять дней. По окончании этого срока мы направимся в сторону Модрида, а оттуда — к внутренним мирам, что, как вы легко поймете, является изменением расписания.
Джетри подавил зевок и сделал глоток утреннего чая. Конечно, в этом напитке кофеин присутствовал, но он поймал себя на мысли о чашке настоящего кофе. Да, или даже еще и о кружке майта.
— Вы не заинтересованы, — мягко сказала мастер-купец. — Однако мы изменили путь следования исключительно в ваших интересах.
Это было сказано мягко, но ударило жестко. Джетри поставил свою чашку и посмотрел на нее.
— Вы не одобряете? — спросила она с бесстрастным лицом.
Он сделал глубокий вдох, жалея, что не смог до конца проснуться.
— Нет, сударыня, просто я не понимаю, почему из-за меня необходимо было изменить маршрут корабля.
— Превосходный вопрос.
Она намазала свой рогалик джемом и откусила кусок. Джетри посмотрел в свою тарелку, взял рогалик и разорвал пополам, освобождая аромат свежего, теплого хлеба.
— Понятно, что сыну вен-Деелин нужна подготовка, которая не может быть обеспечена на корабле, совершающем торговый рейс по дальним мирам. Вследствие этого мы прокладываем курс ближе к центру цивилизации, где вы сможете получить то, чего вам не хватает. Вы так же, как я надеюсь, получите пользу, наблюдая за стилем торговли, отличным от того, какой практикуется на окраинах.
Она взяла чашку.
Забыв о рогалике у себя в руке, Джетри сидел, вспоминая имена, честь и сведения счетов, — и то, какие свои недостатки он уже успел обнаружить. Он откашлялся.
— Сударыня, — медленно сказал он, стараясь подобрать такие слова, которые она не сочла бы оскорблением своей чести. — Я много думал и… Я не думаю, что был бы… образцовым сыном. Это не значит, — поспешно уточнил он, видя как иронически выгибаются ее брови, — что я не стал бы делать все, что в моих силах, но… мне не хотелось бы принести вам бесчестье, сударыня.
— А! — Она поставила чашку и наклонила голову. — Ваша тревога хорошо вас характеризует. Однако я уверена, что вы не способны принести мне бесчестье. Я знаю вас как человека чести, обладающего меланти. Я совершенно уверена в вас, дитя мое, и я спокойна, зная, что вы держите мое имя в своих руках.
У Джетри оборвалось сердце, а на глаза навернулись слезы:
— Сударыня…
Она подняла руку.
— Попробуем другой путь. Я скажу вам, что кости уже брошены. На земном ведь есть похожее выражение? Ну вот. Так что мы доведем игру до конца.
Если не считать того, что ее доброе имя — это отнюдь не игра, подумал Джетри. А ведь он так мало знает!
— Да, сударыня, — сказал он, стараясь, чтобы по его голосу не было заметно, каким несчастным он себя чувствует.
— Хорошо. А теперь, раз мы в модальности перемен — вы увидите, что расписание ваших обязанностей также изменилось. Завтрашний день и все последующие вы проведете, помогая мастер-карго пер-Этле в работе с грузовыми модулями. Подобает, чтобы вы понимали тонкости искусства мастер-карго.
На самом деле он довольно хорошо понимал искусство мастер-карго, поскольку на «Рынке» специального суперкарго не было. Он помнил, как сидел рядом с отцом и зачарованно смотрел, как Эрин рассчитывает распределение масс и моментов. Если уж на то пошло, то ни Пейтор, ни Григ не спустили бы ему, не знай он, как сбалансировать грузовой модуль. Конечно, все грузовые модули «Рынка» разместились бы в одном модуле «Элтории», да еще и место осталось бы, но основы искусства распределения грузов — одни и те же.
Джетри откашлялся.
— Я получил некоторую подготовку в этой области, мастер-купец, — сказал он, надеясь, что нашел нужное равновесие между вежливостью и уверенностью.
— А, прекрасно! — отозвалась она, размазывая джем по второй половине рогалика. — Тогда вы будете не столько обузой, сколько помощником моему доброму другу пер-Этле.
Почему-то Джетри решил, что это звучит не так ободряюще, как могло бы. Он опустил взгляд на рогалик у себя в руке и потянулся за горшочком с джемом.
— У меня есть новость из Гильдии, которую вы можете счесть интересной, — сказала Норн вен-Деелин.
Джетри оторвал глаза от рогалика, который мазал джемом.
— Да, сударыня?
— Обнаружили и прикрыли еще одну шайку, использующую поддельные карты. На этот раз в порту Рииндел.
Он заморгал, на секунду растерявшись, а потом вспомнил, о чем идет речь.
— И снова они использовали вашу карту, сударыня?
— Нашу карту, сын. Нет, вы можете отбросить страх относительно тени на меланти нашего клана. Те, кто делал это на Риинделе, сочли нужным почтить своим вниманием Зиргорд.
Кто бы ни был этот Зиргорд, Джетри наклонил голову.
— Я рад, что виновных поймали, — сказал он, что, к счастью, как было правдой, так и не могло быть сочтено неподобающим ответом. — Конечно же, все остальные, кто мог бы соблазниться, увидят, что игра… опасна, и откажутся ее вести.
Наступило короткое молчание.
— Действительно, это вполне вероятно, — вежливо отозвалась мастер вен-Деелин.
Слишком вежливо, как показалось Джетри. Он поднял на нее вопросительный взгляд, но в ответ получил только улыбку и слабый взмах руки.
— Ешьте свой завтрак, сын мой, — сказала она. — Не годится опаздывать на торговлю.

Торговля в павильоне шла оживленно: коммивояжеры и купцы выстраивались в очередь, чтобы обговорить дела с мастером вен-Деелин. Насколько мог судить Джетри, всех до одного приглашали на «обед» — хотя у него не было времени прислушиваться: он занимался своими покупателями.
Сегодня текстиль пользовался большим интересом. Джетри снова и снова демонстрировал свои образцы и повторял объяснения относительно ручного ткачества и растительных красок. Время от времени он ловил (так ему казалось) осторожный взгляд, устремленный на его новую булавку, объявлявшую о его принадлежности к Клану Иксин. Однако этих людей привлекало не любопытство, а торговля, и Джетри этим наслаждался. Достаточно часто клиент оставлял ему жетон и торговую карту, и он тщательно следил за тем, чтобы они в парах и по порядку оказывались на проволоке над его рабочим местом.
Он повесил последнюю пару, повернулся с вежливым выражением, чтобы приветствовать следующего по очереди, — и замер.
Перед ним стоял Бар Джан чел-Гейбин. Руки он прятал в рукава, а блеск в глазах напомнил Мака Злата, настроенного подраться.
Лиадиец небрежно наклонил голову.
— Доброго вам дня, сын вен-Деелин. Я принес вам известия о вашем друге Тан Симе пен-Акле, которого отправили в маршрут по третьеразрядным торговым путям, на благо клана. — Он вызывающе набычился. — Я думал, вам интересно будет это узнать.
Скрипнув зубами, сделав такое пустое лицо, что даже щеки заныли, Джетри наклонил голову — не слишком низко.
— Всегда приятно получать известия о друзьях, — сказал он.
Он ничего больше не добавил. Тан Сима выбросили с корабля из-за этого злобного типа, и Джетри боялся, как бы голос не выдал его чувств.
Чел-Гейбин поднял брови.
— Совершенно верно, — тихо сказал он, повернулся и ушел без дальнейших любезностей.
В короткое отсутствие покупателей Джетри позволил себе выдохнуть краткую и едкую земную фразу, после чего сосредоточился на образцах, которые очень пора было привести в порядок.
— Юный Джетри, — сказала мастер вен-Деелин чуть позднее, во время передышки в торговле, — скажите, вы не могли бы просветить меня относительно земной — а я предполагаю, что она была земной — фразы, которую я недавно слышала?
С горящими ушами он повернулся к ней:
— Я приложу все силы, сударыня.
— Конечно, когда же вы так не делали? Признаюсь, что вы меня просто пугаете. Но будет, я перестану вас дразнить и просто спрошу: это слово «раза». Я правильно произношу?
Он заморгал:
— «Раза»? Я не совсем понял…
— Раза, — прервала его мастер вен-Деелин. — Я уверена, что это было именно такое слово. Возможно, оно было адресовано удаляющейся спине некоего молодого купца. Да, именно тогда я его и услышала! «Ах ты зараза!» Так это звучало.
— А! — Уши у него покраснели так, что готовы были вспыхнуть пламенем. — Это будет, э-э… означать личность, которая… не умеет себя вести, сударыня.
— А, вот как? — Она склонила голову набок, словно обдумывая ценность его ответа. — Да, этот молодой купец — наверное, можно было бы сказать, что его манеры требуют некоторой шлифовки. Полезное слово, сын мой. Я благодарю вас за то, что вы меня с ним познакомили.
— Да, сударыня. Гм. — Он прочистил горло. — Я отмечаю, что это слово… невежливое.
— Понятно. На высоком лиадийском мы говорим: «такой-то и такой-то лишен меланти». Таким заявлением бросаться нельзя.
— Да, сударыня.
Она подняла руку и похлопала его по плечу.
— Мы еще обсудим эти вопросы подробнее. А пока я гашу свет на час. Пожалуйста, окажите мне честь найти павильон Клана Этгора — на флаге будет бокал и звезда — и скажите моему давнему другу дел-Фордану, что мое сердце будет радо возможности увидеть его лицо и что он должен быть так добр, чтобы отобедать с нами сегодня вечером. Сделаете? После этого вы можете найти себе что-нибудь поесть. Если меня здесь не будет, когда вы вернетесь, зажигайте свет и занимайтесь своим делом. Те, кому могу понадобиться я, немного подождут. — Она снова склонила голову набок. — Это понятно, юный Джетри?
Он поклонился:
— Да, мастер-купец, понятно.
— Ха! — Она еще раз похлопала его по плечу. — Вам нужно освоить еще один поклон — «повиновение старшему». А сейчас идите и передайте мои слова дел-Фордану.

Когда Джетри почти через час вернулся в павильон, торговые огни еще не были включены. Несмотря на это, возле него уже терпеливо стояли две очереди купцов: длинная — со стороны мастера-купца и короткая — со стороны Джетри.
Джетри поспешно прошел вперед, протянул руку и повернул ключ, дождался, чтобы диск засветился голубым светом, а потом нырнул под прилавок и отодвинул занавеску. Быстро окинув взглядом свои образцы, он поклонился первому клиенту.
— Доброго вам дня, сударь. Я могу иметь честь представить вашему вниманию эти образцы искусства ткачей?
Он был на середине третьей презентации, когда явилась мастер вен-Деелин, заняла свое место и начала торговать. Ему показалось — даже издали, — что ее интонации и внимание были чуть-чуть сбиты, словно она страдала от сильной боли в животе, мигрени или еще какого-то недомогания.
Прошло несколько часов до того, как возникла пауза, позволившая ему спросить у нее, что случилось.
— Случилось? — Она пожала плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63