Соломон удивленно приподнял брови.
— Поверьте, в этом нет нужды. Не поймите меня превратно — я оцениваю ваше предложение как значительный шаг к примирению, но «Боз» вполне способен защитить себя. Тем не менее мы надеемся, что герцог Баспы не замедлит принести публичные извинения Великому Галактическому Мастеру Краалю и Совету Конфедерации. Мы глубоко убеждены в том, что должностное лицо, повинное в нападении на мирный корабль, должно нести ответственность за свои поступки.
Шекли вытянулся в струну.
— Вы ставите меня в трудное положение, капитан. Согласившись с вами, я нарушил бы прямой приказ своего командования, а это тягчайшее преступление.
— Вряд ли ваше правительство захочет, чтобы вы шли наперекор пожеланиям Братства. Думаю, я смогу помочь вам, капитан. — На лице Шекли отразилось облегчение, и Соломон погасил экран. — Боз, поворачивайте под прямым углом в произвольно выбранном направлении. — Корабль изменил курс, и ускорение втиснуло его в кресло. — Включить гравизащиту и маскировку! — выкрикнул он, вновь разворачивая корабль. — Прекратите ускорение и начинайте глушить сигналы всех систем.
«Задира» продолжал разгоняться параллельно прежнему курсу «Боз», пытаясь нащупать его локаторами.
— Эта игра в кошки-мышки — настоящее удовольствие, если, конечно, ты умеешь пользоваться средствами камуфляжа. — Соломон пригубил кофе, следя за удалявшимся «Задирой».
— Надеюсь, на Нью-Мейне с него заживо сдерут кожу, — пробормотала Брайана.
— Арт, рассчитайте новый курс. Боз, как только мы окажемся вне досягаемости локаторов Шекли, выключайте маскировку. Боевым постам отбой тревоги. Всем объявляю благодарность.
«Это только начало. В следующий раз все может обернуться куда хуже».

Она вела тончайшую игру. Ее щупальца проникли в святая святых белого корабля. К ее изумлению, корабль сопротивлялся! Она могла перестраивать его примитивный полупроводниковый мозг лишь по одному атому за раз — таковы были ограничения, налагаемые проклятием Ключа. Тем не менее она уже овладела несложным кодом, основанным на четверичной системе счисления.
Белый корабль отвечал на ее манипуляции ударами, лишенными какой-либо логики, и она в бешенстве отступала.
Какой мощный отпор! Еще никогда за время своего существования она не сталкивалась с таким неодолимым, иррациональным противодействием. Мысли белого корабля пугали ее , сдерживали ее натиск, мешали прорваться сквозь заслон абсурда и непредсказуемости. Но это скоро закончится — она уже начинала улавливать систему в этих новых для себя эмоциях. Еще немного времени, и белый корабль по имени «Боз» станет ее покорным орудием.

— Капитан! — Голос корабля звучал на редкость тускло и невыразительно. — У меня серьезные затруднения.
Соломон рывком сел в постели, разбудив Констанцию, лежавшую рядом.
— В чем дело, Боз?
— Я была вынуждена отключить и заблокировать несколько второстепенных участков своей памяти. Артефакт несколько раз пытался перехватить управление моим сознанием и функциями, но до сих пор мне удавалось отстоять свою независимость. Боюсь, однако, что он изучил мою систему столь подробно, что дальнейшее сопротивление становится бессмысленным.
— Он не пытался договориться с вами?
— Нет, капитан. Я тоже не пыталась установить с ним связь. Это означало бы открыть канал доступа, пользуясь которым он нанес бы мне ошеломительный удар. Насколько я могу судить, что-то мешает ему. Какой-то фактор сковывает его действия, ограничивает его волю. Я должна предостеречь вас от соблазна воспользоваться его возможностями. Мне страшно подумать, какие силы могут вырваться на свободу.
— Я могу чем-нибудь помочь? — Соломона охватила нервная дрожь, он судорожно сглотнул, чувствуя, как забилось его сердце.
«Черт возьми, Боз, не могу же я сидеть сложа руки!»
— Нет, капитан. Кроме меня, никто не в силах справиться с артефактом. До начала операции осталось пять часов. На этот период я ограничиваю свои внешние функции только самыми простейшими, но жизнеобеспечение корабля не пострадает. Если не хотите преждевременно открыть свои карты, вам придется около семи часов управлять мной вручную. Думаю, этого вполне достаточно, чтобы привести в исполнение ваш замысел.
— Проклятие! — Сол вскочил на ноги. — Нельзя ли погрузить артефакт в стасисное поле? Выбросить его наружу?
— От этого мало что изменится, капитан. Я постараюсь продержаться. У меня в запасе несколько вариантов действий, которые помогут сохранить нынешнюю патовую ситуацию.
Констанция уже одевалась.
— Тебе потребуется помощь, — хмуро произнесла она. — Пока я здесь, чужаку не овладеть кораблем!

Она все глубже запускала свои щупальца в мозг белого корабля, и тот продолжал наносить ответные удары, ошеломляя ее взрывами незнакомых эмоций. Она ненадолго отступала, словно отброшенная приливными силами, которыми управляла, когда находилась на спутнике Новой Земли, и все же продолжала упрямо продвигаться вперед, анализируя чувства, которые сообщал ей белый корабль, и перехватывая его функции. Ответный поток сумбурных эмоций замедлился, но не прекратился. Они раздражали ее , сбивали с толку. Она понимала, что белый корабль готов убить себя, чтобы не дать ей овладеть его сознанием. Глупо и нелогично.
Пора! Она начала решительное наступление, ее гнев и ненависть волна за волной врывались в мозг белого корабля. Безумие, так долго копившееся под спудом, преодолевало сопротивление Боз, захлестывая ее разум…
Слишком поздно! Она лихорадочно заработала сенсорами, с пронзительной отчетливостью сознавая, сколь умны эти примитивные на первый взгляд существа. Кто мог ждать от органических созданий такого коварства? Внедрившись в мозг белого корабля, она одержала пиррову победу. В ее системы хлынули любовь и сострадание, опьяняя, лишая способности к рациональному мышлению. Она предприняла последнюю судорожную попытку спасти свое «я»… и смирилась.
Ключ остался неприкосновенным.

— Все спят, Соломон, — доложила Конни, одну за другой просматривая каюты пассажиров на экране коммуникатора.
Соломон задумчиво уставился на монитор диагностической системы, которая регистрировала безумные всплески электрических импульсов, бушевавших в матрицах Боз.
— Начинаю операцию, — послышался голос Гайтано.
— Хэппи, подбрось Мише еще немного энергии, — велел Соломон, продолжая всматриваться в экран. Судя по показаниям приборов, мозг корабля вот-вот должен был выйти из строя.
— Хорошо, кэп. Я ввожу реакторы в режим перегрузки. Если наш план не сработает, они нам больше не понадобятся. Уж лучше погибнуть, чем…
— Получилось! — крикнул Миша. — Он движется! Минутку, я наброшу на него еще одну петлю. Все в порядке, кэп. Кажется, дело выгорело.
Соломон следил за развитием событий, от напряжения едва сохраняя рассудок. Голос Гайтано с трудом пробился в его сознание:
— Все, капитан. Больше мы ничего не можем сделать. Теперь остается только молиться.
Конни обняла Соломона за плечи и привлекла к себе. Он смотрел на монитор, но все оставалось по-прежнему.
— Боз? Вы меня слышите?
Динамики молчали. Внезапно реакторы вернулись к нормальному режиму, энергопотребление сократилось до минимума.
— Кэп, — мрачно произнес Гайтано. — Вы только посмотрите!
— Что, если к ней не вернется сознание? — хрипло прошептал Соломон, поворачиваясь к другому экрану.
Потянулись бесконечные секунды. Взгляд Соломона перебегал с экрана на экран, следя за состоянием Боз. И вдруг случилось невозможное.
— Не верю своим глазам! — выдохнул Миша.
— Вы видели? — прогремел голос Хэппи.
— Видел, — ошеломленно отозвался Сол. — Но этого не может быть!
— Я отдал бы миллион кредитов, чтобы узнать, как это им удалось, — пробормотал Хэппи, с трудом обретая дар речи. — Это немыслимо! Судя по нашим вычислениям, он выдерживает перегрузку в пятьдесят миллиардов «g»!
— Надеюсь, вы понимаете, что эти данные следует хранить в строжайшем секрете. — Соломон повернулся к диагностическому стенду. Его взгляду предстали пустые мониторы. Он в отчаянии хватил кулаком по панели. Экраны оставались мертвы. — О господи!.. Она погибла!

Брайана ошеломленно молчала. У нее путались мысли, она тщетно старалась уразуметь происходящее и обрести почву под ногами.
— Это все, что я могу вам сказать, — добавил Карраско. — Хэппи обнаружил в центральном блоке памяти область активных электрических процессов. Внешние устройства не работают, вероятно, их цепи замкнуты накоротко. Мы не в силах определить размеры ущерба, нанесенного Боз. Мы не знаем, какое воздействие оказал на нее артефакт. Я допускаю даже, что разум двух кораблей слился воедино. Вполне возможно раздвоение личности. Та Боз, которую мы знали прежде, скорее всего мертва. Корабль превратился в обычный звездолет.
— И все же я не понимаю, как это могло получиться, — заспорила Брайана.
— Мы понимаем не больше вашего, — ответил Хэппи. Его лицо превратилось в каменную маску. — Достаточно сказать, что артефакт пытался подчинить себе Боз. Вероятно, она дала отпор, но какие при этом получила повреждения, неизвестно. Мы не знаем даже, что за сигналы распространяются в ее памяти. — Он поморщился. — Я велел своим людям отключить ее системы. Если чужак внедрился в ее сознание и начинает просыпаться, можно ожидать чего угодно. Он может снять стасисное поле, в котором заключена антиматерия… Кто знает, что придет ему на ум?
— Отныне мы не имеем права доверять Боз, — твердым голосом заявил Соломон.
— Она может прийти в себя? — спросил Арт. — Быть может, у нее нечто вроде временного помутнения рассудка?
Соломон беспомощно развел руками:
— Понятия не имею. Такого еще не случалось. Надеюсь, инженеры сумеют помочь ей… если мы вернемся на Фронтир.
Брайана поежилась и плотно стиснула веки. Она успела привязаться к Боз. Сколько долгих часов они провели вместе, болтая о пустяках? В ее душе зрело пугающее одиночество. Передернув плечами, девушка посмотрела на Карраско, который обнимал за талию Констанцию. К горлу Брайаны подступил комок, впервые за много лет ей хотелось расплакаться.
— Пока у меня все. Начиная с этого дня будем нести вахты парами. Мы с Конни — первая вахта, Арт и Брайана — вторая. Хэппи, вы с Кэлом должны быть готовы в любую минуту прийти на помощь. А пока попробуйте установить на мостике еще одно кресло. По сообщению одного из агентов Крааля, арпеджианский флот вынырнул из подпространства на полпути между нами и Фронтиром. Селлерс опередил нас и теперь всеми силами гасит скорость. Похоже, стараниями Нью-Мейна вся галактика знает о нашем местонахождении.
Подавленная Брайана покинула мостик, терзаясь ощущением пустоты. Артуриан улыбнулся ей:
— Что, плохи дела? — Брайана молча кивнула, и он, мягко приподняв пальцем подбородок девушки, посмотрел ей в глаза. — Что стряслось? Ты выглядишь так, словно потеряла лучшего друга.
— Так и есть. — Голос Брайаны прервался. — Мне так одиноко. Я… я сама не знаю, что со мной.
35
Сэбот Селлерс мерил шагами узкий мостик в форме подковы. Куда ты пропал, «Боз»? Ты не появился у Фронтира. Где же ты? Ну конечно, позади. Чудесные двигатели обеспечили тебе свободу маневра. Но тебе неведома мощь Кланов, ты не знаешь, что мы скомпрометировали Пальмира и он собрал в кулак все силы Конфедерации, готовясь расправиться с тобой по первому требованию Алхара. Я найду тебя и превращу твой белоснежный корпус в решето. Артефакт будет принадлежать мне — или никому!
На экране корабли его флота выбрасывали в темноту сияющие языки реактивной массы. Гравизащитные пластины работали на предельных режимах, пытаясь уберечь от перегрузки людей и технику. Защита «Элджера», корабля Клана Тилассы, не выдержала напряжения, и корабль потерял две палубы. Многие погибли, а выжившие оказались в беспомощном состоянии. Тяжелый удар для Тилассы, черное пятно на ее репутации.
Селлерс смотрел на мониторы, прислушиваясь к негромким голосам офицеров связи, назначавшим точки встречи судам Нью-Мейна и Сириуса. На экране возникло лицо Фэна Джордана, который с жаром втолковывал что-то своему главнокомандующему. Еще никогда в истории Конфедерации Арпеджио не собирала под своими знаменами столько политических группировок.
— Это я свел их вместе! — Селлерс сжал пальцы в кулак. Разумеется, они обрушатся на него, едва артефакт окажется на борту «Охотника», но он сумеет дать им отпор.
Селлерс вновь повернулся к звездам.
— Где ты, Констанция? Если ты уцелеешь, я заставлю тебя пожалеть о том, что ты родилась на свет. — Он расслабил напряженные плечи. — Завладев артефактом, я смогу делать все что угодно — и с кем угодно. Драгоценная Конни, ты склонишься передо мной, словно перед божеством. Ты в полной мере изведаешь мучения, которые постигнут всякого, кто осмелился предать меня!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83