А тут не представились, документов не предъявили, суть нарушения с указанием статей Административного кодекса не указали...
И вот тут они приуныли.
- Чего стоите? - развернулся к ним Сашка. - Пошли. А то у меня времени в обрез!
- Слышь, мужик, - шмыгнул носом один. - А может, не надо в горотдел?
- Может, и не надо, - криво усмехнулся Сашка. - Только тогда уж в следующий раз, прежде чем человека из толпы выдергивать, инструкции изучите. Ферштейн?
Парни дружно закивали, развернулись и чуть ли не бегом помчались прочь, а Сашка тяжело выдохнул и стремительно пошел в противоположную сторону. Он понимал, как невероятно ему повезло, - если бы его доставили в горотдел с этим подготовленным к побегу рюкзаком... м-да.
Пока он дошел до квартиры, дружинники встретились всего один раз. И это было понятно: дело новое, нераскатанное. Но вот ненормально активных, снующих с пачками листовок агитаторов кандидата Хомякова, да точно таких же, но в придачу еще и благоухающих сандалом и розовым маслом и совершенно безумных от возбуждения агитаторов кандидата Лосева Сашка видел на каждом углу.
Город уже проснулся, и вокруг то звучали бравурные патриотические марши, то прорывался откровенный уголовный «шансон», то, как ниоткуда, возникала плавная, «духовная» музыка с явными вставками из индийского кино. В общем, полный бардак.
Старательно огибая агитаторов, Сашка прибежал домой, первым делом проверил у зеркала зрачки, тщательно вымыл руки и лицо, подумав, что можно еще и постирать белье и принять дезинфицирующую ванну, и тут в дверь позвонили.
Сашка вздрогнул, глотнул и тихо, на цыпочках подошел к двери - он никого не ждал. Звонок снова нахально тренькнул два раза. Сашка перевел дух и, набравшись отваги, повернул щеколду, осторожно открыл дверь.
- Ну что, пустишь?
Это была Марго.
Она пришла с двумя пакетами еды, какой-то новой бутылкой и как-то сразу заполнила собой всё пространство огромной четырехкомнатной квартиры.
- А чего ты мебель обратно не поставишь?
- Да как-то...
- А ну-ка давай. Где тут у тебя стол? - Сашка пожал плечами - он не знал.
- И этот отстой давно пора снять, - рванула она со стены репродукцию Рериха с видом вечерних Гималаев. - Ты молишься на них, что ли?
- Нет, - булькнул от смеха Сашка и подумал, что она - прелесть.
- Ну и вперед!
Они дружно, в четыре руки, оборвали все репродукции, включая портреты Ошо и Рабиндраната Тагора, затем отыскали в дальней комнате целое кладбище вполне приличной мебели, перетащили в зал и стол, и здоровенный, обитый табачного цвета велюром диван. Поначалу Сашка всё порывался сказать ей, что не это важно, а важно то, что и мать, и отец, а может быть, и сама Марго больны и что всё это еще неизвестно, чем кончится! Но каждый раз Марго или что-то такое говорила, или рождала какую-то совершенно безумную и такую же увлекательную дизайнерскую идею, и Сашка мрачнел и откладывал этот важный разговор на полчаса, затем еще на час и еще...
Через два часа он пылесосил и протирал пыль, а Маргарита живо отыскала, отгладила и развесила упакованные в целлофан шторы, извлекла из картонных коробок какие-то вазы, дешевые настенные часы в виде кошачьей морды с лукаво бегающими глазами, и все это начало двигаться, блестеть и тикать...
- А ты чего свою машину до сих пор у Лехи не забрал?
«Как это не забрал? Вон она во дворе стоит...»
- Да я это...
- Ты забери, тебе отдадут. Отец сказал, у тебя тут все права. Что, правда, что ли?
- Ну, в общем, да.
- Тогда забирай. На рыбалку бы с пацанами съездил. Или со мной. Я тоже неплохие места знаю.
- Ты?!
- А чего? Я с мужиками из горотдела с пяти лет по рыбалкам мотаюсь. Во-от такую кету брала!
Сашка рассмеялся.
- А чего ты смеешься? Я бы и тебя научила! Э-э, да ты же, я слышала, ихтиолог!
- Ну да.
- А рыбы нашей так и не видел?
- Только на столе.
Теперь уже рассмеялась Маргарита.
Они чистили и полировали, подначивали один другого, и Сашка поймал себя на том, что чувствует себя так, словно очнулся от векового летаргического сна. Потому что в этой новой реальности форма точно соответствовала сути, и рыба всегда оставалась рыбой, а чашка чая - просто чашкой чая, безо всяких там вывертов. Мир стремительно становился реальным, плотным и осязаемым.
Маргарита расстелила на вытащенном в зал столе светло-зеленую скатерть, а потом поставила Сашку к мойке чистить кальмаров, а сама занялась салатами.
- Ты всегда нападаешь без предупреждения? - весело поинтересовался он.
- Никогда, - упрямо мотнула она новой прической. - Я только на фиг без предупреждения посылаю.
Сашка хмыкнул и намотал на ус.
- А чем тогда всё закончилось? - с усилием преодолевая неловкость, всё-таки спросил он.
Марго на секунду приостановилась:
- Блин! Я думала, он тебя застрелит.
«Я тоже так думал», - мелькнуло у него.
- Но потом на него Серега с Димкой навалились, пистолет отняли - и всего делов. Да он потом и сам остыл, фанеру вон приказал приколотить вместо стекла, и всё у меня прощения просил.
- Федор Иванович - прощения?! - обомлел Сашка. - За что?
- Как - за что?! - возмутилась Марго. - А если б я к ним на мальчишник с пистолетом ввалилась?! Ты прикинь, да!
Сашка рассмеялся. Хотя, если честно, ему было проще вообразить Марго с пистолетом, чем виноватого, извиняющегося подполковника Бугрова.
- Да ты, Саша, полегче к этому относись, - подошла и, держа испачканные руки в стороны, прижалась щекой к его плечу Марго. - Если б я так переживала, меня б давно в психушку определили! Особенно с моими предками...
Сашка уклончиво кивнул.
- Точно-точно! А тебе сейчас и вовсе переживать не надо. А что на планерке досталось, так у Николая Палыча всем достается. А теперь, когда Лося отпустили...
- Как это? - обмер Сашка. - Как это Лося отпустили?!
- Ну да, - уверенно кивнула Марго. - Тебя теперь вообще дергать не будут.
Сашка непонимающе тряхнул головой и осел на табурет. До него только теперь дошло, что никаких пикетов он поутру не видел - только агитаторы. А значит, Лось и впрямь, скорее всего, на свободе.
- Я что-то не пойму. Как это отпустили? И почему это меня дергать не будут?
- А потому, глупый, что они с Лосем уже обо всем сторговались. Информация достоверная. Ментовская!
Маргарита прямо лучилась от счастья.
- Подожди! Давай по порядку. О чем они сторговались?
Маргарита несколько посерьезнела:
- Ну, он им общину сдал. Счет, который для них открыл, аннулировал, документы на регистрацию в области тормознул, в общем, кислород конкретно помог перекрыть... И кандидатуру свою сегодня снял. Лось, конечно, еще ничего не знает, думает, всё будет честно...
Сашка выпал в осадок.
- Как?! Почему? - севшим голосом выдавил он.
- А они ему еще четыре процента акций прииска передали... ну, устроили, в общем. Отец говорит, это ненадолго, всё одно они его посадят. А пока... прикормили. Временно... Лишь бы не мешал.
Сашка поднялся с табуретки, взял недочищенного кальмара, и в его голове стремительно выстроился целый ряд событий: подкинутая ему анаша, обыск с автоматчиками, допросы с пристрастием, преследуемая, отсиживающаяся по чужим квартирам Неля... А они вот так вот запросто взяли и договорились!
- Мать, конечно, сразу домой не вернется, - серьезно произнесла Марго. - Но без Лосевой крыши их контору быстро прикроют! Может, поумнеет?
Когда кальмары подоспели, а Маргарита вытащила дяди Женин фарфор и разложила всё, что приготовила, по приборам, на улице уже темнело. Сашка глянул на часы и охнул: он и не заметил, как на уборку да на готовку улетел, считай, весь день! Хотя квартира, конечно, изменилась...
- Проголодался, как зверь! - признался он.
- Тогда открывай, - поставила на стол бутылку Марго и зажгла свечу.
Сашка вытащил пробку и разлил вино по бокалам. Щелкнул выключатель, и Маргарита подошла к нему и вдруг порывисто обняла со спины:
- Когда всё закончится... не уезжай... а?..
Сашка замер. Он знал, что теперь, когда он - в одной группе риска с Марго, Нелей и всеми остальными, включая мэра города, его никуда и не выпустят... но потом, когда все закончится?
- Я не знаю, Марго... - проговорил он. - Я теперь ничего не знаю...
- Я знаю, тебе у нас плохо, - так же резко отпустила его Маргарита и взяла бокал. - Но я тебе вот что скажу, Саша, всё утрясется! Я тебе обещаю! И вообще, их всех надо почаще посылать на фиг!
- Кого это - всех? - глянул на нее Сашка.
- А всех! - горестно махнула рукой Марго. - Предков, начальство, ментов, попов... Знаешь, сколько их на нашу шею? Никакой шеи не хватит! И все чего-то хотят. Предки - чтоб травку не курила, менты - чтоб строго на зеленый свет, начальники вообще, по жизни, все козлы, это я тебе точно говорю... вон, батяня у меня... А самим-то жить когда?
Сашка крякнул. Эта девчонка угодила в самое яблочко.
- Я и матери то же самое говорила, - горестно покачнула головой Марго. - Ну чего ты за этих слабоумных переживаешь? Живи для себя. Ты и так для них всю жизнь как лошадь вкалывала! Оценили? А теперь еще и души хочешь помочь спасти... Да если бы они чего-то как люди стоили, так не проср... бы всю свою жизнь! Ты, Саш, извини, конечно...
- Ничего-ничего...
- Я же этих козлов как облупленных знаю: что Олега бородатого, что Лешку, что остальных... Сколько раз их отец от зоны отмазывал: то на выносе попадутся, то по пьянке залетят! А сейчас не подступись: они ауру видят! Дома ни гроша, а эти козлы в позе лотоса мантры читают...
Сашка хмыкнул: сказано было сильно и с чувством.
- А ты сама-то чего хочешь?
- Я не знаю, - покачала она головой. - Главное, чтобы не так, как они.
- Солидарен, - протянул свой бокал Сашка. - За это и выпьем.
Маргарита вдруг широко улыбнулась и отвела руку подальше.
- А фиг тебе. Лично я буду пить за свое собственное счастье.
Всё было не так, как надо. Они говорили и говорили, и Сашка, сам себе поражаясь, рассказал ей то, о чем промолчал десятки раз, и Марго отплатила ему той же монетой. А когда наступило время для остального, то и это пошло не по правилам. Потому что возможность легкого, ни к чему не обязывающего флирта с приятным и таким же ни к чему не обязывающим финалом была безнадежно утрачена. А потому и не было никакого дивана с горячими торопливыми объятиями и нечаянно порванными предметами дамского туалета, как не было и красивого совращения - под хорошую музыку, хорошее вино и строго соблюдаемые правила хорошего тона.
Так могло быть, если бы всё произошло в прошлый раз.
Но сегодня изначально заданная тревожная, щемящая нота придала всему происходящему с ними такую остроту, такую мощь проживания и такую болезненную глубину чувствования, что иначе как пиром во время чумы это и назвать было нельзя. Город уже обречен, и ты совершенно точно знаешь: наступит день, когда безносая незваная гостья заберет и тебя, и ее, - вопрос времени.
Ему снилась мать.
- Что же ты, сынок, не позвонил, - качала она поседевшей до срока головой.
- Я звонил, - бессовестно начал врать Сашка, - Но тебя всё не было, и трубку никто не брал... - и тут же проснулся от охватившего его странного чувства тревоги.
По лицу тянуло холодным воздухом, а в коридоре отчетливо слышались осторожные, но тяжелые шаги.
Сашка толкнул Маргариту и откинул одеяло. И тут же зажмурился от ударившего по глазам электрического света.
- Вот он, голубчик, - торжествующе пробормотал знакомый голос. - А ты что здесь делаешь?!
«Я что, снова не закрыл дверь?! - ужаснулся Сашка. - Я же хотел!»
- Выйди! - жестко распорядилась Маргарита, и Сашка с усилием приоткрыл один глаз.
В дверях спальни с кривой, неуверенной ухмылкой на лице стоял капитан Шитов.
- Выйди, кому сказала! - звонко потребовала Маргарита.
- Ты скажи спасибо, что папа твой в последний момент ехать сюда передумал, - зло дернул губой капитан.
- В чем дело, капитан? - накинул рубаху Сашка. - Какого хрена ты ворвался в жилище?!
Шитов торжествующе потряс маленьким листком бумаги:
- Ордер, Никитин, ордер...
- Что еще за ордер? - взял со стула брюки Сашка.
- Это ведь ты, Никитин, в Москву звонил, - широко улыбнулся Шитов.
Сашка обмер.
«Ну, вот и все... Блин! Все-таки узнали!»
- А это что, преступление?
- Для тебя - да.
- Понятно, - кивнул Сашка и поднялся с кровати.
Конечно же, всё было сляпано с подачи мэра, и понятно, что сажать его будут вовсе не за звонок на радиостанцию. Но, как и всякий наш человек, он между строк читать умел. Даже если это строчки ордера на арест.
- Мне надо позвонить, - обернулась простыней Маргарита и поднялась с кровати.
- Звони, - щедро позволил Шитов. - И лучше если сразу - папе. Вот он обрадуется!
- К-козел! - с чувством бросила Марго и протиснулась между капитаном и дверным косяком.
Сашка медленно натягивал свитер.
«Вот и всё, - думал он. - Хомяков мне этого звонка на радио точно не простит...»
Он понятия не имел, доживет ли до суда, и что его ждет на суде, если доживет, но подозревал, что обвинение сработает на славу и статья 228, часть вторая, будет сидеть на нем как влитая.
«Может быть, суд присяжных попросить?» - подумал он и тут же отбросил эту идею. Насколько он понимал, взятые прямо из народа, методом случайной выборки, смертельно боящиеся всяких там наркоманов и хулиганов обыватели скорее посадят десять невиновных, чем пойдут против прокуратуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
И вот тут они приуныли.
- Чего стоите? - развернулся к ним Сашка. - Пошли. А то у меня времени в обрез!
- Слышь, мужик, - шмыгнул носом один. - А может, не надо в горотдел?
- Может, и не надо, - криво усмехнулся Сашка. - Только тогда уж в следующий раз, прежде чем человека из толпы выдергивать, инструкции изучите. Ферштейн?
Парни дружно закивали, развернулись и чуть ли не бегом помчались прочь, а Сашка тяжело выдохнул и стремительно пошел в противоположную сторону. Он понимал, как невероятно ему повезло, - если бы его доставили в горотдел с этим подготовленным к побегу рюкзаком... м-да.
Пока он дошел до квартиры, дружинники встретились всего один раз. И это было понятно: дело новое, нераскатанное. Но вот ненормально активных, снующих с пачками листовок агитаторов кандидата Хомякова, да точно таких же, но в придачу еще и благоухающих сандалом и розовым маслом и совершенно безумных от возбуждения агитаторов кандидата Лосева Сашка видел на каждом углу.
Город уже проснулся, и вокруг то звучали бравурные патриотические марши, то прорывался откровенный уголовный «шансон», то, как ниоткуда, возникала плавная, «духовная» музыка с явными вставками из индийского кино. В общем, полный бардак.
Старательно огибая агитаторов, Сашка прибежал домой, первым делом проверил у зеркала зрачки, тщательно вымыл руки и лицо, подумав, что можно еще и постирать белье и принять дезинфицирующую ванну, и тут в дверь позвонили.
Сашка вздрогнул, глотнул и тихо, на цыпочках подошел к двери - он никого не ждал. Звонок снова нахально тренькнул два раза. Сашка перевел дух и, набравшись отваги, повернул щеколду, осторожно открыл дверь.
- Ну что, пустишь?
Это была Марго.
Она пришла с двумя пакетами еды, какой-то новой бутылкой и как-то сразу заполнила собой всё пространство огромной четырехкомнатной квартиры.
- А чего ты мебель обратно не поставишь?
- Да как-то...
- А ну-ка давай. Где тут у тебя стол? - Сашка пожал плечами - он не знал.
- И этот отстой давно пора снять, - рванула она со стены репродукцию Рериха с видом вечерних Гималаев. - Ты молишься на них, что ли?
- Нет, - булькнул от смеха Сашка и подумал, что она - прелесть.
- Ну и вперед!
Они дружно, в четыре руки, оборвали все репродукции, включая портреты Ошо и Рабиндраната Тагора, затем отыскали в дальней комнате целое кладбище вполне приличной мебели, перетащили в зал и стол, и здоровенный, обитый табачного цвета велюром диван. Поначалу Сашка всё порывался сказать ей, что не это важно, а важно то, что и мать, и отец, а может быть, и сама Марго больны и что всё это еще неизвестно, чем кончится! Но каждый раз Марго или что-то такое говорила, или рождала какую-то совершенно безумную и такую же увлекательную дизайнерскую идею, и Сашка мрачнел и откладывал этот важный разговор на полчаса, затем еще на час и еще...
Через два часа он пылесосил и протирал пыль, а Маргарита живо отыскала, отгладила и развесила упакованные в целлофан шторы, извлекла из картонных коробок какие-то вазы, дешевые настенные часы в виде кошачьей морды с лукаво бегающими глазами, и все это начало двигаться, блестеть и тикать...
- А ты чего свою машину до сих пор у Лехи не забрал?
«Как это не забрал? Вон она во дворе стоит...»
- Да я это...
- Ты забери, тебе отдадут. Отец сказал, у тебя тут все права. Что, правда, что ли?
- Ну, в общем, да.
- Тогда забирай. На рыбалку бы с пацанами съездил. Или со мной. Я тоже неплохие места знаю.
- Ты?!
- А чего? Я с мужиками из горотдела с пяти лет по рыбалкам мотаюсь. Во-от такую кету брала!
Сашка рассмеялся.
- А чего ты смеешься? Я бы и тебя научила! Э-э, да ты же, я слышала, ихтиолог!
- Ну да.
- А рыбы нашей так и не видел?
- Только на столе.
Теперь уже рассмеялась Маргарита.
Они чистили и полировали, подначивали один другого, и Сашка поймал себя на том, что чувствует себя так, словно очнулся от векового летаргического сна. Потому что в этой новой реальности форма точно соответствовала сути, и рыба всегда оставалась рыбой, а чашка чая - просто чашкой чая, безо всяких там вывертов. Мир стремительно становился реальным, плотным и осязаемым.
Маргарита расстелила на вытащенном в зал столе светло-зеленую скатерть, а потом поставила Сашку к мойке чистить кальмаров, а сама занялась салатами.
- Ты всегда нападаешь без предупреждения? - весело поинтересовался он.
- Никогда, - упрямо мотнула она новой прической. - Я только на фиг без предупреждения посылаю.
Сашка хмыкнул и намотал на ус.
- А чем тогда всё закончилось? - с усилием преодолевая неловкость, всё-таки спросил он.
Марго на секунду приостановилась:
- Блин! Я думала, он тебя застрелит.
«Я тоже так думал», - мелькнуло у него.
- Но потом на него Серега с Димкой навалились, пистолет отняли - и всего делов. Да он потом и сам остыл, фанеру вон приказал приколотить вместо стекла, и всё у меня прощения просил.
- Федор Иванович - прощения?! - обомлел Сашка. - За что?
- Как - за что?! - возмутилась Марго. - А если б я к ним на мальчишник с пистолетом ввалилась?! Ты прикинь, да!
Сашка рассмеялся. Хотя, если честно, ему было проще вообразить Марго с пистолетом, чем виноватого, извиняющегося подполковника Бугрова.
- Да ты, Саша, полегче к этому относись, - подошла и, держа испачканные руки в стороны, прижалась щекой к его плечу Марго. - Если б я так переживала, меня б давно в психушку определили! Особенно с моими предками...
Сашка уклончиво кивнул.
- Точно-точно! А тебе сейчас и вовсе переживать не надо. А что на планерке досталось, так у Николая Палыча всем достается. А теперь, когда Лося отпустили...
- Как это? - обмер Сашка. - Как это Лося отпустили?!
- Ну да, - уверенно кивнула Марго. - Тебя теперь вообще дергать не будут.
Сашка непонимающе тряхнул головой и осел на табурет. До него только теперь дошло, что никаких пикетов он поутру не видел - только агитаторы. А значит, Лось и впрямь, скорее всего, на свободе.
- Я что-то не пойму. Как это отпустили? И почему это меня дергать не будут?
- А потому, глупый, что они с Лосем уже обо всем сторговались. Информация достоверная. Ментовская!
Маргарита прямо лучилась от счастья.
- Подожди! Давай по порядку. О чем они сторговались?
Маргарита несколько посерьезнела:
- Ну, он им общину сдал. Счет, который для них открыл, аннулировал, документы на регистрацию в области тормознул, в общем, кислород конкретно помог перекрыть... И кандидатуру свою сегодня снял. Лось, конечно, еще ничего не знает, думает, всё будет честно...
Сашка выпал в осадок.
- Как?! Почему? - севшим голосом выдавил он.
- А они ему еще четыре процента акций прииска передали... ну, устроили, в общем. Отец говорит, это ненадолго, всё одно они его посадят. А пока... прикормили. Временно... Лишь бы не мешал.
Сашка поднялся с табуретки, взял недочищенного кальмара, и в его голове стремительно выстроился целый ряд событий: подкинутая ему анаша, обыск с автоматчиками, допросы с пристрастием, преследуемая, отсиживающаяся по чужим квартирам Неля... А они вот так вот запросто взяли и договорились!
- Мать, конечно, сразу домой не вернется, - серьезно произнесла Марго. - Но без Лосевой крыши их контору быстро прикроют! Может, поумнеет?
Когда кальмары подоспели, а Маргарита вытащила дяди Женин фарфор и разложила всё, что приготовила, по приборам, на улице уже темнело. Сашка глянул на часы и охнул: он и не заметил, как на уборку да на готовку улетел, считай, весь день! Хотя квартира, конечно, изменилась...
- Проголодался, как зверь! - признался он.
- Тогда открывай, - поставила на стол бутылку Марго и зажгла свечу.
Сашка вытащил пробку и разлил вино по бокалам. Щелкнул выключатель, и Маргарита подошла к нему и вдруг порывисто обняла со спины:
- Когда всё закончится... не уезжай... а?..
Сашка замер. Он знал, что теперь, когда он - в одной группе риска с Марго, Нелей и всеми остальными, включая мэра города, его никуда и не выпустят... но потом, когда все закончится?
- Я не знаю, Марго... - проговорил он. - Я теперь ничего не знаю...
- Я знаю, тебе у нас плохо, - так же резко отпустила его Маргарита и взяла бокал. - Но я тебе вот что скажу, Саша, всё утрясется! Я тебе обещаю! И вообще, их всех надо почаще посылать на фиг!
- Кого это - всех? - глянул на нее Сашка.
- А всех! - горестно махнула рукой Марго. - Предков, начальство, ментов, попов... Знаешь, сколько их на нашу шею? Никакой шеи не хватит! И все чего-то хотят. Предки - чтоб травку не курила, менты - чтоб строго на зеленый свет, начальники вообще, по жизни, все козлы, это я тебе точно говорю... вон, батяня у меня... А самим-то жить когда?
Сашка крякнул. Эта девчонка угодила в самое яблочко.
- Я и матери то же самое говорила, - горестно покачнула головой Марго. - Ну чего ты за этих слабоумных переживаешь? Живи для себя. Ты и так для них всю жизнь как лошадь вкалывала! Оценили? А теперь еще и души хочешь помочь спасти... Да если бы они чего-то как люди стоили, так не проср... бы всю свою жизнь! Ты, Саш, извини, конечно...
- Ничего-ничего...
- Я же этих козлов как облупленных знаю: что Олега бородатого, что Лешку, что остальных... Сколько раз их отец от зоны отмазывал: то на выносе попадутся, то по пьянке залетят! А сейчас не подступись: они ауру видят! Дома ни гроша, а эти козлы в позе лотоса мантры читают...
Сашка хмыкнул: сказано было сильно и с чувством.
- А ты сама-то чего хочешь?
- Я не знаю, - покачала она головой. - Главное, чтобы не так, как они.
- Солидарен, - протянул свой бокал Сашка. - За это и выпьем.
Маргарита вдруг широко улыбнулась и отвела руку подальше.
- А фиг тебе. Лично я буду пить за свое собственное счастье.
Всё было не так, как надо. Они говорили и говорили, и Сашка, сам себе поражаясь, рассказал ей то, о чем промолчал десятки раз, и Марго отплатила ему той же монетой. А когда наступило время для остального, то и это пошло не по правилам. Потому что возможность легкого, ни к чему не обязывающего флирта с приятным и таким же ни к чему не обязывающим финалом была безнадежно утрачена. А потому и не было никакого дивана с горячими торопливыми объятиями и нечаянно порванными предметами дамского туалета, как не было и красивого совращения - под хорошую музыку, хорошее вино и строго соблюдаемые правила хорошего тона.
Так могло быть, если бы всё произошло в прошлый раз.
Но сегодня изначально заданная тревожная, щемящая нота придала всему происходящему с ними такую остроту, такую мощь проживания и такую болезненную глубину чувствования, что иначе как пиром во время чумы это и назвать было нельзя. Город уже обречен, и ты совершенно точно знаешь: наступит день, когда безносая незваная гостья заберет и тебя, и ее, - вопрос времени.
Ему снилась мать.
- Что же ты, сынок, не позвонил, - качала она поседевшей до срока головой.
- Я звонил, - бессовестно начал врать Сашка, - Но тебя всё не было, и трубку никто не брал... - и тут же проснулся от охватившего его странного чувства тревоги.
По лицу тянуло холодным воздухом, а в коридоре отчетливо слышались осторожные, но тяжелые шаги.
Сашка толкнул Маргариту и откинул одеяло. И тут же зажмурился от ударившего по глазам электрического света.
- Вот он, голубчик, - торжествующе пробормотал знакомый голос. - А ты что здесь делаешь?!
«Я что, снова не закрыл дверь?! - ужаснулся Сашка. - Я же хотел!»
- Выйди! - жестко распорядилась Маргарита, и Сашка с усилием приоткрыл один глаз.
В дверях спальни с кривой, неуверенной ухмылкой на лице стоял капитан Шитов.
- Выйди, кому сказала! - звонко потребовала Маргарита.
- Ты скажи спасибо, что папа твой в последний момент ехать сюда передумал, - зло дернул губой капитан.
- В чем дело, капитан? - накинул рубаху Сашка. - Какого хрена ты ворвался в жилище?!
Шитов торжествующе потряс маленьким листком бумаги:
- Ордер, Никитин, ордер...
- Что еще за ордер? - взял со стула брюки Сашка.
- Это ведь ты, Никитин, в Москву звонил, - широко улыбнулся Шитов.
Сашка обмер.
«Ну, вот и все... Блин! Все-таки узнали!»
- А это что, преступление?
- Для тебя - да.
- Понятно, - кивнул Сашка и поднялся с кровати.
Конечно же, всё было сляпано с подачи мэра, и понятно, что сажать его будут вовсе не за звонок на радиостанцию. Но, как и всякий наш человек, он между строк читать умел. Даже если это строчки ордера на арест.
- Мне надо позвонить, - обернулась простыней Маргарита и поднялась с кровати.
- Звони, - щедро позволил Шитов. - И лучше если сразу - папе. Вот он обрадуется!
- К-козел! - с чувством бросила Марго и протиснулась между капитаном и дверным косяком.
Сашка медленно натягивал свитер.
«Вот и всё, - думал он. - Хомяков мне этого звонка на радио точно не простит...»
Он понятия не имел, доживет ли до суда, и что его ждет на суде, если доживет, но подозревал, что обвинение сработает на славу и статья 228, часть вторая, будет сидеть на нем как влитая.
«Может быть, суд присяжных попросить?» - подумал он и тут же отбросил эту идею. Насколько он понимал, взятые прямо из народа, методом случайной выборки, смертельно боящиеся всяких там наркоманов и хулиганов обыватели скорее посадят десять невиновных, чем пойдут против прокуратуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44