Привел примеры, рассказал, какие конкретно формы принимают эти отклонения, упомянув болезненное стремление ходить по углям и протыкать щеки.
- Это вам на телевидение надо, молодой человек, - властно прервал его все тот же волосатый крепыш. - Там такое любят. А меня пациенты ждут...
Он поднялся со стула.
- Сядь, Миша, - неожиданно жестко распорядился Рейнхард. - Это еще не всё.
Сашка терпеливо дождался, когда смутьян сядет, и сообщил, что явление это не специфически сектантское и подобные симптомы он уже наблюдал в самых разных слоях общества - от милиции до молодежных неформальных объединений.
- Я тоже это наблюдала, - смешливо осадила Сашку толстая золотозубая дама. - У меня в отделении двое таких. Оба наркоманы со стажем.
Сашка запаниковал: разговор уходил в сторону.
- Вы, молодой человек, давайте ближе к делу, - раздраженно предложил ее сосед. - Хватит нас баснями кормить.
И тогда слово взял Рейнхард.
Обильно пересыпая речь специальными терминами, он быстро и сухо изложил результаты вскрытия трупов гражданина Никитина Е. С, 1952 года рождения, и гражданина Николаева Н., приблизительно 1900 года рождения.
Врачи переглянулись.
- А сегодня утром ко мне поступил еще один труп, не имевший при жизни ровно никакого отношения ни к общинам, ни к наркотикам. Это небезызвестная вам гражданка Селезнева А. Н.
- Тетя Шура? - заворочались на стульях врачи. - Наша кассирша, что ли?
- Совершенно верно, - кивнул Рейнхард. - Состояние внутренних органов абсолютно идентичное: и печени, и почек, и щитовидной железы, и даже сосудов. А причина смерти - падение с третьего этажа. Как мне сказали в горотделе, вчера тетя Шура увидела в своей спальне ангела смерти, объявила об этом всем своим родственникам, а сегодня в половине шестого утра выпрыгнула из окна.
Воцарилось гнетущее молчание.
- Я еще не успел просмотреть всю литературу, хотя ситуация того заслуживает, - подвел итог Рейнхард, - но не исключено, что мы имеем дело с новым заболеванием, возможно вирусного характера, с не до конца еще изученным анамнезом.
Воцарилась пауза, а потом кто-то кашлянул.
- Володя всё верно говорит, - тихо произнес из угла пожилой, сухонький медик. - У меня сноха с этими... «духовными» два раза пообщалась, а теперь с кошками разговаривает. Там патология - сто процентов.
- Так! Вот только мальчишества этого не надо! - вскочил волосатый Миша. - Давайте не торопиться с диагнозом! Тем более заочным!
Врачи снова зашумели: видно было, что странная смерть кассирши произвела на них впечатление, но и торопиться с выводами они не хотели. Рейнхард дождался, когда народ перекипит и немного успокоится, и поднял руку:
- Кто помнит, как мы относились к СПИДу в самом начале?
Доктора недовольно скривились.
- Вот то-то же, - хмыкнул патологоанатом. - Не знаю, как вам, а мне пожизненное клеймо второй Элисты без надобности.
- А ты нас не пугай, Володя, - процедил сквозь зубы волосатый Миша. - Мы уже пуганые.
- А я и не пугаю, - развел руками Рейнхард. - Но всем вам известный Евгений Севастьянович Никитин был инфицирован примерно два с половиной месяца назад. А сегодня его группа достигла трехсот пятидесяти человек. Не вам объяснять, что такое инкубационный период: если явных больных три с половиной сотни, значит, скрыто инфицированных - от трех до шести тысяч. А это полгорода, господа.
Сашка вдруг вспомнил про расчерченные недавно таблицы с календарными графиками развития секты и встал.
- Владимир Карлович прав, - кивнул он. - Есть четкая связь между датой первого контакта с уже инфицированными членами общины и датой появления первых симптомов. Семьдесят два процента заболевших начинают галлюцинировать через четырнадцать-шестнадцать дней. Источники информации и расчеты могу предоставить в любое время. - Народ затих.
- Ну хорошо, предположим, что-то из сказанного соответствует действительности, - сцепив мощные волосатые руки, с вызовом согласился Миша. - Я только одно не понял: ты, Володя, что конкретно предлагаешь?
Рейнхард уперся кулаками в полировку стола и наклонился вперед:
- Карантин.
Врачи около секунды въезжали, а затем дружно зашумели:
- Ну, ты хватил!
- Как ты себе это представляешь? Результатов микробиологического исследования нет, ни санэпидстанция, ни область и понятия ни о чем не имеют!
- Значит, надо поставить их в известность, - сухо пожал плечами Рейнхард.
Люди заголосили, заспорили, и у каждого находился свой собственный контраргумент.
Во-первых, без распоряжения области такие вопросы не решаются. А значит, следует отослать пораженные органы в область и дождаться результатов анализа. Во-вторых, объявлять источником этого заболевания вирус несколько преждевременно. Анамнез нехарактерный и скорее схож с действием психотропов или токсинов. А в-третьих, инфекционное отделение к приему такого количества пациентов просто не готово, а психиатрического у нас нет. Да и бюджет, Володя! Где взять такие деньги?! Область не даст, - ты и сам это прекрасно знаешь!
Сашка оглядел бушующий страстями кабинет, взял с вешалки куртку и, старчески шаркая ногами, направился к выходу.
На улице падал легкий, почти невесомый снежок и Сашка медленно отправился в сторону своего дома.
«Ни хрена они не решат... - с отчаянием обреченного на смерть думал он. - Месяц будут согласовывать, квартал - выбивать фонды, а потом начнут искать виноватых... всё как всегда».
Впереди мелькнула цветастая витрина продуктового магазина, и Сашка, подчиняясь исходящей от нее магии достатка и жизненной силы, свернул с тротуара.
«Наберу продуктов, куплю бутылку красного вина, и пошли они все на фиг! - обреченно решил он. - С меня на сегодня хватит! Устал...»
Он зашел в магазин, набрал всякой всячины, снял с полки бутылку вина... поставил. Попросил продавца показать, который из этих коньяков считается приличным... вернул на место. Подумал - и взял водки.
Нет, Сашка понимал, что это не выход, что так проблемы не решают и что не один он такой несчастный, но сегодняшний запас его сил был исчерпан. Всё так же медленно он прошел в свой двор, но едва открыл резную подъездную дверь, как его окликнули:
- Александр Иванович! Товарищ Никитин! - Сашка оглянулся и поморщился: возле толстой кривой сосны в центре двора стояла большая черная машина, и от нее к нему шел человек.
- Да?
- Садитесь, Александр Иванович, - показал рукой на машину человек.
- А в чем дело?
- Николай Павлович вызывает...
Сашка глянул на свою сумку с продуктами и большой бутылкой водки, пожал плечами, прошел к мэрской машине - и через пять минут стоял перед мэром города.
На мэрском столе рядышком лежали всё те же злополучные два матерчатых лоскута: с голубой перечеркнутой то ли крысой, то ли хомяком и могучим красным лосем. Здесь же сидел и чекист, но в разговор он пока не вмешивался.
- Ну и что мне с вами делать, Никитин? - сразу же осуждающе покачал головой мэр. - Мы же с вами договорились! Над вами статья висит, а вы черт-те чем занимаетесь!
«А не пошел бы ты куда подальше!» - подумал Сашка, но сказал другое.
- То, чем я занимаюсь, вовсе не черт-те что, - тихо произнес он. - Я нашел труп Евгения Севастьяновича.
- Да хрен с ним, с этим трупом! - на секунду потерял самоконтроль Хомяков. - Мне от этого не холодно и не жарко! Вы взяли контроль над общиной?!
- Я разговаривал с апостолами, - устало кивнул Сашка. - Но пока похвастаться нечем.
Глава города аж застонал.
- Знаете, Александр Иванович, - напряженно посмотрел он Сашке в глаза. - Так дела не делают. Ему, видите ли, похвастаться нечем! Что за пацанячество? Нелли Тимуровна, как я посмотрю, совсем с вами не считается! Вы с ней когда в последний раз говорили?
Сашка прикинул:
- Позавчера.
- А почему вчера еще раз не побеседовали? Вы что, не понимаете, что эти плакаты на спинах - ваш приговор?!
- Понимаю.
- Тогда уже я ничего не понимаю! - раздраженно всплеснул руками глава и повернулся к чекисту: - Может, вы ему объясните?
Чекист кивнул и показал на стул рядом:
- Присаживайтесь, Александр Иванович.
Сашка сел.
- Слушайте меня внимательно. Сегодня вы находите Нелю, говорите с ней еще раз и объясняете ей, что с Лосем иметь дел нельзя...
- Я уже объяснял...
- Значит, плохо объясняли! - взорвался мэр. - Выборы вот-вот! Каждый голос на учете!
- Подождите, Николай Павлович, - остановил мэра чекист. - Я сам с ним поговорю.
Он принялся говорить, объяснять, чуть не на пальцах показывать, кому и что следует сказать и что затем сделать. А Сашка слушал и терпеливо ждал паузы в этом бесконечном монологе, чтобы наконец-то сказать, что всё давно уже не так просто и пройдет совсем немного времени, как и они это поймут.
- Да он пил, наверное, всю ночь... - с подозрением остановился рядом с ними глава города.
Чекист косо глянул на главу администрации, печально вздохнул, но ничего ему не сказал, а просто продолжил инструктаж. И Сашка слушал, кивал и думал - о себе, о Неле, о дяде Жене, обо всем этом «слетевшем с катушек» городе и снова о себе. Ему как-то не верилось, что и его ждет та же судьба, но и считать себя исключением он не мог.
В приемной послышался какой-то шум, и дверь распахнулась.
- Я занят! - раздраженно отреагировал мэр.
- Дело слишком срочное, Николай Павлович, - раздалось от дверей, и Сашка обомлел и поднял голову.
В дверях стояли Рейнхард, волосатый крепыш Миша и толстая золотозубая врачиха.
- В чем дело? Только быстрее! - поторопил их мэр.
- Похоже, у нас эпидемия, Николай Павлович, - выступил вперед Миша. - И серьезная.
«Слава богу!» - выдохнул Сашка и ощутил, как его бросило в жар.
- Какая, к черту, эпидемия? - недоверчиво пыхнул мэр. - Откуда эпидемия? И что значит «серьезная»? Обосрался кто-нибудь?
- Это какой-то новый штамм, и анамнез пока неясен... - начал было Рейнхард, как его тут же прервал более конкретный коллега:
- Возможно, придется объявить карантин.
- Ка-ран-тин?! - выпучил глаза мэр. - Вы что, господа, ума лишились?! У меня выборы на носу! Какой, к черту, карантин?!
«Черт! - опешил Сашка: на секунду ему показалось, что зрачки у мэра точь-в-точь... - Нет... не может быть! У-фф, кажется, показалось...»
Рейнхард и Миша принялись наперебой объяснять, и поначалу, когда мэр узнал, что главной группой риска является община Никитина, он облегченно вздохнул и язвительно переглянулся с чекистом.
- А я всегда говорил, что они там все больные...
Но затем, когда глава города услышал, что инфекция наверняка распространена гораздо шире, по всему городу, он буквально взорвался:
- Вы что, охренели?! У меня важное политическое мероприятие! Мне губернатор через день звонит! Соляры в городе нет! Взлетная полоса только наполовину очищена!
- Субботники придется прекратить в первую очередь, - отважно вставил Рейнхард. - Массовые контакты допускать нельзя.
Мэр изменился в лице, схватился за сердце и тяжело осел в кресло. Воцарилась напряженная тишина.
- Так... давайте по порядку, - тяжело выдохнул он. - И поконкретнее, пожалуйста. Итак... что это за напасть? Сибирка? Чума? Холера? Что за спешка такая?
- Мы не знаем, Николай Павлович, - покачал головой Рейнхард. - Анамнез нехарактерный, возможно, какой-нибудь новый штамм...
Мэр, прерывая врача, нетерпеливо поднял руку:
- Слушайте, не морочьте мне голову вашими штаммами! Погибшие есть?
- Уже двое. Евгений Севастьянович и наша кассирша...
- Всего двое, - поднял брови мэр густые брови, - и то один из них Никитин? Я правильно понял?
- Уже двое, - с акцентом на «уже» жестко произнес главврач.
Мэр понял, что главврач уперся, и сменил тон.
- Тогда давайте еще ближе к делу. Ты, Михаил Львович, в область уже звонил? - поинтересовался он у крепыша.
- Звонил, - присел на стул тот.
- Что сказали?
- Сказали, и без вас проблем хватает, - пожал плечами врач. - У них там народ кефиром отравился, человек двести, наверное... теперь все комиссии только этим и занимаются.
- Что еще сказали? - сунул таблетку под язык мэр.
- А что они могут сказать, Николай Павлович? - печально усмехнулся врач. - Присылайте образцы, будем работать. А когда установим тип инфекции, начнем думать. Хотя бюджет, сами знаете, на это не рассчитан; сотню систем прислать - целая проблема... а нам теперь много чего надо...
Врач начал тщательно перечислять все, чего так остро не хватает единственной городской больнице, и мэр слушал, мрачнел, а когда Михаил Львович закончил, глава города взял со стола карандаш, повертел его, покивал головой и подвел итог:
- Значит, так. Делайте что хотите: посылайте образцы, устанавливайте штамм или что там у вас, выясняйте, что это за инфекция, тогда и поговорим. Но пока у меня на столе не будут лежать официальные документы, я подчеркиваю: официальные, с подписью главврача ОблСЭС, министра здравоохранения области, губернатора, начальника МЧС, наконец... о карантине не может быть и речи. Всё. Можете идти.
Врачи немного постояли и потянулись к выходу, а Сашка повернулся к чекисту:
- Пойду-ка и я... попробую убедить Нелю снизить контакты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
- Это вам на телевидение надо, молодой человек, - властно прервал его все тот же волосатый крепыш. - Там такое любят. А меня пациенты ждут...
Он поднялся со стула.
- Сядь, Миша, - неожиданно жестко распорядился Рейнхард. - Это еще не всё.
Сашка терпеливо дождался, когда смутьян сядет, и сообщил, что явление это не специфически сектантское и подобные симптомы он уже наблюдал в самых разных слоях общества - от милиции до молодежных неформальных объединений.
- Я тоже это наблюдала, - смешливо осадила Сашку толстая золотозубая дама. - У меня в отделении двое таких. Оба наркоманы со стажем.
Сашка запаниковал: разговор уходил в сторону.
- Вы, молодой человек, давайте ближе к делу, - раздраженно предложил ее сосед. - Хватит нас баснями кормить.
И тогда слово взял Рейнхард.
Обильно пересыпая речь специальными терминами, он быстро и сухо изложил результаты вскрытия трупов гражданина Никитина Е. С, 1952 года рождения, и гражданина Николаева Н., приблизительно 1900 года рождения.
Врачи переглянулись.
- А сегодня утром ко мне поступил еще один труп, не имевший при жизни ровно никакого отношения ни к общинам, ни к наркотикам. Это небезызвестная вам гражданка Селезнева А. Н.
- Тетя Шура? - заворочались на стульях врачи. - Наша кассирша, что ли?
- Совершенно верно, - кивнул Рейнхард. - Состояние внутренних органов абсолютно идентичное: и печени, и почек, и щитовидной железы, и даже сосудов. А причина смерти - падение с третьего этажа. Как мне сказали в горотделе, вчера тетя Шура увидела в своей спальне ангела смерти, объявила об этом всем своим родственникам, а сегодня в половине шестого утра выпрыгнула из окна.
Воцарилось гнетущее молчание.
- Я еще не успел просмотреть всю литературу, хотя ситуация того заслуживает, - подвел итог Рейнхард, - но не исключено, что мы имеем дело с новым заболеванием, возможно вирусного характера, с не до конца еще изученным анамнезом.
Воцарилась пауза, а потом кто-то кашлянул.
- Володя всё верно говорит, - тихо произнес из угла пожилой, сухонький медик. - У меня сноха с этими... «духовными» два раза пообщалась, а теперь с кошками разговаривает. Там патология - сто процентов.
- Так! Вот только мальчишества этого не надо! - вскочил волосатый Миша. - Давайте не торопиться с диагнозом! Тем более заочным!
Врачи снова зашумели: видно было, что странная смерть кассирши произвела на них впечатление, но и торопиться с выводами они не хотели. Рейнхард дождался, когда народ перекипит и немного успокоится, и поднял руку:
- Кто помнит, как мы относились к СПИДу в самом начале?
Доктора недовольно скривились.
- Вот то-то же, - хмыкнул патологоанатом. - Не знаю, как вам, а мне пожизненное клеймо второй Элисты без надобности.
- А ты нас не пугай, Володя, - процедил сквозь зубы волосатый Миша. - Мы уже пуганые.
- А я и не пугаю, - развел руками Рейнхард. - Но всем вам известный Евгений Севастьянович Никитин был инфицирован примерно два с половиной месяца назад. А сегодня его группа достигла трехсот пятидесяти человек. Не вам объяснять, что такое инкубационный период: если явных больных три с половиной сотни, значит, скрыто инфицированных - от трех до шести тысяч. А это полгорода, господа.
Сашка вдруг вспомнил про расчерченные недавно таблицы с календарными графиками развития секты и встал.
- Владимир Карлович прав, - кивнул он. - Есть четкая связь между датой первого контакта с уже инфицированными членами общины и датой появления первых симптомов. Семьдесят два процента заболевших начинают галлюцинировать через четырнадцать-шестнадцать дней. Источники информации и расчеты могу предоставить в любое время. - Народ затих.
- Ну хорошо, предположим, что-то из сказанного соответствует действительности, - сцепив мощные волосатые руки, с вызовом согласился Миша. - Я только одно не понял: ты, Володя, что конкретно предлагаешь?
Рейнхард уперся кулаками в полировку стола и наклонился вперед:
- Карантин.
Врачи около секунды въезжали, а затем дружно зашумели:
- Ну, ты хватил!
- Как ты себе это представляешь? Результатов микробиологического исследования нет, ни санэпидстанция, ни область и понятия ни о чем не имеют!
- Значит, надо поставить их в известность, - сухо пожал плечами Рейнхард.
Люди заголосили, заспорили, и у каждого находился свой собственный контраргумент.
Во-первых, без распоряжения области такие вопросы не решаются. А значит, следует отослать пораженные органы в область и дождаться результатов анализа. Во-вторых, объявлять источником этого заболевания вирус несколько преждевременно. Анамнез нехарактерный и скорее схож с действием психотропов или токсинов. А в-третьих, инфекционное отделение к приему такого количества пациентов просто не готово, а психиатрического у нас нет. Да и бюджет, Володя! Где взять такие деньги?! Область не даст, - ты и сам это прекрасно знаешь!
Сашка оглядел бушующий страстями кабинет, взял с вешалки куртку и, старчески шаркая ногами, направился к выходу.
На улице падал легкий, почти невесомый снежок и Сашка медленно отправился в сторону своего дома.
«Ни хрена они не решат... - с отчаянием обреченного на смерть думал он. - Месяц будут согласовывать, квартал - выбивать фонды, а потом начнут искать виноватых... всё как всегда».
Впереди мелькнула цветастая витрина продуктового магазина, и Сашка, подчиняясь исходящей от нее магии достатка и жизненной силы, свернул с тротуара.
«Наберу продуктов, куплю бутылку красного вина, и пошли они все на фиг! - обреченно решил он. - С меня на сегодня хватит! Устал...»
Он зашел в магазин, набрал всякой всячины, снял с полки бутылку вина... поставил. Попросил продавца показать, который из этих коньяков считается приличным... вернул на место. Подумал - и взял водки.
Нет, Сашка понимал, что это не выход, что так проблемы не решают и что не один он такой несчастный, но сегодняшний запас его сил был исчерпан. Всё так же медленно он прошел в свой двор, но едва открыл резную подъездную дверь, как его окликнули:
- Александр Иванович! Товарищ Никитин! - Сашка оглянулся и поморщился: возле толстой кривой сосны в центре двора стояла большая черная машина, и от нее к нему шел человек.
- Да?
- Садитесь, Александр Иванович, - показал рукой на машину человек.
- А в чем дело?
- Николай Павлович вызывает...
Сашка глянул на свою сумку с продуктами и большой бутылкой водки, пожал плечами, прошел к мэрской машине - и через пять минут стоял перед мэром города.
На мэрском столе рядышком лежали всё те же злополучные два матерчатых лоскута: с голубой перечеркнутой то ли крысой, то ли хомяком и могучим красным лосем. Здесь же сидел и чекист, но в разговор он пока не вмешивался.
- Ну и что мне с вами делать, Никитин? - сразу же осуждающе покачал головой мэр. - Мы же с вами договорились! Над вами статья висит, а вы черт-те чем занимаетесь!
«А не пошел бы ты куда подальше!» - подумал Сашка, но сказал другое.
- То, чем я занимаюсь, вовсе не черт-те что, - тихо произнес он. - Я нашел труп Евгения Севастьяновича.
- Да хрен с ним, с этим трупом! - на секунду потерял самоконтроль Хомяков. - Мне от этого не холодно и не жарко! Вы взяли контроль над общиной?!
- Я разговаривал с апостолами, - устало кивнул Сашка. - Но пока похвастаться нечем.
Глава города аж застонал.
- Знаете, Александр Иванович, - напряженно посмотрел он Сашке в глаза. - Так дела не делают. Ему, видите ли, похвастаться нечем! Что за пацанячество? Нелли Тимуровна, как я посмотрю, совсем с вами не считается! Вы с ней когда в последний раз говорили?
Сашка прикинул:
- Позавчера.
- А почему вчера еще раз не побеседовали? Вы что, не понимаете, что эти плакаты на спинах - ваш приговор?!
- Понимаю.
- Тогда уже я ничего не понимаю! - раздраженно всплеснул руками глава и повернулся к чекисту: - Может, вы ему объясните?
Чекист кивнул и показал на стул рядом:
- Присаживайтесь, Александр Иванович.
Сашка сел.
- Слушайте меня внимательно. Сегодня вы находите Нелю, говорите с ней еще раз и объясняете ей, что с Лосем иметь дел нельзя...
- Я уже объяснял...
- Значит, плохо объясняли! - взорвался мэр. - Выборы вот-вот! Каждый голос на учете!
- Подождите, Николай Павлович, - остановил мэра чекист. - Я сам с ним поговорю.
Он принялся говорить, объяснять, чуть не на пальцах показывать, кому и что следует сказать и что затем сделать. А Сашка слушал и терпеливо ждал паузы в этом бесконечном монологе, чтобы наконец-то сказать, что всё давно уже не так просто и пройдет совсем немного времени, как и они это поймут.
- Да он пил, наверное, всю ночь... - с подозрением остановился рядом с ними глава города.
Чекист косо глянул на главу администрации, печально вздохнул, но ничего ему не сказал, а просто продолжил инструктаж. И Сашка слушал, кивал и думал - о себе, о Неле, о дяде Жене, обо всем этом «слетевшем с катушек» городе и снова о себе. Ему как-то не верилось, что и его ждет та же судьба, но и считать себя исключением он не мог.
В приемной послышался какой-то шум, и дверь распахнулась.
- Я занят! - раздраженно отреагировал мэр.
- Дело слишком срочное, Николай Павлович, - раздалось от дверей, и Сашка обомлел и поднял голову.
В дверях стояли Рейнхард, волосатый крепыш Миша и толстая золотозубая врачиха.
- В чем дело? Только быстрее! - поторопил их мэр.
- Похоже, у нас эпидемия, Николай Павлович, - выступил вперед Миша. - И серьезная.
«Слава богу!» - выдохнул Сашка и ощутил, как его бросило в жар.
- Какая, к черту, эпидемия? - недоверчиво пыхнул мэр. - Откуда эпидемия? И что значит «серьезная»? Обосрался кто-нибудь?
- Это какой-то новый штамм, и анамнез пока неясен... - начал было Рейнхард, как его тут же прервал более конкретный коллега:
- Возможно, придется объявить карантин.
- Ка-ран-тин?! - выпучил глаза мэр. - Вы что, господа, ума лишились?! У меня выборы на носу! Какой, к черту, карантин?!
«Черт! - опешил Сашка: на секунду ему показалось, что зрачки у мэра точь-в-точь... - Нет... не может быть! У-фф, кажется, показалось...»
Рейнхард и Миша принялись наперебой объяснять, и поначалу, когда мэр узнал, что главной группой риска является община Никитина, он облегченно вздохнул и язвительно переглянулся с чекистом.
- А я всегда говорил, что они там все больные...
Но затем, когда глава города услышал, что инфекция наверняка распространена гораздо шире, по всему городу, он буквально взорвался:
- Вы что, охренели?! У меня важное политическое мероприятие! Мне губернатор через день звонит! Соляры в городе нет! Взлетная полоса только наполовину очищена!
- Субботники придется прекратить в первую очередь, - отважно вставил Рейнхард. - Массовые контакты допускать нельзя.
Мэр изменился в лице, схватился за сердце и тяжело осел в кресло. Воцарилась напряженная тишина.
- Так... давайте по порядку, - тяжело выдохнул он. - И поконкретнее, пожалуйста. Итак... что это за напасть? Сибирка? Чума? Холера? Что за спешка такая?
- Мы не знаем, Николай Павлович, - покачал головой Рейнхард. - Анамнез нехарактерный, возможно, какой-нибудь новый штамм...
Мэр, прерывая врача, нетерпеливо поднял руку:
- Слушайте, не морочьте мне голову вашими штаммами! Погибшие есть?
- Уже двое. Евгений Севастьянович и наша кассирша...
- Всего двое, - поднял брови мэр густые брови, - и то один из них Никитин? Я правильно понял?
- Уже двое, - с акцентом на «уже» жестко произнес главврач.
Мэр понял, что главврач уперся, и сменил тон.
- Тогда давайте еще ближе к делу. Ты, Михаил Львович, в область уже звонил? - поинтересовался он у крепыша.
- Звонил, - присел на стул тот.
- Что сказали?
- Сказали, и без вас проблем хватает, - пожал плечами врач. - У них там народ кефиром отравился, человек двести, наверное... теперь все комиссии только этим и занимаются.
- Что еще сказали? - сунул таблетку под язык мэр.
- А что они могут сказать, Николай Павлович? - печально усмехнулся врач. - Присылайте образцы, будем работать. А когда установим тип инфекции, начнем думать. Хотя бюджет, сами знаете, на это не рассчитан; сотню систем прислать - целая проблема... а нам теперь много чего надо...
Врач начал тщательно перечислять все, чего так остро не хватает единственной городской больнице, и мэр слушал, мрачнел, а когда Михаил Львович закончил, глава города взял со стола карандаш, повертел его, покивал головой и подвел итог:
- Значит, так. Делайте что хотите: посылайте образцы, устанавливайте штамм или что там у вас, выясняйте, что это за инфекция, тогда и поговорим. Но пока у меня на столе не будут лежать официальные документы, я подчеркиваю: официальные, с подписью главврача ОблСЭС, министра здравоохранения области, губернатора, начальника МЧС, наконец... о карантине не может быть и речи. Всё. Можете идти.
Врачи немного постояли и потянулись к выходу, а Сашка повернулся к чекисту:
- Пойду-ка и я... попробую убедить Нелю снизить контакты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44