Для этого Дымку его комп и понадобился. Он, конечно, мог бы ей все словами объяснить – но не хочет. Ему, видите ли, проще отбить все команды на клавиатуре! Пижон малолетний…
Ладно. Надо – так надо! Отдаю я ему комп. Но Дымок не отстает.
– Серж, будь так добр! – просит. – Посмотри свежим глазом, удачно ли мы внесли изменения?
Идем мы в соседнюю комнату. Дымок дверь распахивает – и я чуть на пол не сел! Я же думал, там Ева, а там…
Не знаю, как они этого добились, но теперь она – точная копия Анны! Так меня к ней потянуло, прямо сил нет! Засеменил к ней, словно крыса под насвист крысолова. А Ева еще глазки строит, да так умело…
А Дымок на меня смотрит – и ухмыляется. И тут только замечаю, что странновато у него нос выглядит. Слишком сильно ноздри топорщатся…
Тут только до меня дошло. Он же, стервец, опять на мне экспериментирует! И вовсе он не то проверяет, о чем говорит! Потому и нос у него раздулся. Сам-то Дымок через фильтры сейчас дышит.
Трясу я головой, наваждение сбрасывая. Жмурюсь изо всех сил, дыхание задерживаю – и снова на Еву смотрю.
Вовсе это не точная копия Анна. Конечно, теперь она гораздо лучше, чем у Шутемкова была, но с Анной все равно не сравнить.
Крутанулся я к Дымку на каблуках – но он уже отскочил, стервец малолетний!
– Дымок!!! – рычу. – В следующий раз на мышах экспериментируй! Понял?!
Дело вовсе не в новых драйверах. И даже не в свободном костюме, который он на Еву напялил. Все дело в духах, хотя никакого запаха и не чувствуется.
– Так любой дурак сможет! – говорю. – Не пойму только, откуда у тебя столько духов с феромонами.
Очень уж эти добавки дорогие. В нашем Ангарске только бабочки центрального сектора свои крылышки такими духами освежают… да и то не в таких количествах!
Надулся Дымок. Обиделся, что я его так быстро просек.
– Но это единственный способ, чтобы сделать оставшиеся различия незаметными, – говорит. – Сразу активизируется ассоциативный ряд, и мужчины видят только то, что хотят. А все мелкие различия фигуры и пластики движений совершенно теряются на фоне вызванных переживаний…
Да я уже и сам про ассоциативный ряд и все такое сообразил. Из-за этого самого ряда мне и показалось, что в комнате не зачуханный генеральский андроид, а живая Анна.
– А если в охране Анны женщины окажутся? – говорю.
Дымок мигом все гордость растерял.
– Ой! – ладошкой по щеке себя лупит. – Не подумал! Тогда лучше сейчас же ее помыть! На женщин такой набор аттрактантов и афродизиаков действует совсем наоборот…
Тут он совсем смутился.
– То есть в норме – наоборот… – даже сам себя поправлять начинает.
– Ладно, Дымок, не дрожи! – по плечу его хлопаю. – Шучу я! Не должно быть женщин в ее охране. С этими феромонами ты хорошо придумал. Только…
– Что – только? – Дымок мигом подбирается.
Вздыхаю я тяжело – и тут же выдыхать быстрее! Нельзя таким привычкам волю давать, когда в комнате от феромонов не продохнуть!
– Только закрой ее до утра где-нибудь, – говорю. – И поплотнее! Чтобы никакой там диффузии через щели! Иначе мы с Линским от этих ассоциативных рядов уснуть не сможем. Ты, Дымочек, тоже, если фильтры ненароком вывалятся.
Беру я у Дымка свежую пару носовых фильтров, разворачиваю свою голову обеими руками – иначе инстинкты никак не одолеть, и взгляд к Еве как магнитом тянет! – и быстрее из номера.
Эти феромоны с человеком такое делают! Понимаю, что андроид, но все равно так тянет меня к ней…
В коридоре постоял, чтоб от феромонов отдышаться и в себя придти – но… Как же! Тут отдышишься!
Спускаюсь я в бар. Может, какая-нибудь девчонка случится, не особенно задрипанная? Да хоть какая сойдет! После такой обработки афродизиаками все мысли на одну тему сносит!
Но в гостиничном баре только пять забулдыг, и все мужского пола. Эх, мне бы девчонку, ну хоть какую…
Ладно, черт с ним! Может, и к лучшему. Завтра, то есть уже сегодня, трудный день. Больше посплю. Бутерброд со стаканом пива сжевать по-быстрому – и сразу обратно, чтобы выспаться.
Но только я к стойке – все пять забулдыг ко мне знакомиться лезут! И все норовят ручку пожать, обняться да в щечку чмокнуть…
Перекусил, блин! Едва от них вырвался. Иду в номер обратно, чертыхаюсь, Дымку всего желаю, так его, так и так, хоть он и не девчонка! Это из-за его феромонов все! Пока на Еву смотрел, куртка и вся одежда пропиталась феромонами, как не знаю что! И главное – в каком наборе?! Теперь любой парень на меня реагирует, как кобель на суку в течке!
И тут прямо на меня Линский идет.
Хотя идет – не совсем то слово. Носит нашего новообретенного папашу от одной стенки до другой, словно теннисный мячик по корту. Вообще странно, как еще ходить может!
Я аж похолодел. Это что же случилось, если Линский с горя так надрался?… Не смог Линский торговцев подкупить.
Натурально струхнул я. Как же мы из города выберемся после похищения? Накрылся наш план, выходит…Но должен быть еще какой-то выход?!
Подскакиваю я к Линскому – что случилось? Но он в таком состоянии, что говорить уже не может и даже не пытается. А тут еще феромоны, которыми я пропах… Всего разочек Линский вздохнул – и как врезало ему по мозгам! Тут же скалится похотливо и целоваться лезет, хотя сам еле двигается…
Хватаю я его на плечо, и быстрее в номер. Хорошо хоть, у меня еще таблетки остались, которые док в Заярске давал. Скармливаю я ему все эти капсулы и в ванную тащу.
Через четверть часа выбирается Линский оттуда. От интоксикации, как интелы выражаются, он избавился, но видочек такой – кремировать везут краше! Вывернуло его буквально наизнанку. Хорошие таблетки док дал.
Сую я ему в руки бутылку содовой с легкими стимуляторами, Дымок пару носовых фильтров добавляет – это чтобы ассоциативный ряд у Линского на Евочку не съезжал на каждой втором ходу. Хоть Дымок и помыться ей приказал, и номер хорошенько провентилировал – но феромоны в такой концентрации были, что все вещи в номере ими надолго пропахли.
– Ну, давай, папочка! – говорю. – Рассказывай!
Я уже рвать и метать собрался – но все не так уж плохо оказалось. Официально с Торговой гильдией договариваться Линский не стал. Во-первых, бесполезно это. Сами себе подставу делать торговцы не станут – зачем им наши проблемы и ненужный геморрой с императором? А во-вторых, время уже не рабочее, все равно. Вот он по барам торговцев и разыскивал. Чтобы в частном порядке, вроде как, договориться.
Но торговцы оказались ребятами твердыми. От выпивки ни один не отказался, но о деле – ни гу-гу. Только удивленные глаза делают – и в Торговую гильдию отсылают. И первый, и второй, и третий, кого Линский нашел… Только шестой дал себя уломать. Потому Линский и вернулся в таком состоянии – издержки работы, вроде как, а вовсе он не с горя набрался.
Правда, и тот торговец уломался не без скрипа, смазка в десять косых юриков обойдется. Немаленькая сумма даже по имперским меркам – но ведь деньги-то все равно не наши, а Скупцова. Раскошелится, никуда не денется. Арена битв в Империи самый прибыльный бизнес, а он, вроде как, министр культуры, и арену под собой держит.
Зато мы завтра же вечером уйдем из Империи под прикрытием торговцев. Рейд на Хоккайдо уходит в двадцать-ноль.
А с утра пораньше мы за воплощение плана Дымка уже всерьез взялись.
Для начала к Скупцову. Он нам смартину от ложи принца – а Линский ему требование на десять тысяч, аппаратуру для наблюдения и флаер техников, которые арену обслуживают. Вроде как в качестве благодарности.
Смеривает министр нас тяжелым взглядом – но делать ему нечего. Коготок увяз – всей птичке пропасть. А у него уже и не один коготок увяз…
– Бой второй лиги состоится сегодня в четырнадцать часов, – говорит устало. – Принц уедет в двенадцать. Вернется, скорее всего, около девятнадцати часов. Время у вас будет. Я повлиял на состав команд, силы будут приблизительно равными. Бой будет осторожным и долгим, можете рассчитывать на два-три часа.
– Хорошо, – Дымок ему кивает начальственно так, словно рапорты от министров дюжину раз на дню принимает. – Возможно, нам еще потребуется какая-то мелкая помощь, не отлучайтесь никуда до четырнадцати часов. Это не противоречит вашим планам?
Скупцов желваками играет.
– Шантажировать – шантажируйте, но зачем же издеваться?! – шипит. – Будто у меня есть выбор!
В самом деле что-то братишка не по делу зазнаваться начинает…
– Дымочек, – шепчу ему ласково так. – Ты чего это? Крутизна в голову ударила, пальцы веером сводит?
Краснеет Дымок.
– Серж, я просто… – лепечет смущенно, глаза спрятав. – Я ничего такого…
– Вот и я о том же, – говорю. – Имей совесть, Дымочек. И не в извращенной форме.
К арене мы уже на флаере техников подлетели. Линский нас с Дымком даже в их униформу переодеться заставил.
Садимся у самой ложи принца, выбираемся тихонько. Арена в секторе на краю города, кроме нее в этом секторе только тренировочные залы. Боев высшей лиги на сегодня не запланировано, и в коридорах пока пустынно.
Сует Дымок смартину в замок, входим в ложу принца.
Большая, пару соток, если не больше. Передняя стена вся из прозрачного пластика и вниз скошена, прямо под кресла уходит – чтобы видно было все, что внизу творится. Три огромных кресла с обивкой из тяжелой кожи. Вокруг кресел десяток мониторов. В стене маленький бар.
И все.
У меня холодок по спине.
– Ну, Дымок? – говорю. – И куда ты здесь эту дуру спрячешь? – в андроида пальцем тыкаю.
Что в андроидах действительно хорошо, так это то, что всякие разрешите-будьте добры им совершенно до ватерлинии. Если в программе что-то специально не оговорено, конечно. Но я в реестрах Евы сейчас как один их хозяев значусь. Человек бы обиделся, а Ева мне только улыбается ослепительно, глазки строит и готовность выполнить любую команду демонстрирует.
Линский тоже бледнеет.
Но сначала честно всю комнату обходит. Кресла проверяет, на стенах каждую панель обшивки простукивает. Пол осматривает, потолок – быстро так и умело, не зря он в свище до директора дослужился.
– Нет, Дмитрий, – головой качает. – Ничего у вас не выйдет с подменой Анны на андроида. Даже если охрана согласится оставить Анну одну, перед этим они обязательно проверят комнату. Хотя бы бегло, но обязательно осмотрят. А спрятать Еву здесь совершенно негде. Совершенно. Что-то в вашем плане нужно менять.
И что теперь делать?… Времени в обрез. Уже почти десять часов, до боя совсем ничего… А завтра свадьба!
Но Дымку хоть бы что. Только плечами пожимает, словно в толк никак не возьмет, отчего такие эмоции.
– Не вижу для этого оснований, Олег Львович, – говорит скучным голосом.
Косится Линский на него подозрительно.
Хочется ему, ох, как хочется Дымку возразить! Линский же профессионал в таких делах, как никак. А тут сопливая тринадцатилетка его учить вздумала!
Но уже успел убедиться, что хоть Дымок и малолетка, а думать умеет, и даже получше некоторых. И не раз успел убедиться. И даже не два. Вот ему только и остается, что смотреть подозрительно.
Выбор-то, как смотреть, тут невелик. Либо тупо, либо подозрительно – смотря как брови сдвинете. Сам я в таких случаях тоже подозрительно предпочитаю. Не так для имиджа губительно, все такое.
– И все-таки я не вижу никакого выхода, – говорит наконец.
А Дымок ухмыляется, и с умным видом на переднюю стену из прозрачного пластика кивает:
– Вот же выход.
Глянул Линский на пластик. Даже подошел и пальцем его пощелкал – ни фига. Анне такой пластик не разбить. А если заранее его подпилить, охрана заметит, еще когда проверять комнату будет.
Потом обратно на Дымка косится. Потом снова на пластик. Когда опять к Дымку развернулся, брови уже расслабил.
Я тоже подозрительным прикидываться перестал. Андроиду все равно, а перед Дымком притворяться, что я еще что-то понимаю, бесполезно. Вон, даже Линский это понял.
– Кончай выпендриваться, Дымок! – говорю. – Ты хоть немного умеешь по-русски говорить?
– Действительно, Дмитрий, – Линский хмуро поддакивает. – Объяснитесь.
– Все очень просто, – Дымок говорит. – Соседняя ложа принадлежит Скупцову. Мы снимем переднюю стену в его ложе и спрячем Еву там, а не здесь. Охрана Анны проверит эту ложу, но ничего подозрительного не заметит. А когда Анна останется одна, Ева переберется по наружной стене, выходящей на арену, вскроет пластик и залезет сюда. Камеры внутри арены нацелены на игроков, самим игрокам тоже не до того, что происходит в ложах. Никто ее не заметит.
Как врежет Линский себе по лбу! Словно опять вправить что у себя под черепом решил. И краснее как вареный рак.
– Вы правы, Дмитрий, мне нужно избавляться от стереотипов, – бормочет. – Я совершенно не учел, что Ева только с виду похожа на хрупкую девушку, а по силе способна дать фору любому натренированному бойцу… – даже оправдываться начинает. Это пред Дымком-то!
Но тут уже я обиделся!
Я своей руки не пожалел, чтобы его задницу спасти, а он…
Но Линский про костер и мою руку и сам вспомнил уже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Ладно. Надо – так надо! Отдаю я ему комп. Но Дымок не отстает.
– Серж, будь так добр! – просит. – Посмотри свежим глазом, удачно ли мы внесли изменения?
Идем мы в соседнюю комнату. Дымок дверь распахивает – и я чуть на пол не сел! Я же думал, там Ева, а там…
Не знаю, как они этого добились, но теперь она – точная копия Анны! Так меня к ней потянуло, прямо сил нет! Засеменил к ней, словно крыса под насвист крысолова. А Ева еще глазки строит, да так умело…
А Дымок на меня смотрит – и ухмыляется. И тут только замечаю, что странновато у него нос выглядит. Слишком сильно ноздри топорщатся…
Тут только до меня дошло. Он же, стервец, опять на мне экспериментирует! И вовсе он не то проверяет, о чем говорит! Потому и нос у него раздулся. Сам-то Дымок через фильтры сейчас дышит.
Трясу я головой, наваждение сбрасывая. Жмурюсь изо всех сил, дыхание задерживаю – и снова на Еву смотрю.
Вовсе это не точная копия Анна. Конечно, теперь она гораздо лучше, чем у Шутемкова была, но с Анной все равно не сравнить.
Крутанулся я к Дымку на каблуках – но он уже отскочил, стервец малолетний!
– Дымок!!! – рычу. – В следующий раз на мышах экспериментируй! Понял?!
Дело вовсе не в новых драйверах. И даже не в свободном костюме, который он на Еву напялил. Все дело в духах, хотя никакого запаха и не чувствуется.
– Так любой дурак сможет! – говорю. – Не пойму только, откуда у тебя столько духов с феромонами.
Очень уж эти добавки дорогие. В нашем Ангарске только бабочки центрального сектора свои крылышки такими духами освежают… да и то не в таких количествах!
Надулся Дымок. Обиделся, что я его так быстро просек.
– Но это единственный способ, чтобы сделать оставшиеся различия незаметными, – говорит. – Сразу активизируется ассоциативный ряд, и мужчины видят только то, что хотят. А все мелкие различия фигуры и пластики движений совершенно теряются на фоне вызванных переживаний…
Да я уже и сам про ассоциативный ряд и все такое сообразил. Из-за этого самого ряда мне и показалось, что в комнате не зачуханный генеральский андроид, а живая Анна.
– А если в охране Анны женщины окажутся? – говорю.
Дымок мигом все гордость растерял.
– Ой! – ладошкой по щеке себя лупит. – Не подумал! Тогда лучше сейчас же ее помыть! На женщин такой набор аттрактантов и афродизиаков действует совсем наоборот…
Тут он совсем смутился.
– То есть в норме – наоборот… – даже сам себя поправлять начинает.
– Ладно, Дымок, не дрожи! – по плечу его хлопаю. – Шучу я! Не должно быть женщин в ее охране. С этими феромонами ты хорошо придумал. Только…
– Что – только? – Дымок мигом подбирается.
Вздыхаю я тяжело – и тут же выдыхать быстрее! Нельзя таким привычкам волю давать, когда в комнате от феромонов не продохнуть!
– Только закрой ее до утра где-нибудь, – говорю. – И поплотнее! Чтобы никакой там диффузии через щели! Иначе мы с Линским от этих ассоциативных рядов уснуть не сможем. Ты, Дымочек, тоже, если фильтры ненароком вывалятся.
Беру я у Дымка свежую пару носовых фильтров, разворачиваю свою голову обеими руками – иначе инстинкты никак не одолеть, и взгляд к Еве как магнитом тянет! – и быстрее из номера.
Эти феромоны с человеком такое делают! Понимаю, что андроид, но все равно так тянет меня к ней…
В коридоре постоял, чтоб от феромонов отдышаться и в себя придти – но… Как же! Тут отдышишься!
Спускаюсь я в бар. Может, какая-нибудь девчонка случится, не особенно задрипанная? Да хоть какая сойдет! После такой обработки афродизиаками все мысли на одну тему сносит!
Но в гостиничном баре только пять забулдыг, и все мужского пола. Эх, мне бы девчонку, ну хоть какую…
Ладно, черт с ним! Может, и к лучшему. Завтра, то есть уже сегодня, трудный день. Больше посплю. Бутерброд со стаканом пива сжевать по-быстрому – и сразу обратно, чтобы выспаться.
Но только я к стойке – все пять забулдыг ко мне знакомиться лезут! И все норовят ручку пожать, обняться да в щечку чмокнуть…
Перекусил, блин! Едва от них вырвался. Иду в номер обратно, чертыхаюсь, Дымку всего желаю, так его, так и так, хоть он и не девчонка! Это из-за его феромонов все! Пока на Еву смотрел, куртка и вся одежда пропиталась феромонами, как не знаю что! И главное – в каком наборе?! Теперь любой парень на меня реагирует, как кобель на суку в течке!
И тут прямо на меня Линский идет.
Хотя идет – не совсем то слово. Носит нашего новообретенного папашу от одной стенки до другой, словно теннисный мячик по корту. Вообще странно, как еще ходить может!
Я аж похолодел. Это что же случилось, если Линский с горя так надрался?… Не смог Линский торговцев подкупить.
Натурально струхнул я. Как же мы из города выберемся после похищения? Накрылся наш план, выходит…Но должен быть еще какой-то выход?!
Подскакиваю я к Линскому – что случилось? Но он в таком состоянии, что говорить уже не может и даже не пытается. А тут еще феромоны, которыми я пропах… Всего разочек Линский вздохнул – и как врезало ему по мозгам! Тут же скалится похотливо и целоваться лезет, хотя сам еле двигается…
Хватаю я его на плечо, и быстрее в номер. Хорошо хоть, у меня еще таблетки остались, которые док в Заярске давал. Скармливаю я ему все эти капсулы и в ванную тащу.
Через четверть часа выбирается Линский оттуда. От интоксикации, как интелы выражаются, он избавился, но видочек такой – кремировать везут краше! Вывернуло его буквально наизнанку. Хорошие таблетки док дал.
Сую я ему в руки бутылку содовой с легкими стимуляторами, Дымок пару носовых фильтров добавляет – это чтобы ассоциативный ряд у Линского на Евочку не съезжал на каждой втором ходу. Хоть Дымок и помыться ей приказал, и номер хорошенько провентилировал – но феромоны в такой концентрации были, что все вещи в номере ими надолго пропахли.
– Ну, давай, папочка! – говорю. – Рассказывай!
Я уже рвать и метать собрался – но все не так уж плохо оказалось. Официально с Торговой гильдией договариваться Линский не стал. Во-первых, бесполезно это. Сами себе подставу делать торговцы не станут – зачем им наши проблемы и ненужный геморрой с императором? А во-вторых, время уже не рабочее, все равно. Вот он по барам торговцев и разыскивал. Чтобы в частном порядке, вроде как, договориться.
Но торговцы оказались ребятами твердыми. От выпивки ни один не отказался, но о деле – ни гу-гу. Только удивленные глаза делают – и в Торговую гильдию отсылают. И первый, и второй, и третий, кого Линский нашел… Только шестой дал себя уломать. Потому Линский и вернулся в таком состоянии – издержки работы, вроде как, а вовсе он не с горя набрался.
Правда, и тот торговец уломался не без скрипа, смазка в десять косых юриков обойдется. Немаленькая сумма даже по имперским меркам – но ведь деньги-то все равно не наши, а Скупцова. Раскошелится, никуда не денется. Арена битв в Империи самый прибыльный бизнес, а он, вроде как, министр культуры, и арену под собой держит.
Зато мы завтра же вечером уйдем из Империи под прикрытием торговцев. Рейд на Хоккайдо уходит в двадцать-ноль.
А с утра пораньше мы за воплощение плана Дымка уже всерьез взялись.
Для начала к Скупцову. Он нам смартину от ложи принца – а Линский ему требование на десять тысяч, аппаратуру для наблюдения и флаер техников, которые арену обслуживают. Вроде как в качестве благодарности.
Смеривает министр нас тяжелым взглядом – но делать ему нечего. Коготок увяз – всей птичке пропасть. А у него уже и не один коготок увяз…
– Бой второй лиги состоится сегодня в четырнадцать часов, – говорит устало. – Принц уедет в двенадцать. Вернется, скорее всего, около девятнадцати часов. Время у вас будет. Я повлиял на состав команд, силы будут приблизительно равными. Бой будет осторожным и долгим, можете рассчитывать на два-три часа.
– Хорошо, – Дымок ему кивает начальственно так, словно рапорты от министров дюжину раз на дню принимает. – Возможно, нам еще потребуется какая-то мелкая помощь, не отлучайтесь никуда до четырнадцати часов. Это не противоречит вашим планам?
Скупцов желваками играет.
– Шантажировать – шантажируйте, но зачем же издеваться?! – шипит. – Будто у меня есть выбор!
В самом деле что-то братишка не по делу зазнаваться начинает…
– Дымочек, – шепчу ему ласково так. – Ты чего это? Крутизна в голову ударила, пальцы веером сводит?
Краснеет Дымок.
– Серж, я просто… – лепечет смущенно, глаза спрятав. – Я ничего такого…
– Вот и я о том же, – говорю. – Имей совесть, Дымочек. И не в извращенной форме.
К арене мы уже на флаере техников подлетели. Линский нас с Дымком даже в их униформу переодеться заставил.
Садимся у самой ложи принца, выбираемся тихонько. Арена в секторе на краю города, кроме нее в этом секторе только тренировочные залы. Боев высшей лиги на сегодня не запланировано, и в коридорах пока пустынно.
Сует Дымок смартину в замок, входим в ложу принца.
Большая, пару соток, если не больше. Передняя стена вся из прозрачного пластика и вниз скошена, прямо под кресла уходит – чтобы видно было все, что внизу творится. Три огромных кресла с обивкой из тяжелой кожи. Вокруг кресел десяток мониторов. В стене маленький бар.
И все.
У меня холодок по спине.
– Ну, Дымок? – говорю. – И куда ты здесь эту дуру спрячешь? – в андроида пальцем тыкаю.
Что в андроидах действительно хорошо, так это то, что всякие разрешите-будьте добры им совершенно до ватерлинии. Если в программе что-то специально не оговорено, конечно. Но я в реестрах Евы сейчас как один их хозяев значусь. Человек бы обиделся, а Ева мне только улыбается ослепительно, глазки строит и готовность выполнить любую команду демонстрирует.
Линский тоже бледнеет.
Но сначала честно всю комнату обходит. Кресла проверяет, на стенах каждую панель обшивки простукивает. Пол осматривает, потолок – быстро так и умело, не зря он в свище до директора дослужился.
– Нет, Дмитрий, – головой качает. – Ничего у вас не выйдет с подменой Анны на андроида. Даже если охрана согласится оставить Анну одну, перед этим они обязательно проверят комнату. Хотя бы бегло, но обязательно осмотрят. А спрятать Еву здесь совершенно негде. Совершенно. Что-то в вашем плане нужно менять.
И что теперь делать?… Времени в обрез. Уже почти десять часов, до боя совсем ничего… А завтра свадьба!
Но Дымку хоть бы что. Только плечами пожимает, словно в толк никак не возьмет, отчего такие эмоции.
– Не вижу для этого оснований, Олег Львович, – говорит скучным голосом.
Косится Линский на него подозрительно.
Хочется ему, ох, как хочется Дымку возразить! Линский же профессионал в таких делах, как никак. А тут сопливая тринадцатилетка его учить вздумала!
Но уже успел убедиться, что хоть Дымок и малолетка, а думать умеет, и даже получше некоторых. И не раз успел убедиться. И даже не два. Вот ему только и остается, что смотреть подозрительно.
Выбор-то, как смотреть, тут невелик. Либо тупо, либо подозрительно – смотря как брови сдвинете. Сам я в таких случаях тоже подозрительно предпочитаю. Не так для имиджа губительно, все такое.
– И все-таки я не вижу никакого выхода, – говорит наконец.
А Дымок ухмыляется, и с умным видом на переднюю стену из прозрачного пластика кивает:
– Вот же выход.
Глянул Линский на пластик. Даже подошел и пальцем его пощелкал – ни фига. Анне такой пластик не разбить. А если заранее его подпилить, охрана заметит, еще когда проверять комнату будет.
Потом обратно на Дымка косится. Потом снова на пластик. Когда опять к Дымку развернулся, брови уже расслабил.
Я тоже подозрительным прикидываться перестал. Андроиду все равно, а перед Дымком притворяться, что я еще что-то понимаю, бесполезно. Вон, даже Линский это понял.
– Кончай выпендриваться, Дымок! – говорю. – Ты хоть немного умеешь по-русски говорить?
– Действительно, Дмитрий, – Линский хмуро поддакивает. – Объяснитесь.
– Все очень просто, – Дымок говорит. – Соседняя ложа принадлежит Скупцову. Мы снимем переднюю стену в его ложе и спрячем Еву там, а не здесь. Охрана Анны проверит эту ложу, но ничего подозрительного не заметит. А когда Анна останется одна, Ева переберется по наружной стене, выходящей на арену, вскроет пластик и залезет сюда. Камеры внутри арены нацелены на игроков, самим игрокам тоже не до того, что происходит в ложах. Никто ее не заметит.
Как врежет Линский себе по лбу! Словно опять вправить что у себя под черепом решил. И краснее как вареный рак.
– Вы правы, Дмитрий, мне нужно избавляться от стереотипов, – бормочет. – Я совершенно не учел, что Ева только с виду похожа на хрупкую девушку, а по силе способна дать фору любому натренированному бойцу… – даже оправдываться начинает. Это пред Дымком-то!
Но тут уже я обиделся!
Я своей руки не пожалел, чтобы его задницу спасти, а он…
Но Линский про костер и мою руку и сам вспомнил уже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64