Сретенский мгновенно выхватил обрезок трубы и ударил парня по шее. Собственно, он метил в голову, но так как впервые в жизни прибегал к подобному способу обращения с людьми, в последний момент сработали какие-то подсознательные охранительные инстинкты и отклонили руку. Тем не менее удар получился сильным, и парень без звука повалился на стол, а потом сполз на пол. Андрей Иванович поздравил себя с первым успехом, с трудом подавив чувство стыда от совершенного поступка. Предаваться рефлексии было некогда, и он расстегнул кобуру на поясе парня, достал пистолет. Сретенский не разбирался в оружии и едва ли догадался бы переключить флажок предохранителя, но пистолет придал ему уверенности.
Зато в медицине он разбирался. Перевернув упавшего, он быстро убедился, что ничего страшного с тем не случилось и он вот-вот очнется. Когда это произошло, Сретенский сунул в лицо парня ствол пистолета.
- Где девушка? - требовательно спросил он.
- Какая ещё девушка? Убери пушку, болван...
- Мне терять нечего, - напомнил Сретенский, изо всех сил стараясь походить на плохого персонажа из криминального фильма. - Та девушка, с которой нас взяли на станции. Ну?
Подействовал ли довод о том, что Сретенскому (матерому шпиону?) нечего терять или была другая причина, но парень неожиданно стал сговорчивым.
- Она в четыреста двадцатой...
- Молодец. Теперь рассказывай мне, как туда добраться, и одновременно снимай одежду.
Андрей Иванович отодвинулся подальше, держа парня под прицелом.
Это происходило на четвертом этаже, а на пятом возле телевизионного монитора в удобных креслах сидели двое - мужчина и женщина. Мужчине было лет шестьдесят, его серые, слегка навыкате глаза под набрякшими веками не выражали никаких особенных эмоций. Женщина выглядела немногим моложе - хотя ей недавно исполнилось сорок три года, её лицо старили следы далеко не благородных страстей. Она была одета в какой-то неуместный легкомысленный, почти вульгарный костюмчик.
- Может быть, мы совершаем ошибку, - произнесла она с хрипотцой.
- Чушь, - лениво отозвался мужчина. - Под нашим присмотром они не наломают дров. А если кое-каких и наломают, тем веселее...
- Какой смысл? - раздраженно передернув плечами, женщина затянулась сигаретой и отхлебнула из высокого бокала. - С нашей концепцией они могли превосходно ознакомиться и в тюрьме.
- Когда человек сидит в тюрьме, - наставительно сказал мужчина, - он главным образом думает если не о том, как сбежать, то и не о преимуществах наших концепций... Я предпочитаю, чтобы они увидели все своими глазами.
Он покосился на монитор, где Сретенский как раз натягивал форму поверх комбинезона.
- Помнишь Гречнева? - женщина погасила сигарету и зажгла новую. - Он тоже увидел все своими глазами, а чем это кончилось? Пришлось его пристрелить.
- Некоректное сравнение, - возразил мужчина, не отрывая глаз от экрана. - Этот Сретенский мне нравится. Активная личность... Он быстро смекнет, что к чему. Надеюсь, и его подруга не подкачает. Мы их сюда не звали, и я не так уж ими дорожу, но с этими ребятами имеет смысл работать. А уж методы работы позволь выбирать мне, ладно?
Последняя фраза прозвучала мягко, но исчерпывающе. Глаза женщины зло блеснули, а мужчина коснулся кнопки на пульте и сказал в микрофон:
- Третий, здесь Аккорд.
- Аккорд, здесь Третий, - донеслось из динамика. - Что у вас?
- Все в порядке. Идея с ножкой стула сработала отлично, он купился. Мы наблюдаем за ним.
- А где он сейчас?
- В камере, переодевается... Проследите там, чтобы им не очень мешали... Но и не слишком облегчайте задачу. Хвост потом особо не скрывайте, в наш опыт входит оценка реакций.
- Есть, понял.
- Отбой.
3.
Ночь взорвалась золотым пламенем. Словно из-под земли к небесам взметнулись огненные гейзеры, и эти пылающие снопы на глазах становились все тоньше и меняли цвет от золотого к малиновому. Меньше чем через минуту они стали колеблющимися, непрерывными, замороженными молниями, а чернота за ними перестала быть обыкновенной ночью и превратилась в холодный влекущий круговорот вселенской тьмы. Там, в этой тьме, не было звезд: казалось, их не могло быть, ибо мрак за линией малиновых молний представлял собой границу Неизвестного по ту сторону всех мыслимых измерений.
Но превращения ещё не завершились. В воздухе, насыщенном усилившимся гудением, слабо запахло озоном, и огненные смерчи сомкнулись наверху с сухим треском. Пространство внутри возникшего круга накрыл купол призрачного голубого света, и по нему сверху вниз струились потоки бесчисленных фиолетовых искр. Синеватый туман под куполом медленно рассеивался, и вскоре можно было различить участок проселочной дороги, где на обочине стояла машина с потушенными фарами, похожая на джип. Впрочем, ТАМ (где бы это ни было) фары не требовались: и дорогу, и машину, и окружающий ярко-зеленый кустарник озарял какой-то внутренний свет, исходивший не от купола и не от фиолетовых искр. Этот свет напоминал естественный, солнечный. ЗДЕСЬ царила ночь, а там, внутри - день.
Видимый диаметр ограниченного куполом круга составлял около ста метров, такой же была и высота купола, и расстояние, отделяющее его от Мальцева и Зорина. Искры бесконечно падали, падали, падали вниз по дуге...
- Что это? - прошептал потрясенный Мальцев.
- Дверь, - тихо ответил Зорин. - Я только что открыл её для вас. Вот этим Ключом, который держу в руке...
Олег машинально взглянул на прямоугольную пластину в ладони Зорина и вновь повернулся к голубому куполу.
- Изумительное зрелище, правда? - мечтательно произнес Зорин. - Я видел это много раз и никак не могу привыкнуть.
- Господи, - пробормотал Олег. - Но, Владимир Сергеевич... Что же это все-таки ТАКОЕ?
Холодный голубой отсвет на лицах Зорина и Мальцева делали их похожими на привидения... Но им было не до сравнений, а увидеть их никто не мог.
- Скоро узнаете, - сказал Зорин. - Для того я и привез вас сюда. Идите... Эта машина ждет вас.
- Идти? А... Вы?
- Мне нужно вернуться в Москву. Идите смело, ничего не бойтесь. О вас знают... Вас встретят.
Мальцев сделал неуверенный шаг к остановке. Ему вдруг смертельно захотелось оказаться дома, завалиться на диван с философским томиком в руках, включить музыку... Терри Холла или вариации Паганини... И ничего больше не слышать ни о каких Ключах и Дверях, кроме дверей собственной квартиры.
- Идите, - повторил Зорин. - На вас тратят время очень занятые люди.
В этот миг последние сомнения и колебания Мальцева остались позади... Да он и не колебался всерьез, просто поддался вполне естественной тяге. Ненадолго... Напоследок.
Не оглядываясь, он решительно зашагал к светящемуся куполу. Вблизи резкая граница тьмы утратила очертания, и Мальцев не уловил момента, когда очутился под дождем сыплющихся искр. Впоследствии он с трудом мог вспомнить, что именно испытал тогда, проходя через Дверь. Пожалуй, легкое электрическое покалывание, как под воздействием слабого тока... И все, а потом он уже обнаружил себя идущим по дороге к джипу.
Только теперь он оглянулся, но не увидел ни занавеса фиолетовых искр, ни Зорина, ни его машины. Дорога, по которой он шел, извилисто убегала к горизонту, солнце стояло низко в синевато-буром небе.
- Итак, - вслух сказал Мальцев, подбадривая себя, - Элли вышла из домика, а вокруг неё простиралась Волшебная страна Гудвина...
Мотор джипа заработал. Олег взглянул в направлении машины - там сидели двое, чьих лиц он пока не видел из-за расстояния и бликов солнечного света на ветровом стекле. Мальцев помахал рукой, жест получился каким-то жалким, умоляющим.
Из придорожных зарослей прямо к Олегу метнулось что-то вроде большого черного паука. Мальцев инстинктивно отпрянул, и существо замерло напротив него. У всех пауков, подумал Олег, по восемь ног... Ну да, это точно. А у этого чудовища сколько? Не сосчитать, да ещё эдакие щупальца впереди. И главное, такое противное чувство, будто эта тварь смотрит прямо вглубь мозга сквозь черепную коробку.
Мальцев пошевелился, и существо испуганно бросилось обратно в заросли, шурша многочисленными лапами. С отвращением Олег проводил его взглядом. Волшебная страна?! Черта с два.
4.
Они ещё успели услышать выстрелы в квартире, когда покидали двор через вторые, менее приметные ворота, расположенные в конце узкого прохода между домами. Игорь схватил Марину за руку, и они почти побежали вдоль не слишком людной улицы.
- Нам в другую сторону, - сказала запыхавшаяся квартала через четыре Марина. - К станции метро.
- Нет.
- Как это нет? Ты что, не понял...
- Все я понял, - Игорь продолжал размашисто шагать, увлекая Марину за собой. - Но я не отдам рукопись твоему Кремневу... И вообще, лучше бы никогда больше его не видеть.
Девушка остановилась и вырвала ладонь из руки Зимина.
- Что с тобой?
- Сейчас объясню, - Игорь повертел головой. - Вон скверик. Сядем и поговорим.
- Ну, нет! Если ты не собираешься на встречу с Кремневым...
- Вот именно.
- Тогда давай поговорим не здесь... Не вблизи... Сядем на автобус, остановка, кажется, там...
Зимин охотно согласился. Они погрузились в первый попавшийся автобус, шедший до Останкино, и доехали до конечной остановки. Там они нашли другой скверик, где чувствовали себя гораздо безопаснее. Игорь вытряхнул последнюю сигарету из пачки, и они покурили, передавая её друг другу.
- Так вот, - начал Зимин, затушив окурок о скамейку. - Что-то все слишком лихо получается с этим Кремневым. Стоило ему появиться у Шатилова бац! - нападение, убийство. Стоило прийти ко мне...
- Но ведь он друг Шатилова, - возразила Марина.
- Стоп. Давай разберемся. Шатилов говорил тебе, что он не виделся с Кремневым несколько лет, так?
- Так.
- Ну вот. Люди меняются, Марина... Какими бы друзьями они ни были раньше, многое могло перемениться.
- Намекаешь, что Кремнев охотится за книгой в компании бандитов?
- Может быть, его компания - и не те бандиты, что напали на мою квартиру... А возможно, и те. Почему бы ему не разыграть рыцаря-спасителя, чтобы влезть к нам в доверие?
- Да зачем? - воскликнула девушка, которая начинала теряться в хитросплетениях Зимина. - Рукопись и так была фактически в его руках.
- Ну, это ещё неизвестно... И потом, рукопись - конечно, хорошо, а сопутствующая информация? Думаешь, ему неинтересно знать, в какие выводы посвятил твой отец меня и тебя, влезть поглубже в его работу? Вот тут и нужно полное доверие... Да мало ли ещё зачем. Я ведь знаком с его замыслами не лучше, чем ты.
- Тебя послушаешь, он прямо дьявол какой-то, - невольно усмехнулась Марина. - Если он все это подстроил... Начиная с Шатилова... В детективном романе такого не придумают.
Игорь ответил не сразу. Он сидел на скамейке, откинувшись на спинку, и смотрел куда-то на верхушки деревьев, приобретшие в наступающих сумерках однообразный бурый цвет. Потом он заговорил, осторожно подбирая слова.
- Эта книга... Эта рукопись Иоганна Гетца... Бомба, Марина. В ней огромная, страшная сила, и она может стать опаснее атомного оружия, опаснее всего на свете.
- Ты теперь так уверен? - перебила девушка. - Раньше ты сомневался, и мой отец тоже. Что случилось? Только то, что за ней гоняются бандиты?
- Не только то... Вернее, совсем не то, - поправился Игорь. - Мало ли кто за чем гонятеся... Нет, меня окончательно убедила катастрофа в Нижельске. Смерть мэра и нефтяной завод.
Марине стало зябко. Она едва заметно вздрогнула и придвинулась поближе и Игорю.
- Как же нам быть? - прошептала она.
- Книга должна попасть не в руки авантюристов - неважно там, злодеев или Робин Гудов - а в руки серьезных , ответственных ученых, которым не только не безразлична судьба человечества, но которые используют свое влияние, авторитет, сумеют что-то сделать... Лично я вообще сжег бы эту проклятую книгу, но не мне решать. Я говорю о таких ученых, каким был твой отец, Марина.
- И где ты рассчитываешь их найти, как связаться с ними?
- Придется подумать.
- Надеюсь, думать будем не здесь, в скверике?
- Вот что пришло мне в голову. Есть один человек... Правда, я его года три не видел... Но деваться все равно некуда. У него дача под Звенигородом.
- Под Звенигородом?
- Подальше, в сторону Рузы. Ну, какая там дача - садовый домик, если он и его ещё не продал. Попробуем ему позвонить. И матери нужно позвонить, чтобы не волновалась.
- Только не посвящай её в наши планы... Игорь, но как все-таки с Кремневым... И всей этой заварухой?
- Откуда я знаю... Может быть, я ошибаюсь насчет него. Да и кто там в схватке, если она настоящая, уцелел - одному Богу ведомо. Интересно, вмешалась ли милиция... Тогда разговор с мамой будет долгим. Но не звонить нельзя, она с ума сойдет от беспокойства. - Зимин махнул рукой. - Ничего, выкручусь. Идем...
Они поднялись и рука об руку побрели по аллее, где вступала в свои права вечерняя мгла. Игорь нес пакет с рукописью, который казался ему тяжелым, слишком тяжелым для одного человека.
5.
Чем дальше Кремнев раздумывал над поведением Мартова, тем меньше нравилась ему вся история.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54