– Это так. Я не следовала твоим приказам, – сказала она. – Командуй армией, как хочешь, но не играй с Луной. Что касается тебя, Рикко, то ты и сам сражался, как демон из ада. Готова поклясться: ты почти утратил рассудок от ярости.
Рикин понял, что она сказала правду, и ощутил, как его охватило непонятное чувство. Никогда раньше Рикин не был таким неистовым бойцом. Он предпочитал заранее выбирать себе определенного противника и очень точно следить за стратегией. Казалось, Богиня протянула руки и к нему. Он содрогнулся, и внезапно ему стало холодно.
Стройный светловолосый юноша, почти мальчик, тьерин Кавид после своего неожиданного спасения больше смеялся, чем говорил, причем немного истерично. За поспешно накрытом в большом зале столом он рассказал Гвенивер и Даннину о случившемся. Они сидели на местах для хозяев и почетных гостей, в то время как армия Кермора расположилась на полу из-за недостатка скамей. Молодая беременная жена тьерина молча сидела рядом с Кавидом, но к еде не притрагивалась.
– Я никогда не слышал, чтобы они были такими смелыми, черт побери, – воскликнул Кавид. – Конечно, у нас постоянно случаются набеги, это вы знаете, но никогда не появляется столько налетчиков сразу. Клянусь демонами, у моих ворот собралось по крайней мере триста, а может, и целых четыреста воинов. Затем они оставили тут часть армии, чтобы держать меня в осаде, а остальные уехали. Я был уверен, что они направляются в Морлин, но если бы я сделал вылазку – ведь у меня всего пятьдесят воинов! – то мы не успели бы даже добраться до города. Я молился, чтобы кто-нибудь из моих союзников узнал о случившемся и прибыл ко мне на выручку.
– Несомненно, у них самих возникли трудности, – сказал Даннин. – Завтра мы отправимся за ними на север.
– Мне придется оставить людей, чтобы охранять крепость, но сам я, конечно, отправлюсь с тобой.
– В этом нет необходимости. Это неразумно. Они могут вернуться назад, чтобы забрать тех, кого оставили осаждать тебя. Наоборот, я оставлю тебе для усиления пятьдесят человек.
– Но не меня и не людей из моего боевого отряда, – вставила Гвенивер. – Лорд Даннин может сразу отказаться от этой идеи.
Когда он повернулся к ней с ледяным взором, Гвенивер улыбнулась, вспоминая, как ее люди окружили его на поле. Даннин, казалось, тоже это вспомнил.
– Как пожелает госпожа, – сказал он. – В любом случае, осада дана свидетельствует о недобрых намерениях, ваша светлость. Похоже, с этого времени Элдис планирует усилить давление на западную границу.
Жена Кавида встала и выбежала из зала.
– Как далеко находятся твои ближайшие вассалы? – спросил Даннин.
– В пятнадцати милях к северу, и есть еще один, в шестнадцати милях к западу. Возможно, мне следует сказать: был. Кто знает, стоит ли еще его дан?
Когда Даннин выругался вслух, губы Кавида искривились. Возможно, это была улыбка.
– Когда вернетесь ко двору, передайте нашему сеньору кое-что от меня, хорошо? – произнес он ровным тоном. – Я не знаю, сколько мы еще сможем продержаться. Когда поедете на север, лорд, поглядывайте вокруг. Когда-то на всем пути отсюда до границы с Элдисом вдоль реки Вик находились чьи-либо владения. Просто посмотрите – и сами увидите, как много там осталось лордов Дэверри.
– Не сомневаюсь, что наш сеньор исправит ситуацию.
– Лучше бы так. Я поклялся умереть за нашего короля, и умру, если до этого дойдет, но некоторые готовы договориться о мире с Элдисом, лишь бы положить конец набегам.
Даннин хлопнул ладонями по столу и склонился вперед.
– Тогда позволь мне кое-что сказать тебе, – прорычал он. – Если кто-то станет предателем, то по его землям пройдем я и мои люди. Мы сами станем осуществлять набеги! Спроси своих недовольных друзей, что для них будет хуже.
Он встал со скамьи, развернулся на каблуке и вышел, не произнеся больше ни слова. Кавид вздохнул и взял кружку с элем.
– Вы хорошо знаете Даннина, леди Гвенивер? – спросил он.
– Не слишком, ваша светлость. До этой весны я никогда раньше с ним не встречалась.
– Тогда у вас впереди очень интересное время.
На следующее утро армия двинулась на север через заброшенные фермы, где не оставалось никаких съестных припасов. Это были ясные следы налетчиков из Элдиса. На закате армия наткнулась на сожженную дотла деревню. Груда обуглившихся бревен все еще дымилась среди черных деревьев и потрескавшихся камней деревенского колодца.
– Похоже, люди убежали отсюда вовремя, госпожа, – заметил Рикин.
– Вон там! Посмотри!
Рядом с руинами, вдоль тополей, выстроились простолюдины. Среди деревьев стояли женщины, прижимая к себе детей. Мужчины выступили вперед с цепями, вилами, палками – любыми орудиями, которые можно использовать в качестве оружия. Это было все, что им удалось прихватить, когда налетели враги. Гвенивер спешилась и присоединилась к Даннину. Им навстречу вышли два старика. Они взглянули на татуировку Гвенивер, затем опустились на колени.
– Вы из Кермора, – сказал один.
– Да, – ответил Даннин. – На вас напали? Сколько их было? Когда?
– Два дня назад, господин, – старик задумчиво пососал губу. – Сколько? Трудно сказать. Они просто прискакали словно ниоткуда. Молодой Молик пас коров, и если бы не он, то мы все были бы мертвы, но он заметил приближение врагов и побежал в деревню.
– А откуда Молик узнал, что это враги?
– У них были серебряные драконы на голубых щитах, а Молик никогда в жизни не видел ничего подобного, поэтому он и решил, что это не предвещает ничего хорошего.
– Он был прав, – Даннин бросил взгляд на Гвенивер. – Ты знаешь, что означают эти щиты? Эти налетчики – из людей самого короля и они никогда не выезжают, если только с ними не находится принц.
– Принц? – старик плюнул на землю. – Он, вероятно, бедный принц, если ему так сильно потребовались наши коровы. Они забрали все, что у нас было, лорд. Наших коров, наших кур, все жалкую еду, которую нашли.
– Несомненно, бедный. Какое-то время вы будете хорошо питаться. Мы оставим вам все припасы, какими сможем поделиться, и вьючную лошадь. Попробуйте обменять ее на семена.
Старик поцеловал ему руку и зарыдал, конвульсивно содрогаясь. Гвенивер уставилась на эту картину, пораженная, поскольку ожидала, что Даннин беспокоится о крестьянах еще меньше, чем большинство лордов. Сказать по правде, ее тоже мало заботила участь простолюдинов. Капитан повернулся к ней с искаженным гримасой лицом.
– Я знаю, что такое не иметь ничего, – сказал он. – Нет такого дня в моей жизни, когда я не помнил бы об этом. Это одна из тех вещей, которых ты не понимаешь, не так ли, моя благородная госпожа?
Смущенная, Гвенивер пошла прочь, но первым приказом, который она отдала, было разгрузить деревенским жителям еды с телег.
После того, как армия разбила лагерь на ночь и поставила часовых, Гвенивер присоединилась к Даннину у его костра. Им требовалось посовещаться. Даннин нарисовал в грязи план речной долины. Его лицо, освещаемое пляшущим светом костра, было мрачным, по нему бродили тени.
– Рано или поздно им придется повернуть на юг, чтобы встретить свои корабли, – сказал Даннин. – Тогда мы и возьмем их.
– Если мы захватим этого принца живьем, то у нас будет неплохой приз, чтобы привезти домой.
– Что? Я предпочту видеть его голову на острие копья!
– Не будь дураком. Если мы возьмем в заложники принца их королевства, то сможем прекратить эти набеги без лишнего удара меча.
Даннин присвистнул и поднял голову.
– Ну, госпожа, что бы я ни думал о твоем воинском мастерстве, ты, несомненно, понимаешь суть войны. Значит, решено. Мы сделаем все возможное, чтобы поймать этого принца в капкан, как зайца.
Утром разведчики на лучших лошадях поехали вперед. Они кружили перед армией, как чайки перед судном, входящим в гавань. Сразу после полудня они нашли место, где налетчики стояли лагерем прошлой ночью. Среди притоптанной травы и обычного хлама, остающегося после большого боевого отряда, зияли две ямы, где разводили огонь, и валялись кости коров. Две коровы деревенских жителей никогда больше не вернутся домой. Судя по следам, налетчики гонят с собой еще не менее пятидесяти.
– И это – их смертный приговор, – весело заметил Даннин. – Даже с нашими телегами мы можем передвигаться быстрее, чем они, раз они гонят скот. Подберемся поближе, оставим телеги и постараемся перехватить их на дороге. Конечно, принц будет во главе колонны, поэтому мы пошлем подразделение моих лучших людей на колонну прямо за ним и отрежем его от его воинов, в то время, как остальные наши ребята отгонят колонну назад, к их обозу. Ты, я и несколько отборных воинов отправимся за принцем. Окружим его. Попытаемся свалить его с лошади. Если его затопчут до смерти – ну значит, не судьба нам взять заложника.
– Звучит великолепно. Я рада, что ты включаешь меня и моих людей в этот план.
– Нам нужны все люди, какие только у нас есть.
Остаток дня Даннин заставлял армию двигаться быстро, а сам перешел в арьергард и подгонял телеги. Впереди, в уединенном великолепии во главе колонны, Гвенивер принимала известия от разведчиков и направляла армию согласно полученным данным. К тому времени, как они встали лагерем, примерно за час до заката, чтобы дать лошадям поесть свежей травы, разведчики были уверены в том, что налетчики из Элдиса находятся всего в пяти милях впереди армии Кермора. И, что лучше всего, они не встретили никого из вражеских разведчиков. Это свидетельствовало о самонадеянности принца и грело душу.
Пока Гвенивер и Рикин играли у своего костра в кости, она пересказала ему все новости.
– Ну, госпожа, значит, завтра мы наконец поучаствуем в настоящем деле.
– Определенно. Когда мы отправимся за принцем, ты поедешь вместе со мной.
Он улыбнулся и бросил кости. Бросок оказался неудачным. Когда Рикин протянул Гвенивер две проигранные щепки, она вспомнила, как он дарил ей первые весенние фиалки – робко, никогда не произнося ни слова. А ведь наверняка он тратил на поиски этих цветов по нескольку часов. Как она могла быть такой слепой и никогда не подозревать, что конник из простолюдинов любил ее все эти годы!
– Ты собираешься бросать кости? – осведомился он. – Я слишком здорово продулся, чтобы позволить тебе теперь выйти из игры.
Делая свой бросок, Гвиневер думала о том, что ее нисколько не беспокоит, когда он забывает называть ее «госпожа» или когда орет на нее за какую-нибудь глупость. Ее братья приказали бы высечь его за такую наглость. Не любит ли и она его – на свой лад? Но слишком поздно теперь копаться в своих чувствах к этому парню. Гвенивер принадлежит только Богине – навсегда.
На следующее утро армия поднялась на рассвете. Даннин разделил людей, назначил временных командиров и отобрал двадцать пять человек, которые поедут вместе с ним и Гвенивер, чтобы атаковать принца. Яркое летнее солнце освещало зеленые луга. Женщина чувствовала себя совершенно спокойно, словно парила по воздуху. Она почти не замечала тяжести тридцатифунтовой кольчуги. Вознося долгую, молчаливую молитву Богине, Гвенивер начала улыбаться. Поскольку она много часов работала с образом Богини, то он построился у нее в сознании почти без усилий – Богини жуткой красоты, с темными как ночь глазами, которая дрожала от страстного предвкушения предстоящего кровопролития. Гвенивер услышала заунывное песнопение, песню-плач – очень древнюю, очень странную. Она была уверена, что вспоминает ее из далекого прошлого, когда процветало поклонение Черной Луне. Песня в ее сознании стала такой реальной и такой громкой, что Гвенивер вздрогнула, когда Даннин выкрикнул приказ остановиться.
В полубессознательном состоянии она огляделась вокруг и увидела, что боевой отряд останавливается возле леса. Когда-то он, вероятно, являлся частью охотничьего заповедника здешнего лорда, поскольку не был густым и состоял по большей части из лиственниц и кленов, с небольшим количеством кустарника, который не сдержит всадников. Даннин разбил колонну на отряды и повел их растянувшимся строем под укрытие. Далеко на севере Гвенивер увидела приближающееся облако пыли. Армия приготовила щиты и копья, пока налетчики из Элдиса медленно приближались к засаде.
Враги находились всего в четверти мили от места засады, когда какой-то парень с острым зрением заметил в лесонасаждениях впереди нечто странное. Крик пронесся по рядам всадников, и они остановились, смешав строй. Гвенивер увидела скот, который с жалким видом опускался на землю в арьергарде колонны.
– Вперед! – крикнул Даннин, забыв про рог. – Берем их!
Как туча стрел, всадники из Кермора вылетели из укрытия и бросились в атаку. Наконечники копий вспыхивали на солнце, жаля конников из Элдиса. Атаке не подвергались только первые ряды, где удачное попадание могло лишить нападающих заложника-принца. Когда всадники развернулись, чтобы встретить неприятеля, один из отрядов обнажил мечи и вступил в рукопашную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63