Экземпляр ЭТОЙ КНИГИ находится на КАЖДОМ СУДНЕ КАЖДОГО КОНВОЯ в Северной Атлантике! С ее помощью корабли ПЕРЕДАЮТ СВОИ КООРДИНАТЫ! Вы ПОНИМАЕТЕ, что БУДЕТ, если ЭТА КНИГА попадет в руки к НЕМЦАМ?!
- У меня приказ, - говорит лейтенант Монкберг.
Они продолжают в том же духе примерно минуту, пока Шафто ползает по полу в поисках рассыпанных медикаментов. Наконец он видит, что искал: пузырек закатился под шкаф, чудом не разбившись.
- Сержант Шафто! - Вопреки обыкновению у лейтенанта Роота почти командирский голос. Шафто машинально вытягивается по стойке «смирно».
- Сэр!
- У лейтенанта Монкберга скоро кончится наркоз, поэтому отыщите и принесите мне пузырек с морфием.
- Есть, сэр! - Шафто - морпех, а значит, исполняет приказ, даже когда тело требует не подчиниться. Тем не менее пальцы сводит так, что Рооту приходится силой вырывать пузырек.
Бенджамин и Монкберг схлестнулись насмерть и не замечают этой маленькой сценки.
- Лейтенант Роот! - Голос Бенджамина дрожит от волнения.
- Да, капрал, - рассеянно отвечает Роот.
- У меня есть основания полагать, что лейтенант Монкберг - немецкий шпион. Следует немедленно отстранить его от командования и арестовать!
- Сука! - орет Монкберг. Неудивительно: Бенджамин только что обвинил его в измене, за которую грозит расстрел. Однако нога в крепких руках Роота, не рыпнешься.
Роот абсолютно невозмутим. Кажется, ему даже по душе столь чудовищное обвинение. Гораздо интереснее поговорить на серьезную тему, чем придумывать, куда бы еще приставить слово «говно».
- Ты у меня под трибунал пойдешь, падла! - вопит Монкберг.
- Капрал Бенджамин, какие у вас основания для подозрений? - убаюкивающим голосом вопрошает Енох Роот.
- Лейтенант не позволяет мне исполнить долг и уничтожить кодовые книги! - Бенджамин совершенно вне себя.
- У меня четкий и определенный приказ полковника Чаттана! - апеллирует к Рооту Монкберг. Шафто изумлен. Монкберг явно считает Роота компетентным судьей. А может, он напуган и ищет союзника. Офицеры всегда стоят друг за дружку против нижних чинов.
- У вас есть письменный экземпляр приказа, с которым я мог бы ознакомиться? - спрашивает Роот.
- Не думаю, что нам стоит вести этот разговор здесь и сейчас. - Тон у Монкберга по-прежнему просительный.
- Как, по-вашему, быть? - Роот протягивает шелковую нить через обесчувствленную плоть Монкберга. - Мы на мели. Скоро здесь будут немцы. Мы либо оставляем книги, либо уничтожаем. Решать надо сейчас.
Монкберг оседает на стуле.
- Вы можете показать письменные приказы? - спрашивает Роот.
- Нет. Они были отданы устно, - отвечает Монкберг.
- И в них определенно упоминались кодовые книги?
- Да. - Монкберг словно дает показания в суде.
- И в приказах говорилось, что книги должны попасть к немцам?
- Да.
Тишина. Роот завязывает один шов и начинает новый. Потом говорит:
- Скептик вроде капрала Бенджамина предположил бы, что насчет кодовых книг вы все выдумали.
- Если я подменил приказы, меня можно расстрелять, - говорит Монкберг.
- При условии, что вы и кто-нибудь из свидетелей доберетесь до дружественной территории и сличите заметки с полковником Чаттаном, - спокойно замечает лейтенант Роот.
- Чего за херня? - По трапу вбегает один из десантников. - Мы, бля, давно в шлюпках! - Лицо, красное от холода и волнения, ошалело ворочается по сторонам.
- Отвали, - говорит Шафто.
Десантник замирает.
- Ладно, сержант.
- Иди вниз и скажи ребятам, чтобы заткнули хлебало.
- Сейчас, сержант! - Десантник исчезает.
- Как подтвердят обеспокоенные бойцы в шлюпках, - продолжает Енох Роот, - вероятность того, что вы и какие-то свидетели доберетесь до дружественной территории, убывает с каждой минутой. Тот факт, что вы нанесли себе рану, существенно осложняет наше спасение. Либо нас захватят в плен, либо вы предложите вас бросить, и таким образом тоже попадете к немцам. В обоих случаях, допуская, что вы - немецкий шпион, вы избежите трибунала.
Монкберг не верит своим ушам.
- Но это произошло случайно, лейтенант Роот! Я разрубил себе ногу блядским топором! Вы же не думаете, что я нарочно?
- Очень трудно определить, - скорбно отвечает Роот.
- Самое безопасное - просто уничтожить кодовые книги, - встревает Бенджамин. - Согласно инструкции. За это под трибунал не отдают.
- Но это погубит все задание! - визжит Монкберг.
Роот на мгновение задумывается.
- Кто-нибудь погиб, - спрашивает он, - оттого что враг завладел нашими тайными шифрами и прочел наши сообщения?
- Ясное дело, - отвечает Шафто.
- Кто-нибудь из наших погиб, - продолжает Роот, - оттого что враг не завладел нашими секретными шифрами?
Вопрос на засыпку. Капрал Бенджамин первый приходит к решению, но даже ему нужно время подумать.
- Конечно, нет! - выпаливает он.
- Сержант Шафто? У вас есть свое мнение? - Роот пригвождает Шафто серьезным и трезвым взглядом.
Шафто говорит:
- В этих делах с шифрами хрен разберешься.
Очередь Монкберга.
- Я... наверное... наверное, могу придумать гипотетическую ситуацию, в которой кто-то погибнет.
- А вы, лейтенант Роот? - спрашивает Шафто.
Роот долго молчит, только работает иголками. Проходит несколько минут. Может быть, меньше. Все нервничают из-за немцев.
- Лейтенант Монкберг пытается убедить нас, что для сохранения жизни союзных солдат мы должны сегодня оставить немцам шифровальные книги союзного торгового флота. - При звуке голоса лейтенанта Роота все вздрагивают. - На самом деле в подобном случае мы должны использовать своего рода калькуляцию смерти, поэтому настоящий вопрос: спасет ли это больше жизней, чем погубит?
- Дальше без меня, падре, - говорит Шафто. - Математику я не осилил.
- Тогда давайте начнем с известного: передача шифров приведет к гибели людей, поскольку немцы смогут выследить и потопить наши конвои. Верно?
- Верно! - подхватывает капрал Бенджамин. Похоже, Роот склоняется на его сторону.
- Это будет верным, - продолжает Роот, - пока союзники не сменят шифры, что, надо думать, произойдет очень скоро. Итак, в минусе у нас несколько конвоев, потопленных за короткий отрезок времени. Что в плюсе? - Роот, не отрывая взгляда от раны, задумчиво поднимает брови. - Каким образом передача шифров может спасти человеческие жизни? Ну, это умонепостижимо.
- Чего-чего? - переспрашивает Шафто.
- Предположим, например, что из Нью-Йорка выходит секретный конвой с тысячами солдат и новым оружием, которое переломит ход войны и спасет тысячи людей. Предположим, он использует новую систему шифров, и немцы не узнают о нем, даже заполучив кодовые книги. Немцы сосредоточат усилия на известных конвоях, потопят, может быть, несколько сотен моряков. Тем временем тайный конвой проскочит незаметно, доставит бесценный груз и тысячи людей будут спасены.
Снова долгое молчание. Слышно, как остальные бойцы подразделения 2702 перекрикиваются в шлюпках, вероятно, ведут свой собственный спор: если бросить на хер офицеров, можно ли будет это расценить как мятеж.
- Я выдвинул лишь гипотезу, - говорит Роот, - однако видно, что уравнение смерти может, хотя бы теоретически, дать положительный ответ. Более того, подумав, я прихожу к выводу, что отрицательной стороны может не быть совсем.
- То есть как?! - восклицает капрал Бенджамин. - Разумеется, есть отрицательная сторона.
- Вы исходите из того, что немцы не знают наши коды. - Роот направляет окровавленный указательный палец на том белиберды у Бенджамина в руках. - Однако они топят наши конвои направо и налево. Очень может быть, что коды давно взломаны. В таком случае, если они попадут к немцам, никакого вреда не будет.
- Но это противоречит вашей теории о секретном конвое! - говорит Бенджамин.
- Секретный конвой был Gedankenexperiment* [Мысленный эксперимент (нем.).], - объясняет Роот.
Капрал Бенджамин закатывает глаза; похоже, он и впрямь знает, что такое Gedankenexperiment.
- Если код действительно взломан, зачем рисковать нашими жизнями, чтобы ПЕРЕДАТЬ ЕГО НЕМЦАМ?
Роот задумывается.
- Не знаю.
- Так что вы думаете, лейтенант Роот? - спрашивает Бобби Шафто несколько томительных минут спустя.
- Думаю, несмотря на мой Gedankenexperiment, объяснение капрала Бенджамина, что лейтенант Монкберг - немецкий шпион, более правдоподобно.
Бенджамин облегченно вздыхает. Монкберг, оцепенев от ужаса, таращится на Роота.
- Однако неправдоподобное случается сплошь и рядом, - продолжает Роот.
- Ой, бога ради! - орет Бенджамин и хлопает ладонью по Книге.
- Лейтенант Роот? - говорит Шафто.
- Да, сержант Шафто?
- Лейтенант Монкберг поранился случайно. Я видел.
Роот заинтересованно смотрит Шафто в глаза.
- Точно?
- Да, сэр. Все произошло совершенно случайно.
Роот разрывает упаковку стерильного бинта и начинает обматывать Монкбергу ногу; кровь проступает быстрее, чем он успевает накрутить следующий слой, однако постепенно Роот все же берет верх и повязка остается чистой.
- Кажется, пора принимать ответственное решение, - объявляет Роот. - Мы оставим кодовые книги на корабле, как сказал лейтенант Монкберг.
- Но если он - немецкий агент... - начинает Бенджамин.
- Тогда ему капец, как только мы доберемся до своих, - отвечает Роот.
- Однако вы сами сказали, что у нас мало шансов туда добраться.
- Мне не следовало так говорить, - винится Енох Роот. - Это были глупые и необдуманные слова. Не отвечающие истинному духу подразделения 2702. Убежден, что мы доберемся до Швеции и доставим туда лейтенанта Монкберга.
- Вот это по-нашему! - одобряет Монкберг.
- В любом случае, если лейтенант Монкберг начнет саботировать, или предложит, чтобы его бросили, или каким-то иным образом увеличит риск нашего пленения, мы сможем с уверенностью сказать, что он - немецкий агент.
Монкберг окончательно опупевает.
- Так сваливаем отсюда к чертовой матери! - кричит он и встает, шатаясь от потери крови.
- Погодите! - говорит сержант Шафто.
- Что еще, Шафто? - Монкберг снова чувствует себя командиром.
- Как мы узнаем, что он увеличивает риск нашего пленения?
- В каком смысле, сержант Шафто? - спрашивает Роот.
- Может, это будет не очевидно, - объясняет Шафто. - Может, в лесу немецкая засада и лейтенант Монкберг выведет нас прямо на нее.
- Молодчина, сержант! - радуется капрал Бенджамин.
- Лейтенант Монкберг, - объявляет Енох Роот, - как исполняющий обязанности судового врача, отстраняю вас от командования по медицинским показаниям.
- Каким показаниям?! - в панике вопит Монкберг.
- Вы потеряли много крови, а та кровь, что у вас осталась, отравлена морфием, - объясняет Енох Роот. - Командование переходит к следующему по старшинству, он и будет решать, куда нам двигаться.
- Кроме вас, других офицеров нет! - говорит Шафто. - Только капитан, но он не может быть капитаном без корабля.
- Сержант Шафто! - гаркает Роот, настолько реалистично изображая морпеха, что Шафто и Бенджамин замирают по стойке «смирно».
- Сэр! Есть, сэр! - отвечает Шафто.
- Это первый и последний приказ, который я отдам, так что слушай внимательно! - объявляет Роот.
- Сэр! Есть, сэр!
- Сержант Шафто! Доставь меня и остальное подразделение в Швецию!
- Сэр! Есть, сэр! - орет Шафто и строевым шагом выходит из каюты, оттеснив лейтенанта Монкберга плечом. Два лейтенанта и капрал выходят следом, оставив в рубке кодовые книги.
Поваландавшись полчаса в шлюпках, подразделение 2702 высаживается в Норвегии. Нижняя граница снегов проходит на высоте пятидесяти футов над уровнем моря; по счастью, Бобби Шафто умеет стоять на лыжах. Друзья-десантники тоже; им даже удается соорудить что-то вроде волокуши для лейтенанта Монкберга. Через несколько часов они уже в лесах и движутся на восток. С самой высадки им не встретилось ни одного человека, ни немца, ни норвежца. Сыплет снег, заметая их следы. Лейтенант Монкберг ведет себя хорошо - не требует, чтобы его бросили, не пускает ракеты. Шафто думает, что дорога в Швецию будет наиболее легким заданием подразделения 2702. Самое трудное, как всегда, понять, на кой ляд это все нужно.
БДИТЕЛЬНОСТЬ
Карты Юго-Восточной Азии закрывают все стены и даже окно, придавая номеру Ави сходство с подземным бункером. Это первое за два месяца общее собрание акционеров корпорации «Эпифит». Ави Халаби, Рэнди Уотерхауз, Том Говард, Эберхард Фёр, Джон Кантрелл и Берил Хаген набились в номер. Кто-то роется в мини-баре, доставая закуску и выпивку. Кто-то сидит на кровати. Эберхард скрестил босые ноги на полу и примостил ноутбук на табуретку. Ави сложил руки на груди, прикрыл глаза и прислонился спиной к дверцам домашнего развлекательного центра из красного дерева исчезающих пород. На нем ослепительно белая рубашка, отглаженная и накрахмаленная до хруста. Пятнадцать минут назад он был в майке, которую перед тем не снимал сорок восемь часов.
Рэнди думает, что Ави заснул в неортодоксальной стоячей позе. Однако...
- Взгляните на карту, - вдруг тихо говорит Ави. Открывает глаза и поводит ими в сторону карты, не утруждаясь повернуть голову. - Сингапур, южная оконечность Тайваня и самая северная точка Австралии образуют треугольник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71