Спустя недолгое время невидимая рука снова вывела на бумаге надпись:
— Вы на судьбину не ропщите, кентавра с булочной ищите.
— Ой, Щелк ответил! — подскочила от восторга Электра.
— Не такой уж он и холодный, хоть и мертвец, — заметила Нада, без особой охоты открыв глаза.
— Творец и мертвый жар в себе найдет, когда к груди подобной припадет, — появилась приписка.
— О какой булочной идет речь? — промолвила Электра, проигнорировав последние строки как не относящиеся к делу. — Булочных кустов да деревьев в Ксанфе еще больше, чем гоблинов.
— Думаю, — сказал Грей, повертев бумажку в руках, — он имеет в виду не растение, а Сбулочную реку.
Должно быть, Щелк увидел Че там.
— Это когда? — не поверила Электра. — Он же целовался. Ни один человек…
— То человек, а то писатель, к тому же призрак. Порыв вдохновения может в один миг перенести его куда угодно. Так что этот вопрос решен, — заявила Айви. — А сейчас, мне кажется, Наде.., да и тебе, Лектра, не помешает переодеться в сухое.
Пока они переодевались да перекусывали, день начал клониться к вечеру.
— Нам пора, — сказала Электра, — а то до темноты не поспеем.
— Глупости, — возразила Айви, — мы вас мигом доставим на место. Пока вы подкреплялись, Грей готовил гипнотыкву.
— Тыкву? — испугалась Электра — Так ведь там и застрять недолго.
— Не бойся, — рассмеялась Айви — Коню Тьмы потребовался Ответ, и в уплату за него он оставил Грею несколько большущих тыкв, мы их используем как средство транспортировки. Всего-то ничего, войдете в тыкву здесь, а выйдете возле Сбулочной реки. Правда, — тут Айви нахмурилась, — места там диковатые, к тому же надо остерегаться гоблинов. Надо как-то подстраховаться.
— Вообще-то, обратившись змеей, Нада отпугнет кого угодно, — сказала Электра, — но все-таки не мешало бы иметь возможность подать сигнал тревоги. Правда, у нас есть свистки, но может случиться так, что гоблины явятся на свист раньше наших друзей.
— Кажется, у нас есть то, что нужно, — заявила Айви доставая из буфета зеленую веточку с маленькими черными ягодками. — Это искроника, ягода редкая, и не очень вкусная, но вам пригодится. От электрического воздействия она начинает искрить, причем очень ярко.
Так что, если потребуется, ты, Электра, угостишь одну ягодку разрядом и подбросишь повыше. Видно будет издалека, особенно ночью.
— Спасибо, — отозвалась Электра. — Если мы найдем Че, нам может потребоваться помощь, чтобы отбить его от гоблинов. Тут-то мы ягодку и запустим.
Затем Айви отвела подруг в подвал замка, где Грей дожидался их возле огромной тыквы.
— Я временно аннулировал ее магию, — сказал он, — так что вы попадете туда во плоти, но когда войдете, чары восстановятся. Заходя, возьмитесь за руки, а внутри придерживайтесь тропы и ищите любые указания, которые могут быть связаны с булочной. Особенно внимательными нужно быть на развилках, чтобы выбрать правильное направление. Вся дорога должна занять у вас всего несколько минут, но я прошу никому об этом не рассказывать. Этот способ передвижения мы предпочитаем держать в секрете.
— Здорово, — восхитилась Электра. — Выходит, вы можете попасть куда угодно, почти не теряя времени.
— Почти, — согласился Грей. — Во всяком случае, туда, где есть тыквы. Ну что, вы готовы?
Нада с Электрой кивнули.
— Что бы вы ни увидели, ничему не удивляйтесь, — предупредила Айви. — Главное, не позволяйте какому-нибудь сну сманить вас с тропы. Тогда все будет хорошо.
— Мы не собьемся, — заверила ее Электра.
— Грей щелкнул пальцами. Тыква слабо засветилась, и девушки вступили в отверстие.

Глава 4
ДИЛЕММА ДОЛЬФА

Приближаясь к границе Воздушной Элементарии, Дольф ненадолго призадумался: какой бы облик лучше принять? В настоящий момент он находился в собственном обличье, годившемся для того, чтобы взять палку и проделать отверстие в липучей бумаге, окружавшей мушиное царство, но такой вид казался не больно-то подходящим для сферы Воздушной Стихии, где, как он знал, бушуют ветра, шторма, бури, ураганы, тайфуны, смерчи и все в этом роде. Конечно, ему ничего не стоило превратиться в гигантскую черепаху, предоставив ветрам попусту обдувать панцирь, но для того, чтобы обследовать Элементарию, двигаясь в черепашьем темпе, требовалась целая вечность, а он прекрасно понимал, что затягивать поиски Че нельзя. Однако превратись он в летающее существо, его запросто могло сдуть куда угодно, что тоже не пошло бы на пользу дела.
Принц приблизился к границе: по одну сторону на земле валялась всяческая привлекающая мух гниль, по другую свистели и завывали вихри, прислушиваясь к которым, Дольф укрепился во мнении, что в таком краю летать жизненно необходимо, но только не по ветру, а так, чтобы не сдувало. Поэтому он обернуло» духом. Ясное дело, ненастоящим (он ведь не умер), до тем не менее достаточно бесплотным. Ведь сколько ветер ни дуй, бесплотного духа с места не сдуешь.
Ландшафт Элементарии поражал своей унылостью: бесконечные ветры оголили землю, сдув верхний слой почвы, а с неба согнали облака и даже ночные звезды.
Но Дольф явился сюда по делу и дуться из-за убогого пейзажа вовсе не собирался.
Снижаясь, он планировал по направлению к центру Элементарии, стараясь двигаться быстро, но в то же время так, чтобы не проглядеть на лету несчастного, может быть, раненого детеныша. И не только его: коль скоро Че был похищен, он едва ли находился в одиночестве и едва ли его похитители разгуливали с ним под открытым небом. Скорее всего, малыша спрятали в каком-нибудь укрытии, а значит, в первую очередь следовало искать дом или что-либо в этом роде.
Правда, трудно было представить, какие строения, кроме, конечно, Воздушных Замков, могли существовать в царстве этой Стихии. Дело в том, что из-за отсутствия плодородной почвы здесь не было растительности и свирепые пыльные бури неизбежно погребли бы любое сооружение под слоем пыли и песка.
Конечно, если кто-то украл Че потому, что будучи зол на Чекс или Чериона хотел заставить их страдать, он мог просто бросить малыша посреди пустыни на милость немилосердных вихрей, чтобы его попросту замело. Но столь ужасный замысел никак не укладывался в голове Дольфа, да и трудно было представить, в чью голову такое могло прийти.
Обычные кентавры не жаловали крылатых, но чувство собственного достоинства никогда не позволило бы ни одному из них унизиться до похищения ребенка.
Крылатые чудовища похищали и пожирали любых детенышей, но ни один из них не тронул бы Че в силу данной клятвы. Наземных хищников клятва не связывала, однако на такое представление с похищением ни у одного из них не хватило бы фантазии — куда проще слопать малыша прямо на месте. Все эти соображения в совокупности делали надежду обнаружить Че здесь столь же зыбкой, как и сам властвовавший здесь Воздух.
Никаких живых существ — кроме, разумеется, резвившихся под присмотром своей няньки (носившей, как помнилось Дольфу, чудное имечко Цунами) маленьких смерченят, для которых весь этот край представлял собой не более чем большую песочницу, поблизости не было, и Дольф, поняв, что искать здесь нечего, уже собрался улетать, когда пыльный конус смерча устремился снизу ему наперерез. Принц увернулся, но смерч следовал за ним: стало ясно, что это не случайно.
Вообще-то, смерч может нагнать страху на кого угодно, но только не на духа, поэтому Дольф ни чуточки не испугался, а протяжным, как у призрака, голосом, с присвистом ветра (подражая местному выговору можно расположить к себе здешних обитателей), спросил:
— Чееегооо пристаешшшшшь?
Смерч тут же и сам обернулся призраком, однако, вопреки правилам, заговорил безо всяких стонов и завываний:
— Ага, то-то я вижу: вроде и дух, а какой-то бездуховный. Для нынешней молодежи это дело обычное. Ты кто?
— Вообще-то человек. Принц Дольф из замка Ругна, А ты?
Бывший смерч и нынешнее привидение завертелось, угалотенилось и обрело плоть. Женскую. Что не могло не заинтересовать юношу.
— Так ты не ответила на мой вопрос. Ты кто, настоящая девчонка?
— Вот еще! Я демонесса, меня зовут Метрия. Но я привыкла иметь дело с твоим колобродом.
— С моим чем? — не понял Дольф.
— С твоим.., сумасбродом, уродом, недородом, сбродом… — раздраженно затараторила Метрия.
— А, с моим народом, — догадался принц.
— Можно подумать, будто это не одно и то же, — фыркнула демонесса. — Скажи лучше, чего тебя сюда занесло. Играть в песочнице тебе вроде поздновато, а ветра искать отправился — так он у тебя в башке свистит.
— Я ищу похищенного ребенка, крылатого кентавра Че, — выпалил Дольф, прежде чем сообразил, что демоны, по пакостности натуры, запросто могут оказаться причастными к похищению, и ему лучше бы держать язык за зубами. Видать, насчет ветра в голове эта Метрия не ошиблась.
— А.., этот, — безо всякого интереса протянула демонесса. — Его здесь нет.
— Нет?
— И не было, его гоблины сцапали. Небось, решили гоблинят своих свежатинкой побаловать.
— Скормить Че гоблинятам? — ужаснулся Дольф.
— Ну, а зачем еще им могла понадобиться конина?
— Конина! — Дольф чуть не задохнулся от возмущения. — Да он крылатый кентавр. Это редчайший вид разумных существ!
— Ну и что ж с, того? Надеюсь, ты не думаешь, что твоего жеребенка захватили из-за его универсальности?
— Чего?
— Провинциальности, тривиальности, банальности, театральности, нереальности… — досадливо зачастила Метрия.
Дольф наморщил лоб.
— Может быть, ты имела в виду «уникальность»?
— А хоть бы и умникальность, раз ты считаешь его таким разумником. Неужто гоблинам есть дело до его ума?
— Это вряд ли, — сказал Дольф.
— Вот и я о том же. Так что здесь тебе делать нечего.
— Минуточку, демонесса. А стоит ли мне тебе верить? Ты тут морочишь мне голову, отвлекаешь всякими словечками, а может, сама детеныша и украла.
— Да, — протянула демонесса, воззрясь на него призрачными зрачками, — насчет ветра в твоей башке я, пожалуй, маху дала: там просто пустота. Да будь у меня желание тебя отвлечь, нашла бы способ получше.
— Да ну? Это какой же?
— Тебе сколько лет, принц?
— Пятнадцать, скоро будет шестнадцать. А какое это имеет значение?
— А мне сто пятнадцать.., или что-то в этом роде. Я, по правде сказать, за своими годами не слежу, к тому же мой возраст и особого значения не имеет. А вот твой имеет, потому как он переходный. Вот скажи, ты знаешь, как вызывать аиста?
— Нет, — уныло сознался Дольф. — Сколько ни прошу, никто не рассказывает. Даже мои обреченные.
— Твои кто?
— Тьфу, надо же, оговорился. Я хотел сказать — нареченные.
— А, ты имеешь ввиду девиц, предназначенных тебе в подпруги?
— Ты хотела сказать — «в супруги»? Да, их. Но почему ты спросила насчет аиста?
— А потому, что хотя в целом ваш род до неприличия скучен, некоторые представители мужского потолка…
— Может, пола?
— Конечно, а я что сказала?., не стены же! Так вот, некоторые из них могут оказаться довольно потешными.
А я уже лет десять как не забавлялась со смертным.
— Интересно, а кто он был?
— О, один здоровенный Секс-великан.
— Великан?
— Ну да, из огров. А звали его Секс.
— Может, Экс?
— Может быть. По мне — так хоть Рекс. А тебе-то не все равно?
— И то верно, мне без разницы, — согласился Дольф. — Мне надо найти кентавра, а не судачить о твоих знакомствах.
— Но я же сказала: его здесь нет.
Дольф, уже успевший забыть начало разговора, вспомнил, что к чему, и решительно заявил:
— Сказать-то сказала, но демонам у меня веры нет.
Поэтому я продолжу поиски.
— А ты не против, если я пойду с тобой?
— Против. Твое присутствие мне не нравится.
— А я — за. Мне страшно нравится, когда кому-то что-то не нравится.
Дольф понял, что дал маху, и решил исправиться.
— Ну и оставайся. Я просто не буду обращать на тебя внимания.
— Да? Даже если я помогу тебе узнать, как вызывают аиста?
Будь Дольф во плоти, у него перехватило бы дух, но поскольку он был духом, то перехватился полностью. И замер на месте.
— Расскажешь?
— Как же, губу раскатал. Ты что, не слышал про Великую Взрослую Тайну?
— Но ты же демонесса. Неужто демоны соблюдают этот гадкий секрет?
— Еще как. Это один из лучших способов мучить детей, какой был когда-либо изобретен.
— Я не ребенок!
— А вот и ребенок. Ты останешься им, пока не узнаешь тайну.
Возразить было нечего, и поэтому Дольф рассердился:
— А раз не расскажешь, так и уматывай, кобыла!
— Кто?
— Ну, коза, овца, корова, курица.., эта, как ее.., псовая жена. Мне правильного слова не подобрать.
— То-то и оно, «не подобрать». Правильное слово на песке не валяется, его знать нужно. А ты таких слов не знаешь, потому как еще зеленый.
Последнее никак не соответствовало действительности: его старшая сестра Айви и вправду была зеленоватой, в маму, а сам Дольф и во плоти-то зеленел разве что съевши что-нибудь нехорошее, тогда как в нынешнем своем состоянии был и вовсе прозрачным. От незаслуженной обиды он вспылил еще пуще:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49