Снимки сделаны скрытой камерой во время попойки — мужчины с бокалами, окруженные голыми и полуголыми девицами. Все расслаблены, ни о чем не подозревают.
Конни хорошо знает, как вести дело. Никто из запечатленных на снимках не захочет с ней ссориться.
— А Вильяма Пашиенса вам удалось сфотографировать? — спросил Лорен.
— Нет пока, — покачала она головой. — Год назад этот придурок предложил мне сотню баксов, чтобы я раскололась, кто из его подчиненных ходит ко мне.
— И что?
— Я попросила Бака вытолкать этого недоумка отсюда.
— Вы очень мудро поступили.
— Еще бы!
— А Тимоти Джернигана?
— Не слышала о таком.
— А Джозефа Дейльха?
— А что? — ее глаза сузились.
— Я не сомневаюсь, что он кое-что знает об Убитом, но скрывает.
— Он постоянно ходит. — Конни затянулась сигаретой, не спеша выпустила дым. — Любит хвастаться. Мол, денег у него куры не клюют, в Лаборатории он большая шишка, метит на Нобелевскую премию, а в постели половой гигант, хотя девицы со смеху мрут. Жалуется на свою бывшую жену, шибко много денег требовала. Короче говоря, типичный мудак.
— Ослы любят себя рекламировать.
Конни посмеялась, закашлялась в кулак.
— Когда он был здесь последний раз? — спросил Лорен.
— На прошлой неделе. Наверное, что-то случилось. Обычно он заходит дважды в неделю.
— Может, он уехал из города?
— Не знаю, — пожала плечами Конни и затянулась.
— Когда он заедет, передайте ему, что я хочу с ним поговорить. — Это, считал Лорен, даст Дейльху хорошую встряску. Может быть, немного развяжет ему язык.
— Ладно, подумаю. — Ее глаза опять сузились.
— Конни, мне не до шуток. Я расследую убийство.
— Я же сказала, что подумаю.
Тут вдруг в голову Лорену пришла еще одна идея.
— А пастор Рики заглядывает сюда?
— Нет, зачем ему с нами связываться?
— Сегодня он произнес не совсем обычную проповедь о похоти.
— Мы живем в век СПИДа, Лорен. Он и должен проповедывать как можно убедительнее. Мое имя упоминалось?
— В проповеди нет. А после только Колдвелл требовала расправы.
— Неплохо. — Отхлебнув глоток из бокала, Конни взяла из стопки карточек на столе одну красную и протянула Лорену. Ему был хорошо знаком этот силуэт подмигивающего кота с надписью: «Кошкин дом. Один раз бесплатно». — Бери.
Вспомнилось первое посещение борделя. Лорен пришел с такой же карточкой, зажатой в потной от волнения руке, — подарок старшего друга ко дню рождения. Было ему тогда пятнадцать лет. Целый месяц он собирался с духом, чтобы воспользоваться наконец подаренной карточкой. Убеждал себя, что ему необходим опыт. Что, если его подружка вдруг захочет близости? Как тогда? Надо ведь суметь показать ей, на что Лорен способен. Значит, опыт нужен позарез. И вот Лорен на ранчо. Выбрал блондинку в длинной юбке и кожаной куртке, модной в те годы. Они уединились в комнатке, девица зажгла ароматную свечу, и урок начался. Правда, случилось так, что подружка бросила Лорена через несколько дней, так что опыт пригодился значительно позже. Но зато урок понравился.
— Нет, — отказался Лорен.
— Подумай хорошенько. Раньше тебе очень нравилось.
Последний визит состоялся шестнадцать лет тому назад. Тогда родилась Катрина и все изменилось. Лорен с трепетом разглядывал это крошечное чудо в колыбели, и среди сонма бурливших в нем чувств явилась решимость сделать так, чтобы дочь ни в коем случае не знала о некоторых его тайнах. Лучший способ добиться этого — прекратить хождения в бордель.
— Помнится, ты с большим упорством сюда заглядывал, как будто что-то здесь искал, — настаивала старая леди, попыхивая сигаретой.
— Кажется, я это уже нашел.
— Сомневаюсь.
К своему удивлению, Лорен не испытал ни малейшего искушения. Откуда бы ни пришли ее девицы, они, помнил Лорен, чьи-то дочери.
— Тогда отдай карточку своему брату. Он временами к нам заходит.
— Он, черт возьми, сам в состоянии купить себе карточку.
По крайней мере, утешил себя Лорен, бестолковый братец хоть этим еще как-то связан с реальным миром.
Он поднялся. От густого сигаретного дыма становилось дурно.
— Спасибо, — поблагодарил он. — Осталось лишь побеседовать с вашими работницами о Дейльхе.
— Как тебе будет угодно.
В телевизоре все продолжалась бесконечная мыльная опера, но он застал уже только одну девицу, очевидно, вторая удалилась с клиентом. Эта же не мигая смотрела на экран. Как можно смотреть такой вздор, подумал Лорен, у них, наверно, с мозгами не все в порядке.
Задав несколько вопросов, Лорен так и не выяснил ничего нового. Бак, протиравший зеркала в баре, тоже не добавил ничего существенного. Лорен раздумывал, сразу уйти или подождать, пока освободится вторая. В этот момент входная дверь распахнулась, впустив порывистый ветер.
— Хороша телка! — взревел небритый Боб Сандовал, широко улыбаясь. В руке бумажный пакет с бутылкой. Следом вошла проститутка.
— Здорово, шеф! — наткнулся он на Лорена. — Отвезешь меня в «Солнечное сияние»?
— Ладно. Подожди снаружи, мне надо поговорить с людьми.
— Конечно, шеф. — Старик со всеми распрощался. — До встречи, Конни. — Затем повернулся к недавнему объекту своих вожделений. — Пока, киска. Ты просто превосходна.
С этими словами Сандовал, шаркая, вышел из прицепа.
— Половина моих клиентов старше шестидесяти, — заметила Конни.
Молодцы, еще держатся, подумал Лорен. А вслух сказал:
— Их жены им уже не интересны.
— Если вообще хоть когда-то были способны их заинтересовать, — равнодушно прокомментировала «киска», зажигая сигарету.
Лорен задал ей несколько вопросов о Дейльхе, но ничего нового не узнал. Попрощавшись с Конни и Баком, вышел из фургона. Сандовал уже сидел в «Ф — фурии», потягивая из бутылки. Лорен сел за руль и завел машину.
— А где твой приятель? — проинтересовался Лорен.
— Он редко ходит. Боится, что жена пронюхает. Размазня.
— А ты не боишься?
— Мне наплевать, что она скажет. За все годы я от нее и слова доброго не услышал.
Лорен вырулил со стоянки на усыпанную гравием дорогу. В лобовое стекло вместе с ветром мелко стучал песок.
— Вчера в «Солнечном сиянии», — продолжал Сандовал, — крутился какой-то малый. Спрашивал о тебе.
Лорен насторожился.
— Как он выглядит?
— Прилично одет, в костюме. Брякнул, что ему известно, что звонок в полицию поступил из «Солнечного сияния» в субботу утром. И теперь он ищет того, кто звонил.
По днищу машины ударил камень. У Лорена пересохло во рту.
— Что ты ему сказал?
— Ни хрена. Марк и Кувер тоже.
— Послушай. Будь с этим типом осторожнее. Он работает на наркосиндикат.
К тому же, подумал Лорен, работает чертовски быстро. Самое раннее, когда он мог выведать сведения на телефонной станции, это понедельник.
— Но, дружище, — удивился Сандовал, — я думал, что он из полиции.
— Он показывал тебе удостоверение?
— Нет. Просто сказал, что занимается следствием.
— Он работает на Аксельрода, адвоката торговцев наркотиками.
— Вот это да! Надо было вытянуть из него деньги! — заржал Сандовал. Но, увидев свирепый взгляд Лорена, притих. — Да я просто пошутил.
— Смотри у меня.
Всю дорогу до города Лорен пребывал в безрадостных размышлениях. Надо будет сказать Куверу, чтобы он предупредил завсегдатаев. Потом поговорить с Фигурационом, сообщить, что люди Аксельрода ищут компромат.
Вот бесовщина, с досадой думал Лорен. Как все усложняется.
Глава 13
На стене с узорчатыми панелями висели портреты Гарри Трумэна, Джона Кеннеди и других видных деятелей Демократической партии. Лорен называл это собрание стеной мертвых демократов. Луис Фигурацион закурил следующую сигарету, откинул седые волосы со лба и взглянул на Лорена поверх очков.
— Мы потеряли поддержку избирателей, вот в чем дело. С тех пор, как увеличилась безработица.
— Верно, Луис, — поддакнул Лорен.
— Избирателей не волнуют наши трудности. — Седая прядь снова упала на лоб Луиса. — Черт бы их побрал! Вот поэтому республиканцы и сидят теперь в муниципалитете! Нам нечем привлечь голоса!
Лорен уже смирился, что придется угробить уйму времени, выслушивая этого старика в окружении великих мертвецов.
— В этой стране все полетело вверх тормашками, политический механизм сломан. — Фигурацион заерзал в скрипящем кожаном кресле, по-видимому, столь же старом, как и портрет Рузвельта у него над головой. — Но не в округе Аточи! Здесь мы верховодили более сотни лет!
Луис Фигурацион привык заниматься делами серьезно. Почти все свое время он проводил в этом пыльном и засиженном мухами старинном кабинете, в мешковатых штанах и фланелевой рубахе, глядя сквозь толстые стекла очков на всевозможных посетителей, выслушивая жалобы, разрешая споры, нередко верша и негласный суд вместе с главарями и авторитетами преступного мира. Такая работа давно стала привычной в его роду, и Луис занимался этим с гордостью и знанием дела.
В конце восемнадцатого века семейству Фигурацион удалось оттяпать себе много земли на севере Нью-Мексико. Частично благодаря ловким интригам в столице штата, частично благодаря многочисленным родственникам, занявшим и удерживавшим эту территорию силой оружия. Земля принадлежала им на протяжении трех поколений, пока в семидесятые годы девятнадцатого века ее не отобрал Катрон Ринг, добившись решающего преимущества с помощью военных и судей из республиканцев. В конце двадцатого столетия эта земля перешла в руки мормонских строителей из Юты, принявшихся загрязнять окружающую среду и распугивать стада овец и прочего мелкого рогатого скота бульдозерами.
Лишившись земельных владений, Фигурационы, уцелев после схваток с Катроном Рингом, отравили водные источники и ушли в округ Аточи промышлять перевозкой грузов и торговлей. На запряженных волами телегах они привозили старателям дорогую соль, муку и оборудование, а увозили стокилограммовые куски золота и серебра. Кроме того, Фигурационы пасли скот в округе, покупая благосклонность апачей продажей им старого ржавого оружия и низкосортного пороха. Даже такое оружие нравилось индейцам и облегчало им охоту по сравнению с их прежними луками и стрелами.
Затем серебро на приисках истощилось, пришлось искать новый промысел. Фирма «Братья Рига» обнаружила залежи меди и основала шахту. Были поделены сферы влияния — фирма ведала шахтой, а клан Фигурационов — всем остальным.
Теперь же «Братья Рига» ушли, а в муниципалитете засели республиканцы. Для Луиса это стало грозным предзнаменованием.
— Я раздавлю этого сукина сына! — Луис гневно воткнул окурок в пепельницу, как бы вбивая кол в сердце Эдварда Трухильо. — На следующих выборах мэра мы обклеим нашими плакатами все заборы и стены, весь город! Безработные шахтеры разочаруются в Эдварде Трухильо!
— У Трухильо поддержка от ЛВТ, — возразил Лорен.
— Это ему не поможет. Большинство сотрудников ЛВТ не голосуют в Аточе. Трухильо мнит о себе, что он единственный, кто может запросто беседовать с президентом компании «Братья Рига». Ха! Да я, если захочу, могу названивать президенту хоть каждый день! И я тоже имел дело с людьми из ЛВТ, когда они покупали у меня землю для своего завода.
— Это не завод. Они там ничего не производят.
— Какая разница!
— Разница есть. Говорить с ними без толку, потому что ЛВТ не имеет больше дел с компанией «Братья рига». ЛВТ производит только знания и размещает свои заказы в других компаниях. К нам они не имеют никакого отношения.
— Чепуха. Кто-нибудь из ЛВТ как-то связан с нами.
— Ну что ж, Луис, посмотрим.
— Без Фигурациона здесь никто не обойдется.
Спорить с самоуверенным стариком Лорену не хотелось. Трухильо опередил Фигурациона. И чем же ответил Луис? А он только сидит в своем кабинете и ждет, пока кто-нибудь не придет к нему и не попросит. Только о чем? Пока еще находятся люди, признающие его силу, но с каждым годом таких все меньше и меньше. С закрытием шахты утрачена и главная доля могущества Фигурациона. Теперь все, что у него осталось — крупнейшее в окрестностях ранчо. Но половина работников ЛВТ не едят черного мяса — баранины и говядины.
— Ты слышал об Аксельроде? — спросил Лорен.
— Пришлось раз или два иметь с ним дело.
Какое дело, Лорену спрашивать не хотелось.
— Он защищает Арчулету и Медину, торговцев наркотиками, которых я недавно арестовал. И Робби Киснероса.
— Он проиграет процесс, — равнодушно бросил Луис.
— Но при этом он хочет выставить нас в неприглядном виде. Такова его единственная надежда на выигрыш.
— Каким образом он собирается это сделать?
— Во-первых, он намеревается оспаривать законность моих действий. Дело в том, что о прибытии наркоделяг предупредили анонимным звонком в полицию. И вот Аксельрод попытается доказать, что этот звонок исходил от меня самого или кого-нибудь из моих людей. Во-вторых...
— Но ведь судья Денвер дал тебе ордер на арест? Значит, все в порядке.
— Во-вторых, Аксельрод попытается обвинить полицию в излишней жестокости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60